do you really want to hurt me?

      Когда Петя проснулся, первым делом ощутил, как к нему сзади прижимался Игорь и мягко гладил по согнутой ноге — Петя во сне почти калачиком свернулся. Горячая ладонь следовала к колену, ниже, нежно оглаживала щиколотку и поднималась вверх, к бедру. Игорь мерно дышал куда-то в макушку. И так тепло было, так хорошо и защищено. Чуть поерзав, Петя прохрипел:       — С добрым утром.       — С добрым, — Игорь нежно поцеловал его за ухом. — Как ты?       — Как будто все — просто страшный сон.       — Слава Богу, — Игорь тяжело выдохнул и потерся носом о его затылок. — Все хорошо.              Петя согласно промычал и довольно поежился.       — А я ноги уже неделю не брил… — сказал он, сонный.       Игорь тихо усмехнулся.       — И что?       — Я просто думал, что таким мужикам, как ты, нужны идеальные куклы барби. А ты вот, лежишь и гладишь мою ногу. А главное — по росту волос!       Игорь рассмеялся чуть громче, продолжая нежно ласкать его кожу.       — Таким мужикам, как я, главное, чтобы омега был любимый. А там неважно: стринги или трусы с мордочкой. Бритые ноги или нет.       Петя довольно поежился. Ладонь Игоря скользнула выше, к округлому животу, нежно приласкала. Петя закусил губу и, взяв его руку за запястье, поднял чуть выше, к груди. Игорь хрипло выдохнул, напрягся даже, но послушно провел ладонью вверх, накрыв грудь — немного упругую от молока, заманчиво чувствительную, едва ощутимую. Игорь сглотнул, нежно гладя, понимая, что большего ему не позволено. Петя довольно выдохнул, откинул голову назад, прижавшись макушкой к плечу Игоря и довольно замурлыкал.       Игорь мягко улыбнулся, гладя грудь, живот и бедра.       — Киска соскучилась по ласке?       — Да, — выдохнул Петя, позволяя Игорю наглаживать его всего, — после вчерашнего хочется любви, внимания и сладкого.       — Это мы умеем, — Игорь чмокнул его в щеку, продолжая гладить. Рука скользнула к ягодицам, нежно погладила и вернулась вверх, к бедрам, а позже к животу.       Игорь нежно целовал шею, за ушами, покусывал игриво мочки, и Петя довольно хихикал, когда щетина щекотала кожу. Горячая ладонь снова накрыла грудь и Петя закусил губу, понимая, что хочет большего. Когда Игорь хотел снова спуститься ниже, Петя остановил его за запястье, оставляя руку у груди. Игорь хрипло выдохнул и спросил:       — Хочешь?       — Да…       — Уверен? После вчерашнего…       — Уверен.       Игорь тихо хмыкнул — мало ли какие там у беременных омег механизмы защиты. И Игорь радовался, что они подпускали его ближе, тем более в такой момент. Игорь мягко погладил его грудь, а после сжал торчащий сквозь ткань футболки сосок. Петя довольно застонал и откинул голову назад, на плечо Игоря, и его рука мягко скользнула к Игорю. Погладила его живот и сжала вставший член сквозь ткань белья. Игорь тихо застонал, потеревшись о его ладонь.       На миг Игорь так и замер, не понимая: что делать-то?       Петя делал за него: он мягко сжал ладонь на члене чуть чувствительнее и принялся ласкать его сквозь ткань белья. Член у Игоря — дай Бог в каждый дом. Идеальный, блин, не слишком длинный, но охуенно-толстый, тяжелый, больно не сделает, только очень хорошо.       Игорь мягко приласкал его грудь, сначала потер меж пальцев один сосок, потом другой. Рукой скользнул за ткань футболки по горячей нежной коже. Погладил живот за резинкой белья — с мордочкой — и поднялся выше. Судорожно вздохнул, когда рукой накрыл его грудь. Без мешающих тряпок — намного лучше. Кожа горячая и нежная, соски твердые и упругие, а грудь идеально в ладонь кладется, очень чувствительная. Петя мягко застонал, закусив губу, сведя брови к переносице, и неуверенно скользнул рукой за резинку боксеров — пальцы прошлись по жестким, отрастающим волосам. Петя мягко погладил основание и набухающий узел, а после взял член в ладонь.       — Блин… без смазки вообще не то, — улыбнулся Петя, нежно массируя мокрую головку. Игорь тяжело дышал в его плечо, застыв ладонью на его груди. Страшновато, что ли, будто Петя хрустальный, будто если Игорь сделает что-то не так, он сломается.       Петя тихо вздохнул и, глядя лукаво из-за плеча, плавно сам приспустил с себя белье. Игорь не успел моргнуть, как его рука уже спешно помогала Петиной.       Сегодня — с мордой волчонка. Петя хотел вообще-то пошутить, но времени на шутки просто не обнаруживается.       Игорь ткнулся носом в Петину шею, ласково прикусил загривок и скользнул рукой вниз — по голому животу, а после еще ниже. Член у Пети аккуратный, как и у всех омег — чувствительнее, чем у альф, и Игорь нежно сжал его, провел рукой, нажав пальцем на головку. Петя тонко застонал и, поерзав, согнул одну ногу в колене и чуть приподнял ее. В нос тут же ударил терпкий запах возбуждения. Игорь сглотнул, провел ладонью по белым ягодицам и скользнул пальцами меж. Петя — очень скользкий, очень мокрый, очень.       Слюны натекло полный рот, и Игорь мягко потер расслабленную дырку пальцами, а после прижался к нему теснее и член скользнул меж ягодиц — по скользкому и мокрому. Петя шумно выдохнул и закрыл глаза, за запястье вернув руку Игоря к груди. Игорь пожалел, что зеркало стоит позади них и он не мог посмотреться в него, увидеть Петю: без белья, с задранной до шеи майки, с обнаженными бедрами, животом и грудью, получающий наслаждение.       Игорь потерся членом меж ягодиц, пачкая его в смазке, ткнулся головкой и Петя вздрогнул, и снова потерся. Петя завел руку за спину и, взяв его член в свою ладонь, приласкал набухший узел, а после свел ноги вместе и направил его меж бедер. Игорь, жарко вздохнув, толкнулся меж них и довольно застонал. Прохрипел:       — Чуть сильнее сожмись.       Петя послушался и крепче сжал бедра. Игорь одной рукой вцепился в его бедро, другой проскользнул под Петю и уложил её на грудь, лаская. Игорь начал толкаться, тихо рыча. Он и подумать не мог, что вот так скоро — снова. Петя в его руках был таким нежным, чувствительным, доступным. Пальцами Игорь ласкал твердые соски, оглаживал грудь и ловил каждый вздох, двигаясь бедрами вперед. Наконец, скользнул рукой с бедра вперед, сжал его член в своей ладони и начал двигать ей в такт своим движениям. Петя тонко застонал, впился ногтями в его запястье и откинул голову назад, жмурясь.       Он скоро задрожал, заерзал, прижимаясь к Игорю ближе, всего его от наслаждения вело, не знал, куда себя деть. Гром довольно зарычал, сжав зубы, продолжая толкаться. Казалось, что почти ничего и не делал, а Петю почти скручивало в удовольствии, оно судорогой проходилось меж его бедер.       Игорь ткнулся носом в место между шеей и плечом, глубоко вдыхая в себя его запах, и ущипнул за сосок. Петя вскрикнул и кончил, еще сильнее зажав Игоря меж бедер — у того аж перед глазами помутнело от того, как хорошо это было. Он подался назад, обхватил себя и быстро додрочил, запачкав ягодицы и трогательные ямочки на пояснице. Петя тихо выдохнул, откинув голову на подушку.       Игорь тяжело дышал сзади, стараясь прийти в себя, и нежно целовал его плечи, а после прошептал:       — Вот тебе и с добрым утром…       Петя довольно хихикнул:       — Сделаешь кофе?       — Все для тебя, — Игоря поцеловал его в шею и присел. Достал салфетки и вытер сначала Петю, а после себя и, натянув трусы, пошлепал на кухню.       Готовя завтрак, Игорь был крайне удивлен тем, что между ними только что произошло. Он думал, что после вчерашнего Пете нужно будет время, чтобы прийти в себя, а он!.. Хотя, возможно, это тоже что-то из защитных механизмов? Это была близость с человеком, с которым он чувствует себя в безопасности, близость, которая приносит удовольствие, а не боль.       Игорь вздохнул и, поставив завтрак на поднос, отнес в спальную.       — Доставка кофе!       — А голый торс как бонус? — подмигнул Петя, присев на кровать.       — Да, он ваш пожизненно.       — Ого, да я везунчик, — Петя посмотрел за тем, как Игорь аккуратно ставит завтрак, а после потянул его к себе за руку и поцеловал в живот. Игорь рассмеялся и потрепал его по голове.       