Как ни летай — тучи выше
И что отличает птицу от летучей мыши
И хоть крылья разные у них, окажется
Нету разницы, ведь цель одна и та же
“Что отличает птицу от летучей мыши” - Pyrokinesis
Пусть ломают клювы скорлупу
Она уже тесна птенцам
Мы им покажем верный путь
На радиальную с кольца
“Выход в город” - Noize MC
Дверь открылась с тихим, но жутко звонким скрипом, проезжая выпирающим винтом по едва заметной, но уже обозначившей себя траетории-полосе на полу. Такая проблема решается парой движений отверткой, но Женя привык к этому звуку настолько, что без него, явно перестал бы чувствовать окружающее его место “домом”. Милые маленькие привычки, без которых любой человек не был бы собой, больше подходили под описание Леши, но и распространялись они, по меньшей, мере как вирус, заполняя собой все пространство вокруг. Год другой общения и Женя уже на каком-то физическом уровне не мог отучить себя плевать через левое плечо, стучать по дереву и… да, пожалуй ставить пробел между скобкой и двоеточием. Хотя тут поди разбери, кто привык к этому первый. Леша стоял как вампир, силясь войти, но будто ожидая приглашения, чтобы переступить порог. По лицу с мокрых волос тонкими струйками стекала вода, которую он не спешил стереть таким же мокрым насквозь рукавом тонкого вязаного свитера. Что-то точно было не так, что-то кроме дурацкого ливня, разбушевавшегося за окном, Женя что-то упускал, но прежде, чем вникать в надвигающуюся простыню текста, глупо сделал реверанс рукой и защелкнул замок за спиной тут же зашагнувшего… нет, скорее ввалившегося в квартиру Кабанова. — Ты чего? - выдохнул он наконец, как-то чересчур устало и нехотя… как всегда. Леша промолчал, опуская взгляд и сжимая руки. Да, что-то явно было не так. Кабанов был непривычно растрепан, помят и как-то даже слишком по-детски переминался с ноги на ногу. — Да что с тобой? - уже более настойчиво повторил Женя в шаге от того, чтобы отвесить Леше хлесткую пощечину. Кабанов тихо буркнул что-то злое под нос, поднял голову и поморщился от мягкого света коридорной лампы, вдруг начавшего так сильно раздражать глаза, что захотелось их зажмурить. — Ты что? Пьяный? — Это плохо? - хмыкнул Леша в ответ и начал с огромным трудом пытаться стянуть кроссовок с промокших ног. — Это необычно, - заулыбался Женя, подавая ему руку, чтобы тот не упал прямо в лужу грязи, образовавшуюся у порога, - никогда тебя таким не видел. Впрочем - не важно, ты замерз? Леша помедлил с ответом - как обычно просчитывал все возможные варианты исхода этого диалога. Видимо, эту способность у него не мог отобрать даже алкоголь. Машинально поморщился от того, как туго мысли в голове перетекают из одной в другую и, буквально, выдавил из себя ответ. — Может совсем немного, все окей. Он наконец выпутался из кроссовок, едва не падая, тут же запинаясь о воздух и проскальзывая по ламинату мокрыми носками. — Да блять, - на грани слышимого шепнул он себе под нос и громко прокашлялся, изо всех сил делая вид, что ничего не случилось. — Иди давай руки мой… и носки тоже сними, а то растянешься тут на полу, - Женя картинно отвернулся и широкими шагами двинулся на кухню, - я пока чай заварю. Чайник всхлипнул и разбрызнул воду, прежде чем из под тонкой металлической крышечки полились мелкие клубы пара. В таком древнем, чуть ли не советском совсем не электро-приборе в доме Жени был свой неописуемый шарм. В золоченых стенках как в кривом зеркале искажалась и плясала в странных завитках вся кухня с ее убогими узорчатыми обоями. Леша встал в проходе тяжело опираясь плечом о дверной проем. Выглядеть он стал явно значительно лучше и трезвее. Волосы он, пусть и водой но загладил в их обычное положение, зачесал челку туда, куда ей положено, и в общем хотя-бы стал похож на человека, пусть и все еще не обычную версию себя. — Что случилось? - тихо спросил Женя, не поднимая глаз от кружки чая, в которой неприлично громко размешивал сахар. — Почему что-то должно было случиться? — Кабанов, ты бы не напился, если бы ничего не случилось… Женя сунул в его руку раскаленную кружку какого-то ягодного отвара и крепко схватив свободной рукой за запястье, буквально потащил в комнату. Леша в ответ выстонал что-то сквозь зубы, но вдруг осознав всю никчемность своего положения, смирился и позволил Жене делать то, что ему вздумается. Он силой толкнул и уронил Лешу на диван, нависая над