Бумажные ласточки

      – Я виню в этом только тебя, – проворчал Минджэ, укладываясь Чонхуну на колени.       Тот приоткрыл один глаз и глянул на него сверху вниз:       – Пятнадцать минут назад я был в самом конце списка обвиняемых после Чонхо, бога, дьявола и Джиншика с Сумином.       Минджэ ткнул его в бок и нахмурился.       – Я передумал. Ты теперь единственный в моем списке.       – Я вроде и так был единственным в твоем списке, – усмехнулся Чонхун, снова закрывая глаза.       – Что?       – Что?       Минджэ закатил глаза. Он все прекрасно слышал, просто уже немного устал от загадочности.       – И вообще, это ты предложил отнести полку с папкой в хранилище, хотя мы могли просто на ближайший стол положить, – добавил вдруг Чонхун. – И телефоны в машине тоже из-за тебя оставили. Цитирую: “Да две минуты, занесем вещдоки и все”.       Минджэ резко поднялся. С такими несправедливыми обвинениями он мириться не собирался:       – Но дверь-то ты захлопнул! – взвизгнул Ким поменьше.       Чонхун вздохнул и уложил Минджэ обратно на колени.       – Лежи молча, а то я не услышу, если кто-то придет, и точно до понедельника тут застрянем.       Минджэ послушался, но надолго его не хватило.       – Думаешь, кто-то еще вернется? – спросил он, правда, уже шепотом.       – Ну, там остался рюкзак Юнхо и зарядка капитана. И какой-то модный пакет, вероятно, Хонджуна или Сонхва. Интересно, правда, куда они все свалили. Они же выгнали нас, чтобы обсудить свои секретики.       Минджэ фыркнул - так все и было. Вообще заявление Чонхо про стрельбище с самого начала казалось подозрительным: он позвонил вчера около десяти вечера и сказал, чтобы утром все отправлялись сразу туда. По приезду Чонхо их встретил, отвесил пару дежурных шуток, а потом честно сказал, что на стрельбище они приехали, чтобы в участке под ногами не мешаться. На вопрос Чонхуна о том, что им, собственно, тут делать, Чонхо бросил ему ключи от склада и приказал почистить оружие. Хёну успел произнести только половину вопроса о том, можно ли им будет пострелять, но в этот момент в двери ввалился Джиншик с улыбкой до ушей.       Чонхо присвистнул и даже похлопал, потому что Джиншик в кои-то веки не опоздал. Потом он со всеми распрощался, добавив, что в два часа они могут сразу отправляться по домам, и уехал. Стажеры ответственно почистили несколько ящиков старых автоматов, Джиншик, чтобы не слушать подколы Минджэ, даже нашел где-то веник и подмел полы, но к одиннадцати часам делать уже было абсолютно нечего. Минджэ написал об этом Юнхо и тот их отпустил пораньше. Джиншик сразу же сбежал, а Хёну предложил заехать куда-то пообедать. Это показалось отличной идеей, но когда они почти доели, позвонил Чонхо и велел съездить в лабораторию и забрать полку и результаты экспертизы. Минджэ еще удивился, ведь они с Чонхуном должны были ее утром отвезти, но не сделали этого, потому что сразу приехали на стрельбище. Чонхун предположил, что полку отвез кто-то из старших, но это было уже не важно. Сказали забрать, значит, надо забрать.       В лабораторию они отправились вдвоем: Хёну с ними распрощался и уехал на автобусе в противоположную сторону. Полку и результаты парни забрали без проблем, приехали в участок, Минджэ уже даже начал планировать, как предложит Чонхуну посмотреть вечером футбол, но тут-то все и произошло. Чонхун случайно захлопнул дверь, а в участке никого не было, чтобы вызволить их из хранилища.       Минджэ, на самом деле, был не то чтобы против такого поворота событий, но перспектива просидеть взаперти больше суток его все же пугала. Пусть он и хотел провести вечер субботы с Чонхуном, но не запертыми в пыльном хранилище. У него была надежда на то, что Джиншик заметит его отсутствие, позвонит и забеспокоится, когда никто из них двоих не ответит, но слабая. Минджэ уже слишком часто вот так сваливал с Чонхуном в неизвестном направлении и иногда не появлялся дома по нескольку дней, так что Джиншик его вряд ли хватится раньше понедельника.       В хранилище было скучно и абсолютно нечем заняться, не говоря уже о проблемах чисто бытового плана, с которыми вскоре придется столкнуться. Нужно хотя бы попытаться открыть дверь, потому что выбить ее не получалось (они уже пытались), но как, если в хранилище в основном коробки с делами?       