Мгновение истлевшей ласки.

— Господи, мама, неужели ты не понимаешь, что рушишь ее психику? Зачем ты с ней так обращаешься? — А как по-твоему я должна с ней общаться? Это дочка моей подруги, которая меня предала. Я не могу к этой мерзавке относиться как-то иначе. Светлана никак не хотела понимать, что наносит вред ребёнку. Считала, что все делает правильно. — А в чем Мирослава виновата, скажи, пожалуйста? Почему именно она должна отплачиваться за грехи своей мамы? Видимо, этим вопросом Будаев бесил свою маму все больше и больше. Ей не хотелось отвечать на эти глупые вопросы. Казалось, Светлана просто не хочет придумывать отговорки. Не хочет говорить, почему именно ненавидит Мирославу. Мирослава — это вылитая Вика. Светлана видит в ней свою бывшую подругу. Она очень похожа на свою мать. Как только видит её, сразу начинает кричать, ненависть пробирает. Если честно, Светлана не может объяснить всю свою ненависть к этой девчонке. Ну вот просто ненавидит её, и все. Хотя вроде бы ненависть, должно быть обоснованная, но Светлана не может объяснить. — Неужели тебе не жалко её психику? Тебе не жалко, что она постоянно будет чего-то бояться? Теперь Мирослава всегда будет думать, что на неё будут поднимать руку. — Я не обязана жалеть чужих детей. Это не входит в мои обязанности, — женщина складывает руки на груди. — Да ты своих детей не особо-то жалеешь, — буркнул Бяша, — ты вообще никого не жалеешь, на. — Ты сейчас хочешь мне сказать, что я плохая мать. Если бы я была плохой матерью, то забила бы на тебя и не воспитывала, — высказывается Светлана. — Серьёзно, что ли? Ты вообще не принимала участие в моем воспитании, только лупила постоянно. Бяша надолго запомнит то, как мама обращалась с ним в детстве. Такое забыть невозможно. Светлана нервно сглотнула ком в горле. Кажется, сейчас что-то случится, у нее чуйка такая. — Ну ты же вырос нормальным человеком, — сама была не уверена в том, что сказала. — Я вырос травмированным подростком, — ядовито говорит Будаев, — ты сделала меня таким. Ты никогда не интересовалась моей жизнью, болит ли у меня что-то. Сейчас Бяша решил высказать всё то, что его тревожило на протяжении нескольких лет. Всегда хотелось вылить ту боль, что у него в душе, но не было подходящего. И именно сейчас пора это сделать. — Мне всегда было больно от твоих слов, ударов, и всего, что ты мне делала. Ты никогда не любила меня, — отрезает бурят. — Бяш, ты сильно преувеличиваешь. Я воспитывала из тебя мужчину, а не сопливого мальчика, — и это были всего лишь отговорки. Светлана не хотела показывать себя ужасной матерью. Не хотела признаваться в этом самой себе. Ведь всегда она считала себя хорошей мамой. — Ты реально не понимаешь, про что я тебе говорю, на? Мам, не прикидывайся дурочкой, прекрасно все понимаешь, — Бяша просто хочет, чтобы мама поняла, каким чудовищем является. Мирослава не заслужила такого отношения к себе. Совсем маленькая для боли. Не должна чувствовать то, что чувствовал сам Бяша. — Почему ты так печёшься за эту мерзавку? Она тебе даже не родная сестра! — мама разрывала горло. Естественно, она не понимала, почему Бяша так сильно заботится о Мирославе. Эта девочка даже не является ему родной сестрой, а он заботится о ней как о родной. Для Светланы это было совсем непонятно. — Потому что это обычный ребёнок, который только что потерял маму, и ему требуется ласка и забота, на. Ты бы хотя бы постаралась не бить её, а спокойно поговорить! — С какой это стати я должна с ней разговаривать? Она мне никто! — Светлана даже не собирается выслушать своего сына. Только что Будаев сказал ей, чтобы она относилась к маленькой девочке нормально, без рукоприкладства. Но наверное, Светлана будет стоять на своём долгое время и не будет признавать свои ошибки, потому что это слишком низко для неё. Эта женщина никогда не признает то, что она не права. Никогда не признает себя в том, что неправильно воспитывала ребёнка. Потому что именно такое воспитание у неё было в детстве, вот поэтому она и воспитывала так Бяшу. Почему она должна менять воспитание только потому, что делать плохо ребёнку? Она, наоборот, воспитывает этого ребёнка, подготавливает