do you really want to hurt me?

      Родов Петя ждал, на самом деле, очень сильно и трепетно. На последнем месяце становилось очень тяжело, кольцо все еще надеть было нереально и оно лежало, в коробочке, на тумбе рядом с кроватью. Петя вертел его часто в руках, рассматривая. Хотелось скорее увидеть сына. взять его на руки — об этом даже Игорь стал говорить все чаще и чаще. Рассказывал, как, бывает, едет мимо дет сада, смотрит, как детей забирают и мечтать начинает, как они так же их Дениску забирать будут, он улыбался, говоря: такого маленького пухленького колобка. Петя улыбался в ответ — еще шире.       ПДР был на семнадцатое января и Петя с трепетом ждал этого дня. Правда когда опустился живот, Петя вдруг понял, что боится. Осознал резко — осталось недели две, не больше. Вчера Рождество праздновал у Прокопенко, а теперь вот — рожать скоро! Дома Игоря не было, и Петя весь извелся, думая о родах, как страшно и больно это будет. На свою дурную голову он решил прочитать на форумах, как у кого что проходило, и в итоге разревелся от ужаса, думая: никаких родов, нет, я не буду! Он позвонил Насте, и та едва не через телефон ему по башке дала за то, что читает такое перед родами. Строго настрого запретила вообще ему что-то такое читать и смотреть, чтобы сидел на жопе ровно, дышал и смотрел комбезы для малыша. А Петя не хотел смотреть комбезы, он хотел реветь и чтобы за него родил кто-то другой!       Когда пришел Игорь, Петя тут же вышел к нему и крякнул:       — Я не хочу рожать!       Игорь замер в полусогнутом положении. Еще утром Петя щебетал о том, как же хочется поскорее семнадцатое, чтобы родить и увидеть их чудесного малыша, а сейчас уже все, не надо! Игорь вздохнул. Ну, Петя беременный, а Игорь уже привык к этим беременным причудам.       Он выпрямился, снимая пальто:       — Ну, раз передумал, то давай оформим отмену.       — Какую отмену?       — На беременность.       Петя посмотрел на него круглыми глазами:       — У нас же тогда не будет Дениски.       — Так ты и рожать не хочешь.              Петя стоял и смотрел на него. Мысль о том, что у них не будет Дениски, долгожданного чудесного мальчика, он прямо так и разревелся. Игорь замер. Моргнул. Да, точно, как он мог забыть, что Петя в своем положении — та еще пороховая бочка и любое неверное слово или неудачная шутка может истерику вызвать.       — Петь, ну ты чего? — он подошел к нему, крепко обняв, укачивая в своих руках. На рыдающего Петю непонимающе смотрел Муха. — Все хорошо будет. И родишь ты легко. Врач у тебя хороший и он хвалил тебя и твою подготовку. Что родишь и не заметишь. И будет у нас Дениска. Пухленький колобок.       Петя тихо рассмеялся сквозь слезы и потерся о его грудь. Только от запаха Игоря, от его объятий, стало спокойно, и ему подумалось, что если Игорь будет на родах, то он так же его утешит просто тем, что будет рядом. Пете стало легче.       — Знаю. Просто все равно страшно. Из меня человек вылезет!       — Я читал, что к моменту, когда он вылазит, там вообще уже не до этого…       — Ты не делаешь легче! — пискнул Петя, а после тихо вздохнул. — Ладно, ужинай, потом иди ко мне. Поваляешься со мной?       — Конечно, — Игорь нежно поцеловал его в макушку.       Да, чем ближе были роды, тем больше времени Петя проводил в кровати, в гнезде, куда постоянно звал Игоря и там обнимал его, гладил, целовал и кусал. В общем, изо всех сил метил его своим запахом, видимо, боясь, что в такой период кто-то может попытается забрать его альфу! В общем Петя, как и любой омега перед родами, занимался своими важными омежьими вещами: то есть строил гнездо по всему дому, покупая новые важные вещи типа ковра или штор и метил своего альфу. Все идет ровно так, как надо, и Игорь совсем не волновался. Прогнозы у врача были отличные, состояние Пети тоже, жопа за период беременности у него стала дай Бог, так что слова врача, что Петя родит и не заметит он вспоминал если не полностью серьезно, то очень близко к правде. С такими-то бедрами!       Либидо у Пети падать и не собиралось, да у Игоря, по ощущениям, оно только росло — он плохо понимал, почему, но при виде такого Пети, мягкого, нежного и круглого, внутри такой ком возбуждения был, что член мог встать за одно касание. И это при том, что раньше Игорь никогда даже не смотрел на беременных, у него в принципе такого фетиша не было! А на Петю вот был.       И после ужина, пролежав с ним всего десять минут, понял, что у него снова встал. Выдохнув, он нежно погладил Петю по бедру, оттянул футболку и расцеловал его шею. Петя тихо хихикнул. Игорь к Пете нынче лез очень аккуратно и бережно, боялся как-то надавить. Но на Петю надавить было нереально, он сам тек стоило Игорю его погладить. И вот, минута — и ладони Грома на чувствительной груди, ласкают, гладят, наминают. Петя задрожал, прильнул ближе и потерся ягодицами о его пах. Игорь рвано выдохнул — нет, ну жопа у Пети… Вместо слов он сжал ягодицу в своей ладони, а после ласково шлепнул. Петя блаженно улыбнулся. Белье — с мордой Совы — слетело быстро и Игорь во всю уже лапал голую ягодицы, терся членом и трахал пальцами. Сквозь стоны Петя промычал:       — Только внутрь не кончай.       Игорь поцеловал его в плечо:       — Почему?       — Можешь роды этим спровоцировать. Внутрь можно будет после семнадцатого, если не рожу.       — Понял, — отозвался Игорь, смутно соображая. Хотелось… просто хотелось.       Секс сейчас долго не длился из-за того, что оба были слишком сильно возбуждены, а Петя еще — очень чувствительным. Во время секса он скулил, визжал, почти плакал — и охуенно сжимал его член. Цеплялся за него, кусался, если поза позволяла, и царапался. В общем даже под конец беременности Петя был страстной штучкой и это Игорь обожал всем сердцем.       Кончил, как и было велено, на ягодицы и довольно выдохнул, ткнувшись лбом в голую мокрую спину.       — Охуенно… — прошептал Игорь.       — Мг, — в ответ довольно промычал Петя с блаженной улыбкой.       Так и проходили Петины дни в ожидание родов. Он много спал, после валялся, смотрел пересмотренные по сто раз комедии и старался не волноваться. Говорил с малышом уже во всю, гладя свой живот, а когда дома был Игорь — вис на нем, обнимал и много целовал. Игорь от него далеко не отходил и в принципе побольше старался быть дома. Окружала заботой, собой и любовью. Петя успокаивался и заражался Игоревой уверенностью, что все пройдет хорошо.       Семнадцатого Дениска совсем не спешил на выход. Вечером, в кровати, Игорь нежно гладил его живот, спрашивая:       — Что, Дениска, до последнего съезжать не хочешь? Ну, могу понять. Там тепло, темно и безопасно. Твой папка нынче сам такие места ищет, как кошка.       Игорь нежно поцеловал Петю в висок.              — Блин, да будь моя воля, я бы в шкафу рожал! Мне кажется, там очень безопасно и хорошо…       — Только место мало, — умилился Игорь его абсолютно точно животным повадкам.       — Ну так и в животе у меня места не очень много, но Дениска не жалуется, — Петя улыбнулся и с улыбкой погладил свой живот. — Ладно уж, еще немного тебя подождем.       Игорь кивнул и поцеловал его в живот, нежно погладив.       Но выходить Дениска не думал и на следующий день. Игорь весь день нервно ждал от Пети звонка или сообщения, что началось, но ничего не было и Игорь даже боялся. Вдруг он один поехал! А Игорь очень хотел быть с ним, в конце, концов, он что, зря анализы все эти сдавал? Вон, бумажки готовые лежат на видном месте рядом с собранной уже как месяц сумкой в роддом. Игорь так перенервничал, что в итоге сам набрал Пете. Тот поднял и заспанным голосом спросил, че ему надо. Игорь понял, что Петя не рожал. Петя спал.       — Я думал ты там уже рожаешь!       — Не, — зевнул Петя. — Он меня только по почке ударил и все.       — Ну ладно… Тогда отдыхай.       По приходе домой Петя все еще валялся в кровати, растрепанный и немного сонный. Увидев Игоря, довольно улыбнулся и вытянул руки. Гром обнял его, погладил и расцеловал всего.              — Не хочет он, — Петя надул губы. — Сидит и не выходит.       — Да я уж вижу, — кивнул Игорь, нежно гладя тугой живот.       — Может надо его подтолкнуть?       — Как это?       — Спермой твоей волшебной. Мне говорили, что сперма шейку матки вроде расслабляет и это может спровоцировать роды. Выходит, уже можно.       — Блин, Петь… Че-то я не хочу в тебя кончать, а сразу следом везти в роддом.       Петя громко рассмеялся.       — Горь, ты че? Думаешь это вот так сразу? В эту же секунду? Нет конечно. Я вообще не знаю, работает ли это. А тебя вот хочу. От тебя потом несет так, что колени в разные стороны разъезжаются.       Игорь смущенно на него глянул. Он просто утром забыл дезодорантом воспользоваться, а Пете вон — нравится. Игорь мог понять, ему особенно нравилось, как Петя после секса пах — запах улетный.              — Петь… точно не сразу?..       — Точно.       Как оказалось — совсем не точно. Петя сам охренел дико. Лежал на боку, прислушивался к ощущениям. Сзади целовал голые плечи Игорь, шепча о том, какой Петя у него красивый, какой нежный, как он его любит. Петя потрогал свой живот — непривычно твердый, разве что не каменный. Поясница ныла непривычно сильно и вообще странно как-то.       Игорь еще успел сходить в душ и выпить кофе, пока Петя пытался понять. Вариантов-то масса было… И вдруг снова путает с тренировочными? В первые разы он в самом деле пугался, что вот оно, вот! И думал, что перепутает!       Но настоящие схватки с тренировочными перепутать было невозможно. Петя поморщился и понял: началось. Странно, он думал, что когда поймет, то заорет, крикнет Игорю и побежит прям так. Но он аккуратно встал и сначала пошел в душ. Внизу живота ныло, но терпимо, и поясница постепенно отпускала.       После душа снова прихватило Петя вытянулся у фитбола, который прикупили, чтобы Дениску в случае чего веселее укачивать было. Ломота прошла. Петя выдохнул, встал, натянул треники и футболку. Чтобы удобно было и ничего нигде не стягивало. Только потом вышел к Игорю, который хмуро смотрел в ноутбук.       — Горь, работа?       — Я быстро. Полчаса и все. Ты как?       — Поясница ноет только.       — Щас массаж сделаю. Давай, иди сюда.       Петя пошел. С удовольствием поудобнее на диване устроился, подушку обнял и глаза прикрыл, пока свободной рукой Игорь поясницу проминал. Стало тут же легче, только низ живота снова заныл. Потом — отпустило. Петя старался ровно дышать. Так странно, он совсем не нервничал. Все шло гладко, спокойно, ровно так, как и надо.       — Ну вот и все.       Игорь отложил ноутбук и получше промял ему спину.       — Лучше?       — Да. Ты теперь нынче мастер по массажу.       — Ну, такой-то опыт!       Петя попыхтел и повернулся к нему. Сказал:       — Горь… Началось, короче…              Игорь уставился на него.       — В смысле?..       — Бля, да в прямом. Ты много смыслов тут найти можешь?       — То есть… — Игорь побледнел. — Ты рожаешь?!       Когда Петя кивнул, Игорь, кажется, хотел заорать и за себя, и за Петю, и за того парня, но вместо этого подскочил, схватил две сумки — для Дениски и Пети, запихнул свои документы на присутствие и сказал:       — Петь, че сидим?! Поехали!       Петя подумал, что совсем не хотел никуда ехать! Это их дом, тут так спокойно и правильно, а там — больница! Надо было о домашних родах думать… Но он кивнул. Игорь помог ему одеться, нацепил на него сапоги и осмотрелся.       — Так, ничего вроде не забыли…       А сам — напуганный, бледный, едва не трясся.       В машине Игорь вроде старался успокоиться, в себя прийти, поглядывал на Петю, который нежно гладил свой живот и в принципе был очень спокойным!       — Как ты можешь быть таким спокойным?.. — пробормотал Игорь, то бледнее, то зеленяя.       — А че мне бояться? Щас очень даже терпимо, а дальше… дальше увидим. Да и не могу же я отказаться, правильно?       — Правильно, — кивнул Игорь.       А после подумал: как-то он так же вез Петю. В ту же больницу. И так же нервничал. А потом оттирал кровь от сиденья. На секунду даже потом холодным прошибло, он моргнул и постарался прийти в себя. Да. Было и такое. И там — да, ужас, тьма, страх. А сейчас чего бояться? С Петей все будет хорошо, с ними чудесные врачи и у него отличное здоровье. Пете и их малышу ничего не угрожает. Он справится. Игорь вздохнул и постарался взять себя в руки. Пете нужен спокойный и уверенный в себе муж, именно за этим он его на роды позвал! И что, зря, что ли, Игорь на эти курсы ходил?!       — Успокоился? — улыбнулся Петя, поерзав.       — Да. Понял, что с тобой все хорошо и ты точно справишься. А я буду рядом и поддержу.       — Ну вот. Уверен, роды у меня хорошо пройдут. Еще недавно боялся и сомневался, а сейчас — нет, — и снова глубоко выдохнул, откинув голову назад, переживая схватку.       