Так. Дела. Бумага и скрепки.       – Я гений! - воскликнул Минджэ и вскочил.       Чонхун приподнял бровь:       – Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть. Что ты придумал?       Минджэ молча поманил его за собой, а сам подошел к стеллажу у стены. Он окинул взглядом коробки и выбрал наименее пыльную, а когда прочитал название с наклейки на крышке, то удивленно присвистнул:       – Ого! Искал скрепки, а нашел… наркотики.       – Что?.. – спросил Чонхун, но когда глянул через плечо Минджэ на коробку, то вопрос отпал сам собой. – Поставь на место, поищи скрепки в другом месте.       Минджэ так резко повернул голову, что врезался лбом в его щеку. Это немного отвлекло, но он быстро собрался:       – Если ты скажешь, что тебе не интересно, то я тебе не поверю. Тем более, мы же тоже работаем над этим делом.       – Мы всего лишь привезли полку из лаборатории, – опустил его на землю Чонхун. Но Минджэ уже учуял неуверенность в его голосе и не собирался сдаваться.       – То есть работаем! Тем более, пострадал наш напарник и друг!       Минджэ не стал добавлять, что страдания Джиншика закончились тем, что он каким-то странным образом нашел себе парня, потому что сам Джиншик цыкал на него и мотал головой в отрицании, если Минджэ говорил о Сумине в таком ключе. Но ничего, Минджэ еще успеет посмеяться. А пока ему просто необходимо было убедить Чонхуна заглянуть в коробку. Разумеется, он мог и не спрашивать, Чонхун ему не начальник, но Минджэ было спокойнее, когда он на его стороне.       – Да и вообще, мы посмотрим свежим незамутненным взглядом…       – Да хватит уже, ты же все равно заставишь меня тоже посмотреть, – Чонхун закатил глаза и сам снял крышку с коробки.       Вопреки ожиданиям Минджэ, читать бесконечные отчеты практически ни о чем было не настолько интересно. Максимум, что он смог вынести из своей части бумаг, – это несколько часто повторяющихся имен; клуб, на месте которого сейчас был “Страйк” и несколько адресов дилеров, которые показались ему смутно знакомыми. Он записал их на найденном чистом листке и повернулся к Чонхуну. Тот листал одну из папок и все больше хмурился.       – Что там? – спросил Минджэ, подходя к нему.       Чонхун открыл одну из страниц ближе к середине и показал пальцем на одну из строк:       – Проблемы. Смотри, свидетели говорили про синий мопед тут, – Чонхун принялся листать страницы, – вот тут, тут и еще в паре мест.       – Мало ли в районе синих мопедов…       – С крылышками?       – Блядь, – выдохнул Минджэ. Но потом шлепнул Чонхуна по плечу: – Подожди, не паникуем раньше времени. Это мопед доставки, он предназначен для того, чтобы тут ездить. Тем более он синий, бросается в глаза, вот его все и запоминают.       – Я тоже так подумал, – кивнул Чонхун. – Но разве тебе не показалась странной вся эта история с внезапным приходом Сумина в боулинг? Ну, то есть, мы оба помним, как Джиншик плевался, когда речь заходила о доставщике в шлеме, и сколько он от него прятался. И тут они вдруг лучшие друзья?       Минджэ задумался: его самого это удивило, причем с самого начала. Они даже поспорили с Хёну на то, сможет ли Сумин своими криками заставить Джиншика вылезти из своей норы. Хёну, кстати, так деньги и не отдал. Но все равно…       – Нет, я уверен, что к “Страйку” Сумин отношения не имеет. Даже если он знает, что там творится, и забрал Джиншика, чтобы это скрыть…       – …то в этом не было смысла, потому что Джиншик все равно все рассказал, – закончил за него Чонхун.       Минджэ кивнул, он любил моменты, когда они мыслят одинаково.       – Может, Юджун?       – Юджун тогда не работал в кафе, а вот Сумин работал, – сказал Чонхун. – Тогда и Минги не было, только Сумин, Ёсан и еще один парень, который примерно в то время уволился и пропал с радаров. А еще что интересно, в то же время машина Ёсана сгорела.       Минджэ слушал с открытым ртом и не знал, что сказать. То есть он знал, что Чонхун любит выискивать всякие интересности, но не слишком ли он увлекся и увидел то, что захотел увидеть? Минджэ даже думать не хотел о том, что напарник может оказаться прав в своих подозрениях. Просто потому что не могут же столько людей быть слепыми? Капитан Ма, Юнхо и Чонхо работают здесь уже много лет, даже Ким и Пак из наркоконтроля все это тоже читали, если бы они подозревали кого-то из “Синей птицы”, разве это никак бы не всплыло? Стал бы Чонхо подшучивать над Сумином, если бы подозревал его в связи с этим делом?       – Откуда ты все это знаешь? – спросил Минджэ только чтобы не молчать, он все равно знал ответ.       – Пробил всех из кафе по базе в первый же день, – пожал плечами Чонхун.       – Это просто совпадение, – пробормотал Минджэ, пытаясь убедить непонятно кого. – Не будем пока ничего говорить Джиншику, иначе что ж мы за друзья такие…       – Хорошие друзья, – Чонхун выделил слово “хорошие” и, положив Минджэ руки на плечи, развернул лицом к себе: – Это друзья и делают – защищают и говорят правду.       – Ты не знаешь, правда это или нет, – оборвал его Минджэ. – И ты плохо знаешь Джиншика. Стоит ему только заподозрить, что Сумин ему врет… – он покачал головой, не желая продолжать.       – Думаешь, он отреагирует лучше, если узнает все сам, а потом еще и узнает, что мы от него это скрыли?       – Ненавижу, когда ты такой логичный, – вздохнул Минджэ.       Чонхун тихо усмехнулся:       – Неправда, ты меня любишь.       – Да, и ты из меня веревки вьешь!       Минджэ отобрал у него папку, положил в ящик, потом сложил туда остальные бумаги и сунул коробку на место.       – Ищем другие доказательства и только потом говорим Джиншику, – твердо сказал Минджэ. – Если находим.       – Хорошо.       – Ты не победил.       – Не победил.       – Выберемся отсюда и будем футбол смотреть. Это не вопрос.       – Я понял, – улыбнулся Чонхун и снял со стеллажа другую коробку. В ней, к счастью, не оказалось ничего интересного, как что Минджэ взял одну из скрепок побольше, и, разогнув металл, принялся молча ковырять в замке.       – Откуда ты знаешь, как вскрывать замки?       Минджэ вздрогнул, когда вопрос Чонхуна раздался прямо над ухом. Он уже почти привык к его привычке тихо подкрадываться, но иногда все равно пугался. И то, что он стоял за его спиной практически вплотную, только мешало Минджэ сосредоточиться.       – Поищи вторую скрепку и не дыши мне в ухо, отвлекаешь, – пробормотал он, возвращая все внимание замку.       На удивление, пусть он и попросил вторую скрепку только чтобы Чонхун отошел, она оказалась очень кстати. Скрепка была тоньше и, приложив не так уж много усилий, Минджэ смог сделать небольшой зубчик. Он просунул в замок свою самодельную отмычку и повертел туда-сюда, на самом деле ни на что особо не надеясь.       Внезапно замок щелкнул и дверь открылась.       – Господи, я думал, тут мыши скребутся! – воскликнул Юнхо.       Минджэ поднял на него глаза, не сразу догадавшись, что дверь открыли не его умения со смекалкой.       – Что вы тут делаете? – спросил подошедший Чонхо.       – Принесли полку, решили оставить в архиве, дверь захлопнулась, — отрапортовал Чонхун. – Телефоны забыли в машине.       Юнхо засмеялся и покачал головой:       – За вами реально нужен глаз да глаз. Идите домой.       Минджэ поблагодарил наставников и, схватив Чонхуна за рукав, бочком обошел их, но вместо выхода направился к кабинету Джиншика.       – Ну и зачем? – спросил Чонхун, прикрывая за собой дверь.       Минджэ тем временем уже вовсю рылся в ящиках стола.       – В одном деле я видел несколько адресов, они показались мне знакомыми. И пока открывал замок, то пытался вспомнить, где я недавно мог видеть несколько адресов в одном месте, – Минджэ наконец нашел то, что искал: карту их района с отметками. – Вот, смотри.       Чонхун подошел ближе и, взяв карту из его рук, развернул. Минджэ тем временем вытащил листок бумаги из кармана и стал называть адреса по порядку.       – Четыре из пяти сходятся, – сказал Чонхун мрачно.       – И о чем нам это говорит?       – О том, что Клоун связан с тем делом, – произнес Чонхун очевидное. – Но у Джиншика даже подозреваемых нет, насколько я помню.       – Но у тебя есть.       – Сумин? – вздернул брови Чонхун. – Не ты ли сам говорил, что нельзя подозревать его только на основе притянутых за уши догадок?       Минджэ потер переносицу и повернулся к доске с заметками, которую сделал Джиншик. Минджэ и сам не понял, почему вдруг заговорил про Сумина – это не слишком вязалось. Адреса в деле были адресами дилеров, и, как прочитал Минджэ, их арестовали еще в прошлом году. А кражи произошли уже намного позже. Скорее всего, это действительно совпадение, пусть и очень странное.       – Давай разузнаем побольше про адреса, — предложил Минджэ. – И все же пока не будем ничего говорить.       Чонхун подошел и по привычке встал за Минджэ, положив ему руки на плечи.       – Я понимаю, что ты не хочешь расстраивать Джиншика, но я боюсь, что может стать слишком поздно. Пока еще не очень серьезно…       Минджэ покачал головой:       – Одно то, что Джиншик впустил его в свою жизнь, уже серьезно. Скажем мы ему сейчас или через неделю – поверь, большой разницы не будет. А если испортим их отношения, а потом окажется, что мы не правы, то Джиншика потеряю еще и я.       – Ладно, тут ты прав, – сдался Чонхун. – Поехали домой, ты мне футбол обещал.       – Но сначала кое-что проверим…       Отпирая дверь их с Джиншиком квартиры, Минджэ сразу же понял, что оказался прав. Можно было даже не заходить, но он хотел, чтобы Чонхун сам увидел, о чем он говорил. Минджэ повернулся к напарнику и приложил палец к губам. Они подкрались к двери в кухню, откуда слышались голоса, и Минджэ распахнул дверь.       Сумин стоял у плиты и помешивал какое-то вкусно пахнущее варево в кастрюле. Джиншик сидел рядом на подоконнике, смотрел на него влюбленными глазами и улыбался.       – Ладно, я понял, – шепнул Чонхун.       – О, я думал, ты не вернешься, – сказал Джиншик, заметив их. Минджэ не увидел на его лице ни смущения, ни выражения “это не то, что ты думаешь” или “только попробуй что-то ляпнуть”, на которые он так надеялся. Он просто выглядел счастливым, и Минджэ это очень не нравилось.       – А я думал, что ты будешь один, – вырвалось у Минджэ резче, чем он хотел. – Извини, я просто удивлен, сейчас часа три дня, кажется.       Сумин обернулся и прищурился.       – Кафе не работает сегодня. Крыс травили.       – У вас есть крысы? – спросил Чонхун.       – Нет, потому что мы вовремя их травим.       Минджэ плохо знал Сумина и не брался что-то читать по выражению его лица. Точно понятно было только то, что он напрягся, но неясно из-за чего. Он попытался поставить себя на место Сумина: вот они сидят тихо-мирно с Чонхуном в уютной обстановке (что представить было легко), но тут их нагло прерывает кто-то, хорошо знакомый Чонхуну, но незнакомый ему… Ладно, может Сумин просто ревнивый. Минджэ хотел защитить друга, но подозревать Сумина во всех преступлениях мира было самым худшим способом это сделать.       – Представляете, мы застряли в архиве! – воскликнул Минджэ, и принялся рассказывать об их приключениях, пытаясь разрядить обстановку. Вроде, получилось – Сумин расслабился и потом тоже рассказал историю, как он случайно запер дверь склада и пришлось выбивать окошко под потолком и протискиваться в него.       К концу истории он как раз доварил свое блюдо – это оказался густой куриный суп, больше похожий на жаркое. Джиншик достал четыре тарелки, даже не спрашивая, будут ли Минджэ с Чонхуном есть. Сумин тем временем поставил кастрюлю на стол, а потом открыл холодильник. Минджэ едва удержался от удивленного возгласа – в холодильнике было то, что он увидеть не ожидал. Продукты. Они с Джиншиком покупали что-то серьезнее рамена и полуфабрикатов лишь в начале, когда только переехали. Почти сразу выяснилось, что, целыми днями находясь на работе, готовить по вечерам ни у одного из них желания не было, а по утрам тем более. Продукты только портились в холодильнике, потому что дома они почти не ели.       Минджэ с Чонхуном переглянулись, но обмен молчаливыми сигналами прервал Джиншик:       – Идите мойте руки и садитесь, успеете еще друг на друга насмотреться.       – Почему мне кажется, что теперь это их квартира, – пробормотал Минджэ спустя несколько секунд, открывая дверь в ванную комнату.       – Переезжай ко мне, – сказал Чонхун. Минджэ запнулся за порог и едва не влетел головой прямо в дверцу душевой кабинки, но Чонхун вовремя поймал его за пояс и поставил на ноги. – У меня в квартире нет таких опасных порогов, зато есть я и футбол.       – Ради футбола я, конечно, подумаю, – пробормотал Минджэ, восстанавливая дыхание.       – Хорошо, думай, но чемодан твой собираю я, а то ты опять все как попало запихнешь.