О понятии взаимовыручки

Смысла дальше оставаться в «Сундуке» Химик особо не видел. Раны затягивались, оставляя шероховатые шрамы — можно было выдвигаться, только дождаться ближайшего по прогнозам выброса. Они и так пробыли здесь непозволительно долго, пока Андрей восстанавливался после неожиданной схватки с кровососами. Сталкер чувствовал себя относительно в порядке уже пару дней, но настырный Никита вынудил его обождать. Бегал вокруг него с перевязками — как мамашка, чесн слово — на что Химик лишь беззлобно кривился. Чай не кисейная барышня на кушетке неделю бока мять. Дел скопилось невпроворот. Хабар, что они предусмотрительно определили в нычку, нужно было сбыть, и хотелось бы подороже — зря что ли кровососов кормил? В «100 рентген» следовало заглянуть: долговцы, обычно не имевшие дела с вольными сталкерами, вдруг затребовали встречи, что попахивало назревающей авантюрой. Суть дела была ещё не ясна, но обещанная сумма была нехилой, из чего Химик делал вывод, что мотнуться придётся как минимум до реактора, хотя чёрт их знает… в любом случае, деньги сейчас были не лишними, на встрече появиться следовало бы. От нехитрых планирований его отвлёк едва слышимый скрип открывающейся двери. С последнего их с напарником неловкого разговора прошёл день, и обычно громогласного Никиту не было слышно, так что Химик помимо скуки умирал ещё и от странной неопределённости. А вот он, пропавший напарничек — слишком тихий и сосредоточенный. Видеть его таким было непривычно, и Химик в немом вопросе приподнял тёмную бровь. — Ну, эт, думал я тут, — Пригоршня с неким смущением почесал крупной ладонью затылок, — над твоими словами. Про секс без чувств. Химик приподнял теперь вторую бровь: — И чего надумал? Никита прошел вперёд, сел рядом на тахту, избегая внимательного взгляда, и слегка сбивчиво ответил: — Ну что хреново это — не расслабляться совсем. Удовольствие в жизни должно ж быть, не всё ж бегать по Зоне и тварей отстреливать, — он ненадолго замолчал, а Химик и не торопил, слушал, — ну и раз ты только с чувствами, а я тебе нра… небезразличен вроде как, то помочь могу. Химик сложил руки домиком, оперевшись локтями в колени, и уткнулся в них лицом, стараясь сдержать смех. — И чем поможешь? — он понял, конечно, что имел ввиду напарник, но удержаться не смог. Никита — весь такой боевой, с непоколебимой уверенностью в себе, когда флиртовал с девицами — сейчас вёл себя как неловкий школьник. Как тут не позабавиться? — Ё-маё, Андрюха, ты ж понимаешь… — Хорошо, партнер, суть я уловил, — Химик обернулся к недовольному сталкеру, продолжил уже серьёзнее, — за заботу, конечно, спасибо, но как ты это себе представляешь? Я, конечно, мускулатурой выделяющейся не отличаюсь, но и на девицу явно не тяну. А я за тобой тяги к мужчинам как-то не замечал. Никита, услышав привычные размеренно-рациональные химиковские интонации, как-то подуспокоился, словил привычный возбуждённый энтузиазм, когда напарника хотелось переспорить. — Ты себя к остальным не равняй, Андрюх, всё норм будет. Я тебя не как мужика или девушку воспринимаю, а, — на минуту задумался, будто слова подбирал, затем просветлел лицом и продолжил, — короче, ты это ты. Химик, и всё тут. Андрей заранее был убеждён, что ничего толкового из предложения напарника не выйдет, но проснулся, видимо, исследовательский интерес. Внутренний голос твердил, что интерес к такому — это тревожный звоночек, но сталкер решил временно откинуть эти мысли, раз сказал следующее: — Ладно… дай в душ чтоль схожу. За несколько дней уже к этой кровати прирос, грязный, как собака. Жди. Душевая кабина была небольшой, но благо, что вообще была. Хозяин «Сундука» в своё