Игорь сжал его руку в своей и нежно погладил костяшки.       В больнице их ненадолго разлучили. Петю сразу повели в палату, а Игоря забрали проверить документы и нарядить в смешной халат и шапочку. Игорь осматривал себя и спросил:       — А это обязательно?..       — Уверяю, вы там оба будете красавцы. А еще вам обоим будет не до вашего внешнего вида.       Игорь кивнул и поправил накидку. Бахилы еще эти… Блин, такие бабки, а они еще тут не придумали отдельную комнату, которая бы за секунду полностью делала одежду стерильной. Нда, и куда Сережины деньги идут?..       Зато палата, конечно, была шикарной — большой, просторной, помимо всяких штук, типа фитбола, даже джакузи было! Мерно пищала пугающий аппарат, проводами идущему к Петиному животу. Игорь сначала испугался. Зачем столько проводов?! Что-то не так?       — Петь, а это… ну, зачем?.. — Игорь нервно кивнул в сторону пикающего аппарата. Он подошел к Пете, сжал его руку, погладил нежно.       — Записывает сердце ребенка. И схватки вроде. Щас скоро отцепят, врач придет, посмотрит данные и все. Мы вообще-то даже рановато приехали.       — Как это — рано? У тебя ж схватки!       — Ну да, ранние. Они не болезные и быстрые. Но ниче, все ок, лучше все время быть тут, с врачами, мало ли что.       Игорь тупо кивнул. А Петя попросил его включить телик.       Игорь ничего не понимал. Вскоре врач пришел, сказал, что все отлично и провода убрали. Петя встал, оправил рубаху, потер поясницу и сказал:       — Спина болит.       Игорь кивнул, не дурак. Кажется, еще около двух часов ничего особо не происходило. Петя иногда шипел, но не более. Большую часть времени он смотрел телик, обнимался и целовался с Игорем. Они обсуждали, все ли они купили для малыша, удачный ли цвет стен в детской и проверяли содержимое сумок. Смеялись много, шутили. Петя валялся на кровати, Игорь рядом гладил его и целовал. Он догадывался, что идиллия временная, но все равно ей наслаждался и был очень ей рад — если бы все сразу началось с оров и дикой боли, ему бы понадобилось время, чтобы в себя прийти и попытаться убедить себя, что Петя не умирает. А так все плавно, что ли…       Так что когда началось по-серьезному Игорь был готов и вообще походил больше на каменную стену — такому и учили, говорили, что переживающие лица нужны омеге в такой момент меньше всего. И сюсюкаться сильно не надо — это оставьте для послеродового периода.       Петя сначала терпел. Просто встал с кровати, ходить начал, открыл окно и вдохнул свежий морозный воздух. Игорь не лез и не пытался его трогать. Этому тоже учили. А то по морде можно получить. Игорь подумал и решил, что похоже на правду. Если бы его в дикой боли начали бы лапать он бы локтем заехал не думая.       — Петь, ты как?       — Хуево, — отозвался Петя, сжав зубы. — Но пока терпимо. Сюда иди.       Игорь послушался, подошел со спины и мягко уложил руки на поясницу, массируя.       — Посильнее, — попросил Петя, оперевшись о подоконник. Игорь кивнул. Сил в руках него было немерено, так что мог сделать все ровно так, как Пете и нужно было.       Так еще прошло добрый час. Петя шатался по палате, тяжело дышал, шипел и мычал сквозь зубы. Но в какой-то момент ему начало казаться, что уже ничего не помогает. Ни вода, ни воздух, ни массаж, ни ходьбы. Он старался сдерживаться, думал, что все терпимо, но все-таки не выдержал. Никогда ему так хуево не было, никогда. Первый крик сам собой сорвался, когда он ткнулся лицом в подушку. Игорь замер, растерялся, а после нежно коснулся его волосы. Петя, будто от отчаяния, зарычал, заскулил. Он весь вспотел, рубашка липла к телу, щеки были мокрые и красные от слез, а это все не кончалось! В момент, когда схватка отступала, он пытался принять позу поудобнее и ровнее дышать. Пить пытался — к счастью Игорь не забывал его поить.       — Пиздец, Господи, какой пиздец, — скулили Петя, потерев мокрый от пота лоб. — Я больше на это не пойду. Никогда, блять.       — Петь…       — И с тобой сексом не займусь! Пошел на хуй, бык осеменитель херов! — и смачно пнул его ногой в бедро перед тем, как его скрутило в новой схватке. Он заскулил, слезы снова брызнули из глаз. Попытался встать, удобнее позу принять, но даже уже не соображал, что там надо было и как принять.       Игорь, благо, думал за двоих. Молча сам помог ему принять удобную позу, чуть надавил на поясницу, массируя. Петя взвыл, дрожа всем телом.       — Петь, дыши, — напомнил ему Игорь, видя, что в рыданиях Петя задыхаться начал.       — Иди на хуй!       — Пойду. Но сначала вдохни. Давай, — и сам вдохнул глубоко. Петя смотрел на него мутными от боли и слез глазами, но вдохнул. — Правильно. Еще раз.       Петя дышал, очень старался, но в итоге его снова так сильно скрутило, что он, заскулив и тихо заплакав, согнувшись.       — Пиздец… Господи, какой пиздец… — просопел он, сжимая руку Игоря. — Это ад, ебучий ад… — дышал он тяжело и ртом. Когда схватка отпустила, с болезненным стоном, он улегся на кровать. Игорь аккуратно вытер его лицо от пота и слез, нежно поцеловал в щеку.       — Ты большой молодец. Петь, ты герой. Я так тобой восхищен. Ты такой сильный.       — Лучше бы я не был героем, но и не подыхал тут от боли, — тяжело дыша, прошептал Петя.       — Позвать доулу? Тебе будет с ней лучше?       Петя немного поморщился. Да, что-то такое он припоминал, что они могут позвать доулу. Он кивнул. Ему казалось, что она уж точно знает, что делать! Но боли от присутствия еще одного человека меньше не стало, хотя, может быть, чуть лучше было. Она заставляла его правильно дышать и принимать правильные позы, даже почти силой усадила его на фитнесшар и сказала, как правильно двигаться. Может, саму схватку это ослабляло едва, зато после становилось намного легче. Игорь рядом сжимал его руку, говорил, какой он молодец,       Петя уже ничего не понимал. Он был весь мокрый от пота и слез, сердце билось в ушах. Он думал о том, что хотел умереть. Да, если бы только это было возможно, он бы просто умер.       Потом боль стал совсем невыносима. Он орал, ревел в голос. Кусал губу, подушку и свою руку. Не находил себе места. Ему никогда так плохо не было, никогда. Все то, что было до — это ничто по сравниванию с тем, что было сейчас. Он кричал, скулил, ревел так громко, что уже сам не разбирал, он такие звуки издает или нет. В себя его постарался привести Игорь и сказал:       — Петь, подпиши тут. Давай, вот так.       Он вложил ручку в его руку и Петя, весь в слезах, дрожащий и красный, поставил кривую подпись. После Игорь с доулой помогли ему присесть, кто-то задрал его рубашку. Петя вцепился в руку Игоря, скуля и плача. Он не помнил, сколько прошло, но в какой-то момент в голове прояснилось, стало не так плохо. Пелена боли сошла с глаз и Петя проморгался.       — Малыш? Детка, ты как?       Петя посмотрел на его лицо и сказал:       — Кажется, я умер…       — Нет, не умер. Тебе вкололи обезбол. Тебе легче?       — Боже, да, — Петя вздохнул. Игорь снова протер его лицо от слез и пота. — Пиздец… Пиздец, я думал, что умираю… Игорь, это ад какой-то.       — Поэтому и приняли решение об эпидуралке. Сейчас все ок будет. Сказали, что можешь поспать или даже принять теплую ванную.       Петя сначала не ответил. Он просто лежал и смотрел в потолок, сжимая руку Игоря, и не веря своему счастью. Было нормально. Было хорошо. В голове больше ничего не шумело и не звенело, мир перед глазами не расплывался. Наконец, он посмотрел на Игоря и удивленно приподнял брови, глядя, как челка липла ко лбу, пряди забавно вились.       — Ты чего весь мокрый?..       — Вспотел, — улыбнулся Игорь. То, что он пережил за эти часы… Ну, явно что не хуже чем то, через что прошел Петя, но сам Игорь давно такого не испытывал. Он весь вспотел и дрожал, пот неприятно холодил кожу, сердце билось быстро. Он растерялся, просто не знал, что делать — к такому не готовили. Хорошо, что рядом была доула. Она все сделала, позвала врача и помогла уложить Петю на кровать. — Ты герой, Петь.       — Ага… Мне еще скоро снова геройствовать, — вяло отозвался Петя. — Наберешь ванну?       — Сейчас, — Игорь кивнул и встал.       Ну, сейчас, конечно, было намного легче. Набирая воду, он был рад, что все-таки был здесь, с Петей. Да, тяжело, страшно, смотреть на мучения Пети, слышать его крики — ад, но если он мог хоть на немного ему помочь, если он причина той слабой улыбки, кода Петя пришел в себя — значит, все не зря. В воде Петя расслабился, а Игорь помассировал ему плечи и спину.              — Легче?       — Намного, — кивнул Петя. — Уже почти полностью отпустило. Даже посплю, наверное… Я так устал, Горь…       — Верю, — Игорь нежно поцеловал его в голое плечо и сжал его руку.       — Я не знаю… не знаю, как мне дальше… Мне так страшно, что снова будет так больно, что снова терпеть.       — Сейчас врач придет и посмотрит раскрытие, может, тебе скоро рожать, и все самое страшное позади.       — Надеюсь, — Петя обеспокоенно погладил свой живот. Тяжелый и непривычно твердый.       Игорь помог ему выбраться из ванной, вытер и надел снова рубашку. Врач пришел через десять минут, опросил об общем состоянии, снова прицепил датчики, а после осмотрел. Сказал:       — Через часика два.       Петя сглотнул и тихо уточнил:       — Рожать через часика два?..       — Да. Пока отдохните. Уверяю, самое страшное позади.       — Надеюсь, — пробормотал Петя еле слышно.       Когда врач ушел, Игорь погладил его по волосам и, склонившись, поцеловал.       — Все будет хорошо, ты очень сильный, ты со всем справишься.       — Надеюсь.       — Как тебе сейчас?       — Хорошо, — кивнул Петя. — Я немного посплю…       — Спи. А я рядом буду.       Петя кивнул, улыбнувшись, и закрыл глаза. Ему и вправду удалось заснуть, а Игорь, следя за этим, в молчании гладил его по волосам, целовал его лицо, сжимал его руки. Казалось, что в себя после такого зрелища он пришел только сейчас. Это же… вот настолько прямо? Так больно?.. Петя так кричал. Игорь разное слышал, но таких криков — уже давно нет. А тут еще это крики Пети, его славного, нежного Пети. Это ему так ужасно-больно, это он так кричал. Игорь никогда не чувствовал себя таким беспомощным. Он мог только смотреть, гладить и что-то говорить, зная, что Петя его не слышал.       Пете удалось немного подремать, но уже через час он открыл глаза и поморщился. Игорь оживился, отложил телефон, где всем отчитывался за то, как все проходит — Юля написала, какое счастье, что она так и не смогла забеременеть. Игорь был с ней согласен, но по другим причинам. Он нежно погладил Петю по руке и спросил:       — Ты как?       — Низ живота ноет, — вздохнул Петя, не открывая глаза. — Наверное обезбол отпускает. Но пока терпимо, — он с трудом присел и потер поясницу. Проморгался, потер веки и встал. Игорь встал вслед за ним и обнял со спины, гладя по животу, укачивая в своих руках.       — Скоро все кончится, ты родишь и все будет хорошо, — прошептал Игорь.       — Да, понимаю… Просто страшно очень. Так больно было, Горь, это кошмар… Я больше на это не пойду. Ни за что.       — И не надо, — поцеловал его Игорь, про себя думая, что сам он такого шоу тоже больше не выдержит. Никогда у него сердце так не заходилось, как в момент наблюдения за тем, как Петя мучился.       — А если еще малыша захотим?.. — прошептал Петя.       — Возьмем из приюта.       — А если… — прервался, вдохнул рвано и погладил поясницу. Игорь без слов все понял и принялся ее проминать. — Если своего захотим?       — Петь, ты уже второго, что ли, хочешь?       — Нет! — вскрикнул он.       — Ну вот, — Игорь кивнул, продолжая массировать его спину. — Сейчас у нас план один. Родить Дениску.       — Точно.       Еще полчаса ничего особо не происходило. Схватки были, но из-за обезбола они для Пети не так сильно ощущались. Он оперся руками о кровать и шумно выдохнул. Игорь был рядом, проминая плечи, спину и поясницу. После Петя старался ходить, дышать, а после сказал:       — Знаешь, на удивление терпимо… То есть, конечно, перед обезболом был пиздец, но он быстро кончился…       — Ага, а до этого ты настрадался как, — Игорь поцеловал его в висок, обняв со спины и погладив по животу. Да, эту картину он долго не забудет. Как Петю от боли выворачивает, как он плачет и кричит, а сам Игорь ничего, нахрен, не мог сделать.       — Я рад, что ты рядом, — сказал Петя внезапно. — С тобой морально легче.       — Тогда я рад, что я тут не бессмысленная статуэтка, — улыбнулся Игорь, продолжая укачивать его в своих руках.              