Он отошел к окну, открыв шторы, и Петя дернулся, а после вскочил с кровати и кинулся к окну.       — Петь, ты че?..       — Снег! — довольно пискнул Петя, привалившись к окну, огромными, довольными глазами смотря за тем, как кружил снег, и широко улыбнулся.       — Ооо, — протянул понятливо Игорь. — Едва мы отбились от тыкв, как ща начнется атака елок, шаров и Дедов Морозов?       Петя посмотрел на него блестящими глазами.       — Пойдем на днях покупать новогодние штучки?!       Игорь широко улыбнулся, любуясь Петиным восторгом, тем, каким счастливым он был просто от вида снега.       — Конечно.       — Ура! — Петя довольно пискнул и повис на шее Игоря, крепко обняв и продолжая смотреть в окно. Игорь нежно погладил его по спине, улыбаясь. Он того, каким счастливым был Петя, сам Игорь не мог сдержать улыбки, и самого будто накрыла какая-то странная волна восторга.       Он поцеловал Петю в волосы и аккуратно взял его лицо в свои ладони. Петя с трудом отвел взгляд от снега и посмотрел в глаза Игорю, приподняв брови.       Игорь сказал:       — Петь…       — Да?       — Я люблю тебя.       Петя растерялся, вздохнул и аж дыхание затаил после, глупо моргая. Игорь улыбнулся еще шире, мягко погладил его по щеке и поцеловал в лоб.       — Просто, чтобы ты знал. Тебе не обязательно отвечать.       Петя растерянно моргнул.       — Я просто…       — Да, понимаю: не ждал. Но понял, что не могу не сказать. Ты тут, рядом со мной, такой счастливый и довольный, такой яркий и красивый… Ладно, давай позавтракаем?       — Да… да. Стой!       И Игорь стоял, растерянно глядя, как Петя кинул к окну подушки и покрывало. Все устроил, притащил поднос и, наконец, сел на жопу.       — Вот! С видом на снег!       Игорь тупо кивнул и тоже сел на покрывало. Вот для чего тут у него, оказывается, панорамное окно — чтобы на полу жрать.       — Так, сядь нормально, ща фоткать буду!       — А ну да, как же ты без контента…       Петя красиво все поставил и сделал пару фоток. Вышло красиво, а главное — по-новогоднему. Петя довольно вздохнул и перевел камеру на Игоря. Тот улыбнулся в нее, такой домашний, лохматый, красивый. Петя щелкнул и глянул на фото, нежно улыбнувшись.       — Смотрю на фото и знаю: с этим горячим мужиком утром мы трахнулись.       Игорь удивленно вскинул брови. Его поражал тот факт, что для Пети… он… ну, горячий. Это было как-то странно, что ли, ведь сексуальная жизнь у них была не сказать, что частая, но Пете, кажется, это ничуть не мешало считать Игоря горячим. Гром был доволен.       Петя отложил телефон и, вздохнув, довольно прижался к Игорю ближе, вытянув ноги и, наконец, принявшись за завтрак. Ели они в тишине, оба, внезапно, залюбовавшиеся видом. Снег мел, стремясь вниз, усыпая белым порохом дороги, а дома было тепло и хорошо. Петя все время не прекращал улыбаться. Когда Игорь уже допивал кофе — в дверь позвонили. Привели Муху — всего в белом снегу и крайне довольного. Петя выглянул из спальной и тихо хихикнул, глядя на него. Лапы Игорь ему вытер, накормил, а после они оба пошли обратно в спальную, где, довольные, подлезли к Пете под бок. Петя притащил к окну теперь еще и одеяло, и Игорь устроился рядом, прижав его к себе, а с другой стороны к Пете подлез Муха, положив морду ему на живот и прикрыл глаза, уставший. Петя улыбнулся и посмотрел на Игоря. Тот слабо ему кивнул, будто с чем-то соглашался.       Да, соглашался.       С тем, как хорошо и уютно было.       — Хочешь после дел сделаем перестановку? Кровать к окну перетащим?       — Да!       — Только тогда кто-то должен будет спать у окна и ночью перелезать через другого…       Петя фыркнул:       — Конечно же это будешь ты. Не заставишь же ты своего беременного супруга ползать через тебя?       — И то верно. Тогда жди, что я, сонный, в итоге, залезая обратно просто лягу на тебя и начну храпеть.       — Чурбан грубый, — Петя сморщил нос и, вопреки своим словам, прижался к Игорю ближе, снова посмотрев в окно.       Да — хорошо. И спокойно.       Когда Игорь ушел, Петя завалился обратно в кровать и взял телефон. Вчера, когда они ехали домой, Петя только ответил Насте на сообщение доехал ли он — да. А сейчас аж голосовое записал. Сегодня ему стало намного легче, страх и отвращение отпустило, и все, что осталось — злость на это. И, может быть внутри, теперь был какой-то страх…       Настя тут же ответила кучей сообщений с нецензурными словами, и Петя заверил её, что ему уже намного легче и Игорь со всем разобрался. После Настя зачем-то спросила его адрес и Петя, растерянный, написал. После набрал Нине и поведал эту чудную историю.       Нина сказала:       — Пиздец какой… Охуеть. Ты как сейчас?       — Нормально. Вчера херово было.       — Хочешь, я приеду?       — Да Игорь через часа два придет…       — Ну и нормально. Щас буду.       Петя тупо кивнул сам себе и уставился в свой телефон. Уже через десять минут в дверь позвонили, и Петя искренне удивился: как Нина могла успеть? Но вместо Нины была доставка цветов. Петя тупо принял его и кивнул. Закрыл дверь, глянул на записку и глупо улыбнулся. Прислала букет Настя, чтобы Петя свой стресс немного сбавил красивым. Петя довольно улыбнулся и написал ей, поблагодарив.       Нина приехала еще через десять минут и принесла с собой тортик.       — Ну и метет! — проговорила она, заходя в дом и стряхивая снег с плеч, поставив торт на тумбу. На голове у нее была невероятная меховая шапка на манер тех, что носили в девяностых, и выглядела в ней Нина по-настоящему роскошно, словно жена бандита из девяностых. А, ну в принципе…       — Зима почти, — довольно улыбнулся Петя и пошел на кухню ставить чайник.       — Вы че-нить узнали про этого водилу? — Нина сел за стол, потерев красный нос.       — Игорь вроде что-то узнал, придет — расскажет.       — Как хорошо, что он успел, — вздохнула она и приняла чашку с кофе. — Ты точно нормально?       — Да, сейчас да. Так странно… Он ведь толком ничего и не сделал, а я себя таким грязным чувствовал.       — О, Петь, эту историю, что ты можешь себя плохо чувствовать только после того, как тебя жестко изнасиловали в подворотне — выдумка альфа. Ты, думаю, замечал, что будто бы изнасилования не было… но чувствуешь ты себя именно так.       Петя медленно кивнул. Да, он знал. Именно так он себя чувствовал в первый их раз с Игорем. Изнасилованным. Но, стоило об этом сказать Игорю, как тот так и признал: если ты так это чувствуешь, значит, оно и было изнасилованием. И не то чтобы от этого стало легче, просто Петя понял, что Игорь, может, сам не знает об этих тонких гранях, но он согласен с тем, что омегам виднее, что это для них и как это.       — Да, знаю…       — А тут такое… Какой-то хмырь заставляет тебя раздеваться и видит то, что не должен был видеть! Конечно это неприятно.       — А у тебя такое было?       Нина тихо вздохнула и махнула рукой.       — Там я сама виновата.       — Нин, так нельзя говорить.       — Но это правда было так. Я приехала сюда искать богатого мужика. Нашла. Он был стремный и с пузом. И я все равно дала ему себя трахнуть. Утром я ревела в душе и терлась жесткой щеткой до крови.       Ее лицо не изменилось, когда она это говорила, будто или давно это прожила, или… наоборот. Петя с сочувствием на нее посмотрел и подсел ближе, посмотрев ей в глаза.       — Нет, ты не была виновата.       — Петь, я не дура.       — Ты не виновата в том, что росла в обществе, где тебе внушили, что твое тело — это товар на рынке, который можно выгодно продать.       — У меня голова не только за тем, чтобы есть, но я смогла понять только после такого жесткого урока.       — И что? Винить себя — выход? Я не говорю, что мужик виноват, но и ты… думаю, ты просто была наивной.       — Да. Очень. Зато после этого поняла, что никакие деньги этого не стоили. И устроилась официанткой. Со своим-то красным диплом. А че мне с ним тут делать-то?       — А Витя откуда?       