моральной и физической боли. Вот только не понимает, что с девочками это не так работает. Маленькие девочки, которых избивают постоянно винить в себя и будут жертвами насилия. Будут говорить, что они это заслужили. Потому что именно из детства их бьют за малейший проступок и говорят, что сами виноваты. — Да прекрати обижаться на свою покойную подругу, ребёнок ни в чем не виноват, на, — Бяша устал бороться. — я просто хочу, чтобы ты поняла, что нельзя просто так бить эту беспомощную девочку. — Ты ещё не дорос до этого момента, чтобы меня чему-то учить, сопляк, — Светлана ударяет его по лицу. В принципе другого исхода и не ожидал. Ей лишь бы ударить ребёнка, а ненормальная с ним поговорить и принять свои ошибки. Принять, осознать и исправить. Видимо, для неё это недопустимо и невозможно. — А если Мирослава скажет, что любит тебя то что, ты тоже продолжишь её бить? — Будаев просто хотел проверить, осталось у неё хоть что-то человеческое или она совсем стал зверем. Но даже у самых грозных зверей есть хоть капелька человечности, не то, что у Светланы. Мама Бяши сразу изменяется в лице; Её угрюмые скулы больше не напрягаются, брови становятся расслабленным, а глаза какими-то пустыми. Видимо, после этих слов она потеряла хватку. Из человека, который ненавидит всех, она стала обычной мамой. Почему-то её настолько задели эти слова по поводу любви, что она несколько минут молчала, не проронив ни единого слова. Её в горле застрял огромный комок, который она с трудом могла проглотить. Глаза чуть ли не были на мокром месте, руки чуть потрясываются, и губы стали совершенно сухими. — Неужели я тебя задел до глубины души, что ты решила задуматься? А всего-то стоило сказать про любовь, — усмехается бурят, — надо было мне раньше об этом сказать, ещё в моем детстве. — Она просто-напросто не может меня любить, потому что её чужой человек, тем более когда я её била до посинения. И Светлане самой не верится, что это девочка может пылать к ней, каким ты чувствами. Не верится, что Мирослава может её любить. Это просто какой-то бред. Максимум, кого она может любить, это только отца своего и Бяшу. Светлану никаким образом любить она не может. — Почему ты так думаешь, на? Мирослава мне сама говорила, что, несмотря на то, что ты её постоянно избиваешь, она полюбила тебя как родную. Слова глубоко врезаются в душу. Врезаются до такой степени, что ей становится больно на сердце. Ненависть к себе пробирается до самых костяшек. Кажется, Светлана начинает ненавидеть себя за то, как поступала с маленьким ребёнком. А ведь и правда, Мирослава — всего лишь ребёнок, который потерял маму и попала в чужую семью, где её избивают. Светлана не хотела принимать и понимать этого ребёнка. Не хотела узнать, что она чувствует на самом деле. Только сейчас понимает, какая она на самом деле. Она не женщина, она просто чудовище. А если ещё вспомнить, как она в детстве обращалась с Бяшей, то лучше закрыть глаза и провалиться под землю от стыда. Это невыносимо больно осознавать, какой она была ужасной матерью и вообще ужасным человеком. — Она любила тебя, даже когда ты наносила ей синяки, которые проходили днями. Бяше невыносимо больно об этом говорить, вспоминая ее синяки. — Я специально покупал мазь в магазине, чтобы хоть как-то замазать синяки, которые были такие ужасные, на, — у него тоже содрогается голос. У Светланы дрожат губы, она не может ничего сказать в своё оправдание. Да и лучше вообще ничего не говорить. В какой ситуации надо молчать, да и только. Светлана опускает свои глаза в пол, потому что она не хочет смотреть на сына. Ей стыдно. Действительно, стыдно. Будаев это тоже замечает, но ничего у неё не спрашивать, потому что мама навряд ли сможет найти подходящие слова для диалога. Наверное, стоило раньше об этом рассказать, и, может быть, тогда мама поменяла бы мнения о себе и о всей ситуации. Может быть, хоть Мирослава будет расти в любви, если мама одумается. Бяше это любовь уже не нужна. Материнская любовь и забота ему нужна была, когда он чувствовал себя никчёмным. Когда в первый раз получил ушиб, когда в первый раз влюбился и когда впервые поссорился с другом. Ему нужна была мама, когда