***
— Каору? Долго ещё ты собрался тут сидеть? Шум прибоя приятно ласкал слух, а прозрачная вода мягко уволакивала за собой нагретый за день песок. Солнце плавно заходило за горизонт, окрашивая небо во все оттенки оранжевого, розового и жёлтого, а крики чаек так гармонично вписывались в атмосферу заката, что хотелось наслаждаться этой красотой до самых сумерек. Казалось, будто кусочек рая просто подарили Земле, поскольку зачастую небесные воды не слишком спокойные и кишат сиренами. А здесь — тишь да гладь. На заданный вопрос не отвечают довольно долго. Да и зачем спешить, тем более, ответить он всегда успеет, а вот полюбоваться закатом — дело, ограниченное по времени. Всё же на земле время идёт по-другому, и оно более скоротечно, нежели в их мире. — А тебе-то что? Я разве мешаю? Так ты сам пришёл, — недовольно буркнул Каору, лишь плотнее поджимая под себя колени и не отрывая взгляд от водной ряби. — Я не об этом. Разве тебя не начнут искать сверху? Просто уже столько времени прошло, и- — Ради всего святого, Коджиро, я ведь не ребёнок. К тому же старше тебя лет на двести. — Ага, а ведёшь себя, как подросток в расцвете пубертата, — усмехнулся мужчина, ловя недовольный взгляд золотистых глаз. — Ещё слово, и я тебя прибью, — угрожающе процедил Каору, уже подбирая свой лук. — Всё-всё, остынь. Не ценишь простую человеческую заботу. Иногда я с лёгкостью забываю, что ты ангел. — Стереотипное же у тебя мышление, если для тебя ангелами являются только вечно улыбающиеся и забивающиеся в угол при малейшей угрозе существа. Вздохнув, Каору всё же поднялся с остывшего песка, отряхиваясь и перекидывая колчан со стрелами за пазуху, а в руках зажал светящийся золотой лук. Взор устремился в небо, но перед этим он ещё раз взглянул на Коджиро с лёгким прищуром. — Надеюсь, до моего следующего визита твоя физиономия перестанет меня бесить, — обыденно произнёс ангел, расправляя белоснежные крылья и разминая те после долгого сложенного состояния. — И тебе доброй ночи, — нервно улыбнувшись, ответил Коджиро, чувствуя, как его глаз заметно дёрнулся. Однако даже несмотря на подобные перепалки, оба дорожили зародившейся между ними ещё в детстве дружбой, когда маленькому Каору было слишком скучно на земле, а маленький Коджиро был единственным, кто мог его видеть. Дабы попрощаться, Нанджо протянул руку в странном порыве обнять небесного жителя, но притормозил на половине пути, задумавшись. Наверняка Каору сейчас начнёт визжать, что его прекрасные перья помяли, ещё и луком стукнет для наглядности… ну или Коджиро просто себя накручивает. В любом случае, он просто помахал ладонью, коротко улыбнувшись и пожелав ангелу хорошего пути обратно. Тот, в свою очередь, лишь кивнул, а затем, оттолкнувшись и расправив крылья во всю длину, взмыл ввысь, оставляя за собой только небольшой песочный вихрь. Путь на небеса с земли для любого ангела не представлял никаких сложностей. Разве что способов попасть туда существовало несколько, в зависимости от того, к какому классу принадлежал тот или иной ангел. Каору гордо пополнял ряды лучников: их отличительными особенностями являлись золотые глаза, поразительно острое зрение и точность прицела, а также особая форма крыльев, которая помогает им быстрее лавировать в воздухе. Небесный мир скрыт от посторонних глаз, и, как и всё секретное, имеет свой тайный ход. Чтобы открыть его, лучнику достаточно запустить стрелу в одно из облаков, что приведёт к появлению светящегося портала, через который уже лежит прямая дорога в совершенно иной мир. Мир, где жизнь течёт в удивительном темпе. Внутри портала проходят считанные секунды, прежде чем ангел наконец ступает на каменистую дорожку, ведущую прямо ко входу в город и проложенную через аккуратный сад, поражающий количеством всех оттенков зелёного. Массивные золотые ворота без проблем пропускают Каору внутрь, к высоким