Нина закусила губу и сказала:       — Витя мне за все мои страдания и голову не шибко умную. Я-то думала, что такие мужики по элитным рестикам ходят, а он к нам на бизнес-ланч, блять, зашел. Знаешь, с кем? С Громом. Он ему там шаверму нахваливал…       Петя рассмеялся. Господи, неужели у Игоря с шавермой такие крепкие отношения?       — Они мне чаевые большие оставили. Очень большие. Я за ними побежала и говорю: вы, наверное, лишнее оставили. У меня такое было уже. Мужик тыщу оставил, потом пришел на разборки. А там пять тыщ! Витя улыбнулся так, посмотрел на меня, как на щенка милого. Петь, блин, я ж после того хрена такая вся сразу: да мужики, да пошли они, да я главная, да я самая крутая. А он так смотрит на меня и я думаю: да, я сама все могу, но не хочу. Хочу, чтобы он на меня так смотрел и у меня голова не болела.       Петя понимающе улыбнулся. Игорь тоже так умел. По-особенному. Вроде с ним как за каменной, и смотрит он так, что ощущаешь себя маленьким, беззащитным, глупым. Но тебя это не обижает, потому что ты знаешь — Игорь верит в его силы так же, как и в свои. И здесь они только потому, что оба оказались сильными, и Игорь эту силу в нем признавал и никогда не отрицал. А от взглядов этих только легче, будто напоминание: не борись, не трать силы на глупости, ведь я с тобой.       — И что в итоге?       — Номер мой взял. Я поняла, что он богатый. По часам, телефону, тачке. А еще красивый. Блин, красивый. Но все равно стремно. Вдруг он ко мне… ну, как тот? Как к шлюхе? Я так не хотела. Я была согласна и на шалаш, лишь бы по любви и в раю. Потом свидание было. Одно. Второе. Третье. А он даже не намекает. Я сама не выдержала. Мол, разве ты не ждешь, когда я?.. И не договорила. Комок в горле. Знаешь, что он ответил?       — Что?       — С такими наивными глазами: когда ты в меня влюбишься? Жду, конечно, но это процесс не быстрый. Пипец. Я повелась на это и была уверена, что это уловка какая-то. Ну, чтоб склеить. Мы с ним тогда переспали. Я боялась, что он не перезвонит мне даже, но утром дошло: мы в его квартире. Я из принципа уходить не стала. Пусть за волосы тащит. А он… — Нина улыбнулась, — он домой вернулся с зубной щеткой. Второй. Для меня. Понимаешь?       И Петя кивнул. Да, он чудесно понимал.       — Игорь очень похож на то, что ты описываешь.       — Они все такие. С работой все ок, деньги есть, им бы брак по любви и чтоб голова не болела. Все как и нам надо.       — Я рад, что у тебя в итоге все так вышло с Витей. Видно, что он очень хороший человек.       — Да, это правда, — она улыбнулась и было видно, что она искреннее к нему привязана. — Я вот думаю о вас с Игорем… Он ведь… ну, тебя… Силой. Но я вижу, что ты хорошо себя чувствуешь и выглядишь, как конфетка! И с Игорем, кажется, у вас все чудесно.       — Да, — кивнул Петя. — Игорь очень старается для нас. Для меня. Все исправить. Извиниться.       — У тебя большое сердце, — сказала Нина. — Ты смог простить его, смог полюбить. Надеюсь, Игорь не забывает об этом.       — Не забывает и мне не дает забыть. Я и сам порой удивляюсь тому, как у нас все вышло. Думал, что в такой ситуации бы просто ушел и дело с концом. Но не смог. И рад.       — Ты большой молодец, — она улыбнулась ему и сжала его руку в своей. — Уверена: Игорь за тебя убьет.       — О, да, именно это он почти вчера и сделал, если бы я его не позвал…       Нина улыбнулась и кивнула. Они еще немного поболтали, а после хлопнула дверь и радостно Игоря побежал встречать Муха.       — О, у нас гости? — улыбнулся Игорь, держа что-то подмышкой.       — Я уже ухожу.       — Ты не спеши, я…       — У меня брови через час, а мне еще в пробках стоять, — подмигнула она.       — Я провожу, — кивнул Петя и встал за ней. Игорь провел их взглядом и улыбнулся, осмотрев кухню. Стояли недопитые чашки с кофе и недоеденные куски торта. На улице мел снег. А в доме у Игоря, в их с Петей доме, уютно и хорошо. Игорь довольно выдохнул и пошел в гостиную.       Петя провел Нину и, закрыв дверь, поежился — из подъезда тянуло морозом. Он пошлепал к Игорю и тот, глядя на букет, спросил:       — От Нины?       — Нет. Настя. Прислала после моего рассказа про вчерашнее. Блин, Игорь… это все так… так странно… — Петя сел рядом с ним, подобрав под себя ноги. — В Москве если бы со мной че-то такое случилось, то дай Бог мать со мной бы часик посидела, друзья бы, наверное, вообще просто бы поржали… А тут ты так обо мне волнуешься, Настя цветы прислала, Нина тут же пришла поддержать меня… Я себя таким важным и любимым никогда не ощущал, — он растерянно посмотрел на Игоря. — Кто знал, что чтобы попасть в рай нужно сначала пройти через ад?       — Петь, — Игорь вздохнул и погладил его по колену, — мы уже выяснили, что то, что сейчас все хорошо — заслуга случая. Нечего меня пытаться оправдать. Ты не заслужил того, что я с тобой делал.       — Знаю, — тихо ответил Петя, посмотрев в окно. — Просто больно думать, что это случилось ну вот так просто. Лучше, что оно случилось для чего-то… Для этого.       — А если думать, что это случилось вот так просто, а сейчас все вокруг извиняется за это?       — Ну… тоже неплохо, — кивнул Петя и, наконец, посмотрел на Игоря. — Хорошо, что сейчас все хорошо.       — Я тебе тут подарков немного принес. Первый…       Он протянул ему крафтовый пакет и Петя заглянул в него. Нахмурился, ничего не понял и достал ткань. Широко улыбнулся, разглядывая.       — Это парные пижамы для меня и малыша? — с умилением спросил Петя, взяв маленькую пижамку. Такую крохотную! Гормоны тут же дали о себе знать и Петя судорожно вздохнул, пытаясь хотя бы не реветь от того, как это все прекрасно и трогательно.       — Да.       — Это очень мило, Горь. Блин, додумался же!       — Да я приметил как-то. Вот, прикупил. А главное вот, — он нащупал кнопочку на уровне груди и отцепил. — Верх для кормления.       — Гениально, — моргнул Петя, глядя на это сверх изобретение человеческой мысли. — Блин, так такие кофты, оказывается, есть? Мне надо.       — Закажи, — кивнул Игорь. — Тебе удобнее его кормить будет.       — Блин, ты во всех этих штучках лучше меня разбираешься!       — Щас курсы окончишь и будешь лучше меня все знать.       — Эт да, — кивнул Хазин, погладив свой живот. — Мне уже столько всего рассказали! И родов чуть меньше уже боюсь. Главное, что ты будешь рядом.       — Конечно буду, — он улыбнулся и, взяв его руку в свою, нежно поцеловал в уголок губ. — Теперь второй. Пошли к окну.       Петя кивнул и неловко встал с дивана. Живот продолжал расти, а Петя — становится все более неловким. Игорь помог ему встать и, придерживая за поясницу, провел к окну. Петя выглянул в него, но ничего интересно не нашел. Игорь же что-то поискал взглядом и кивнул себе. Потом чем-то звякнул и сказал:       — Бордовая.       — Что бордовая? — не понял Петя.       — Машина бордовая. Видишь?       — Вижу.       И Игорь молча вложил в его руку ключи. Петя так и замер, глупо моргая, смотря то на бордовую тачку внизу на парковке, то на ключи в своей руке. Наконец, спустя долгую минуту размышлений, Петя уставился ошалелым взглядом на Игоря. Тот пояснил:       — Решил, что тебе лучше свою машину иметь. Такси нам хватит.       — Офиге-е-еть, — протянул Петя, а после с довольным писком кинулся на шею Игорю. Тот тихо рассмеялся, обняв его, немного укачивая в своих руках. — Офигеть! Тачка! Просто… ни за что?!..       — За то, чтобы ты в безопасности был, — хмыкнул Игорь и нежно погладил его по волосам.       — Все равно! Блин, она ж дорогущая, а ты просто взял и сразу ее купил!       — Петь, я богат. Очень.       — А я откуда знаю? — фыркнул Петя. — На тебе это не написано и я вечно об этом забываю, — он снова посмотрел в окно, закусив губу.       Игорь нежно приобнял его за талию и спросил:       — Хочешь прокатиться?       — Господи, да!       Игорь кивнул. Слава Богу, пока он с умным видом собирал ему чемодан, в документах он нашел Петины права и таки додумался их положить, а то щас пришлось бы просить отца Пети переслать. Или вообще новые лепить. Петя накинул на себя пальто, а после, сморщив нос, сказал:       — Надо пуховик заказать.       — Зачем? Тебе щас из квартиры в машину, из машины в рестик, — он мягко чмокнул его в кончик носа и Петя хихикнул.       — Да, точно. Но все равно надо. Зима ж!       — Точно.       От машины Петя был в восторге. Хотя сначала было страшно — в Москве батя машину ему не спешил покупать, потому что Петя выбирал крайне дорогие и его отец опасался, что это не самая лучшая инвестиция и что Петя, ездивший только на экзаменах, кого-нибудь задавит или врежется. Но Игорь сидел рядом, подбадривал и помогал и, спустя двадцать минут крайне неуверенный езды, Петя все вспомнил и теперь ехал куда более уверенно и расслабленно.       — Господи, я уже и забыл, какой это кайф!       — Рад, что тебе нравится. Ездишь очень аккуратно. Молодец.       — Как будто с животом можно по-другому ездить, — фыркнул Петя, остановившись на светофоре. — Инстинкты орать начинают тут же, стоит мне из хаты выйти. Блин, красиво… — он смотрел на заснеженный город.       — Да, — согласился Игорь и откинулся на кресло.       Это первая зима за последние пять лет, когда он обратил внимание на все вокруг. И понял: да, красиво.       — Раз уж едем, то можно заехать в магазин детский, посмотреть что-нибудь для детской.       — Давай, — кивнул Игорь. Сам он думал, что детская уже полностью готова, только разве что в их спальной надо бы наконец люльку поставить и пеленальный столик, но в детской вроде как уже все готов. Хотя Пете, конечно, виднее, что и сколько нужно в детскую.       В итоге Петя купил мобиль на кроватку, а еще прикупил детских черно-белых игрушек.       — Ты знал, что в первый месяц детям нужно именно такие? Я вот на курсах только узнал.       — Ого, я и понятия не имел. Думал, надо все яркое.       — Теперь знаешь. Блин, может манеж сейчас купить заодно?..       — Давай манеж позже. Сейчас надо бы шезлонг купить…       — Точно! Я уже и забыл. Иди спроси, где они, я хочу посмотреть антицарапки.       Игорь улыбнулся, но пошел не сразу. Немного постоял, глядя, как Петя рассматривал черно-белые тканевые картинки. Очень внимательно рассматривал. Трогал, ощупывал, чтобы ребенку уж точно понравилось! Игорь улыбнулся. Петя в самом деле прошел через ад, прошел через все, что заставило бы его возненавидеть и эту беременность, и этого ребенка в нем. А он смог полюбить. Вопреки всем и всему, он полюбил этого ребенка и, кажется, его любовь к нему росла с каждым днем все сильнее. Он уже относился к нему так трепетно, как мог, уже хотел от всего его защитить. В какой раз Игорь поразился его силе, тому, как он мог любить вопреки, а не за что-то.       Да, их ребенку очень повезло с папой.       Уже в квартире Петя закинул игрушки в корзину для них, Игорь установил мобиль и крутанул один раз. Кивнул. Вроде отвалиться не должно. Петя повертел в руках антицарапки и влюбленно вздохнул. Такие маханькие… Он положил их в комод с одеждой и оглядел детскую. Выглядела она очаровательно, Петя очень ее уже любил.       Игорь, как и обещал, больше никуда не ездил, был целый день с Петей. Большую часть дня они провалялись на диване в обнимку, болтая, иногда просто зависали друг на друге, разглядывая с улыбкой, с нежностью во взгляде, будто про себя поражались тому, сколько нежности у них к этому лицу напротив.       После был ужин, а еще перестановка. Игорь, как и говорил, поставил кровать к окну и теперь вынужден был перелазить через Петю, но он все равно не жалел об этой идее. Вид в самом деле был, что надо и он откинулся на подушки, а Петя подлез к нему и крепко обнял, позвав к ним и Муху. Игорь зевнул:       — Ты его скоро разбалуешь.       — Ну, ты балуешь меня, я — его.       — А потом и ребенка.       — Его — особенно, — улыбнулся Петя, погладив свой живот. Муха улегся у них в ногах и тоже посмотрел в окно, наблюдая, как падал мелкий снег. — Наш чудесный, славный малыш.       Игорь нежно улыбнулся и посмотрел на Петю, довольно вздохнув.       — Из тебя вышел чудесный папа.       — Я стараюсь. Не хочу совершить тех ошибок, что совершили мои родители. Всегда буду на его стороне. И от всего постараюсь его защитить. Ой, да, кстати… Че там по мужику тому?       — Да там, бля, жила золотая. Димке когда привел — побитого хорошенько — он очень обрадовался.       — Димка?       — Друг мой, из ментовки. Он очень недоволен мной и моими делами, но, что поделать… Вот, дружим как-то. Так вот, Виталий Вениаминович Алябьев, тридцать пять лет ему. Уже было три кражи, два изнасилования. На десяточку, думаем, его посадим. Но только ради тебя. Я бы его прибил, честное слово.       — Смерть не так страшна.       — Ты уверен? Вот выйдет он и продолжит хрень творить.       Петя зажевал губу и тихо хмыкнул.       — Не знаю. Мне все равно кажется, что тюрьма хуже.       — Ну ладно. Как знаешь. Все для тебя, кошечка. Отсидит он у нас по полной. Самое главное, что у него там в деревне какой-то бизнес, что ли, с заводом… хер пойми, не разобрался. Сын еще есть. Не знаю, мутный тип, мне неприятно от одного его вида.       Петю слабо передрнуло.       — А мне каково было…       — Бля, даже представить не могу. Пошел бы и еще раз его отметелил, но уже никак.       Петя глянул на него и чмокнул в щеку.       — Спасибо, Горь.       Игорь вздохнул и посмотрел на него, нежно погладив по щеке.       — Хотел бы я защитить тебя от всего. Чтобы никто не сделал тебе больно.       Петя улыбнулся:       — Я не дам тебя в обиду, я тебя обижу сам, так?       — Больше не обижу, — спокойно, уверенно сказал Игорь. — Ты достоин только любви. Бесконечной нежной любви. Целовать тебя, баловать и любить. Все.       Петя нежно ткнулся губами в его шею и сказал:       — Я иногда думаю… фантазирую о том, как бы все могло быть по-другому. У меня два любимых варианта. Рассказать?       — Расскажи, — прошептал Игорь, зная, что оба варианта причинят ему боль.       — Сначала я думал о том, что ты бы сделал, как отцу и обещал. Пришел бы, поговорил со мной, попросил повременить с абортом, я бы согласился. И ты бы ухаживал за мной там, в Москве. Я бы, наверное, растаял после двух свиданий. Если бы ты был таким же, как и сейчас. И я бы согласился переехать, сразу к тебе, сюда, к Мухе. Ты бы сделал мне тут предложение, я бы согласился, и свадьбу успели сделать до девятого месяца. Ты бы меня сразу со всеми своими познакомил, — Петя тихо вздохнул. — А второй это без секса. Я бы просто тебе приглянулся и ты бы предложил свалить с вечера. Отвез бы меня куда, на звезды смотреть, а потом много целоваться. Мы бы оба думали, что это несерьезно, но когда ты уезжаешь, то пишешь мне уже через день. Пытаемся в отношении на расстоянии, но выходит плохо. Я к тебе езжу, ты ко мне, а потом все-таки я к тебе переезжаю. И вообще все хорошо: отношения, совместный отпуск и любовь. Предложение, свадьба… Ты бы мне рассказал про Юлю, про ваши попытки и мы бы… мы бы тоже решились. Просто: почему бы нет? Я думаю о том, какой же ты был бы счастливый, когда у нас бы вышло вот так, с первого раза…       Петя тихо вздохнул, подняв взгляд на Игоря и сказал:       — Но ничего из этого невозможно. Потому что для всего этого важно, чтобы ты меня полюбил в начале. Но ты не любил меня.       Игорь сглотнул — резануло по самому сердцу, он сам не ждал, что это будет настолько болезненно. Он притянул Петю ближе к себе, крепко обняв и поцеловав в лоб.       — Я не буду врать. Это действительно было главной проблемой. Что я просто превратное сложил о тебе впечатление и не давал тебе со мной сблизиться. Хотя ты пытался. Мне жаль… жаль, что я лишил тебя волшебной сказки.       — Могли быть и другие варианты… — совсем тихо прошептал Петя. — Варианты, где я тебя не встречаю.       — Думаю, их миллионы.       — Да. И не один в итоге не полюбил бы меня так, как ты.       Игорь криво улыбнулся и, взяв его руку в свою, нежно расцеловал его пальцы.       — Петь, я тобой восхищен. Сколько ж в тебе любви, что тебе так хочется оправдать своего любимого человека, который этого не достоин?       — Но я правда думаю, что никто бы не смог полюбить так, как ты. Знаешь, почему?       — Ума не приложу, — сдался Игорь.       — Потому что… это сложно объяснить. Но ввиду твоей вины ты сильнее ко мне привязан, сильнее мной восхищен. Ты доверяешь мне, видишь, что моя любовь искренняя, и из-за этого любишь сильнее.       — В этом есть логика, — согласился Гром. — Но суть в том, что ты — святой. Просто ангел божий, спустившийся ко мне, и по-другому все это не объяснить.       — Тогда просто радуйся, что с тобой скоро будет целых два божьих ангела.       Игорь улыбнулся и кивнул, поцеловав Петю в лоб и, обняв его обеими руками, погладил по голове, посмотрев в окно. Петя, такой нежный, такой мягкий, жался к нему, теплый, родной, знакомый. И так хорошо Игорю просто от факта того, что он рядом, что прижимается к нему, улыбается. Рука скользнула ниже, к животу, и Игорь улыбнулся еще шире, ощутив толчок.       — Здоровается, — усмехнулся Петя и чмокнул Грома в шею. — Ауч, полегче, молодой человек.       — Кстати про молодого человека… Есть идеи для имени?       — Я Дениса хотел.       — Значит, будет Денис.       — Ты так легко согласился? — изумился Петя.       — Петь, ты его вынашиваешь, родишь и будешь кормить. Имя — это только твое решение. Или ты не уверен насчет имени?       — Уверен, — кивнул Петя. — Денис.       — Вот и славно, — Игорь чмокнул его в кончик носа и нежно погладил живот. — Доброй ночи, Дениска. Постарайся не танцевать польку на мочевом пузыре папы.       — Ниче, мордочка меня спасет от ночных казусов!       — Без шуток — эти трусы гениальны.       — Полностью согласен. Кстати да, пойду-ка схожу в туалет, — и, неловко оперевшись, встал с кровати и потопал в ванную. После своего первого показа трусов, Петя перестал спать в штанах или шортах, так что сейчас Игорь с довольной лыбой мог лицезреть Петину жопу в трусах. А жопа была у него ща, что надо. Петя шмыгнул в гостиную. Игорь довольно вздохнул, вспоминая, как утром трахал его меж бедер, и как классно Петины ягодицы шлепались о его пах, как классно было его гладить и мять.       Да, нежная любовь любовью, но не думать о животной страсти было крайне сложно — особенно каждый раз, когда Игорь мог видеть не скрываемый тканью мягкие бедра или ягодицы.       — Че ты так лыбишься довольно? — спросил Петя, вернувшись через пару минут, залезая в кровать.       — Честно? Думаю о твоей жопе.       Петя скептически на него посмотрел, вскинув бровь. А после спросил:       — Хороша?       — Чертовски.       Петя усмехнулся и лег рядом с ним.       — Ладно, открою тебе достижение. Можешь трогать меня за жопу.       — Не зря я тебя к этому подводил.       — Как же?       — Щипаю тебя за нее каждый раз, когда ты поворачивался ко мне спиной, — и тут же уложил руку на его ягодицы, нежно погладив и сжав.       — О Боже… — Петя закатил глаза и закинул на него свою ногу, закрывая глаза. — Сладких снов.       — Сладких. Отдыхайте.       Петя довольно, нежно улыбнулся и тихо вздохнул, засыпая. В ногах сопел Муха. Игорь был самым счастливым.       Игорь открыл глаза и потянулся. довольно зевнув. Проморгался и глянул на Петю, который лежал рядом, задумчиво гладя его по груди.       — Ух ты, — прохрипел сонно Игорь. — Ты проснулся раньше меня? Редкое явление. С добрым утром, кис, — он поцеловал его в лоб и довольно вздохнул, прижав Петю к себе. Такого мягкого и горячего от тепла постели.       — Да сон просто странный приснился.       — Ого. Какой? — поинтересовался Игорь, нежно гладя его по теплой щеке.       Петя поднял на него взгляд и чуть поерзал рядом, удобнее устраиваясь. С этой поясницей сейчас не забалуешься — шаг вправо, шаг влево, и непременно где-то что-то стрельнет.       — Не знаю, как рассказать… Будто бы… Не знаю, блин, не то мы там в таких же отношениях, как сейчас, или же там что-то другое, но ты, кажется, куда-то уехал или мы все-таки просто не вместе. И весь сон я по тебе страшно тоскую и страдаю. Думаю о тебе, хочу увидеть. Весь сон мне тебя не хватало, и это чувство было таким реальным и тоскливым… Проснулся и просто смотрел на тебя, думая, как же хорошо, что ты сейчас рядом.       Игорь удивленно приподнял брови, а после широко улыбнулся и перевернулся на бок, притянув Петю ближе к себе и поцеловав в щеку.       — Это приятно слышать, кис, — с улыбкой сказал Игорь, нежно гладя Петю по щеке. — Но это всего лишь сон. Я рядом и никуда не уеду. Буду с тобой.       — Да… Да, хорошо, — кивнул Петя с тяжелым вздохом и, взяв руку Игоря за запястье, нежно поцеловал его в ладонь, прикрыв глаза. Игорь искренне умилился.       Петя прильнул к нему ближе, прикрыв глаза и ткнувшись носом в его шею. Да, как хорошо, что Игорь все-таки рядом… Сон был такой реальный, и все эти чувства… как ножом по сердцу. Петя не знал такой нужды, не знал, что такое в принципе можно испытывать, и еще он знал: если бы Игорь сейчас пропал на месяц. Петя бы сошел с ума от тоски. Впервые за все это время он вынужден был признаться: ему нужен Игорь.       Он воспринимал все происходящее как что-то априорное. Может, по-другому было и нельзя. Ну а как? Он так настрадался, почти потерял ребенка, еще бы не воспринимать все это как априорные вещи! Но ведь… Петя нежно погладил Игоря по волосам. Если вдруг что-то случится? Если однажды Игорь просто не придет домой? Если вдруг некому будет приходить домой? Если что-то случится? И ничего не будет. Ничего. Ни тепла в постели, ни заботы, ни улыбкой, ни нежно гладящих по животу рук. Игорь больше не похвалит его блог, не приготовит им завтрак, они не сводят на выгул Муху…       Если вдруг Игоря не станет…       Петя тихо всхлипнул.       — Кис? Кис, ты чего? — взволнованно спросил Игорь, поглаживая его по спине. Петиных слез он больше не боялся. Привык за время реабилитации, кроме того, он знал: беременные часто плачут просто потому, что могут. Но все равно: от этого приятнее Петины слезы для него не стали.       — Просто… Блин, знаешь, я ведь все сейчас происходящее… я к нему отношусь, как к должному, — он посмотрел в глаза Игоря своими — мокрыми, чуть покрасневшими, и Игорь нежно утер мокрые уголки глаз, глядя на него с сочувствием. — Но ведь все равно важно быть благодарным… Я просто подумал… подумал, что ведь… ведь может такое быть, что ты не вернешься домой. Это может быть с каждым. Трагедия может случиться в любой момент, с кем угодно. И я подумал о том, что буду без тебя. И осознал, как много у меня сейчас есть. Да, я часто думаю о прошлом, о всей той боли, но какой смысл, если сейчас я понял, что не хочу без тебя? Что без тебя будет тяжело, больно, что я буду скучать по тебе? Так что… я благодарен тебе за то, что ты рядом. Несмотря на все то, что было раньше. Вот.       Петя тихо шмыгнул и отвел взгляд. Только представив этот сценарий — теперь он болезненно пульсировал где-то внутри, не хотел уходить из-под век, а Петя и подумать не мог, что даже одна мысль могла так его ранить. Мир без Игоря. Как-то же он жил раньше без него, но оказалось, что дальше быть без него — мука. Он ведь… На Игоре столько ответственности. Деньги, уверенность в завтрашнем днем, сам факт, что у ребенка будет отец. Конечно, Петя не пропадет без него — вернется в Москву и… и будто бы можно жить, как раньше, и смотреть на своего ребенка с нежностью и болью одновременно, находя в нем черты Игоря. Пете было больно от этих мыслей.       Игорь нежно вытер его мокрые щеки, покачав головой. Вот такой у него Петя. Волшебный. Игорь причинил ему столько боли, из-за него он мог потерять ребенка — а Петя его простил, кажется, что почти полюбил, а теперь вот, благодарил за то, что Игорь был рядом.       Да, Петя — самое настоящее чудо.       И Игорь не знал, за какие ему страдания был дан он. Петя.       Гром нежно поцеловал его в лоб и сказал:       — Я буду делать все, чтобы вернуться домой. Чтобы у тебя был любимый муж, а у нашего сына — прекрасный отец.       — Только кирпичи с неба ловить еще никто не научился…       — Да. Знаю. Просто не думай об этом — это лучшее лекарство. Про работу мою не волнуйся, у нас без лишних жертв, мы ж не в девяностых. А благодарность… это хорошее, важное чувство. Могу только сказать, что ты большой молодец, раз можешь ощущать его даже ко мне.       Петя тоскливо улыбнулся.       — Ты говоришь и хвалишь меня так, будто я на экзамене. А что ты на самом деле об этом думаешь?       — Что ты — чудо. И я не понимаю, как ты можешь испытывать столько светлых чувств в таком юном возрасте и после всего пиздеца.       Петя усмехнулся и чмокнул его в нос.       — Да. Я тоже не понимаю. Наверное, это все он, — Петя кивнул в сторону своего живота. — Делает меня почти святым.       — Что ж, тогда ему очень повезло с папой, а тебе — с сыном.       — А нам — с отцом.       Игорь улыбнулся, погладил его по волосам, поцеловал в лоб, а после потянулся к пульту и отвесил шторы. Те плавно разъехались, открывая вид на улицу — было еще темно, где-то горел свет в окнах, мел снег. Петя тихо, влюбленно вдохнул, глядя в окно. Да, он очень благодарен за это: за классный дом, за хорошего мужа, за свое крепкое тело, которое справилось с этим адом и давало чудесно развиваться его ребенку. За возможности, за людей вокруг, за чувства уюта и счастья. За любовь. Просто за то, что он мог вот так сейчас валяться со своим мужем и смотреть на падающий снег, пока Игорь гладил спину, а Петя прижимался к его груди и слышал, как там бьется сердце — сердце, полное любви к ним. К Пете и к ребенку в нем. Петя улыбнулся.       — Ну, кто весь такой мокрый и счастливый, а?       Петя сидел за столом, махая ногой и наблюдая за тем, как Игорь отряхивал Муху от снега после прогулки. Он наполнил ему миску и, дав команду, вернулся к Пете за стол к завтраку.       — У тебя сегодня много дел? — спросил Петя.       — Ну… нормально. Наверное, допоздна буду.       — Блин, я хотел с тобой съездить и всяким закупиться, — он надул губы.       — Сегодня, наверное, никак…       — И на курсы получается ты со мной сегодня не поедешь? — спросил Петя, глубоко обиженный. На нынешних уроках присутствие Игоря вообще было крайне символичным. Там пока больше ничего не говорили, что могло быть ему полезно. В основном про дыхание, позу, упражнения, что нужно в роддом и всякое такое. Но с Игорем-то все равно приятнее! Таким мужиком грех лишний раз не покрасоваться.       — Кис, я…       — Ладно уж, работай свою работу, — фыркнул Петя.       — Чтобы обеспечить тебя и ребенка самым лучшим, — напомнил ему Игорь, подмигнув. — Зато машинку обкатаешь.       — Ой… это придется одному уже ехать… — пробормотал он крайне неуверенно.       — Все хорошо, уверен, ты справишься. Ты чудесно вел и парковался плавно. Все будет ок.       — Блин, ну все равно, не знаю… Я же давно так не ездил, вон, с тобой в первый раз за год, что ли.       — Я бы не очень хотел, чтобы ты ехал на такси…       — Ладно, попрошу Настю за мной заехать.       — Так лучше. А там я тебя заберу, скорее всего. У вас сегодня во сколько занятия?       — В часов семь.       — Хорошо. Напишешь, как будешь заканчивать, постараюсь заехать за тобой. Обещай не скучать без меня, — подмигнул ему Гром, погладив по руке. — И не надумывать глупости, ладно? Все хорошо.       — Постараюсь, — выдохнул Петя и сам подался к Игорю, когда тот потянулся к нему, чтобы поцеловать. Чмокнул его в щеку и улыбнулся, нежно гладя по руке.       Да, главное было не думать о глупостях — Пете самому это удовольствия не приносило. Молча он следил за тем, как Игорь собирался, прерываясь только на то, чтобы погладить Муху. Петя смотрел на него, на такого высокого, красивого, хорошо сложенного и думал о том, что ему, все-таки, очень повезло. Сложно было уже думать о прошлом — просто потому, что воспоминания становились нечеткими, Петя уже даже не помнил той боли, что пережил. Помнил, как сухой факт, не более, поэтому теперь эти воспоминания ничего для него не значили. Более того: Пете и не хотелось больше на них оглядываться. Как не цепляйся за них, от правды не убежишь. А правда была в том, что Петя был привязан к Игорю и не хотел, чтобы он уходил.       Когда Игорь пошел к прихожую, Петя со вздохом встал и пошел за ним. Появилась милая привычка: он обнимал и целовал его на прощанье. Знал, что Игорю это очень приятно. Игорь, надевая пальто, глянул на него с улыбкой, и сам склонился, подставляя щеку. Петя чмокнул в нее и обнял его. Игорь довольно вздохнул, погладив по спине, обнимая в ответ, и так они и простояли несколько минут в объятьях друг друга, наслаждаясь близостью.       — До скорого, — Игорь чмокнул Петю в макушку и забрал ключи с полки. Нежно погладил Петин живот и сказал: — И тебе до скорого, Дениска, веди себя хорошо.       Петя искренне умилился: ему так нравилось, что Игорь уже во всю говорил с Дениской. Никто не удивится, если тот вырастит страшным болтуном. Наконец, Игорь глянул на Петю: с нежностью, и вышел. Петя вздохнул, стоя посреди прихожей и гладя свой живот. Он искренне верил, что никакой кирпич им не страшен, но просто теперь ему казалось, будто, когда Игорь закрыл дверь, его тут же ужалила тоска по нему. Вздохнув, он пошел в гостиную, где удобнее устроился, думал глянуть пинтерест, посмотреть идеи для декора, в магазинах ассортимент посмотреть, но в итоге просто заснул. Когда он снова просыпал почти день, то искренне радовался, что Игорь… такой. Ему неважно, что делает Петя: главное, что он счастлив. А то Петя всякого поначитался, как мужья бурчат на омег, которые за день ничего по дому не сделали. У Игоря этого и в мыслях не было: он вообще искренне считал, что беременный омега должен делать только одно — много и хорошо отдыхать. Так что Петя был крайне всему этому рад и без угрызений совести спал по полдня. Зато, когда он спал, у него ничего не болело и, надо же, нужда в туалет каждые полчаса не мучала! В общем, спать было не только приятно, но и выгодно.       По пробуждению он еще немного повалялся, сонный, позвав к себе Муху и гладя его. Муха довольно на него смотрел, высунув язык. Он был очень рад, что самка так изменилась. Он не понимал, что именно изменилось, но что-то изменилось! В лучшую сторону! Самка перестала ругаться и издавать странные звуки, похожий на скулеж от боли, она постоянно обнимается с хозяином, а в остальное время разделяла занятие Мухи — то есть спала. Муха считал, что теперь все хорошо и щенки у них будут теперь точно здоровые! А то глупости всякие делали…       Петя потрепал его за ухом и взял телефон. Написал сначала Насте, а после открыл диалог с Игорем. Тот, оказывается, писал ему, но последним сообщением было: «опять спишь?». Петя улыбнулся.       Петя.       Да. Не знаю, че это, наверное из-за беременности.       Игорь.       Ну и правильно, тебе надо отдыхать и ни о чем не беспокоиться. Сон для этого — лучшая идея!       Петя улыбнулся шире и ответил на предыдущие сообщения. Ну вот! И никаких упреков, что дом не убран или еда не приготовлена! Все решалось клинингом и доставкой. И все-таки как хорошо, что Петя с ним, с Игорем, а не с кем-то другим.       На курсах Петя думал, что надо будет прикупить фитбол — и спина с ним меньше болит, да и ребенка, говорят, на нем укачивать тоже удобно. Занятие заканчивалось и Петя отписался Игорю, тот написал, что как раз успевает. Петя принялся дослушивать. Уже за несколько занятий Петю покинули почти все страхи о родах. Он прочел еще кучу отзывов на курс и узнал, что многие, благодаря ему, в самом деле крайне легко родили. Петя не верил своим глазам. Он был уверен, что роды это обязательно боль и слезы, но, оказалось, это может быть совсем не так! Особым откровением для него стало, что кто-то даже рожал без разрывов! Петя очень надеялся стать одним из них. Да и врач говорил, что плод маленький, так что проблем у Пети не будет, тем более он активно ходил на йогу и выполнял все рекомендации, которые давали на курсах. Он даже не знал, что может быть таким дисциплинированным! А для мотивации нужен простой страх рожать…       — Так, на этом все на сегодня. Тренируем дыхание и мышцы, а еще занимаемся любовью с мужем, — омега улыбнулся и снял очки.       