Преданность

«Мне правда очень жаль», — говорит Широ, когда они остаются одни, поскольку Неко взяла на себя обязательство приобрести праздничные закуски. Он звучит искренне и застенчиво. Куро в замешательстве оборачивается. «За что?» «Ну там. Ты знаешь.» Широ неловко смеется. «Обнимашки. Я не хотел…» Он замолкает, возможно, заметив, что Куро застыл от понимания. Широ имеет в виду свой… дисплей ранее. Это не в моем стиле, сопровождаемые слезами, которые пришли слишком внезапно, чтобы он мог их сдержать. Позорно. Проявление эмоций, неподобающее члену клана Серебряного Короля. «Ой.» Он вытесняет слог. «Тебе не нужно извиняться, это было… я не должен был так воспринимать это». Широ выглядит печальным. «Наверное, я просто не привык к этому. Имею в виду людей, которые будут ждать, пока я вернусь домой. Я не знаю, что с этим делать». Он наклоняет голову. — Или с тобой. Как хочешь, думает Куро. По крайней мере, у него хватает духу не говорить этого вслух. — Неважно, что ты делаешь, — говорит он вместо этого. — Или как долго ты уезжаешь. Я… мы будем ждать тебя, сколько бы времени это ни заняло. Ты наш король». Как-то не правильно говорить. Широ морщится. «Я не хочу, чтобы ты оставалась со мной из-за этого», — говорит он. — Я не это имел в виду, делая вас членами своего клана. Если я снова сделаю какую-нибудь глупость, я не хочу, чтобы ты перестал жить своей собственной жизнью. «И как именно, по вашему мнению, будет выглядеть эта жизнь?» Слова звучат резче, чем он ожидал, но Широ не обижается. — Ты уже потерял своего короля, — мягко говорит он. — Ты пошел дальше. — Я выполнил последнюю просьбу своего господина, — поправляет его Куро. Широ слегка улыбается. «Почему со мной не может быть так же?» он спрашивает. «Что, если бы моя последняя просьба заключалась в том, чтобы ты делал все, что захочешь дальше?» Нет. Все его существование восстает против этой идеи. — Почему ты так говоришь? — требует он. — Ты снова собираешься исчезнуть? «Нет!» — быстро говорит Широ, поднимая руки. — Не исчезну, клянусь. Я просто… — вздохнул он, и голос его звучал разочарованно. — Я не хочу, чтобы ты следовал за мной, потому что чувствуешь себя обязанным. Я уже говорил тебе раньше: ты мой друг, а не мой вассал. — Ты знаешь, кто ты сейчас, — хмурится Куро. — Ты Первый и Серебряный Король. У тебя больше нет роскоши быть просто Яширо Исаной. Это тоже звучит резко, жестко и совсем не то, что он хотел сказать, и Широ заметно сдулся. — Ты не ошибаешься, — говорит он. «Неко продолжает называть меня своей Широ, и я хочу сказать ей, что она права. Я все еще ее Широ. Он поднимает взгляд с полуулыбкой. — Я все еще твой Широ, ты же знаешь. Прежде чем Куро успевает разобраться со своей реакцией на это, Широ продолжает говорить. «Я по-прежнему тот, кем был, но теперь есть и кое-что еще. Кто-нибудь другой.» Он корчит лицо. «Я не знаю, как это хорошо объяснить. Это как… была бутылка с Адольфом Вайсманом и одна с Яширо Исаной, а теперь кто-то уронил их обоих, и все смешалось. Я все еще разбираюсь, чего хотел Серебряный Король, и чего… чего хочу я. Он снова смотрит Куро в глаза. Он больше не краснеет, когда это происходит, как он краснел, когда они впервые узнавали друг друга. Куро был ошеломлен тем, насколько Широ отличался от злобного Бесцветного Короля, которого он представлял себе; он был готов к нераскаявшемуся убийце, а вместо этого нашел мальчика, который был… искренним. Лжец, конечно, но в то же время честный в непривычной для него манере. Куро приставил меч к его горлу, а Широ по-прежнему смотрел на него так, будто он повесил луну. Сейчас все по-другому. В его выражении лица и в поведении плеч появилась тяжесть с тех пор, как он узнал, кто он на самом деле. К тому же авторитет, основанный на многолетнем опыте и великой