Еще немного Петя подышал возле окна, прошелся по палате, подышал, чуть-чуть расслабил мышцы на фитболе, а после снова попросился в руки Игоря. Тот погладил его, расцеловал его лицо, а после Петя тихо ойкнул и удивленно посмотрел на Игоря. Моргнул. Прошептал еле слышно:       — Началось, кажется…       Игорь кивнул и сам нажал на кнопку вызова персонала, потом подошел к Пете и сел на одно колено, стаскивая намокшие от отошедших вод носки. Петя смущенно потоптался, у самого же Игоря никакого смущения не было. Он тут вообще-то именно за тем, чтобы Пете помогать!       Врач Петю похвалил, сказал, что все, как по книжке, а после спросил у Игоря:       — Вы на родах будете присутствовать?       Игорь уверенно кивнул. Ну а как же нет?! Ради этого и пришел.       — В обморок падать любите?       — Ни разу не падал…       — Ну если соберетесь — скажите медсестре, а то там кафель, побьете себе еще что.       Игорь сглотнул, догадываясь, что вопрос был явно после многолетнего опыта в виде падавших в обморок отцов… Игорь очень надеялся, что не пополнит эту коллекцию. Мужик он или кто?!       Петю увезли в родовую. Помогли устроиться удобнее на кресле в раскорячку. Тут чем-то неприятно пахло — как во многих подобных кабинетах. Игорь стоял у головы, и Петя тут же вцепился в его руку, нервно глядя на врача.              — Все? Удобно? Что чувствуете?       — Низ живота давит и болит… — прошептал Петя бледными губами.       — Тогда все хорошо.       Петя посмотрел на Игоря и тот нежно погладил его лицо второй ладонью, утешая. Сам Игорь нервничал, что пиздец. Там он боялся, а тут — нервничал. Петя же выходит… рожает! И кресло это, и акушерка, и врач! И все эти штуки рядом! Это все потому что Петя рожает! Игорь думал, что точно в обморок свалится.       — Тужится учили? — улыбнулся врач.       — На курсы отходил от и до, — гордо сказал Петя, стараясь дышать правильно.       — Молодец. Вот так же сейчас делайте.       — А прям… прям уже, да?.. — пробормотал Петя.       — А что, хотите еще пару часов схваток?       — Нет!       — Ну вот. Значит начали. Не бойтесь, за тридцать минут родите и пойдете домой.       — За тридцать?! А если я не успею?! — испуганно спросил Петя.       — С вашими бедрами я бы вам и десять дал, но ладно уж, вы в первый раз, без опыта, во второй родите и не заметите. Так, все, давайте, а то мы так до утра с вами не разберемся.       Петя кивнул, откинув голову назад. Активно помогала медсестра, говоря, когда начинать тужаться, когда чуть расслабиться, напоминала о дыхание. Петя очень старался, даже пока все самому выходило, без помощи врача или акушерки. Каменной хватки сжимал руку Игоря, впившись ногтями в его кожу. Игорь шептал что-то, гладя по волосам, но главное — что был рядом, и это Петю успокаивало.       — Вот так, молодец, — похвалила его медсестра. — Давай еще раз. Ага-ага, вот, умничка! Теперь вдохни глубоко… Ну вот сразу видно, на курсы наши ходил! Не роды, а активное кардио просто!       Петя вяло улыбнулся, а после спросил:       — Можно кричать?       — Только дышать не забывайте. А сейчас… ну-ну, давайте, еще раз, напрягитесь!       Петя напрягся, тужась, впился в руку Игоря еще сильнее и закричал.       — Петь, очень больно?.. — испуганно спросил Игорь. Петя до этого не кричал!       Петя сначала вдохнул глубоко, выдохнул и сказал:       — Честно? Не очень, но с криками легче.       — Тогда побольше кричите, — подбодрил его врач. — Так-так, сейчас очень хорошенько постарайтесь! Да-да, все, вижу головку… Давайте, еще-еще! Ну-ну, немного осталось, постарайтесь!       Петя очень старался. Сжимая руку Игоря до синяков, не стесняясь криков, он старался изо всех сил. Что-то говорила медсестра и врач, но Петя не слышал, он только слышал свой крик и как бешено билось сердце.       Потом — вспышка.       И крик. Не его.       Петя перевел дух, смотря ничего не понимающим взглядом в потолок. Игорь выпрямился, глядя на небольшое, худенькое существо в руках врача.              — Пуповину будете резать? — предложил врач.              Игорь тупо кивнул. Страха не осталось, тошнота, которая гуляла в глотке с момента, как он зашел сюда, тоже прошла. Ничего не осталось, кроме облегчения и шока, что это существо в руках врача — их ребенок. Громко кричащий, морщащийся Дениска. Игорь принял специальные ножницы и точным движением, будто бы делал это сотню раз, перерезал пуповину.       — Так, молодой папа, держите вашего богатыря, — врач передел малыша сначала медсестре, а та уложила Дениску Пете на грудь. Петя смотрел на него шалыми глазами. И это существо на его груди, такое совсем маленькое, это он его сделал?.. — Валерия Павловна, вы поглядите на эту красоту! Я ж говорил, что родит как из учебников!       Петя поднял взгляд, оторвавшись им от неясного клубочка на его груди, посмотрел на врача.       — Что там?       — И вправду, — охнула Валерия Павловна. — Ни одного разрыва!       — Молодец, Петр Юрьич, — похвалил его врач. — А главное все сам, все сам! Так, давайте еще немного постарайтесь и точно все.       Петя кивнул, напрягся, оказалось — совсем чуть-чуть неприятно, но в целом все хорошо.       — Смузи делать же не будете? — уточнил врач. Когда Игорь с Петей уставились на него бешеными глазами, рассмеялся. — А некоторые делают. Так, давайте пару минут, в себя приходите. Знакомьтесь с сыном, после мы его помоем, проверим, упакуем и вам отдадим уже на совсем.       Игорь с Петей тупо кивнули. Оба были в глубоком шоке. Но больше всего — Петя. Он все никак не мог понять, что это маленькое существо на его груди — вылезло из него! Он его сам сделал! Петя аккуратно погладил его по спинке. Существо побухтело и уверенно поползло ближе к его груди.       — Так, сейчас, я помогу, — медсестра расстегнула его рубашку, обнажая грудь, и малыш тут же нашел ртом сосок, обхватив губами. Петя удивленно поморгал.       — Это как?.. Он еще… он же еще не…       — Вот такая магия. Удивительно, но они все уже с рождения знают, что такое грудь и что ее надо сосать!       Игорь стоял рядом, не шевелясь, просто моргая, глядя на существо на груди Пети, которое принялось причмокивать на его груди. Петя поднял взгляд на Игоря и улыбнулся. Глаза у того слезились. Крупная соленая капелька упала вниз, на одежду, скрытую за больничной накидкой. Петя улыбнулся ему и, протянув свою руку, нежно сжал его — ту, на которой остался синяк от его хватки.       — Привет, — тихо сказал ему Петя. — Это наш Дениска. Рад?       Игорь закивал, а после его мелко затрясло и он прям так разревелся. Принялся слезы вытирать, но не помогало. Стоял и плакал, с надрывом. Врач присвистнул:       — Ну, такого у нас не было… Валерия Павловна, успокоительного накапайте господину. Так, и малыша давайте, щас посмотрим, что там как.       Ребенка у Пети забрали, чтобы умыть и взвесить. Пете тут же стало как-то холодно без веса Дениски на своей груди, и он проводил его взглядом, а после вернул его к Игорю. Грому подали стакан, тот его выпил, а после, присев на стул, обнял Петю, ткнувшись лицом в его шею. Петя улыбнулся, погладив его по волосам. Он один раз видел, как Игорь плакал, но это — что-то совсем другое. Плакал, словно маленький мальчик.       — Спасибо, Петь, спасибо, — прошептал Игорь дрожащим голосом.       — Ну-ну, Игорек, я ж для нас старался, а не только для тебя. Или я щас такой: «ну, дело сделано, пойду в Вегас нюхать кокс».       Рассмеялся Игорь, рассмеялся довольно врач — хороший был мужчина, на позитиве, Петя решил, что если будет рожать второй раз, то точно у него.       Игорь перевел дух и посмотрел на Петино лицо, нежно погладив его кончиками пальцев.       — Люблю тебя, — прохрипел он и, взяв руку Пети в свою, расцеловал его пальцы.       Петя улыбнулся, поцеловав его в лоб. Дальше все быстро происходило — Петю еще раз осмотрели повнимательнее, опросили о его самочувствии, ребенка проверили, радостно сказали, что твердая девять по Апгар, после, наконец, отправили всем семейством в семейную палату. Пете тут же принесли еду и следом — завернутого в одеяло малыша, который забавно хмурился и шлепал губами.       Медсестра сказала:       — Так, никаких мифов не читали? Кормим сразу, как захочет есть. Если просто требует грудь — тоже даете, даже если он не ест.       — Знаю. На курсах рассказывали, — улыбнулся Петя и с трепетом заглянул в конверт, глядя на хмурое личико.       — Тогда чудесно. Отдыхайте.       Она ушла, а Игорь присел рядом на кровать, тоже заглянув в конверт. Дениска только изредка дул губы или причмокивал, лежа с закрытыми глазами, но больше не хмурился. Петя не мог перестать его разглядывать, как и Игорь. Сидели вот так, кажется, полчаса, в тишине, и просто смотрели на него. Петя и не думал, что Дениска у них такой чудесный получится. Щечки сразу вон какие пухленькие, на головке волосы светлые, ну прямо совсем-совсем готовый младенец!       — На тебя так похож, — прошептал Игорь.       Петя посмотрел на Игоря с улыбкой. Глаза и щеки у него высохли, будто бы и не рыдал навзрыд час назад на Петиной груди, там, в родовой. Этот момент теперь Петя будет хранить так же трепетно, как и тот, когда на него положили Дениску. Столько тепла в этом было, столько интимности и близости. Там, в палате, Петя еще был на грани после родов, с трудом все воспринимал, и волной счастья из-за Дениски его окатило, может, и сразу, но почувствовать это все он смог только сейчас, держа его на руках.       — Хочешь подержать? — спросил Петя.       Игорь закивал, поджав губы, и принял сверток на дрожащие руки. Улыбнулся широко, разглядывая его личико. Сказал тихо:       — Офигеть… я будто бы и не верю до сих пор… Вот он, наш ребенок, настоящий. Такой хороший. Живой, здоровый. Наш. Долгожданный.       — Да, — Петя погладил его по руке. — Наш чудесный малыш.              Игорь мягко укачивал Дениску на руках, любуясь им, и не верил, Господи, нет, он просто не мог поверить, что это в самом деле правда. Что у них ребенок. Да, конечно, для Пети все случилось быстро, но Игорь… сколько лет в надежде, сколько отчаяния? И вот, наконец? Дениска. Он поджал дрожащие губы, а Петя нежно погладил его по руке:       — Тшшш, все хорошо.       Игорь закивал, смаргивая слезы. Он… да. Он вроде всегда знал. Вот Петя, беременный, а внутри — их малыш. Вот схватки, потуги… Но осознал в полной мере он только сейчас, видя перед собой это маленькое пухлощекое лицо и слыша, как тот тихо причмокивал.       Выпустить из рук Дениску вышло совсем нескоро, так что Петя сам сфоткал его на руках у Игоря и сам отправил фотку всем: Прокопенко, Игнату, Нине, Юле. После взял свой телефон, отправил Насте и родителям. Честно говоря, ему тоже совсем не до этого было, но понимал: все ждут. Игорь же написал им, что Петя рожает, и все писали каждые десять минут: ну что? Ну что? Ну что? А теперь уж точно можно было расслабиться. Петя хорошенько поел, выпил сладкого, крепкого чая, и ему стало намного легче. Сил все равно мало осталось после такого марафона, так что чай тут же поднял ему силу духа, хоть, но сонливость не прошла.              — Горь, я посплю немного…       — Конечно, — закивал Игорь. — Отдыхай. Ты такую большую работу сделал, Петь. Ты такой молодец.       — Старался, — довольно улыбнулся Петя и, наконец, с полным облегчением, прикрыл глаза, засыпая.       Поспать долго снова не вышло, но этот сон вышел намного лучше, чем то, что было между схватками. Игорь все это время не выпускал из рук Дениску. Спустя полчаса он мягко нажал пальцем на его носик. Дениска закряхтел, вздохнул и снова смолк, пару раз почмокав губами. Игорь широко улыбнулся, не веря своему счастью. Их малыш. Игорь так долго его ждал, и вот он — на его руках. А когда Дениска стал капризничать, Игорь тупо уставился на него, не зная, что делать. Сначала додумался проверить подгузник — вроде сухой. Игорь посмотрел на Петю. Сувать Дениску спящему Пете не хотелось, поэтому он осторожно его разбудил. Петя поморщился, вздохнул и посмотрел на Игоря сонными глазами.       — Он есть, кажется, хочет, — неуверенно сказал Игорь, кивнув в сторону капризного Дениски.       — Понял, — Петя кивнул и чуть привстал, удобнее устроился, Игорь подушку ему под поясницу подложил и тут же подал малыша.       Петя расстегнул рубашку и приложил Дениску к груди, проследив, как тот взял грудь. На удивление — правильно! Денис обхватил губами сосок и тут же успокоился, расслабился.       — Умничка! И сразу с первого раза! Ты в кого у нас такой умелый, а? — улыбнулся Петя, разглядывая, как Денис повис довольный у него на груди, вцепившись кулачком в ткань его рубашки.       — В тебя, — уверенно кивнул Игорь. — Тебя ж врач хвалил, что ты сам родил, без помощи, а главное как!       — Я сам собой горд, — широко улыбнулся Петя. — Не зря жопу растил!       — Ну да, жопа, Петь, у тебя золотая…       Петя улыбнулся и посмотрел на бирочку на руке. Прочел:       — Хазин Денис Игоревич. Три двести, сорок четыре сантиметра…       — Приличный, — уверенно кивнул Игорь, а после снова растекся в мягкой улыбке, когда Денис тихо закряхтел на его груди, активно причмокивая. — Хорошенький такой. Все насмотреться не могу.       — Понимаю, — кивнул Петя, нежно гладя Дениса по голове. — Такой сладкий. Красивый. И вправду — моя копия.       — Отксерил ты себя, Петь.       — Видимо сразу тебе назло, — рассмеялся тихо Петя.       Когда Дениска наелся, Петя нежно поцеловал его в лоб и обнял, широко улыбаясь. Не верилось даже, что этот человечек на его руках все это время был в нем, под его сердцем. Он всегда был с ним. Пете невольно вспомнилось, как он про аборт думал, как записался на него даже… Растерянно глянул на Дениса. И тогда его бы — не было?.. Для Пети это казалось полным безумием. Чем-то абсолютно невозможным. Как он — без Дениса? Бред.       — Что такое? — спросил Игорь, увидев этот странный Петин взгляд.       Петя качнул головой, нежно гладя Дениса по лицу.       — Просто вспомнил, как хотел аборт сделать… Так рад, что все-таки… Что ты все-таки не дал мне этого сделать.       — Петь… — Игорь растерянно на него посмотрел. — Я поступил ужасно.       — Но ты спас его жизнь.       Игорь хотел возмутиться, сказать, что он мог сделать это более адекватным способом и, в конце концов, то, что было в Пете на тот период трудно даже плодом назвать, это лишь зародыш. Но после опомнился. Петя родил только что. Петю затопили гормоны выше крыши и сейчас он ради жизни своего ребенка готов был бы с крыши сигануть. Так что естественно, что поступок и поведение Игоря кажутся ему разумной платой за жизнь Дениски. Игорь решил пока просто ничего по этому поводу не говорить. Это нормально — так думать в Петином положении. Он погладил его по руке и сказал:       — Главное, что Дениска сейчас с нами.       Петя закивал и улыбнулся, поерзал немного и сказал:       — Ой… мне в душ, кажется, надо. И это… подай, пожалуйста, ну…       Петя покраснел и Игорь приподнял бровь.       — Что?       — Белье… одноразовое… — Петя знал, что ему выдали сразу после родов, но оно уже явно не выдерживало то, что происходило у него внизу.       Игорь спокойно кивнул, порылся в сумке, достал из упаковку одну штуку и спросил:       — Петь, ты как вообще? Тебе нужна помощь?       — Ты что, с ума сошел?.. — пробормотал Петя, краснея сильнее.       Игорь вздохнул. Он сказал:       — Чтоб ты понимал. Если бы роды прошли тяжелее и тебе было бы сложно встать, я бы сделал все сам. Помыл, вытер и надел на тебя белье. Понятно?       — И тебя бы… не смутило это?       — Петя, ты вытолкнул из себя нашего ребенка. Я тебе по гроб обязан теперь. В конце концов, в моем возрасте меня вообще мало что смущает.       — Тебе тридцать всего, — улыбнулся Петя. — Положи Дениску в люльку… Ага, спасибо. А теперь помоги до душа дойти. А там я сам, понял?       — Понял, — кивнул Игорь.       Пете идти выходило совсем медленно, но зато шел он вполне себе уверенно. Петя сам удивился, медленно вышагивая рядом с Игорем, который поддерживал его.       — Блин, Горь… Мне кажется мое тело вообще идеально для родов создано!       — Да даже врач в шоке был, — рассмеялся Игорь. — Ты родил за пятнадцать минут.       — Как за пятнадцать? — Петя проморгался. Он, в общем, понимал, что как-то все очень быстро кончилось, но настолько!..       — Вот так. Врач тоже очень удивился. Еще и без разрывов! Ну, что сказать, ранние роды, они такие.       — Слушай, как повезло, что я в девятнадцать родил! И что жопа дай Бог, — рассмеялся Петя и, забрав белье, скрылся в ванной. Игорь широко улыбнулся. Он сам был рад, что Пете удалось родить без тяжелых последствий. Сам он тоже много ужасов прочел, а Петя вон! Три часа после родов прошло, а он уже вовсю ходит! Конечно Игорю не было бы сложно или, Боже прости, противно помогать ему. Просто Игорю не хотелось, чтобы Петя продолжал страдать и после родов. Хотелось, чтобы он просто радовался Дениске так же, как это делал Игорь. К счастью, так и вышло.       Игорь рассматривал Дениску в кроватке. Тот, сытый, снова совсем затих. Интересно, так и должно быть? Младенцы все такие спокойные?       Игорь с умилением смотрел на него. Казалось, можно было вот так часами на него смотреть. Игорь улыбаться не мог перестать. Это ж такое чудо! В его случае — в самом деле чудо. Он ведь… а тут…       Дверь открылась и Петя тихо позвал его. Игорь тут же подскочил к нему и сказал:       — Давай на руки возьму, хватит тебе геройствовать.              Петя не стал противиться, кивнул, и обнял Игоря за шею, когда тот ловко взял его на руки. Петя улыбнулся, потряс ногами в воздухе, и Игорь так и встал, просто смотря на Петю. Тот сказал, лукаво улыбаясь:       — Совсем ты меня мало на руках носишь.       — Буду исправляться, — уверенно сказал Игорь, поцеловав его в нос.       Уложил на кровать, подушки сзади удобнее устроил, и Петя сказал:       — Ноги замерзли.       — Сейчас, — Игорь порылся в сумках, достал носки и, сев на край кровати, надел на него носочки. Петя улыбнулся.       — Чувствую себя принцессой.       — Ты и есть самая настоящая принцесса, — заверил его Игорь и, чуть подняв ткань больничной рубахи, нежно поцеловал в коленку. Петя довольно хихикнул. — Смотрю, у тебя хорошее настроение.       — На удивление да. И вообще, дай мне его сюда.       — Опять? — улыбнулся Игорь, но послушался, передав уже заснувшего Дениску в руки Пети. Тот тихо вздохнул, с нежностью оглядывая пухлощекое личико. Такой Дениска уже чудесный, милый и красивый! Петя был уверен, что его ребенок — самый красивый! В голове не укладывалось, что могли быть другие, более красивые дети.       — Не верится, что я сам его сделал и родил. Ты представляешь?! Вот эти щечки, носик и губки. Его ручки, ножки… Это все я сделал!       — Да, ты. И я тобой очень горд, — сказал уверенно Игорь, поцеловав Петю в щеку. Тот довольно вздохнул и снова посмотрел на Дениску. А сам-то он как был собой горд! Такую красоту сделал, и все сам, все сам! Петя склонился, поцеловав в маленький носик, и весь сразу же разулыбался, не веря своему счастью.       Уже позже решили всем ответить на звонки, показать по видеосвязи Дениску и получить сотню комплиментов, какое чудо он сделал. Петя даже на выписку решил все-таки всех позвать — чувствовал он себя замечательно! К вечеру еще раз зашел врач, спросил о Петином самочувствии и тот похвалился, что уже до туалета дошел и сейчас вот снова пойдет. Врач ему даже похлопал, и Петя довольно рассмеялся. До ванной ему, конечно, помог дойти Игорь и назад снова унес на руках. В постели они много обнимались и целовались. Игорь крепко жал его к себе, расцеловывая его кожу и шепча о том, как он его любит, какой Петя молодец, как Игорь им гордится. Петя довольно жмурился и улыбался. Перед сном Дениска еще потребовал есть, и Петя его накормил, глядя на его личико, пока тот ел. И, впервые за весь день, Дениска открыл глаза. Игорь с Петей дыхание затаили, глядя в его темные, будто бы сонные глаза. И снова зависли на добрых десять минут, разглядывая. Дениска, конечно, ничего не видел и смотрел куда-то сквозь, а Игорь с Петей взгляда от него оторвать не могли.       — Офигеть… — прошептал Игорь, — ты такой молодец, Петь… Я так тобой горжусь.       Петя улыбнулся и кивнул.       — Старался.       То, что он сделал очень красивого ребенка сомнений у них двоих не было. Хотя бы потому, что Денис был в самом деле точной копией Пети. Когда Денис выпустил изо рта сосок, Петя склонился и нежно чмокнул его в лоб и откинулся на подушки, закрывая глаза. Вскоре он задремал, и Игорь забрал Дениса к себе на руки. В отличие от Пети, заснуть ему совсем не выходило. Да, может, Игорь уже и не собирался рыдать, но волнение все еще искрило в его венах, и он просто смотрел на Дениса. Только через два часа его начало клонить в сон. Он уложил Дениску в люльку, принял душ и подлез к Пете, прижавшись к нему и крепко обняв. Пролежал он так еще с час, просто обнимая Петю и думая, какое золото оказалось в его руках, какое прекрасное золото… Петя волшебный, весь и полностью сшитый из нежности и любви, и каждый сантиметр его кожи — самое настоящее божье благословение.       Петя так много сделал для их семьи… Игорь постарается тоже. Все им даст. Но главное — даст хорошего, любящего отца. Поцеловав Петю в лоб, он почувствовал, что веки, наконец, стали тяжелеть. Вскоре он заснул.       Петя просыпался ночью пару раз — от кряхтения Дениски. Игорь тут же подрывался, смотрел по сторонам, а потом выдыхал, понимая, что проснулся из-за кряхтения. Дениску, как было положено, кормили и снова укладывали спать. А вот к испачканному подгузнику в три ночи как-то никто не был готов. Конечно оба учились этому на курсах и были уверены, что сделают это хорошо, но тут совсем другое дело — тут настоящий ребенок! Вздохнув, Игорь встал и достал Дениску из люльки. Подгузник это ладно… А как его потом обратно запеленать?! И этому они, конечно, учились, Игорь даже выучился быстрее и лучше Пети, но!..       — Я морально тебя поддерживаю, — сонно пробубнил Петя с кровати. Игорь вздохнул.       Снял подгузник, вымыл Дениску, использовал присыпку и нацепил новый. Дениска кряхтеть не переставал. Игорь зевнул:       — Он жрать хочет.       — О, — Петя вздохнул. — Значит он мог запачкать подгузник часа два назад и молчать?..       — Ну а какая ему разница до этого подгузника, а?..       — Тоже верно.       Игорь очень осторожно, почти дрожащими руками запеленал Дениса обратно и был очень горд собой! Даже с первого раза сделал! Ну все, Игорь счел, что прошел посвящение в рыцари. Начавшего орать во всю силу своих легких Дениску Игорь тут же передал Пете, а тот, в свою очередь, дал Денису грудь. Малыш вцепился жадным ртом и тут же смолк, только довольно почмокивая.       Игорь снова зевнул, сев на край кровати и глядя на Дениса. Петя улыбнулся:       — Ну что, отец, готов к бессонным ночам?       — А у меня есть выбор? — сонно пробухтел Игорь, приобняв Петю за плечи. Петя посмотрел на его руку и быстро чмокнул его в тыльную сторону ладони. Игорь нежно улыбнулся.       — Ну готовься-готовься, время пока есть.       — Не уверен…       — Не, есть. Он же щас просыпается чисто пожрать и дальше спать. Младенцы в принципе почти все сутки и спят. А вот дальше… дальше он может проснуться ночью и два часа орать потому, что ему так захотелось.       — Ладно. Понял. Как-нибудь справимся, — Игорь поцеловал его в лоб и погладил по плечу.       Денис, пока ел, прям так и заснул, и Петя тихо рассмеялся. Игорь умилился и забрал тихо Дениску, переложив в люльку. Посмотрел на него немного, а после, наконец, вернулся в кровать к Пете, обняв его и поцеловав.       — Люблю тебя. И большое спасибо.       — Пожалуйста, — довольно сощурился Петя.       Утром Петя проснулся от того, что чем-то шуршал Игорь. Он открыл глаза, глядя, как Игорь натягивал штаны, и сонно спросил:       — На работу?       — Да. А еще домой надо заехать, переодеться. И Муха ж ещё. Я попросил Юлю к нему зайти, посидеть с ним, но представляю, какая там щас истерика будет… Думаю на время, пока мы тут, Игнату его привезти…       — Я уж и забыл, что нас дома еще один ребенок ждет, — рассмеялся Петя.       — Ага. Так, все, — Игорь склонился, поцеловав Петю в лоб. — Постараюсь прийти пораньше. Не скучайте тут без меня.       — Хорошо. Ждем.       Игорь кивнул, заглянул в люльку к спокойно спавшему Денису и спешно ушел. Уходить вообще-то совсем не хотелось. Как вообще можно отсюда уйти, когда тут его семья! Его супруг, его сын?! Ему срочно нужен декретный отпуск! Но выбора не было, деньги нужно было зарабатывать, чтобы и Петя, а в будущем и Дениска ни в чем себе не отказывали. На работе он пересекся с Олегом, и тот сначала с искренним умилением рассмотрел фотки Дениски в разных ракурсах, а после немного пожелал, что ценой этих чудесных фоток стал бесконечный гундеж Игоря о ста вариантах, что бы ему купить Пете и как бы отблагодарить. У Олега уже башка болеть начала на сто первом. Он сказал:       — Просто будь достойным мужем и отцом. Большего им не надо.       Игорь медленно кивнул, а после сказал:       — Нет, ну надо же что-то купить…              Олег хотел с криком пробить собой панорамное окно и выпрыгнуть. С двадцатого этажа.       В больницу Игорь очень спешил, но сначала надо было заскочить к Юле, которая в итоге приютила Муху, а после домой, чтобы Петю встречала не обычная квартира, а красивая! Хорошо, что нынче все заказать можно и за тебя сделают… Наконец, весь в нетерпении, Игорь вернулся в больницу. Постучался и заглянул в их палату. Петя лежал на кровати, держа на руках Дениску — кормил, пока тот пыхтел и сопел на его груди, сжимая в ручке ткань его рубашки.       — Всем привет, — улыбнулся Игорь, внутри будто бы даже и не веря, что это его жизнь. Вот он — пришел к своему супругу и сыну. Раньше… раньше это казалось бредом.       Петя поднял голову и улыбнулся, глядя на шикарный букет.       — Привет. Спасибо за цветы. Ваза вон там есть, поставишь, хорошо? А еще как раз щас меня сфоткаешься с Дениской! Надо отправить родителям и еще пост сделать. Только чтобы лица видно не было! — обеспокоенно уточнил он. Может Пете и не верилось в сглаз или еще какие-то приколы, но почему-то как-то подсознательно ему казалось, что показывать своего новорожденного сына стотысячной аудитории — какая-то странная дикость. Это не касалось других людей, которые показывали свое дитя с первых дней, просто ему это было дико.       — Понял, — Игорь кивнул с уверенным видом, поставил цветы, а после несколько раз сфотографировал Дениску с Петей. Слава Богам, Юлька его вытренировала искать хорошие ракурсы и Игорю перед Петей было не стыдно. Тот отсмотрел фото и покивал, довольный. — У меня тут для вас еще кое-что есть, — он поднял небольшой пакетик и Петя сразу же заинтересованно на него посмотрел, мягко поглаживая Дениску по волосам. Денис был одет в милейший нежно-розовый комбинезон, на капюшоне были ушки. — Значит, первое… это от тети Лены.       Петя едва не завизжал, глядя на маленькие вязаные пинетки. Они были такие чудесные, такие милые! Он широко заулыбался, приняв их и начав вертеть в свободной руке. Денис уже наелся и теперь мерно засыпал, прижимаясь к его груди.       — Какие они славные! И такие малюсенькие… Передай ей большое спасибо! Сегодня и примерим, да, Дениска? — он посмотрел на малыша, но тому уже не было не до чего дело. Поел, губами пошлепал, можно дальше спать. Петя умилился ему и чмокнул в лоб. Игорь, протянув руку, нежно погладил по светлым волоскам на макушке. Сердце щемило нежностью только от одного вида на их ребенка.       — Так, а тебе я… уж извини, вязать сам не стал, — он улыбнулся, достав коробочку. Петя принял ее и открыл Охнул, а после широко улыбнулся, подняв взгляд на Игоря.       — Шикарные, Горь. Наденешь?       — С радостью, — Игорь взял сначала один браслет, закрепив, а после второй и третий. Тонкие, из белого золота, на Петиной руке смотрелось волшебно. Игорь нежно поцеловал Петю в тыльную сторону ладони и нежно погладил. — Как тебе?       — Очень красивые, — Петя улыбнулся. — Нравятся. Спасибо. Это мне за Дениску?       — За Дениску я тебе за жизнь не расплачусь, — сказал Игорь, выцеловывая его пальцы. — Люблю тебя безумно. Вас.       Петя улыбнулся и погладил Игоря по щеке. Хорошо же было так… Спокойно. Он мягко подтянул Игоря ближе к ним, и тот устроился рядом, приобняв Петю за плечи и поцеловав его волосы.       — Врач приходил?       — Да. Осмотрел меня и сказал, что завтра уже выписываться можно. Дениска тоже здоровее здорового. Так что нам тут и делать нечего.       — Ну и хорошо. Домой, наверное, хочется?       — Ага, — улыбнулся Петя, удобнее перехватывая Дениса в своих руках. — Там, конечно, намного лучше. И Дениску скорее хочется в люльку уложить. Мы когда ее покупали, я фантазировал о том, как в ней будет спать наш сын. И вот, совсем скоро это станет реальностью, — Петя посмотрел на Дениску, погладив его по пухлой щеке. — Люблю вас, — сказал он, посмотрев Игорю в глаза. Тот улыбнулся и поцеловал его в кончик носа, крепче к себе прижимая. Тут было так хорошо, так спокойно… Его супруг, его ребенок…       Оба они не верили, что может быть так хорошо, может быть такое счастье — тихое, априорное. Такое же естественное, как и дыхание. Ничего не надо делать, чтобы оно билось внутри, ничего не может случиться, чтобы разрушить его. Априорное, простое, как ритм сердца.       Петя улыбнулся, простив и отпустив в этот момент все обиды и всю боль, что были в прошлом.       Больше его это не волновало. Больше это не имело смысла.       Смысл сопел на его руках, дуя губы.       На выписку пришли все. И Прокопенко, и родители Пети, Нина, Игнат, даже Юля! Игорь, помогая ему собираться, вроде сказал, что приехал целый табун, но Петя как-то внимания не обратил, больше занятый укачиванием внезапно раскапризничавшегося Дениски. Петя, конечно, не знал, как будет дальше, насколько сложно, но пока он был влюблен в своего ребенка всем своим существом. Он считал, что это самое прекрасное создание, такое маленькое, хрупкое, всем сердцем любимое. Для профилактики у него все равно была беседа с психотерапевтом, и тот сделал вывод о том, что Петя на все сто процентов готов к родительству в моральном плане. Петя тоже так считал. Просто видел Дениску и внутри ничего, кроме нежности, любви и желания защитить.       Пришедшая медсестра упаковала Дениску в пышный зимний конверт и повязала такой же пышный фиолетовый бант. Петя едва не разревелся от вида, как умилительно торчала эта сонная моська Дениски из конверта!       Игорь забрал сумки и тоже заглянул в конверт, широко улыбнувшись. На глаза снова навернулись слезы, но Игорь уже научился с ними справляться. Скоро привыкнет, что их теперь трое, что Дениска — это часть их семьи.       Петю встретили с восторженными криками, шарами и цветами, а он стоял, глупо хлопая глазами, одетый в треники, футболку и Игореву мастерку, с конвертом на руках, глядя на их счастливые лица. Проморгался, улыбнулся и увереннее прошел к ним, сказав:       — О, какой кабачок сделал!       Рассмеялись все, а после кинулись разглядывать кабачок. Все хотели подержать на руках, покачать, разглядеть. Дениски не было до этого всего дела. Он, сытый и укаченный у теплой груди Пети, просто лежал, спокойный и довольный, пока все его разглядывали, восторгались и умилялись. И Петю нахваливать не забывали, как он постарался, какую красоту сделал! Похвалили все, поздравили. Петя себя аж звездой стал ощущать! А Игорь стоял рядом, обнимая его за талию и гладя по почти пропавшему животу. Восстановление у Пети шло чудо, как хорошо. Он сейчас и ходил очень даже неплохо, живота почти и не было, а в послеродовом бандаже он вообще походил на стройную лань. А еще любовь к Дениске наполняла его такой энергией, что и выглядел он совсем не уставшим, несмотря на ночные кормления. Дениска успокаивался тут же, стоило ему поесть.       Так что сейчас он точно был самым счастливым. И гордым от количества поздравлений!       Позже все, конечно, перефоткались с конвертом, и сам Петя улыбнулся глупо, когда их с Игорем сфоткали вместе с Дениской. Петя не был любителем фотографий в рамочку, но сейчас ему очень захотелось поставить это фото в рамку. Так и сделает!       После, конечно, обязательно надо было отпраздновать! Петя рассеянно посмотрел на Дениску и спросил:       — Но как я его оставлю?       Все резко опомнились, что это милейшее создание на его руках — не просто что-то очень милое, но и требующее внимание Пети почти бесконечно.       Юля сказала:       — Тогда мы как-нибудь попозже к вам зайдем, а вы пока с родными.       — Я доставку закажу из рестика, — кивнул Игорь, гладя Петю по пояснице.       Петя подумал и кивнул. Дома их встретил радостный Мухтар и целая куча шаров с цветами. Петя широко улыбнулся, разглядывая украшенную гостиную и, пока Игорь рассаживал родню и делала заказ, осмотрел украшенную детскую. Петя стоял посреди комнаты, держа на руках конверт, из которого только нос и выглядывал, и оглядывал детскую так, будто видел впервые. Игорь прикупил новых игрушек и одежду, украсил все шарами, стояла ваза с цветами.       Игорь подошел со спины:       — Так, усадил, твоя щас Прокопенко твои фотки показывает с роддома, все очень увлечены. Ты как? Не устал?       — Нет, все хорошо, — Петя улыбнулся и посмотрел на Игоря. — Спасибо, очень красиво.       — Рад, что тебе понравилось, — Игорь склонился, поцеловав Петю в щеку.       Почти весь ужин Дениска проспал у Пети на руках, и ничего его не смущало, ни голоса, ни смех, ни шум. Прокопенко не могли насмотреться на Дениску, а отец Пети уже раз десять Петю расхвалил за такое чудо. Петя улыбался. Кажется, он от него столько похвалы за всю жизнь не услышал, как сейчас…       Ну, на обид места уже не хватало. Все место было занято любовью к его сыну и Игорю. Прокопенко особенно долго улюлюкали над Дениской и Петя сказал, что они всегда могут приехать в гости, провести с ним время. Он хотел сказать «с внуком», но плохо понимал, корректно ли будет так выражаться. Юрий Андреевич даже заявил, что сам будет к внуку мотаться теперь из Москвы. Петя сразу понял, что Дениска отца явно покорил весь и полностью!       К моменту, как все разъехались, поздравив сотню раз и подарив подарки, Петя ощущал себя ужасно уставшим. Игорь это видел, так что, поцеловав Петю в лоб, сказал:       — Иди ложись, отдыхай, я уберу все.       Петя благодарно ему кивнул. Как раз, едва он зашел в спальную, Дениска проснулся и заорал. Петя улыбнулся, улегся удобнее на кровать и дал грудь. Дениска жадно ухватился за сосок и успокоился, довольно чмокая. Петя смотрел на его маленькое лицо, на его пухлые щеки и пораженно моргал. Господи, и это он же его сделал! Вот такого чудесного, маленького и славного малыша! Он! Еще и родил сам! Петю это снова поразило до глубины души, так что, когда к нему пришел Игорь, Петя поделился своим восторгом:       — Горь, я ж сам его сделал!       — Да, мы это уже выяснили, — рассмеялся Игорь, сев рядом и, приобняв за плечи, поцеловал в щеку. Муха подошёл со стороны Пети и внимательно понюхал Дениску. Он эти подходы сделал уже раз двести, но Дениска, кажется, ему нравился. Такой маленький человек и пахнет от него вкусно! Да, Муха решил: пусть оставляют.       — Нет, ты не понимаешь! Вот, носик его, глазки, реснички… пальчики. Это все я!       — Да, ты большой молодец. Настоящий художник. Творец.       — Творец… — повторил Петя, нежно гладя Дениску по щеке. — Получается каждая омега — немного Бог.       — Ну, исходя из религии, мы все частицы Бога, но ты — лучшая его часть.       Петя посмотрел на него и едва не заскулил от умиления. Поцеловал в губы и довольно вздохнул. Пете было так странно от того, как ему хорошо. Ему скоро двадцать, а у него уже вот — полноценный сын на руках! Такой любимый, такой дорогой. И муж — тоже любимый. С которым он себя в защите чувствует, что ему ничего не угрожает. Это было чудом.       — Надо Дениску помыть. Поможешь?       — Конечно, Петь, я с радостью.       Петя кивнул и, когда Дениска поел, дал сначала ему срыгнуть, вытерев его губы, уложил на кровать. Распеленал и они оба с Игорем синхронно заумилялись, когда Дениска потянулся. Переглянулись и рассмеялись. Игорь чмокнул Петю в нос.       — Люблю тебя. И спасибо. Ты в самом деле творец. Учитывая мои исходные данные…       — Ага, и без всяких больниц. Ну, фертильность у меня такая, Горь.       — А у тебя… — Игорь откашлялся и глянул на сына. — Не при Дениске сказано, но до меня… у тебя не было без защиты?       — Было, — Петя кивнул. — Но и внутрь как бы никто не спускал.       — Но если бы у тебя была бы такая высокая фертильность, ты бы мог и от предэкулянта…       Петя нахмурился и почесал шею.       — Скорее всего день какой-то был с высоким шансом забеременеть. Овуляция может, не знаю…       Игорь снова посмотрел на Дениску. Сказал:       — Нет, и он, и ты — просто самое настоящее чудо.       Петя улыбнулся и поцеловал Игоря в щеку.       Начавшийся Петин декрет проходил лучше некуда. Петя сказал, что если что-то пойдет не так, то сразу наймет доулу, или помощницу, или няню, даже уже придумал, что пост на эту тему напишет — что помощь не стыдно! Но помощь ему была не нужна. И за это Пете было стыдно. Ему и так в директ перепадало сотня сообщений о том, что он романтизирует беременность и роды, что все это — больно и сложно, а он пишет всякое! Петя даже когда писал пост про роды и что легко родил, внизу сделал большую приписку о том, что ему, наверное, просто повезло, что проходит это всегда по-разному и имеет последствия! И все-таки ему все равно написали, что он все врет и так не бывает.       А тут еще ребенок и муж идеальный! Игорь приходил на обед и с работы уходил пораньше, чтобы побольше посидеть с Денисом и Петей. И сам каждый вечер Петю, отправлял хорошенько расслабиться в ванной или сходить куда погулять. И сам Денис вообще был вполне себе спокойным ребенком. Любил поорать, но днем. Петя просто надевал бируши, наушники, и начинал его укачивать. Денис успокаивался быстро, тянулся к груди, висел на ней добрых полчаса и успокаивался. Ночью оров вообще не было — проснулся, пожрал, дальше спать. Петя высыпался! Господи, он в самом деле высыпался! Да, вставал ночью на кормление, а дальше, вместе с Дениской, спал до десяти, бывало даже до одиннадцати! Встанет, расходиться не успевал, уже и Игорь приехал на обед. Дениску потискает, Петю зацелует, а Петя млел в его руках и думал, какой же он счастливый.       