ним исполинской громадиной. — Упал двенадцатый час как с плахи голова казненного? — Твое вот это… Блять, Леша, можно без метафор? — Это Маяковский, - хмыкнул Кабанов и наконец позволил себе расслабиться, растягиваясь на диване, закидывая длинные ноги на его облучок и переворачиваясь почти вниз головой. — Что случилось? - в который раз повторил Женя уже не пытаясь скрыть дрожащую в голос злость. — Я устал. Ясно? Устал. — Не ясно, Леш, - он сел рядом заставляя Кабанова сжаться, - что значит устал? От чего. — Да вот от этого всего, - он картинно обвел рукой мягкую красную подсветку Жениного компьютера, на экране которого скакали разноцветные графики и командная панель непрерывно выводила что-то на инопланетном языке, - от всех этих файерволов, мейнфреймов, хабов и еще бог знает чего… Надоело! - он прикрикнул и так испугался этого, будто сам никогда не слышал своего гнева, - и стука в дверь пугаться надоело! — Так не пугайся, - машинально ляпнул Женя, старательно скрывая удивление, которое вызывает искренне злой Кабанов, - зачем? — Потому что не хочу отсидеть остаток жизни за госизмену, - выдохнул Леша сквозь зубы и, сделав еще пару вдохов успокоился до состояния, когда уже не хочется выцарапать Жене глаза и переломать пальцы, но еще нет желания плакать. — Мы не делаем ничего плохого… — Да? Почему ты так уверен? — Потому что если бы государство было против, то с тем объемом денег, что мы переводим через сбер, мы бы с тобой уже давно ковыряли пол алюминиевой ложкой. — Но это спекуляция! — На зарубежных бюджетах, - степенно поправил Женя, - причем такая, с которой мы, как честные граждане, отсыпаем налоги и комиссии. — От тебя я тоже устал… - Леша отвел взгляд и закрыл глаза. Он с немалым трудом вытянул мятую пачку сигарет из узкого кармана брюк и радостно вздохнул найдя там одну, пусть и последнюю. — Тебе зажигалку дать? — Я буду курить в потолок, - задираясь отметил Леша. Неоспоримый факт. — Нет, это ты будешь объяснять соседям, - смиренно проговорил Женя и сунул маленькую зеленую зажигалку в его руку. Леша машинальным движением раскрутил маленькие шестеренки, цепляясь за зубчики ногтем, и как-то даже чересчур внимательно засмотрелся на тонкий язычок пламени, сорвавшийся с металлического кончика вместе со стойким запахом смеси серы и бензина, по привычке прикрывая его рукой. Сигарета на секунду тоже полыхнула огнем, но он быстро пропал и остались только тлеющие красные точки на самом ее конце. Первую тяжку он из принципа, действительно, выпустил в потолок и Женя невольно проследил за тем, как темно серые клубы дыма расползаются по беленому потолку. Кабанов курил легкий парламент с кнопкой - от других по-эстетски кашлял и делал вид, что просто не переносит дешевый табак. Благо, на дорогой денег хватало с избытком. О чем Женя то и дело спешил ему напомнить. — Ну вот предположим. Допустим, ты не хочешь заниматься… тем чем мы занимаемся, что тогда? Откуда возьмутся деньги, Леш? Это просто работа. Такая вот, особенная. — Ты звучишь как подстрекатель… — Это ты придумал, а не я! - искренне рассмеялся Женя, с интересом примеряя на себя такую роль, - не я, вроде, прибежал со светящимися глазами и криками про дыры в крипте… Я за тебя волнуюсь, брось ты это, у тебя же ничего не останется! — Я учитель! У меня есть зарплата. — Ты сам-то в это веришь? - Женя только рассмеялся, - ты зарплату хочешь получать или деньги? — Я хочу получать что-то одно, - выкрутился Леша, и окончательно перестал смотреть ему в глаза, - и ты знаешь что. — Так не будет, Леш… — О, а сейчас мы перейдем к пункту, где ты говоришь, что не позволишь раскрыть “нашу маленькую тайну” и наставляешь на меня ствол? Женя заулыбался и медленно пошел к окну. — Я бы так не поступил с тобой, - он тихо хмыкнул, - может с Лёней, Флэшем или Маратом, но тебя я слишком давно знаю. Он открыл створку настежь, чтобы дым скапливался в комнате чуть меньше и невольно проскользил взглядом по кривому хребту панелек, съедаемому городским смогом. Окна во дворе светились тысячей глаз, будто Женю сверлили взглядом в ответ. И от этого, вопреки здравому смыслу, в теплой комнате, царапаемой дождем со всех сторон, становилось тепло и уютно. Кабанов вздохнул тихо, но так жалобно, что не оставил Жене никакого выбора. — Что с тобой сегодня, Леш… дружу. Понял? Не “знаю” - с тобой я слишком давно дружу. — Спасибо, - Леша