силе; это то, что делает его королем. Та часть, в которой Куро встал на колени и поклялся в верности. Но до этого над его головой был только подросток, и Куро даже тогда умер бы за него. Ему интересно, не забыл ли Широ об этом. «Куро». Звук его имени, ближе, чем он ожидал, выводит его из оцепенения. Широ смотрит на него снизу вверх (и как это должно быть странно, думает он, перейти от взгляда на всех свысока к этому), настороженно и решительно одновременно. — Извини, — говорит он и притягивает Куро, чтобы поцеловать его. Мозг Куро выравнивается. Поцелуй слишком короткий; к тому времени, когда он вспоминает, как двигаться, Широ уже отстраняется. — Извини, — говорит он снова застенчиво. — Я снова сделал все неловко, не так ли? «Что.» Горло Куро полностью пересохло. Он пытается снова. — За что ты извиняешься? Широ смотрит на него так, словно это очевидно. — За то, что… заставил тебя чувствовать себя некомфортно? Вздрагивание. «Думаю, вы могли бы сказать, что я злоупотребил своими полномочиями. Хотя это звучит намного хуже. Извини. Я не должен был… Куро почти ничего не слышит из-за рева в ушах. Его губы будто горят. Он знает, что рот Широ двигается, и он знает, что чувствует себя виноватым по какой-то идиотской причине, но прямо сейчас все это кажется ему таким белым шумом. Он делает шаг вперед, хватает лацканы дурацкого белого пальто Широ и притягивает его для поцелуя. Он остановил Широ на полуслове, приглушенный звук, который теряется между их губами. Хороший. Широ никогда не использует ни одного слова вместо двенадцати, и в половине случаев ни одно из них не оказывается полезным. Это было одной из первых вещей, которые Куро заметил в Яширо Исане, и он готов поспорить, что это тоже было частью Вайсмана. Но он не отталкивает Куро, и когда Куро отстраняется, чтобы перевести дух, Широ смотрит на него широко раскрытыми глазами, его лицо раскраснелось. Вот, думает Куро с неподходящим чувством удовлетворения. Ему всегда нравилось, когда Широ так на него смотрела, даже когда он не знал, как в этом признаться. — Куро? — Когда тебя не было, — говорит Куро, отвечая на услышанный вопрос, — мой меч был… пуст. Он не знает, как еще это сказать, но лицо Широ проясняется, как будто он понимает. Он снова тянется к Куро. Время приобретает нечто вроде текучести. Каким-то образом они поцеловались, когда Широ прижался спиной к стене, и Куро не мог вспомнить, то ли он толкнул его туда, то ли Широ потащил за собой. Он никогда раньше никого так не целовал (никогда раньше не целовал Широ, руки Широ на его лице, а рот Широ открылся под его губами), и от жара этого закружилась голова. Он должен постоянно напоминать себе дышать. «Вы верите мне сейчас?» — спрашивает он в один из таких моментов. — Что я не обязан? Рот Широ распух, забрызган слюной, и Куро хочет его укусить. К счастью, Широ успевает ответить, прежде чем он успевает отвлечься. «Нет, — говорит он. Куро задается вопросом, воображает ли он вызов в этом. — Нет, — повторяет Куро. — И что мне нужно сделать, чтобы доказать это тебе? — Я же говорил тебе, — говорит Широ, глядя на него с невыносимой нежностью. — Я только хочу, чтобы ты делал то, что хочешь. Бесит. Абсолютно неисправим. Как будто он понятия не имеет, что значит быть королем — но ладно. Если он хочет дать Куро полную свободу действий, то Куро воспользуется всеми преимуществами. Куро снова целует его, собираясь с духом. Его сердце стучало в ушах, когда он тянулся к ремню Широ, но Широ стонет ему в рот, пока Куро расстегивает штаны, и в целом это очень обнадеживает, даже несмотря на то, что вся кровь быстро покидает его мозг. Он чаще всего следовал своим инстинктам с тех пор, как Широ появился в его жизни, и до сих пор они служили ему достаточно хорошо. Сейчас он склонен их слушать. Он становится