он выбил свои зубы. Ему нужна была мама в детстве, а не сейчас. Сейчас мама ему совершенно не нужна. Мирослава нуждается в матери, пускай даже и не родной. Ну вот, сама девочка считает её своим родным человеком, даже не смотря на всю ту боль, что Светлана сделала ей. Девочка готова простить Светлане все побои, которые та нанесла, и готова сказать, что любит её всем сердцем. Но всего лишь есть одна проблема. Захочет ли сама Светлана попросить прощения у Мирославы, вот это уже совершенно другой вопрос. Светлана еле сдерживается, чтобы не пустить слезы и чтобы Бяша их не увидел. Она никому никогда не показывала своих слез, своих настоящих эмоций. Никому не показывала, что у неё творится на душе. Ведь это мама Светланы сделала её таким плохим человеком. Именно она воспитывала так дочь и Светлана считала, что это норма. Сейчас же мама Бяши понимает, что это было все ужасно, и не стоило было бить своего ребёнка. Ведь ребёнку нужна ласка и забота с первых дней жизни, а не крики, оры и рукоприкладство. Светлана поняла это только сейчас. — Я бы на её месте вообще тебя не прощал и не давал не малейшего шанса. Хотя, может быть, ты навряд ли изменишься, ты продолжишь лупить её, как не в себя. — Бяша, пожалуйста, прекрати! Я не могу это уже слушать! — у Светланы начинается истерика. Так долго она держала все в себе, а сейчас не может. Её растрогали такие слова от Бяши. То, что Мирослава любит её как родную маму, и готова простить все синяки. — Что, неужели у тебя появились человеческие чувства, на? И почему же ты их скрывала? Почему ты раньше этого не поняла? Почему я должен был тебе об этом рассказать? Будаев не мог изобразить радость на своём лице, но в душе он радовался, что мать наконец-то осознала все свои ошибки. Может быть, даже надеется, что она сможет их исправить. Ведь ошибки для того и совершаются, чтобы больше к ним не возвращаться. — Да я только сейчас поняла, какой я была тварью. Просто меня всю жизнь воспитывали так я не думала, что это правильно, что это нормально. Светлана усаживается на стул, прикрывая лицо руками. Она всхлипывала, шмыгала носом, вытирала свои слезы, но они все равно текли. — Бяша, мне правда очень жаль, что я поступила так с тобой, с Мирославой… Насчёт Мирославы, мне просто было так обидно, что у твоего папы есть дочка на стороне, и он об этом не сказал. Будаев понял, что мама сейчас плачет, искренние и прощения, если можно так сказать, тоже просит искренне. Прекрасно знает свою бабушку, знает её методы воспитания и как она любила воспитывать маму. Тоже избивала её, била проводами от зарядных устройств, ремнями била и даже об стенку могла кинуть головой. Вот Светлана выросла таким человеком. — Я знаю, что ты никогда меня не простишь за то, что я тебе сделала, и за то, что говорила. Но я действительно прошу у тебя прощения и обещаю больше никогда так не делать. Бяша подошёл ближе к маме, но обниматься не торопился. Он был действительно рад, что мама искренне просит у него прощения. — Я, конечно, не могу тебя так быстро простить, но я постараюсь, правда, постараюсь. Если хочешь, я могу сегодня провести вечером Мирославу, и ты с ней поговоришь. Будаев положил руку на её плечо, а Светлана легко улыбнулась. Это была искренняя улыбка сквозь слезы. Та самая улыбка, которую он никогда в своей жизни не видел. И прямо сейчас он смог увидеть радость в глазах своей матери. Теперь она не то чудовище, которое он знал раньше. Теперь она не та мама, которая избивала его в детстве и говорила, что ненавидит. — Да, конечно, обязательно приводи Мирославу, я попрошу у неё прощения и пообещай больше так никогда с ней не поступать. Светлане всего лишь нужно было сказать, что её кто-то любит, и она бы смягчилась. Скорее всего, надо было упомянуть об этом раньше, и все было бы хорошо. *** Оля с Мирославой сидели в комнате, смотреть мультики по телевизору. Мирослава, наверное, через 15 минут уже тихо посапывала в подушку. Сегодня она устала, поэтому нужно отдохнуть как следует. Мирослава спокойно спала, а Оля продолжила смотреть мультики. В комнату зашла мама с серьёзным лицом. Оля в принципе догадывалась, какой её разговор ждёт с мамой. — Конечно, я