выдохнул слова вперемешку с дымом. — Так… значит, ты пришел сказать мне что устал? Сигарета дотлела почти до фильтра и Кабанов не придумал ничего лучше, чем перевалиться вперед и почти встав на четвереньки, сунуть ее в руку Жени. — Ты с ума сошел? - фыркнул тот, но все равно забрал бычек и с размаха выкинул в окно, - еще бы ты мне квартиру спалил! — Не спалил бы, - рассмеялся Леша, переваливаясь на бок и сворачиваясь в калачик, - я пришел, потому что мне надо работать. — Я так понимаю, это значит что тебе было скучно? Одиноко? Леша глупо кивнул, растягивая наигранную улыбку до ушей. Женя же изо всех сил постарался не почувствовать к нему жалость, но и злость невольно отступила - пришлось довольствоваться тем, что осталось. — Черт с тобой… чем я могу помочь? - он окончательно сдался и по одному Лешиному кивку сунул рюкзак в его руку и сел рядом, заставляя его еще сильнее подтянуть ноги. — Там документы, дай… пожалуйста, - Кабанов, видимо, окончательно протрезвел и теперь был в каком-то совершенно неопределимом и непонятном настроении. Женя вытянул из портфеля толстую папку, затянутую лентой на аккуратный маленький бантик. Желание посмотреть что было внутри оказалось сильнее его, он потянул за край и достал стопку бумаг. На тонких, принтерных листах А4, были отпечатаны, а кое-где вручную выведены формулы, решения и задачи, разными цветами заполняя их сверху донизу. Конспекты выглядели, как записи девятиклассницы, с аккуратно выведенными заглавными буквами, завитками вокруг заголовков и длинными полосами текстовыделителей, разливающимися почти по каждой странице. Разница, пожалуй, была только в том, что Леша делал это не по картинкам из пинтереста, а скорее из бесконечных педантичности и перфекционизма. — А что это? - Женя обернулся и отдал листы Кабанову. — Это настоящая работа, - он вернул Жене несколько страниц, - вот, если с этим поможешь, я буду очень благодарен. — А ты типа сам не можешь? - он засмеялся, с трудом заставляя себя сконцентрироваться. — Мог, если бы в сутках часов на шесть было больше, - Леша грустно улыбнулся, - ты точно разберешься, это быстро, просто я… — Ты устал, да, я слышал. Женя молча поднялся, не оборачиваясь подошел к столу и сел в мягкое компьютерное кресло, укладывая бумаги возле себя. — Леш, ты же знаешь, что я ужасный учитель. — Это не правда. Да и от тебя ничего не требуется, - Леша перестал бороться с собой и медленно положил бумаги прямо на пол, опять сжимаясь в клубок, - ты только скринов там наделай… или, не знаю, напиши что-нибудь. — А как писать-то, это ж динамика? - Женю постепенно начала искренне забавлять эта история, появился тот самый азарт и интерес, который однажды приводит людей к тому, чем они потом занимаются всю жизнь, и уже никогда не отпускает, - на плюсах? — А ты в десятом классе знал плюсы? — Знал. — Блять, - тихо выплюнул Леша и отвернулся от него к спинке дивана, - да пошел ты. Не выпендривайся — Ты тоже знал. — Они пока на уровне “Hello, world”, кек, - он сдержал смешок над понятной ему одному шуткой, - Но это вопрос времени… и реформы образования. — Забавно что у тебя нет ни того ни другого, - Женя потянулся за ручкой, но на столе оказался только карандаш, - я тебя понял. Правда с таким раскладом, только удачи хочется пожелать. — Ага, - тихо выдохнул Леша и замолчал. — Так а на чем писать-то? Женя прождал пару секунд, но так и не получив ответа, обернулся, чтобы увидеть Лешу, сжавшегося на диване и, очевидно, уснувшего. Он встал с кресла, хотел было растормошить его за плечо, но почему-то так и не смог. Вместо этого, осторожно поднял листы с пола и переложил к остальным на стол. Кабанов не то, чтобы выглядел одиноко или жалко, но почему-то ему все равно и вправду хотелось помочь. Единственное, что придумал Женя - тихо, на цыпочках подойти к нему и аккуратно укрыть мягким, пушистым пледом. Да, стало лучше, причем намного. По крайней мере - стало уютно. Он вернулся обратно за стол, где на него с трепетом смотрели чистые белые листы, а он смотрел на них в ответ с нескрываемым ужасом. Что написать в первую очередь Женя думал не долго - такие привычки невозможно перебороть ни одной силой мира. Тем более когда предстоит начать что-то новое, и как будто “великое”, что-то, что пугает, но заставляет продолжать. Он улыбнулся и ровными, круглыми буквами, вместо заголовка записал короткое: Привет, мир.