на колени. — Куро? Голос над ним испуган, ошеломлен. Куро поднимает взгляд, снимая последний слой одежды. «Что ты делаешь?» — бессмысленно спрашивает Широ. — То, что я хочу, — отвечает Куро. Он берет его в рот прежде, чем Широ успевает сказать что-то еще. Он не может принять слишком много сразу — он знает пределы возможностей своего тела, даже если раньше не использовал его для этого конкретного применения, — но, похоже, это не имеет значения; Широ тут же становится податливым, руки Куро упираются ему в бедра, и он задыхается. Нервные окончания Куро в огне. Он начинает двигать головой, стараясь не забывать пользоваться языком, и, должно быть, у него все хорошо, если судить по звукам, которые издает Широ. Когда в порыве вдохновения Куро пытается обвить языком головку, Широ стонет так громко, что ему приходится совать кулак в рот. Это зрелище посылает еще одну волну жара, захлестывающую его. Однако царапающий звук отвлекает его внимание, и он видит, что другая рука Широ прижата к стене сбоку от него, а ногти впиваются в обои. Это кажется расточительным как-то. Куро отстраняется и встречается взглядом с Широ. — Ты можешь прикоснуться ко мне, — говорит он таким грубым голосом, что едва узнает его. «Если ты хочешь.» — Куро, — выдыхает Широ. Кажется, это единственное слово, которое у него осталось, и Куро старается не быть слишком довольным этим — мыслью, что единственное слово, которое Широ может произнести прямо сейчас, — это его имя. Он возвращается к делу, и через несколько мгновений пальцы Широ запутались в его волосах. — Я постараюсь не тянуть, — шепчет Широ, отказываясь от прежней идеи, но образ Широ, дергающего себя за волосы, — на самом деле — Он стонет вокруг члена во рту, отчего рука в его волосах чудесно сжимается. Его не держат и не толкают, но все равно держат, и он стабилизируется. Обнадеживающий. Он еще немного расслабляет горло, чтобы погрузить Широ глубже, чтобы двигаться немного быстрее. Плотина действительно прорвалась над ним. Широ сейчас бормочет, говоря что-то вроде «да», «Куро» и «Я скучал по тебе, я…», и Куро впитывает все это, оставаясь лазерным лучом сосредоточенным на своей задаче. В какой-то момент он решает бросить вызов самому себе и берет Широ так глубоко, как только может, и поток слов растворяется в мягком, умоляющем хныканье. Невероятный. Всесильный бессмертный, Первый и Серебряный Король, и в руках Куро (во рту Куро) он разваливается на куски. Он мог заставить его умолять вот так, понимает Куро, и эта мысль подталкивала его к опасной грани. Широ уже почти там. Куро обладает здесь всей властью, и ему, в конце концов, сказали делать все, что он хочет. — Это хорошо, — отчаянно говорит Широ, — ты такой хороший, ты такой… — и Куро резко лишает выбора; он вдыхает через нос и берет его всю дорогу, и Широ кончает со сдавленным вздохом, резко дергая Куро за волосы. И Куро говорит себе, сглатывая, что таскание за волосы — это не то, что только что подтолкнуло его к тому, чтобы кончить в штаны. Он думает, что ему позволено лгать самому себе, пока это в меру. Он отстраняется, слишком ошеломленный, чтобы что-то сделать, кроме как смотреть, как Широ без костей падает на пол рядом с ним. Он тяжело дышит и смотрит на Куро с некоторым благоговением. — Широ, — слышит он собственный голос. Звучит как просьба, но он точно не знает, о чем просит. Впрочем, похоже, это не имеет значения: Широ явно понимает лучше, чем он сам, потому что он тут же двигается вперед, обхватывает лицо Куро обеими руками и глубоко его целует. Голова все еще немного кружится, Куро теряется в ней. Смутно задается вопросом, может ли Широ попробовать себя на языке Куро; эта мысль вызывает у него мурашки по спине, и Широ слегка отстраняется. — Позвольте мне, — говорит он, наклоняясь, но Куро ловит его