время озаботился не только её установкой, но и кучей фильтров, так что вода была хоть холодная, но чистая. Он быстро ополоснулся под тонкой ледяной струей, промыв слипшиеся волосы, в которых чувствовались остатки крови, грязи и чего-то неопределённого, о происхождении которого даже задумываться не хотелось. Закончив, он вытерся полотенцем, надел футболку и штаны, ещё со времён университета оставшиеся, и уставился в зеркало, замыленное и с сеткой трещин в левом углу, на своё осунувшееся лицо и тени под глазами — чёрные, словно сурьмой намазали. Да уж, красавец, краше в гроб кладут. — Выдумал ерунду какую-то. Тоже мне, любовничек, — пока возвращался обратно, он тихо ворчал, костеря напарника, — а я, дурак, зачем согласился? Никита, как ему и было сказано, ждал: уже скинул с себя комбез и сидел в одной белой майке, на том же месте, что и до ухода Химика. — Ну, с чего начнём? — Андрей сел рядом с напарником, сверля насмешливым взглядом, — У тебя есть какой-то ммм… план? Пригоршня, чтобы не сбить настрой, решил не обращать внимание на ехидство, так и сквозившее в голосе сталкера. — Ага. Будем тактильный контакт налаживать. — Какие умные слова ты знаешь. — Ну не совсем дурак же, — Пригоршня повернулся всем корпусом к Андрею и похлопал себя по колену, — садись. Химик не стал спорить и давать свои едкие комментарии, хотя они так и вертелись на языке, сделал как просят — аккуратно приземлился костлявой задницей на чужие колени, для устойчивости обхватив ногами за спину. — Ну ты и лось, — возмутился Никита, — а с виду такой щуплый. Я думал, ты полегче будешь. — Ожидания не сошлись с реальностью, всё, сворачиваем лавочку? — Химик начал приподниматься. — Не, не, — Пригоршня придержал напарника за бока и усадил обратно, — нормально всё, продолжаем. Конекшн пипл, типа, — и добро так, открыто улыбнулся. Сидеть так, на коленях и в лёгких объятиях, было странно, но не сказать чтобы неприятно. Химик чувствовал окутывающее тепло и комфорт, будто он дитя, что качает на руках любящая мать. Состояние вязкой лености словно окутало тело, а голова сама легла на грудь напарника, вздымающуюся в такт размеренному дыханию. — Химик, — разнеслось над ухом тихое обращение, — ты главное не удивляйся, я кое-что попробовать хочу. Химик лишь кивнул — двигаться совершенно не хотелось, возникшее чувство уюта хотелось держать как можно дольше. Это было словно отголосок далёкого прошлого, когда не было ещё Зоны, опасных приключений и вездесущего напарника. Были нежные руки и смех сестры, ласковое материнское поглаживание по голове перед его отъездом в университет, первая искренняя любовь… Сталкер так провалился в воспоминания, что не сразу обратил внимание на аккуратные прикосновения губ к своей ладони — Никита аккуратно обхватил его запястье и легонько выцеловывал дорожку от ладони к локтю. Как с девушкой, честное слово… хотя, есть ли разница? Может и правда стоит иногда просто расслабиться. Где гарантия, что завтра его вновь не попробует сожрать кровосос и на этот раз удачно? Или какой-нибудь ушлый сталкер не пустит пулю в висок, чтобы обобрать? «Стоит ли думать здесь о каких-то условностях, если рядом человек — живой и тёплый, приятный и духу и телу?» — то были последние связные мысли Андрея перед тем, как он обхватил рукой товарища за подбородок и поцеловал. Никита вздрогнул, но не отдалился — ответил на прикосновение губ, прижал к себе крепче и углубил поцелуй. Это было странно. То ли самый лучший поцелуй в жизни Пригоршни, то ли самый неловкий. Неловким он был, когда Никита вспоминал, кого целует, лучшим становился по той же причине. С губ он перешёл кусачими поцелуями на ключицы, на острый