понимаю, что ты сейчас занята для разговора, но мне нужно с тобой поговорить, — Карина, пододвинув стул к кровати дочери, села на него, — на сколько у Мирославы все плохо в жизни и на сколько она у нас здесь содержится? — На сколько в доме задержится, я точно не могу сказать, буду ждать новостей от Бяши. Мачеха лупит её каждый день, как ты думаешь, в каком она состоянии и на сколько у неё все плохо в жизни? — Я просто действительно не понимаю, как так можно бить ребёнка даже без малейших слез. Она же совсем маленькая, все понимает, — поджав губы, Карина смотрела на Мирославу. — Может быть, когда Бяша с ней поговорить, она немного смягчится по отношению к Мирославе, — Петрова пожимает плечами. — А ещё я бы хотела кое-что спросить. Я думаю, ты понимаешь, о чем идёт речь, — Карина прожигала дочь взглядом. Оля не глупенькая, поэтому прекрасно поняла, о чем мама хочет с ней поговорить. Не просто же так она зашла узнать о Мирославе. — Что у тебя на данный момент с Бяшей? Я же вижу, что куда ты упоминаешь его имя, у тебя горят глаза. Если честно, Карина уже устала бороться с дочерью. Говорить, что не хочет видеть ее в отношениях с Будаевым. Бессмысленно что-то запрещать, если Оля все равно будет делать то, что захочет. У неё характер Бориса, это однозначно. Так же, как и у Антона. Антон и Оля делают то, что сами считают нужным, и никто не может повлиять на них. — Ты с Бяшей все-таки встречаешься? — Карина всем своим видом показывает, чтобы дочь рассказала ей правду. Потому что Петрова старшая устала ссориться со своими детьми, устала им что-то доказывать, просто устала жить в такой гневной атмосфере. Просто хочет, чтобы у всех все было хорошо. Если Оля действительно любит Бяшу, то пусть встречается с ним, Карина против не будет. Сердцу не прикажешь, как говорится. — Если я тебе расскажу правду, ты обещаешь не кричать на меня и не говорить ничего плохого? — Оля хочет убедиться. — Я тебе обещаю, что ничего такого я точно не скажу. Я совсем недавно поняла, что не должно тебе ничего указывать. Если ты любишь человека, значит, ты должна быть с ним вместе. Оля наконец-то улыбается маме, потому что та приняла её выбор. Для Оли это счастье. — Ну если так, то… — делает секундную паузу, — да, я встречаюсь с Бяшей. Мы только начали свои отношения, а потом с Мирославой такие проблемы. Карина встала со стула, взяла дочь за руку и притянула к себе, заставив ее встать с дивана. Обняла крепко-крепко и поцеловала в щеку. — Будь счастлива, — шепчет ей на ухо. — Обязательно, — широко давит улыбку. — Что вы здесь делаете? Я только пришел, а тут разговоры доносятся, думал, опять орете друг на друга, — Антон кинул взгляд на кровать Оли, там спала Мирослава. Сдвинув брови на переносице, поднял взгляд на Олю и даже не успел ничего спросить, как она его опередила; — Я с Бяшей встречаюсь, — улыбается Оля, вырываясь из объятий мамы, — а ещё, наверное, у нас Мира поживет, пока Бяша не решит проблемы с мамой. И только первое предложение привело его в шок. Значит, сегодняшний разговор решил судьбу двоих. — Ну, аху… — Антон вспоминает что здесь стоит мама, поэтому быстро поменял слово, — ну офигеть! Я почему-то так и знал, что от сегодняшнего разговора что-то случится. Не подвела меня чуйка. — Вот так вот, — Олька пожимает плечами, — а ты куда ходил? — А я с Катькой гулять ходил, — Петров снимает с себя куртки, идёт в прихожую и вешает на вешалку. — Ух-ты, с Катькой, неужели призналась? Неожиданно, однако, — блондинка удивляется. — Да, призналась, — хымкает Антон, — если честно, я сам не ожидал. — Ну что, дети мои, — в прихожую идёт мама, — теперь надо папе рассказать о том, что у вас есть парень и девушка. — Мы с Катей ещё не вместе. — Вот именно, что ещё, — Карина поправляет волосы сына, — ещё не вечер. Пошлите я вам чай наведу, а Мире пока какао. — Пошли, — с хорошо и настроением Оля направляется на кухню. Вдруг кто-то стучит в дверь. Все оборачиваются, смотря друг на друга. — Кто это пришел? — спрашивает Карина у детей. — Не знаю, — Петрова идёт открывать дверь, — Бяша! Налетает на него с объятиями. Бяша здоровается с Антон и Кариной. — Как все прошло? — Оля отцепляется от него.