Петя аж замер, медленно моргнув. Все занятие речь шла именно о дыхании и об упражнениях, но про секс… уж точно речи не было. Он тряхнул головой и неловко встал с кресла, решив подойти и уточнить: может, это шутка такая?       — Это не шутка, — улыбнулся он. — Секс имеет большое количество преимуществ. Оргазм, например, подготавливает матку к схваткам. В принципе он повышает настроение и расслабляет. Кроме того, после ПДР, если роды так и не начались, мы особенно рекомендуем секс без презерватива — сперма размягчает шейку матки. Так что никаких шуток!       Петя тупо кивнул и пошел к ждущей его Насте, потерев поясницу. Ему в принципе не казалось, что секс это прямо-таки что-то обязательное, без чего легко родить он не сможет. У него отличная подготовка, кроме того, он молодой, так что все на его стороне и легких родов, но вдруг! Вдруг именно отсутствие секса ему помешает?! С другой стороны оргазм можно и без секса себе организовать — чем Петя активно занимался в одиночестве. Либидо конское было, без разрядки он на стену лезть мог. Но вот эмоциональное состояние… Петя вздохнул. Даже кайф, который он испытывал в близость с Игорем — был в сотню раз больше, чем от игрушки. Во время близости с ним, Пете было так спокойно и защищено, так хорошо…       — Чего такой хмурый? — спросила Настя. — Уже думаешь, как будешь с Игорем к родам готовиться? — и подмигнула ему.       Петя дернулся, раскраснелся.       — Блин, Насть…       — Что? — она широко улыбнулся. — Он у тебя секси, я б на твоем месте с него слезала только чтобы пожрать.       Петя встал на месте, краснея еще гуще. Да, Игорь — какая-то бомба в лучшем смысле этого слова. Петя не знает, почему до сих пор на него не залез, когда тот ложится в постель в одних трусах, такой красивый, горячий и вкуснопахнующий. И взгляды его все эти, и улыбки, и то, как он его погладит, к себе прижмет. И тело его — как у греческого Бога. И все в нем идеально, даже запах такой, что пальцы на ногах поджимаются.       Петя сказал:       — Эт ты еще его без одежды не видела.       — Мне и не положено, — рассмеялась она. — Все, родов уже не боишься?       — Свято надеюсь, что рожу быстро…       — Ну, в таком возрасте и с такими бедрами — очень даже.       — Че вы к моим бедрам прицепились? Я тонкий и звонкий.       — Ага. И жопастый.       Петя крайне возмущенно на нее посмотрел и фыркнул. Зато Игорю нравится! Петя же сам только во время беременности узнал, что жир у него откладывается сразу вниз. Он-то всегда худым был и подтянутым, а тут вон как, но Игорь его боготворил и явно выражал к его заднице большую любовь, так что на комплексы времени не оставалось. Вообще, кажется, Игорь обожал его любым — и когда он был страшнее скелета, и теперь.       — Может ты этим Игоря и приворожил? — усмехнулась она, поиграв бровями.       — Когда мы с ним встретились, я был худой, как жердь, а набрал из-за беременности.       — Искал медь, но нашел золото, — уверенно кивнула Настя. — О, это твой вроде?       Игорь сам заметил Петю и, улыбнувшись, пошел к нему. С мороза был — щеки красные, волосы мокрые. Блин, шапку носить не учили, что ли? Хотя тот же с машины сразу, наверное, на улице метет сильно.       Настя подмигнула Пете:       — Ладно, до скорого, и…       Она глянула на Игоря.       — Удачи в совместной подготовке к родам.       Игорь растерянно кивнул.       — В смысле?       — Пусть Петя расскажет, — Настя усмехнулась и пошла к гардеробу, доставая на ходу свой номерок.       Игорь посмотрел на Петю, приподняв брови.       — О чем она?       — О, ну… — Петя смутился. Подумал о том, что если не скажет сейчас, то потом не скажет вообще. А сказать хотелось. Петя ходил возле темы о сексе крайне настороженно, плохо понимая свои чувства. С одной стороны хотелось — жуть. Несколько раз на дню, утром, вечером, и еще раз вечером… Хотелось, чтобы Игорь гладил его и ласкал, сжимал грудь, трахал пальцами и членом. Петя, чего греха таить, даже стал вспоминать их первый раз. Без особого удовольствия, конечно, потому что Петя знал: им воспользовались и после этого хотелось отмыться, но он мог позволить себе подумать о руках Игоря под рубашкой, о горячем члене, которым он терся меж ягодиц, а дальше… Дальше Петя предпочитал не думать. Этого не было. Это не про него. В итоге, вздохнув, он сказал: — О сексе.       — В смысле? — Игорь медленно моргнул. — Секс подготавливает к родам?       — Не то чтобы… Совсем немного. Типа матку к схваткам тренирует чуть-чуть, ну и гормоны полезные вырабатываются, вот и все.       — Ну, тогда, думаю, секс не обязателен, а учитывая, что недавно курьер вручил мне секс-игрушку, без оргазмов ты не остаешься.       Петя фыркнул и смущенно на него глянул, а после сказал:       — Секс — это еще и о моральной близости. Это тоже благоприятно влияет на мое самочувствие.       Игорь медленно кивнул.       — Полагаю, многие чувства ты испытываешь и просто от объятий. А от нашего секса ты уж точно вряд ли великим счастьем загоришься учитывая тот факт, как прошел наш первый раз. Давай свой номерочек, я заберу пальто.       Петя всунул ему в руку талончик и посмотрел за тем, как Игорь пошел к гардеробу. Пиздец. Все эти книжки про здоровые отношения, даже его врач — они все нагло пиздят. И там, и там будет про то, что Игорь поступает правильно. Осознает свою ошибку, травму, которую нанес Пете, поэтому даже не думает склонять его к такому виду секса, и даже когда сам Петя говорит об этом — отказывается. Игорь поступает как крайне заботливый здоровый партнер. Вот только Пете от этого нихрена не лучше! Ему было бы лучше, если бы Игорь намекал на это, показывал свое желание, Петя бы тогда чувствовал себя в сотню раз красивее и сексуальнее! В беременность у него с этим проблем и без того, в общем-то, не было, он себя чувствовал красивее и сексуальнее, чем раньше в очень много раз, но все равно! Пете было бы приятнее, если бы Игорь хоть как-то на это намекал! Петя нахмурился. Да, видимо, супер советы про супер здоровые отношения не всегда подходят… Надо будет Игорю прямо сказать, что Пете другой сценарий был бы предпочтительнее…       Игорь надел на него пальто, и Петя глянул на Игоря крайне серьезно. Да, точно, сегодня скажет ему об этой стороне вопроса. А то иначе у них вообще секса не случится! Петя чувствует себя таким привлекательным в этот период, а Игорь никак не хочет… применить это в деле!       Они вышли на улицу и Петя аж охнул от красоты. Было темно, дворик сиял в огоньках и свете фонарей, и мел снег. Совсем как из фильма картинка сошла! Петя смотрел на улицу широко раскрытыми, по-детски восторженными глазами. А потом он вздрогнул:       — Точно! Игорь!       И дернул его за руку вниз. Игорь, удивленный, пошел за ним. Они спустились с лестницы и Петя кинулся к скамейке. Очистил ее от снега, стырил у Игоря шарф и аккуратно установил телефон камерой у него. Игорь смотрел за этим удивленными глазами.       — Дай свой телефон, — попросил Петя и почти вырвал его из рук Игоря. Прикусив кончик языка, он что-то поискал и сказал: — Станцуешь со мной?       Тут же заиграла музыка из его телефона. Игорь ничего не понял, но медленно кивнул, плохо понимая, как встать и куда деть руки. Петя широко улыбнулся, сунул телефон в карман — музыка стала тише, но все равно слышалась — и тут же прильнул к нему. Игорь прижал его к себе за талию, взял за руку — на ум пришел только медленный танец. Он плохо понимал, что происходит, но двигаясь в ритм под снегопадом, глядя на счастливое Петино лицо он вдруг сам широко улыбнулся. В песне на английском было что-то про снеговика и северный полюс — Игорь не разбирал слов, просто прижимая Петю к себе и кружа его в танце. Внутри все приятно трепетало, его затопило каким-то странным, легким воодушевлением по самое горло, пока он кружил Петю в танце, думая о том, что он обязательно должен сводить Петю на какой-нибудь красивый вечер, где они бы с Петей станцевали — как раз под Новый год, у них многие устраивали роскошные званые вечера, Петя, должно быть, будет в восторге!       