башням, составляющим основу ангельского мегаполиса. Обычно он днями торчал в центре по изучению земных информационных технологий, идею создания которого поддержал самым первым. Многие не видели в этом необходимости, ведь считали навыки магии, полёта и различных видов искусства более чем достаточными для идеальной жизни. Но как ангелу, часто проводящему время на земле, Каору показалось логичным изучать человеческий прогресс детальнее, чтобы не вызывать подозрения касаемо своей истинной сущности. Да и в целом эта отрасль возбудила в нём нехилый интерес. Но сейчас Каору был слегка вымотан. К тому же, утром ему предстоит вести урок небесной живописи для юных ангелов. Не то чтобы это была его прихоть, но помимо искусства стрельбы Сакураяшики в идеале освоил язык кисти, что не ускользнуло от внимания архангелов, определивших его на должность преподавателя. Со вздохом и смирённым кивком ангел принял эту участь, хотя бы потому, что рисование ему и правда доставляло удовольствие.***
Не радовал лишь ранний подъём, из-за которого потом зевки раздавались чуть ли не каждую секунду. И всё же сборы не заняли много времени, поэтому вскоре ангел подготавливал класс к принятию учеников. Чистые холсты, кисти различных размеров и палитры. Каору нравилась атмосфера тишины и единения с прекрасным, которую поддерживать иногда сложно, но, благо, его верная помощница значительно облегчала ангелу работу. От банального наведения порядка до проведения занятий. — Мастер, вот книги, которые Вы просили подготовить к сегодняшнему занятию, — вежливо произнесла вошедшая девушка, оставляя небольшую стопку книг на столе. — Благодарю, Кара, — улыбнувшись, ответил Каору, отвлекаясь от рассматривания причудливой картины на стене и проходя к своему месту. Стрелки часов плавно подходили к нужному времени, и как раз в класс начали постепенно собираться будущие художники. Кто-то так и искрился желанием поскорее начать, а кому-то просто дойти до холста было уже в тягость. Тем не менее, когда все наконец собрались, Каору встал в центре кабинета, привлекая к себе внимание и начиная занятие по небесной живописи. За время его преподавательской деятельности у юных небожителей уже проклёвывался свой уникальный стиль, что даже вызывало гордость. Однако баловство и лень Каору пресекал любыми способами, от простых замечаний до несильного стука указкой. Но всегда подсказывал, где нужно сделать тот или иной штрих, а уж если он похвалит — это был чуть ли не повод для праздника. Очередное занятие подходило к концу, как в класс неожиданно постучали. Кара любезно открыла дверь, выслушала гостя и незаметно подала Каору знак, что это к нему. Обернувшись, ангел коротко кивнул, сказал ученикам прибраться на своих рабочих местах и вышел в коридор, удивлённо приподнимая брови. Пришедший парнишка приветливо махнул рукой, стрельнув своим изумрудным взглядом. — Доброго утра. Давно тебя не видел, Мия, — с улыбкой проговорил Сакураяшики, внимательно смотря на мальчика. — Утречка. А я не с пустыми руками, — ответил Мия, усмехнувшись. И вместо дальнейших слов протянул Каору небольшое письмо. Вообще Мия был рождён на земле, и на небеса попал в результате несчастного случая, незадолго до того, как ему исполнилось бы пятнадцать. Поэтому небесные правители сжалились над мальчиком и взяли под свою опеку, сделав посыльным, и теперь он разносит вести вплоть до важных решений из цитадели. — Что это? — непонимающе спросил Каору, повертев в руках письмо. — Распоряжение о присмотре за смертным и в дальнейшем склонение его на путь истины и чистоты, — слегка скучающе ответил Мия, — личная просьба самого серафима Оливера. Взглянув на парня, вскрывает письмо и читает уже детальнее, не сразу понимая, что всё это значит. Быть нянькой для смертного? Что это ещё за шутки? Но, к сожалению, когда дело доходит до писем от серафимов, это шуткой уже не назовёшь…