кадык, провёл языком по выступающей яремной вене и полноценно прикусил кожу, оставляя багряный засос. Девушки, с которыми Никита обычно спал до этого, не особо давали себя кусать или ставить отметины, больше сами лезли и впивались в шею напомаженными губами. Да и не особо хотелось, если честно — в нос сразу ударяли химические отдушки, на вкус Никиты слишком приторные и сладкие. Химик вот не сопротивлялся, наоборот — подставлял длинную шею и тихо вздыхал, прикрыв глаза и вцепившись рукой в светлые пряди волос напарника. И пахло от него лишь мылом (видимо после душа) да отголоском чего-то, навевающего мысли о песке и луговых травах. Запах, что въедается в кожу тех, кто вечно в дороге, запах странствий. Одним слитным движением — недаром бывший десантник — Никита перевернул напарника на спину и уселся сверху. Заметил, что у товарища сбился с ритма пульс, а глаза расфокусированно смотрели куда-то сквозь него, что, впрочем, не помешало Андрею язвить: — Ну-с, что у нас дальше по райдеру? Никита покопался в кармане штанов, достал квадратик фольги с резинкой и небольшой округлый алюминиевый контейнер. — Это что? — Андрей с подозрением покосился на баночку. — Косметический вазелин, Настюха забыла как-то. Вот и пригодится. — Боюсь даже спрашивать, как. Вообще я думал, мы чисто подрочим друг другу и мирно разойдёмся, — нахмурился Химик. — Подрочить я и сам могу, — начал Никита, — и ты можешь. Ты не боись, я знаю, что делать. Пару раз с девчонками… ну, в общем, ты понял. — Меня пугает твой энтузиазм, — проворчал, сдаваясь, Химик. — Может мне просто интересно узнать, всегда у тебя рожа такая недовольная, или ты и другие какие-то эмоции выдаёшь, — посмеиваясь, Никита стянул с себя майку и принялся за штаны. — Видимо ты считаешь, что секс с тобой должен вызвать у меня улыбку? — напарник тоже стал стягивать с себя одежду. Решил ведь уже, что теперь мяться, как девица. — Ну, пока никто не жаловался, — подмигнул Никита. — Потом попрошу книгу отзывов, — дальнейшие комментарии были прерваны, а все остальные события слились в хаотичный ряд фрагментов. Химик поймал себя в моменте, когда расслышал совершенно непотребные стоны, и даже не сразу понял, что они исторгались из его собственного рта. Было жарко и влажно, внизу живота словно тянуло и искрило. Пригоршня возвышался над ним, хрипло дышал, а лицо его блестело от выступившего пота. Слегка подрагивающей рукой Андрей взялся за собственный член и начал двигать, стараясь попасть в такт поступательных движений партнёра — так удовольствие ощущалось почему-то особенно остро. В какой-то момент внутри словно сжалась горячая пружина, а затем накрыл яркий оргазм. Химика трясло — на секунду показалось даже, что на самом деле он попал между «жаркой» и «каруселью» и сейчас его тело вышвырнет где-то на территории Зоны, а остальное окажется лишь больной фантазией умирающего мозга. Но нет. Он всё ещё лежал на кровати, а рядом уже грузно опустилось тяжело дышащее тело напарника. Какое-то время они молча лежали рядом, ритм сердца восстанавливался. Химик уже было собрался встать — курить хотелось до жути — как через его живот перекинулась знакомая рука. — Вот куда ты собрался? Давай ещё полежим чутка. Химик приподнял чужую конечность, медленно встал, слегка морщась, и начал одеваться. — Нет, пожалуй на сегодня тактильных контактов мне с горкой. Да и покурить бы не помешало. Пригоршня фыркнул, пробурчал куда-то в подушку: — Я только что член в тебя запихивал, а ты рядом полежать и обнять меня не можешь. — Ну это уже совсем гейство какое-то! — А всё до этого тогда как назвать? — А это, партнёр, — хохотнул Химик, — крепкая мужская дружба и взаимовыручка.