С кормлением проблем тоже не было. Молока приходило ровно столько, сколько надо, грудь не болела, лактостаза видно не было, Дениска сосал грудь совсем не больно.       Петя, честно говоря, посты уже боялся писать про то, что все хорошо. К счастью, были и те, кто писал ему о том, что рассказывать о позитивном опыте родительства тоже очень надо! А то все будет только в ужасах, а страхов и так много — надо же и что-то хорошее читать!       И Петя писал, не забывая делать пометки, что и ребенок ночами дрыхнет, как хомяк, и муж как можно чаще старается дома бывать. Ну, из плюсов Петя учился обращать внимание только на хорошие комментарии.       Каждый месяц, в день, когда родился Дениска, Игорь приходил с цветами, украшением новым и чем-нибудь вкусным, активно поздравляя Петю с тем, что Дениске уже два, три или четыре месяца.       Дениска рос абсолютно здоровым, счастливым младенцем. Был очаровательно-пухлым, и Петя вообще был от него без ума. На прогулки каждый раз надевал в красивую одежду — и без разницы, что из коляски ничего не видно, Пете самому нравилось глядеть на Дениску в милом костюмчике.       И Игорь, и Петя Дениса обожали. Малыш у них был уже очень активный — во всю ползал, неловко пытался перевернуться, улыбался, смеялся, строил рожицы и что-то там лепетал на своем детском языке. Игорь уже научился справляться с эмоциями, но все равно — слыша Денискин смех все в нем приятно сжималось и хотелось реветь от понимания, что это смех его долгожданного ребенка. Наверное поэтому Игорь так отчаянно старался быть дома, как можно больше. Чтобы видеть его улыбку, слышать его смех, таскать на руках, целовать в пухлые щеки.       — На прогулку собираетесь? — улыбнулся Игорь, заглянув в спальную, где Петя собирал Дениску.       — Ага, — он довольно улыбнулся, когда Игорь чмокнул его в щеку. — А ты сегодня что-то поздно на обед пришел…       — Ничего, зато с вами на улице прогуляюсь. Погода — чудесная.       — Тогда можешь Дениску на руках понести. Он обожает на руках сидеть во время прогулки, смотрит так на все удивленно, но у меня руки устают таскать его, еще и коляску толкать.       — С радостью, — кивнул Игорь и взял Дениса на руки. — Ух, вы прям как богатырь, да? Растете не по дням, а по часам? — и поцеловал его в щеку. Денис звонко рассмеялся. Игорь посмотрел на него с нежностью и погладил по светлым волосам.       Петя собрался сам, причесался и кивнул. Уложил в коляску пару игрушек, воды и кивнул:       — Так, игрушки тут, панамка тут, пожрать тут…       — В смысле «пожрать»? — удивился Игорь, держа на руках Дениску, который теперь глядел на Петю темнющими глазами. — Ты с собой какую-то еду еще носишь?       — Ага, эту, — и указала на свою грудь. Игорь рассмеялся, и Дениска вслед за ним, довольный. Петя умилился, подошел ближе и чмокнул Дениску в носик. — Знаешь, Горь, я вот до сих пор удивляюсь, что сам сделал этого человека, но есть еще кое-что… Все никак не могу привыкнуть к тому, что человек смотрит на меня моими же глазами.       Игорь улыбнулся. Да, схожесть у Дениски с Петей была фантастическая. И глаза же — точь в точь. Игорь когда вечерами его укачивал, напевая колыбельные, глядел ему в глаза и казалось, что в ответ на него смотрел Петя.       Погода была замечательной, Дениска сидел на руках у Игоря и все рассматривал бесконечно удивленными глазами, иногда начиная что-то лепетать, и Петя кивал ему, даже говорил с ним. Вообще с Денисом он говорил сразу же, но чем больше осознанности было в лице Дениса, тем больше с ним говорил Петя. Хвалил его за все, говорил, какой он у него красивый и прекрасный, а Денис довольно улыбался и смеялся. Вообще Денис у них тот еще хохотун.       — К нам на ужин хочет Серега с Олегом. Ты как?       — Я с радостью, — улыбнулся Петя, толкая перед собой пустую коляску и поглядывая на все рассматривающего Дениску. — А то к нам уже все твои друзья зашли, Игнат вообще постоянно тусуется!       — Он без ума от Дениса, — Игорь кивнул.       — Ну конечно. Как можно не быть без ума от такого хорошего-хорошего котика, да, Дениска? — Петя мягко погладил по волосам. Дениска посмотрел на него и улыбнулся во весь свой беззубый рот. Игорь мягко чмокнул того в макушку. Петя томно вздохнул и прильнул ближе к Игорю, обняв за руку. — Люблю тебя, Горь.       — И я тебя люблю. Очень люблю. Ты так много для нас сделал.       — И ты.       — Ага. Не будем о грустном, — рассмеялся Игорь, а Денис — вслед за ним. — Ну каков хохотун, а? — Игорь поцеловал его в щеку. — Это все потому, что папка твой всю беременность смеялся и тебя взбалтывал в животе, да?       — Прав ты был, что Дениска тоже таким будет.       — Значит запомним главное правильно: для счастливого ребенка надо много смеяться в беременность.       Петя улыбнулся. Да, а еще: любить ребенка, быть с ним всегда, носить на руках, укачивать его, целовать, играться с ним. И смеяться в беременность.       Ужин делал Игорь. Весь вечер на кухне возился! Петя заглядывал к нему с Дениской на руках. Сказал:       — Хозяюшка наша.       Игорь глянул на него из-за плеча, усмехаясь.       — Кормилец, — гордо кивнул он, продолжая что-то мешать в сковороде. — Что там Дениска? Успокоился?       — Ага. Снова на сиське повисел и успокоился.       — Могу его понять, — подмигнул ему Игорь. Да, как только Игорю дали доступ к телу Пети от груди ему вообще отрываться не хотелось. Он ее целовал, вылизывал, гладил и мял. Петя в первый раз прям так и кончил — от ласк груди. Игорь был в восторге. Впрочем, как и Петя. Так что когда дело касалось постели, Игорь первым делом накидывался на его грудь, так что Петя часто шутил, что в этом плане они с Дениской очень похожи.       Петя подошел ближе и поцеловал Игоря в щеку. Игорь с нежностью посмотрел в ответ. Дениска схватился за воротник Петиной футболки и принялся его грызть. Они оба рассмеялись, а Дениска — вслед за ними.       Пришедшие Волковы-Разумовские, вроде крайне серьезные, влиятельные люди, первым делом накинулись на Дениску, во всю с ним сюсюкаясь и нахваливая. Петя даже немного был растерян! Казалось бы, Сергей — миллиардер, Олег — пугающий шкаф чуть ниже Игоря и ведущий с ним все эти темные дела, хранящий под подушкой пистолет. И вот, они оба никак не могли наумиляться Дениске.       — Не понимаю, как ты родил такого красивого ребенка?! — восхищенно сказал Сергей. — И пухлый такой.       — Ну конечно, жрет за троих, — улыбнулся Игорь. — Он на Пете часами висеть может.       — О, ты еще и грудью кормишь? — изумился Сергей.       — Конечно. Как еще? — удивился Петя.       Сергей открыл рот, но ничего не сказал. Вспомнил, что Петя в декрете и днями с Дениской, в отличии от Сергея, который спустя две недели после родов уже во всю поскакал работать, и их сын остался на Олеге. Молока и без того немного было, а без кормления каждые два часа и вовсе пропало, так что сын был на смесях, что и Олег, и Сергей сочли очень удобным, учитывая, что с ребенком все-таки чаще всего был Олег и кормил его он.       За столом Олег как-то сразу и очень точно понял, что готовил Игорь, и Петя сидел и слушал их, пытаясь понять, о чем они говорили. Потому что Олег нахвалил Игореву пасту, стал спрашивать рецепт и они ушли в какие-то очень странные слова.       Сергей спросил:       — Ты тоже готовить не умеешь?..       — Честно? Молоко, которое ест Дениска, единственное, что я умею.       Сергей рассмеялся:       — Да, я тоже на кухню ни ногой, а Олег по готовке угарает. Ну и Игорек, вон, тоже. Теперь будут сидеть, две хозяюшки, рецепты обсуждать.       Петя широко улыбнулся. Чуть позже разорался Дениска, но, когда Петя взял его на руки, успокоился и принялся во всю агукать. Петя вернулся с ним на руках за стол и сказал:       — В общество хочет.       Олег глянул на ребенка, улыбнувшись.       — Прекрасный сын у вас вышел.       — Старались, — уверенно кивнул Петя. — Правда мои гены перестарались и от Игоря в Дениске вообще ничего. Ну ладно, может на втором Игоревы гены возьмут вверх.       — Вы второго планируете? — изумился Сергей.       — Ну… — Петя посмотрел на Игоря. — Пока нет, но, скажем так, оба понимаем, что второго захотим. Не знаю, для меня это что-то априорное, — он улыбнулся, когда Игорь потянулся к нему и поцеловал в щеку. Сергей качнул головой. Для него это был просто другой, совершенно непонятный мир, но он туда не лез. — Кстати, у меня же блог есть и… я обычно рассказываю о том, как у меня все чудесно, но понимаю, что хотелось бы рассказывать чуть больше. Раз уж я имею влияние какое-то… А ты, мне Игорь говорил, разбираешься во всех остро-социальных проблемах, связанных с беременностью…       — О, ты хочешь начать вести блог о репродуктивных проблемах? — Сергей приподнял брови. — Ты молодец, это и правда важно. Знаешь, я уже давно в этом, и часть проблемы именно в том, что просто омеги не знают многого. Что могут выбирать, например. Я вот как раз думаю о создании центра поддержки для тех, кто оказался под гнетом репродуктивного насилия. Чтобы психологи объясняли, что аборт — это не смертный грех.       Петя поерзал, закусив губу. Он сказал:       — Я думаю в таких центрах важно не только про аборт говорить. В конце концов… Ну, если омега может и забеременела из-за насильной связи, но ребенка хочет оставить?..       Олег с Игорем переглянулись. Сергей сказал:       — Бред.       — Это не бред.       — Бред. Навязанный обществом бред. Нет ни одной причины, чтобы омега, не от любимого мужчины и не планируя беременность, после насильного секса такая — о, оставлю-ка я ребенка!       — А если она планировала ребенка, но позже?       — Так пусть позже и родит! Что у тебя за желание защищать навязанные стереотипы о ребенке? Поверь, многие омеги хотя детей только из-за общественного давления, как это якобы круто и важно для омеги.       — Сергей, я понимаю, о чем ты, но ты тоже не можешь выбирать за другого человека. Если омега хочет ребенка несмотря на такую связь — то не надо ее уверять, что она должна сделать аборт. Думаешь, нет омег, которые бы жалели об аборте?       — Повторяю: жалеют они только из-за давления общества.       — Хорошо, — Петя кивнул. — Ситуация: омеге навязали беременность. Она не решилась на аборт. Но в итоге она — самая счастливая мама или папа, она обожает этого ребенка, она счастлива. Ну, если можно быть счастливым из-за навязывания обществом, то… — он хмыкнул, — неплохо.       — Мне не кажется, что такое бывает… То есть тебя насильно трахнули, заставили рожать и ты такой: о, кажется я счастлив?       — Если эта омега в процессе сама поняла, что хочет рожать?       — Думаешь, такие есть?       — Есть, — настойчиво сказал Петя. — И они могут быть искренне счастливы со своим ребенком. Они могут обожать их всем сердцем, — и он перевел взгляд на Дениса, который обсасывал погремушку и внимательно, почти удивленно смотрел на Петю.       Игорь нервно поерзал на стуле. Сергей немного подумал и сказал:       — Что ж, если ты так ду… Погодите-ка…       Он прищурился. Посмотрел на Петю, на Дениску. Медленно перевел взгляд на Игоря.       — Скотина ты, — выдохнул Сергей и аж встал резко. — То есть мы с тобой вечерами обсуждали репродуктивное насилие, послеродовую депрессию, убитых младенцев и родителей, а ты в омегу силой кончил и рожать заставил?!       Игорь побледнел.       — Да Сереж, я…       — Я тебе не Сереж! — гаркнул Сергей и зарядил в подскочившего со своего места Игоря вилкой.       Дениска удивленно посмотрел на Сергея. Крик он слышал впервые и плохо понимал, что это и почему. Сергей встал:       — Я не понимаю, Игорь, то есть ты такой сидел, умный, кивал, сострадал, деньги в фонд поддержки беременных отсыпал каждый месяц! А сам?! Жизнь человеку решил испортить?!       — Я не портил ему жизнь! — крякнул Игорь.       Петя, глядя на это, сунул Дениску Олегу и сказал:       — Подержи моего сына.       Олег растерянно принял заинтересованного криком Дениску. Плакать в ответ на это он вовсе не собирался, пока ничего, кроме интереса, это шоу у него не вызывало.       — Так, Сергей! — Петя сам встал. — Сядь и успокойся. Я понимаю твою злость, — сказал он, на самом деле не понимая. Он только мог представить, в каком бешенстве мог быть Сергей, который узнал, что человек, обсуждавший с ним такую проблему, сам сотворил такое преступление.       Сергей перевел дух, кивнул и сел на свое место. Удивленно агукнул Дениска и так же удивленно посмотрел в глаза Олегу. Олег умилился. Он имел свойство забывать вообще обо всем мире, когда на его руках оказывался ребенок, так что сейчас ему вообще не было дела до всего мира, пока Дениска смотрел на него удивленными, темными глазами.       — Я… я понимаю, как это для тебя выглядит, — осторожно начал Петя. Игорь неуверенно снова сел за стол, потупив взгляд. — Но разве ты видишь, что я несчастлив? Что я как-то не так люблю своего сына? Может, когда мы виделись на том вечере я выглядел как омега, который не хотел рожать? Я всегда хотел ребенка, брак и не работать. Да, наше знакомство с Игорем было превратное, но я уже простил его. И сходил к психотерапевту. Я просто к тому, что не надо сразу будет склонять омегу к аборту. С ней надо просто поговорить. По-человечески. Конечно, если у нее нет денег, нет семьи и муж-абьюзер, то и говорить не о чем, но мир не черно-белый.       Сергей постучал пальцами по столу. Он сказал:       — Дело не в вашем расчудесном браке. Я очень за тебя рад, Петь, и за Дениску. Ему очень повезло с папой, чего не скажешь о моем сыне.       — Сереж, ты че…       — Олег, — спокойно прервал его Сергей. Он никогда не пытался убежать от правды. Да, он даст все блага мира, а еще дал ребенку правильного отца, который всегда рядом и поддержит, но сам он… Сам он даже завидовал Пете. Тому, как он был счастлив быть папой, быть всегда со своим сыном, уделять ему все свое время. Сергей от этого был далек. — Меня просто поразило вот что, — он посмотрел на Игоря. — Сначала альфа весь такой хороший, за права омег, вечерами с тобой обсуждает сложность беременности и проблему репродуктивного насилия, сам каждый месяц в фонды денюжку пересылает и вообще: явно не такой, как все! Никакого насилия над омегами! За права омег и против всего плохого! А потом он делает это. Молчи, Игорь, я знаю, почему. За права омег ты только тогда, когда дело касается твоих близких, а если это незнакомая тебе омега — тебе вообще без разницы, да? За Петю ты всем глотки порвешь, я это знаю, но когда Петя был просто Петей ты силой принудил его к сохранению беременности. Вот что меня злит. Что нет нормального альфы, который в самом деле бы был хорошим.       Повисло молчание, которое прервалось только агуканьем Дениски, а после его довольным смехом, когда Олег нежно пощекотал его по животику. Тот заерзал на его руках, ручками задвигал и ножками замахал, весело смеясь. Петя с нежностью посмотрел на это, а после спросил у Сергея:       — Даже Олег?       — Что?       — Даже Олег на самом деле злой и плохой?       Сергей немного подумал. Олег даже не смотрел на него, занятый ребенком. Да, к детям у него была особая любовь. Мог бы — давно бы им второго родил, но он сам не мог, Сергею о таком говорить страшно было, зато он начал поглядывать на детские дома.       — Я не знаю, — в итоге сказал он. — Не знаю и не хочу узнавать и проверять.       — Отлично, — Петя кивнул. — И что теперь? Мне теперь Игоря в окно выкинуть?       — Зачем? — Сергей приподнял бровь. — Я просто подумал… подумал, что я могу создать хоть сто фондов, могу орать обо всех этих наших правах с каждой щели, создать миллион больниц и центров поддержки… Но ничего не изменится. Ведь альфам просто нет до этого дела. Если для собственной выгоды им нужно сломать чужую судьбу — они сломают.       Петя не знал, что сказать. Защищать Игоря? Конечно. Защищать всех альф? Ну, нет… Ведь Сергей просто напросто был прав. Если надо сломать чужую судьбу — они сломают. Могут быть самыми нежными супругами и хорошими отцами, но в какой-то момент… Да, может быть, что угодно. Ведь Игорь прекрасно понимал, что такое беременность и роды, как тяжело это, он так же понимал, что такое репродуктивное насилие, просто ему это все, в отношении Пети, было не интересно.       В итоге он сказал:       — Может быть. Может быть даже самые лучшие мужчины в нашей жизни на проверку могут оказаться гандонами с другими людьми. Но давай честно: а мы нет? Я ради Дениски убить готов. Я это понимаю. И если кто-то сделает ему больно — я испорчу ему жизнь.       — Ага. Ты ради ребенка. Они — ради себя.       — И второе, — сказал он. — Может и не нужно тебе полагаться на понимание альф? Ты в самом деле не исправишь их всеми этими фондами. Но может просто научиться омег давать отпор? Я знаю, что ты скажешь: вообще-то, проблема в альфах. Да, конечно. Но есть ли смысл переучивать их? Они этого просто не хотят, им это нахрен не нужно. А нам нужно. Нам нужно иметь все эти твои центры поддержки, где нам помогут и скажут, что мужик гандон штопаный. Хорошие школьные психологи, которые помогут в начале больных отношений. Образование на тему того, кто такие абьюзеры и как различить первые звоночки. Активное обсуждение темы, что рожать — не главное в жизни омеги. Что ей не необходим альфа. Что есть куча всего, что можно сделать без альфы. Больше рассказывать том, что нужда омег в партнере — тоже навязанная и, на самом деле, омегам нужен не альфа, а опора внутри себя, хороший психолог и парочка друзей. Нахрен нам альф переделывать? Че с них взять? А если омеги научатся быть сильнее, научатся предотвращать весь этот пиздец… Может что-то и поменяется. Да, это несправедливо. Да, это нечестно. Но никто, бля, не будет заниматься вот всеми этими альфами. В конце концов… общество учит омег быть слабыми, нежными и милыми. Альф наоборот. И во что нам переучивать альф? Быть милыми? Щас же. Легче начать омег быть сильными и самостоятельными. Это хотя бы в жизни пригодится. Какой смысл оставаться нежным и несамостоятельным в жизни?       Сергей приподнял брови.       — Хорошо звучит. Я тебя понимаю. Но то, о чем ты говоришь — это гендерная социализация. Я ее не поменяю.       — А что, альфам поменяешь? Так ты можешь хотя бы начать. И может кому-то все-таки поможешь. Просто… если вспомнить начало. Я не сделал аборт не потому, что мне запретил Игорь. Мы приехали сюда, а он не приходил неделями. Деньги у меня были. А я не пошел и не сделал аборт. Просто потому, что меня никто не учил принимать решение в тяжелых ситуациях, потому что меня учили, что я за мужиком и он главный. Это кроме того, что я все-таки хотел ребенка… Но будь на моем месте омега, которая этого бы не хотела и была бы сильнее — она бы пошла и сделала аборт. И похуй ей было бы на этого мамкиного абьюзера.       Игорь глянул на Петю. Ну, абьюзер он в самом деле мамкин…       — На самом деле я с тобой согласен, — кивнул Сергей. — Проблема в том, что люди не хотят становиться сильнее. Они хотят, чтобы в мире было безопасно и слабым. Правильная мысль, но неосуществимая. В мире всегда будут те, кто сильнее и кто захочет использовать свою власть. Идея воспитать всех хорошими — невозможна. У каждого свое понятие о хорошести. Я тоже думаю, что надо быть сильнее, а не ждать, пока сильные с больной башкой осознают, что они плохие. Не осознают. Просто… для омег это будет сложно принять…       — Со временем смогут принять. Просто надо больше об этом говорить. Что ты сам ответственен за себя. Сложная мысль, знаю, — он усмехнулся и выдохнул, потерев лоб. — Я думаю об этом в своем блоге и писать.       — О, у тебя уже есть блог?       — Ага, полмиллиона подписчиков, — улыбнулся он неуверенно. — Сколько есть, но если я хотя бы десяти людям могу донести мысль, что никто не вправе за них решать и они могут бороться — это уже хорошо.       Сергей внимательно на него посмотрел и сказал:       — Можем сколлабиться.       Петя улыбнулся шире и закивал. Игорь продолжал ковырять свою еду, поглядывая на Петю. И больше всего ему хотелось утопиться. Чего не скажешь об Олеге, который весь и полностью был увлечен что-то лепетающим Дениской.       Ужин продлился долго и к моменту, как они собрались уходить, уставшим был и Петя, и Дениска, который уже засыпал на его руках, а после опомнился, что хочет есть и разревелся. Так что Петя удалился в спальную, чтобы накормить его, а Игорь проводил гостей и принялся убирать стол. Петя в спальной глядел на жадно сосущего грудь Дениску, улыбаясь и укачивая его:       — Ну что ты, так загуглял тебя дядя Олег, что ты даже про поесть забыл, да?       Денис в ответ заскрипел, продолжая причмокивать и схватился кулачком за рубашку, сжимая ткань.       — Ну кушай-кушай, ты ж у нас крепыш, да? Вон какой пухлый, и щеки какие, их надо беречь, правильно.       Дениска поднял на него взгляд темных глаз, и Петя тихо вздохнул с улыбкой. Для него это каждый раз было чем-то таким невозможно-волшебным: как Дениска смотрел ему в глаза во время кормления. Он нежно погладил его по светлым волосам, улыбаясь, смотря ему в глаза в ответ. Когда Дениска наелся, Петя встал:       — Пойдем к отцу сходим, да? Посмотрим, что он там делает.       Он вышел в гостиную, глядя, как Игорь убирал скатерть, после принялся расставлять еду, перекладывать ее и заставлять посудомойку. С виду — выглядел как обычно, но…       Даже Дениска на руках закряхтел, и Петя принялся его укачивать.       — Что, сладкий мой, тоже чувствуешь, что отец грустный?       Игорь поднял на них щенячий взгляд, и Петя посмотрел в ответ. А после Игорь отложил тарелки, вытер руки и подошел к нему, обняв Петю и притянув к себе. И для Пети это оказалось очень, очень важным. То, что Игорю плохо, но он не стал это скрывать, отнекиваться или уходить от них. Он подошел, обнял, остался. Потому что так будет легче. Всем. Дениска агукнул. Игорь улыбнулся, мягко погладив его по щеке.       — Я просто… После вашего диалога…       — Так и знал, — Петя вздохнул. — Ты мудак, Игорь, но не тот, о которых мы говорили. Речь шла о тех, кто делает больно только омегам. А ты… я знаю, какой ты из-за своей работы. Защищаешь близких, но на других тебе насрать независимо от пола.       — Не на всех. Я не трогаю родителей и детей.       — Ну хоть какие-то принципы, — улыбнулся Петя.       — Нет, ты не понимаешь. Это в самом деле много. Большинство наших, чтобы насолить человеку, причиняют страдания его супругу и ребенку. Я такого никогда не делал.       — Хорошо, что в тебе есть что-то человеческое по отношению к другим людям, — Петя улыбнулся. — Я просто хотел сказать, что… мало хороших людей. Мы все в какой-то мере плохие. Просто надо признавать свои ошибки и больше их не повторять. Нормально, что мы злимся, завидуем. Но это просто наши мысли, часть нас. Надо просто принять их и не зацикливаться.       Игорь улыбнулся и погладил его по лицу. Склонился, поцеловав, и Дениска радостно завизжал. Петя рассмеялся в поцелуй:       — Мне кажется, он чувствует, что то, что мы делаем — это очень хорошо.       — Что это от любви? — улыбнулся Игорь. — Да, может быть Дениска у нас в тебя, все чувствует и понимает, — его пальцы прошлись по светлым волосам Дениски. Денис смотрел на него темными, внимательными глазами. Совсем как у Пети. — Спасибо тебе, Петь. Спасибо за то, что принимаешь так, как я себя не принимаю. С тобой я становлюсь лучше.       — И не забывай о том, что сейчас ты тоже много для нас делаешь. Дениска такой счастливый еще и потому, что отец часто рядом и что он сильно его любит. Правда, Горь. Просто… Мы люди. С Сергеем мы все обсуждали на холодную голову. Обсуждали каких-то других людей. Но потом двери закрываются. И мы у себя дома, с нашим ребенком и нашим мужем. Мужем, который может и совершает преступления, но остается для нас самым родным.       Игорь выдохнул и склонился к нему, снова целуя, обнимая, крепче к себе прижимая. Дениска на руках у Пети довольно закопошился, издавая сотню довольных звуков.       Игорь думал только о том, как безгранично сильно любит их, что ради них меняется, что только тут, с ними, он чувствует себя таким целостным и нормальным.       С ними он чувствует, что он в порядке.       Петя улыбнулся и поцеловал его в уголок губ. Он любил этого мужчину, любил так сильно.       Да, у них все хорошо. Несмотря на прошлое, на боль, на все пережитое. Это просто больше не имело смысл.       Смысл был один. Маленький, пухлощекий смысл.       И ради него они буду самими счастливыми, самыми любимыми и желанными друг для друга.       Прошлого нет. Будущего не существует.       Есть только сейчас. И сейчас у них все хорошо.       Петя, однако, чудесно видел, что этот их громкий диалог с Сергеем мимо Игоря не прошел. Игорь вел себя, как прежде, но Петя все видел. Видел эти странные, задумчивые взгляды, видел, как он задумывался, смотря в свою чашку кофе и как стал его касаться. Игорь сказал, что ему просто нужно немного времени переварить. Говорил, что сейчас ему стало немного сложнее. Да, Петя догадывался, почему. Он считает себя преступником, не может себе всего этого простить, крутит все те события на повторе, а дома видит Петю с их сыном, видит и думает, что не заслужил, что не имеет на это право.       