Петя широко улыбнулся и встал на носочки. Игорь хитро прищурился и подхватил его, наклонив, и Петя с визгом наклонился. Игорь поцеловал его, а Петя впился в его пальто, закрыв глаза и жадно отвечая на поцелуй, будто бы не пил месяцы, а губы Игоря — единственный способ утолить жажду. Смеясь, они выпрямились и Петя чмокнул его в щеку. Игорь лихорадочно улыбнулся, глядя в Петины блестящие глаза.       Оба были по-детски счастливы и довольны.       Петя забрал телефон и вернул Игорю шарф, накинув ему на шею, перед этим отряхнув от снега. Игорь снова чмокнул Петю в нос. Хазин довольно хихикнул, шало на него смотря.       Видео Петя запилил в инст пока они ехали — почти ничего не монтировал, только звук наложил и в конце сделал слышим их смех. Вот — красота! Он пересмотрел его с улыбкой, а, когда они стали на светофоре, показал Игорю. Тот посмотрел с широкой улыбкой, а после, подняв взгляд на Петю, сказал:       — Мы такие влюбленные, словно подростки.       Петя смущенно на него посмотрел и кивнул. Не хотелось дуть губы на это «влюбленные» и врать о том, что он вовсе не влюблен. Он влюблен, и Игорь это знал. С тихим довольным вздохом Петя принялся снова пересматривать видео, глядя за этим, Игорь сказал:       — Подумал, что нам надо будет сходить на какой-нибудь званый ужин. И станцевать там.       — Тебя на такие зовут? — он удивленно приподнял брови.       — Обижаешь. Конечно зовут. Их особенно много в декабре. Хочешь сходить?       — Конечно! — крякнул Петя, довольный. — Только ты заранее предупреди, у меня щас с одеждой не все так легко, — и нежно погладил круглый живот. — Вон, мордочки через рубашки просвечиваются, значит, надо будет надевать неудобные трусы…       — Званые вечера требуют жертв.       — Блин, я их раньше не любил и когда отец туда тащил — дул губы. А сейчас понял, что хочу.       — Все просто — важна компания.       Петя кивнул, соглашаясь. Дома к ним со скулежом кинулся Муха — крайне соскучившийся и недовольный тем, что его оставили одного! Его погладили в четыре руки, и Муха едва от счастья не скулил, вылизав всем ладони.       — Все, молодец, хороший мальчик.       После хорошего ужина и горячей ванной со свечами, Петя валялся на кровати, вытянувшись, и ждал Игоря, глядя в окно. Он улыбался, думая о том, что этот момент — тоже волшебный. И ощущения прекрасные. Тело расслабленное после горячей воды и чистое, свежее постельное белье, тепло в доме, а за окном — зима. В ногах сопел Муха, положив морду на голень Пети и что-то пыхтя сквозь сон. Разве это не счастье? Пете не хотелось думать о прошлом или будущем, высчитывать, кто больше страдал и кто где виноват. Ему просто было хорошо. Именно в этом моменте. Прямо сейчас.       Дверь скрипнула и он, закрыв глаза, довольно улыбнулся. Игорь залез на кровать и перелез через Петю, пыхтя. Он глянул на Игоря — Господи, ну тело-то… Невероятное тело! Крепкое, красивое, сильное, как с картинки! И шрамы… Много шрамов. Петя легонько качнул головой — не думать об этом. Игорь же жив и он сказал, что на него можно положиться, что в его работе не бывает убийств смеха ради, все серьезно. Он всегда придет домой.       — Устроились тут уже, — ласково сказал Игорь, гладя Петю по волосам. — Пушистый пес и нежный котенок.       Петя довольно мурлыкнул и глянул на него, подавшись ближе и чмокнув в голое плечо.       — Игорь?       — Да?       — Я хотел тебе кое-что сказать. Я… знаешь, я очень благодарен тебе за то, какой ты весь здоровый и надежный партнер… Чего ты так напрягся? — прервался Петя, изумившись тому, как быстро переменился Игорь. Вроде был спокойным, а тут оп — и сразу камень.       — Петь… так обычно начинаются речи о расставании.       — Дурак, что ли? Утром я реву от страха потерять тебя, а вечером предлагаю расстаться?       — Да ты беременный, а беременность всех делает непредсказуемыми!       Петя устало вздохнул и покачал головой, а после — нежно погладил Игоря по лицу.       — Никаких расставаний. Я о другом.       — О чем?       — Короче… я рад, что ты ведешь себя супер адекватно и все такое, но… Игорь, мне не нравится, как в вопросе секса ты уперся в это «я тебя травмировал, так что даже когда ты мне намекнешь — я откажу». Я… мне наоборот было бы приятнее, если бы ты иногда… сам намекал, чуть налегал может, в постели меня где погладил…       Игорь завис. Оперся на локоть и тряхнул головой. Посмотрел на Петю и уточнил:       — Но я же изнасиловал тебя?..       — Да блин, — Петя пнул его в грудь и поерзал, подложив подушку под спину и глянув на Игоря. — Я правда себя таковым чувствовал. Но все-таки то, что ты сделал — это не какой-то ад, от которого травма бы осталась на год. Ты не взял меня силой, не причинил мне боли. Это… это было скорее сомнительное согласие. Конечно это неприятно и какое-то время я боялся с тобой этого всего, ну а сейчас? Я сплю с тобой в одной кровати, хожу перед тобой в трусах и даю себя потрогать за жопу. И у нас… недавно была интимная близость. И мне понравилось. Я не говорю, что к тебе прям ща готов на член прыгнуть, нет, но… мне было бы приятнее, если бы ты проявлял ко мне такое внимание.       Игорь медленно кивнул, пытаясь все решить, понять и осознать. В его голове до этого было все просто: Петя чистый, невинный и раненный им, мудаком, и только Пете решать, что, когда и как, и вопрос инициативы Игоря… Он вообще не думал, что мог ее проявлять в таком вопросе?       — Но я… вдруг я напугаю тебя?       — Я скажу тебе сбавить обороты, — спокойно ответил Петя. — В конце концов… я бы хотел чувствовать себя сексуальным не только потому, что мои гормоны так решили, но и потому, что я вижу, что такого обо мне мнения и мой мужчина, что он хочет меня и что я завожу его.       — Конечно заводишь! Я просто… боюсь как-то ранить тебя этим.       — Игорь, я трахался до тебя. И я люблю трахаться. Люблю секс. И мне бы хотелось заниматься им с тобой.       — Что не сделаешь ради тренировок матки…       — Иди ты. Она у меня чудесно и со стимуляторами тренируется! — фыркнул Петя.       — Ладно, я тебя понял, — Игорь подсел к нему чуть ближе и нежно поцеловал в щеку, погладив по животу. — Просто я… я не знал.       — Поэтому и сказал. Я не хочу, чтобы ты бесконечно относился ко мне, как к хрустальной вазе.       — Увы, это уже неизбежно.       — Я даже не уверен: так ли я этому рад?..       Игорь в ответ только улыбнулся и поцеловал его, гладя его лицо, волосы, спустился ладонью вниз, накрыв грудь, и Петя вздрогнул, но за этим ничего не последовало — Игорь немного подразнил его и снова зарылся пальцами в его волосы. А после, отстранившись, сказал:       — Я очень тебя хочу, Петь, в этом можешь не сомневаться. И я понимаю, почему ты сейчас чувствуешь себя сексуальнее: потому что ты красивее, улыбчивее, счастливее и потому что… потому что у тебя сейчас охуенная задница, которой я, надеюсь, ты как-нибудь присядешь мне на лицо. Ты охуенно нежный, мягкий, хочется тебя всего мять, гладить и шлепать. Я пиздец, как тебя хочу.       Петя сглотнул, покраснев, а после тихо сказал:       — Да… да, так нормально.       Игорь усмехнулся и чмокнул его в губы.       — Может… успеем потренировать тебе всякое до родов.       — Посмотрим, — вздохнул Петя и снова поцеловал его, обняв за шею и погладив по волосам. Да, он остро осознал: он хочет, чтобы Игорь показывал ему свое желание. Это оказалось крайне приятно.       Засыпали они в обнимку, крепко прижатые друг к другу и любящие так, как еще никогда. Петя принимал эти чувства как должное — потому что он впервые полюбил и просто не знал, как можно любить по-другому, но Игорь… он не понимал, откуда в нем было столько любви, но благодарил Петю за то, что именно он раскрыл в нем столько чувств, сделал так, что жизнь стала ярче, насыщеннее, прекраснее. Он нежно погладил Петю по волосам.       Да, Петя — божье чудо. Не иначе.