за запястье. «Не надо, — говорит он. Отважно делает вид, что его лицо не горит. Широ, собирая кусочки воедино, на мгновение выглядит нелепо подавленным, прежде чем выражение его лица становится печальным. — Тогда в следующий раз. — В следующий раз, — повторяет Куро. — В следующий раз сделаю твое, — уточняет Широ. — Держу пари, тебе бы это понравилось, не так ли? Куро видит проблеск улыбки, прежде чем губы Широ достигают его уха. «Ваш король на коленях перед вами». Он винит недавний оргазм в неловко очевидной дрожи, которую вызывают эти слова. Выглядя довольным собой, Широ снова откидывается назад, и какое-то время они оба сидят в тишине, которая не слишком неудобна. Куро прерывает его первым, наконец разобравшись, что нужно сказать. — Я никогда не был тебе обязан, Широ. Как и ожидалось, Широ немедленно пытается отмахнуться от него. «Ах это? Вам действительно не нужно продолжать убеждать меня. Я верю тебе. Я раньше просто баловался. Здесь нам, наверное, следует привести себя в порядок, прежде чем… Он уже на полпути к ногам, но Куро тоже этого ожидал, и ему удается поймать руку Широ в свою, прежде чем он уходит. — Мои обязательства всегда были только перед моим хозяином, — продолжает Куро, пристально глядя Широ в глаза. — И эта обязанность была выполнена в тот день, когда я закончил оценку твоего характера. Широ смотрит на него, потом на их соединенные руки, как будто не знает, что со всем этим делать. Как затравленное животное, обсуждающее множество рисков и вознаграждений за доверие. Через мгновение он облизывает губы, чтобы заговорить. — И каков был ваш вывод? — Сначала я подумал, что ты трус, — прямо говорит Куро. — Что вы были легкомысленны и лгали так же легко, как переводили дыхание. Судя по первому впечатлению, ваше было однозначно ужасным». Широ вздрагивает. — Честно говоря, ты вел себя как маньяк! Менее чем за пять минут ты приставил меч к моей шее, так что, если мы говорим о первых впечатлениях… — Но потом, — прерывает Куро, поднимаясь на ноги, — я также узнал, что ты был добрым. Что ты пойдешь на все, чтобы защитить людей вокруг тебя, людей, о которых ты заботишься». Он тяжело сглатывает. — Я решил последовать за тобой, Широ. Не Серебряный король. Ты.» «Почему?» Широ говорит это как вызов. «Потому что…» Как сказать так, чтобы вас поняли? Куро может думать только об одном. «Потому что мой меч — это моя жизнь. И я знал, что ты будешь достоин этого. В глазах Широ снова появляется благоговение. Куро не привык к этому, к этому ощущению того, что его видят насквозь — Широ может и не спешит узнавать некоторые вещи, но он не дурак. Куро знает, что его слова были услышаны громко и ясно. Он не отпускал руку Широ. Широ не пытается отстраниться. «Это большое давление», — говорит Широ через мгновение. «Что, если я не смогу дожить до этого?» Он пытается показаться легкомысленным, но Куро по-своему наблюдателен. Он слышит едва заметную дрожь в голосе Широ. Подлинная неуверенность мальчика, ставшего королем, только начинающего вспоминать, насколько он силен, человека, пытающегося примирить две очень разные жизни. Независимо от того, сколько опыта Вайсман имел в мире, это не может быть легкой задачей. Так что Куро совершенно искренне отвечает: «Тогда я тебя прощаю. И мы попробуем еще раз вместе». Он не может удержаться от того, чтобы добавить чуть более отчаянно, чем хотел: «Просто обещай, что больше не будешь исчезать вот так». Что-то мелькает в глазах Широ, слишком быстро, чтобы уловить. Рука на короткое время сжимается. «Я обещаю, что всегда буду возвращаться к тебе», — говорит Широ. — Вам обоим. Это не то обещание, которого он хотел, на самом деле, но Куро стало более комфортно жить в серых пространствах с тех пор, как Широ появился в его жизни. Он полагает, что сможет жить с этим.