Пете, по правде говоря, все это было совсем не радостно. Он наслаждался своим декретом, своим сыном, каждый его день был полон любви к этому продолжению их самих, и при этом видеть, как Игорь ел сам себя… Это угнетало. Ему хотелось делить с Игорем все те радостные моменты. Делить смех их сына, то, как он неловко ползал или игрался с погремушками, хотелось делиться своей радостью, когда он с умилением глядел, как их сын учился чему-то новому. А Игорь не мог. Просто не мог. В нем было меньше места для любви просто потому, что вина — слишком массивная штука, заполняющая тебя до макушки.       Петя молчал, думал, Игорь как-нибудь справится, и просто продолжал делать то, что делал. То есть быть любящим папой своего прекрасного сына. До одного вечера.       Игорь хлопнул дверью, Муха кинулся к нему, а Петя, взяв на руки весело гогчущего Дениску, который залип на музыкальный мобиль, пошел к прихожую. Увидев раздевающегося Игоря, который гладил свободной рукой Муху, сказал:       — Ну вот, отец пришел, щас помоет руки, поест и будет с тобой играть, а папочка пока отмокнет в ванной и зажжет себе аромосвечек, да?       Краем глаза он заметил, каким стало лицо Игоря. Такое пустое, отстраненное и, вместе, в его глазах промелькнула такая боль, будто у него резко началась мигрень. Петя посмотрел на него. Игорь только улыбнулся:       — Да, перекушу щас и я весь в распоряжении Дениски.       Петя приподнял бровь, удобнее устроил Дениса на своих руках, тот тихо прокряхтел, и Петя спросил:       — О чем подумал?       — Что?       — О чем подумал? — повторил он спокойно. — У тебя такое лицо сделалось страшное.       — Я просто… — Игорь опустил взгляд, продолжая гладить Муху, который активно тыкался мордой в его ногу. Игорь вздохнул. К несчастью для Игоря, с появлением Дениски появилось негласное правило: если тебе плохо — говори. Дети же все чувствуют, с проблемами надо справляться сразу же, а еще — вместе. — Вспомнил. Вспомнил тот день, когда я приперся к тебе и ты… и ты позвонил отцу… И когда ты кричал… чтобы он не бросал трубку.       Петя кивнул. Да, он помнил. Это надрывное «папа! папочка!» самому ему запомнилось. Петя крепче прижал к себе Дениса, нежно погладив по волосам. Никогда он не забудет то отчаяние, когда его предал собственный отец…       — И я… просто… вдруг когда-то… когда-то… так… так будет кричать Денис?..       — Глупости не говори, — похолодел резко Петя и голос сделался почти стальным. — Я за своего сына убивать готов и никому, слышишь, никому никогда не позволю сделать ему больно. Никогда он не будет думать, что он один, что его бросили. Я всегда буду на его стороне.       — И я… — отозвался Игорь. — Даже если он убьет человека.       — Тогда к чему такие мысли? У Дениса всегда будем мы. Еще Игнат, Юля, Нина! Он всегда будет знать, что его поддержат, — Петя нежно поцеловал Дениску в щеку. Дениска заскрипел и затряс погремушкой в своей руке. Следом довольно рассмеялся. Петя улыбнулся. Удивительно, но смех Дениса был способен развеять любые тучи.       — Не знаю, — растерянно сказал Игорь. — Просто всякое в голову лезет.       Петя вздохнул, покачав головой.       — Я молчал, не говорил, думал, сам справишься. Но тебе нужна помощь психотерапевта.       — Чего? — искренне удивился Игорь.       — Что слышал. Ты не справляешься, Игорь, а ни мне, ни нашему сыну не нужен отец, который не может снова любить их и радоваться им только потому, что в нем хренова туча вины. Тебе нужна помощь. Ни дом, ни мы тебе не слишком помогает. Ты улыбаешься, когда мы рядом, а после снова погружаешься в свои темные мысли. Но я давно тебя простил. И, если честно, то мне нужен муж, который наслаждается нашей семьей и радуется, а не является ходячим памятником пережитого ужаса. Думаешь мне оно надо? Смотреть на тебя и думать о тех ошибках? Нет. Ни тебе, ни мне. Ты идешь к психотерапевту. Если надо, я с тобой. И если надо, то я тоже буду помогать тебе справиться с этой виной.       — Петь, ты что, сдурел? Я херни наделал с тобой, а ты еще и помогать мне, такому бедному и несчастному, от вины собрался?       Муха ткнулся снова мордой в его бедро. Игорь потрепал его по голове. Петя тяжело выдохнул и снова чуть поменял положение Дениски на своих руках. Уже семь кило почти весит, такого джентльмена теперь на руках таскать часами мог только Игорь, он же Дениску, в случае чего, ночами укачивал на своих руках, напевая колыбельные.       — Игорь, спешу тебе напомнить: я — равноправный член наших отношений. Я папа нашего ребенка. Я принимаю решения. Я так же ответственен за благополучие нашего брака, как и ты. Так что имей совесть не делать из меня инвалида, который должен только томно вздыхать. Я сделал выбор, простил тебя, вылечился не без твоей помощи и я больше не то напуганное создание, которое боялось принять очки за триста баксов.       Игорь поглядел на него. Ведь правда. Так много изменилось. Петя теперь совсем другой. Он вырос, он очень сильно вырос. Он был чудесным папой, он принимал сотню решений только касательно их ребенка. Как и чем помыть, как и когда уложить, когда и как погулять, когда отвести к врачу. Петя делал колоссальную работу, и он бы с ней не справился, если был бы болен. Сейчас перед ним был сильный, самостоятельный омега, который, на самом деле, больше не нуждался в Игоре. Не был от него никак зависим.       Но он сделал выбор, и он любил его.       И он готов убить за их ребенка. А еще — сделать все, чтобы сохранить их отношения.       Игорь сказал:       — Да, ты прав. Сходим вместе, Дениску на часик оставим Прокопенко. Давай его мне, у тебя щас третий бицепс от тяжести появится.       Петя рассмеялся и передал кряхтящего Дениску на руки Игорю. Тот крепко его обнял и посмотрел в его глаза. Дениска глянул в ответ, затряс погремушкой и начал ее кусать.       — Зубки чешутся, наверное, — взволнованно сказал Петя, заглядывая в его лицо. — Щас ты поешь, а я ему чесалку дам. Если ныть начнет, обезбол дам. Если насчет позже — помнишь как обезбол давать, если я в ванной буду? Тогда хорошо. И да… ты молодец, Горь.       — Не без тебя, — улыбнулся Игорь, склонившись и поцеловал его в щеку.              Вечер все равно прошел бурно. У Дениски какой день активно лезло сразу два зуба, бедняжка совсем уже исплакался из-за этого. Петя хоть и делал все, для его удобства — все чесалки, массаж, обезбол — Дениске все равно было тяжело, так что сейчас он больше обычно вис на руках и хныкал в плечо. И под вечер так вышло снова — Дениска снова захныкал несмотря на обезбол, но Игорь все равно отправил Петю отмокать в ванной, а сам занялся Денисом.       Ванна Пете была необходима. Горячая вода, приятная музыка, а следом сотня бьюти процедур мигом возвращали ему силы и желание дальше возиться с Дениской, так что, выйдя из ванной свежим и отдохнувшим, он помог Игорю управиться с Дениской. Укачали его к ночи, но тот, наконец, заснул у Пети под боком. Петя не был совсем уж тревожным папой, к тому же он спал с ним в постели последние два месяца, когда начали резаться зубы и Дениска рядом с ним засыпал, так что и в этот раз он заснул. Как-то они обсуждали этот вопрос с недавно родившей Настей. Конечно, как едва родившая, она, как и Петя в начале, очень боялась, к тому же новорожденный такой хрупкий! Петя сказал, что в начале тоже боялся над ним криво подышать, а теперь вот, спят в одной постели! Ну, Петя думал так — максимум свалится с кровати, а внизу коврик мягкий! Настя была в ужасе. Петя нет. К счастью, Дениска не падал, так что Петя просто перестал бояться за совместный сон, а Дениска тогда и спал лучше, особенно с этими зубами.       К двум часам Дениска захныкал и Петя проснулся. Сонным жестом, на автомате, он подтянул к себе Дениску и задрал футболку. Денис тут же обхватил губами сосок и затих, причмокивая. Петя зевнул и обратил внимание на важную деталь. Игоря рядом не было. Мухтар спал привычно недалеко от кровати. А Игоря не было. Сначала Петя подумал, что он встал в туалет, но он все не приходил. Дениска уже доел и снова стал засыпать, а Игоря все не видно. Петя уложил Дениску в люльку, включил радио-няню и забрал с собой экранчик. Он вышел в гостиную. В кухне горел свет. Он поморщился от него, потер глаза, снова зевнул, и пошлепал на кухню.              — Ты чего тут? — морщась от света, сонно спросил Петя. Игорь сидел за столом, пил, блин, чай. Два ночи, самое то время для чая.       Игорь поднял на него взгляд и спросил:       — Я тебя разбудил?       — Разбудил меня Дениска, — он снова зевнул и, поставив экранчик на стол, сел рядом с Игорем, заглядывая в его лицо и погладив по волосам. — Ну, ты чего?       — Я… Я ведь никогда не рассказывал тебе о своем отце.       Петя кивнул.       — Да. Я понял, что он умер и что для тебя эта тяжелая вещь. Поверь, я уж знаю, что меньше всего хочется раздеваться, тыкать в дырку в своем теле и говорить: ага, вот тут меня ранили, как тебе?       Игорь усмехнулся и посмотрел на него.       — Ты так изменился, Петь.       — Тебе не нравится?       — А по мне что, не видно, что я без ума от тебя? — он поцеловал его в щеку и сжал его руку в своей, нежно погладив. — Да, он умер. И иногда снится мне. Всегда в нашей старой квартире. Очень красивая квартира, Петь. Да, однушка, но она была шикарной. Там такое красивое большое окно и рама витиеватая. Квартира, в которой я нашел его застреленным. Его мертвый друг лежал рядом. Суд мед эксперт сказал, что он умер от удушения.       Петя сглотнул и крепче сжал его руку. Он… никак не мог ждать таких подробностей. Да, он знал, что люди умирают. От старости, болезней и все такое. Но это... Петя ждал чего угодно, но не этого.       — Не знаю. Федор Иванович сказал, что они что-то не поделили. Что-то, блин… Так он сказал. Мне было восемнадцать, да, я был мелким, но не тупым. Деньги они не поделили. Помню, я тогда сказал ему, что хочу набухаться. А он сказал, что Лена не захочет меня таким видеть. Мне тогда орать захотелось. То есть — в смысле? У меня отец умер, а ты хочешь, чтобы я думал о тете Лене? Сейчас я понимаю, что он просто таким образом не хотел, чтобы я решал проблему алкоголем. Я остался у них. Тетя Лена была рядом, утешала меня, поила чаем и успокоительным. Я ревел. Потом вырубился. Как-то так…       — Игорь…       — Я знаю, — он улыбнулся. — Уже все хорошо. Я отпустил это, как смог, меня утешали без конца года два. В конце концов я устал от жалости, утешений и как-то все само улеглось. Но сны снятся до сих пор. Мы сидим на кухне, обсуждаем всякое, я ему все рассказываю… Снилось как-то, что о тебе рассказываю. Я еще во сне не знал, как показать тебя ему — телефонов-то нет во сне… Ну я и подумал: надо фотографию Петину в кошелек положить, отцу показать.       Петя улыбнулся. Фотография и сейчас у Игоря была в кошельке: только на ней Петя с Дениской. Игорь ее утром как-то сделал, в солнечных лучах. Петя в белой футболке, лохматый, и Дениска на его руках улыбающийся. Хорошее фото, светлое.       Игорь нежно погладил его костяшки большим пальцем.       — А сегодня… сегодня снится, что я открываю дверь, а на пороге он. Отец. Сказал, мол, надо же на внука живьем посмотрел, а не на фото. И посмотрел. На руках держал, сюсюкался с ним… И я проснулся. Все лицо мокрое. Выпить вообще-то захотелось, но я не пью, когда рядом омеги, а тем более ты. Вот… чай пью.       Петя нежно поцеловал его в плечо сквозь ткань футболки.       — И… как ему наш сын?       Игорь широко улыбнулся.       — Сказал, что он замечательный. Без ума от него.       — Это прекрасно, — прошептал Петя и нежно погладил его по лицу. — Наверное, он горд тобой. Горд, какой ты прекрасный отец и муж.       — Думаешь?       — Знаю, — Петя поцеловал его в щеку. — Все хорошо, Игорь. Мы рядом.       — Спасибо вам за это.       Из радионяни раздалось недовольное кряхтение и Петя тут же подхватился. Игорь вскоре услышал идущий из экранчика голос:       — Ну-ну, солнышко, что такое? Зубки? Или просто обниматься хочется? Давай, вот так, папа тебя укачает, поцелует и уже легче, да? Уже не плачем? Просто обниматься хотелось, да? Хороший мой.       Игорь улыбнулся. Посидел еще немного, а после, вымыв чашку, пошел к ним. Прикрыл дверь и сел на кровать, обняв Петю и поцеловав в висок. Глянул на Дениску, который затих у его груди, надув губы. Тут все хорошо. Тут все очень хорошо. Тут Петя, с которым они со всем справятся.       — Игорь, насчет твоего отца…              Игорь поцеловал его, не дав договорить, а после прошептал:       — Не надо, Петь. Все в порядке. Я в порядке.       Довольно закряхтел Дениска, ткнувшись лицом в Петину футболку и принявшись пускать слюни — Дениска из-за режущихся зубов вообще крайне слюнявым созданием стал.       — Хорошо, — прошептал Петя в его губы. — Я люблю тебя.       — И я тебя люблю. Вас, — и снова прижался слвими губами к его. Дениска довольно загудел.       Он в порядке.       Они в порядке.