fairplay

      Не то, чтобы Чанмин был надоедливым..              Нет, правда. Но, когда парень чего-то очень сильно хотел, то его скорпионская душа намеревалась достать всех вокруг, но добиться своего, будь то правильного движения в хореографии или помыть посуду. Причин было много, чтобы ничего не делать и запрячь своих коллег по цеху вылизывать всю хату или репетировать второй час подряд.              Беспрепятственное желание что-либо сделать или получить охватило Чанмина несколько недель назад. Но сейчас парень сидел за барной стойкой на кухне общежития и ел йогурт. Точнее минут пять задумчиво облизывал ложку, которая стала блестеть ярче, чем прежде. О чем парень думал? О самом странном за последнее время. Не то, чтобы он засматривался на своих одногруппников, но любопытство брало бразды правления в свои руки; и вот теперь Чанмин сидел и думал о словах Кевина, сказанные им в шутку однажды в хореографическом зале.               — Пожалуйста, давай пойдем домой, поспим, а на свежую голову порепетируем завтра? — предложил Кевин, лежа на полу зала для практик и тяжело дыша. Капельки пота стекали вниз по шее, обрамляя тонкими влажными линиями кожу, а футболка прилипала к солнечному сплетению.              — Ага, чтобы вы все забыли, пока спите?              — А ты, что, хочешь переспать? — приподнявшись на локтях, совершенно серьезно спросил Кевин.              — Что? — до сознания Чанмина и правда не доходил смысл слов и парень несколько секунд взглядом просверливал дыру в юноше.              — Ну, я, когда экзамены сдавал в школе, то где-то услышал, что нужно перед экзаменом хорошо выспаться, то есть «переспать со знаниями», чтобы все запомнить. Проблема в том, что мне сложно засыпать и спать в принципе, — Кевин совершенно обычно объяснил значение фразы, концовку своего монолога обозначая тихим ностальгическим смешком.              Проблема была ещё в том, что Чанмин и правда захотел переспать с этим знанием. Глубоко в душе воевала вода с огнем, потому что ему это казалось бредовой идеей, но в то же время было настолько любопытно, что руки чесались прикоснуться хотя бы через ткань к Кевину. Так что последующую неделю он мимолетно пытался намекнуть или даже прямо сказать, что вообще-то он хочет и готов. На что Кевин смущенно улыбался и тактично отказывался, чтобы лишний раз не тратить энергию на конфликты или споры (он не папоротник все-таки). Но Чанмин не хотел сдаваться. Он хотел проникнуть глубоко под ребра, почувствовать бархатную тонкую кожу под подушечками пальцев, ощутить блаженную дрожь от удовольствия.              Парень продолжал вежливо спрашивать и намекать Кевину о своих желаниях и о том, что ему просто любопытно понять какого это – заниматься сексом. С парнем или девушкой, как оба парня выяснили, было неважным. Кевин и, правда хотел мягко каждый раз отказываться от предложений и смеяться с подколов друга, но это перешло грань, когда Чанмин пошутил про член (да, все верно, Чанмин пошутил про члены), довольно, как кот улыбаясь. Младший знал, что эти шутки ни к чему не приведут, потому что попыток было очень много, а результата – мало. Поэтому Джи со спокойной душой сказал свою «короночку», моя кружку из-под выпитого кофе и, улыбаясь тому, какой же он молодец и так смешно пошутил, как тут же услышал низкий, режущий слух, голос над ухом. Кевин был не тем человеком, которого можно увидеть в гневе, но и таких добрых людей оказывается можно вывести из себя.              — Чанмин-а, я прошу тебя, хватит шутить про это. Ты всегда можешь найти в Интернете мои фотографии и подрочить на них. Зачем тебе я? — шелковистый голос отпечатался на шее с правой стороны, а теплое дыхание проникло под кожу, словно краска татуировки. Обычно голос Кевина не был таким низким и строгим, но, видимо, это тот самый случай, когда Чанмин мог увидеть воочию столь необычное и неожиданное состояние коллеги.              — Но я, правда, хочу. Это уже не шутки, а просьба, — у младшего чуть дернулся голос, когда он попытался держать самообладание. Пожалел ли об этом Чанмин? Нет. Обрело ли любопытство новые краски? Определенно. Так что, развернувшись к старшему, Джи продолжил смотреть, как ни в чем не бывало, оперевшись о столешницу. — Один раз, Кевин, ну. Тебе жалко свой член? Так и скажи, я не обижусь.              — Я тебе его засу–.. А нет, боюсь тебе это понравится, — подойдя довольно близко, процедил Мун, чуть щуря глаза. Юноша сильно сжимал челюсть настолько, что можно увидеть, как двигаются желваки, а взгляд оставлял шрамы глубоко внутри грудной клетки. Возможно, он хотел рассмотреть хотя бы намеки на отрицательный ответ или хотя бы на испуг, но Чанмин просто на него удивленно смотрел, почти, как на дурака. — Но, если продолжишь то.. То, куда я тебе его засуну тебе не понравится.              — Ох, милый мой Кевин, я готов на все, лишь бы ты его просто засунул. Ну же, сломайся, — начал дразнить Чанмин, вновь довольно улыбаясь. — Это будет лучшей наградой после стольких попыток заполучить тебя и твой член.              Кевин сжал сильно челюсть, на мгновение, закатывая глаза, прежде чем схватить младшего за руку. Парень повел его в гардеробную, откуда было мало что слышно из-за подозрительно хорошей шумоизоляции, а Чанмин тем временем ликовал в своих мыслях и пытался осознать, что Кевин наконец-то согласился. Неужели он узнает какого это? Неужели он получит то, что хочет?              Но Чанмину ещё предстояло узнать на что он подписался.                                                                                                                                     — Садись, — быстро приказал Кевин.              — Что.. Куд–..              Чанмин ощутил на своих плечах чужие руки, давившие на него и заставлявшие опуститься на пол к коробкам из-под обуви и прочей лабуды из-под одежды и ещё каких-то старых вещей. — На колени, очевидно.              Колени Джи вряд ли ему скажут спасибо, но вот сам Чанмин вполне себе, потому что до его мозга постепенно доходила участь, которую он неизбежно примет и проглотит до последней капли. Парень сидел перед Кевином, точнее перед его талией между раздвинутых ног. С нового ракурса Мун выглядел вполне себе угрожающе и привлекательнее в тусклом свете гардеробной, который очерчивал напряженную челюсть, скулы, мышцы под медового цвета кожей, затемнял взгляд с оттенком стали и битума, который разъедал изнутри, заставлял мурашками покрыться позвоночник. Такая кондиция старшего определенно нравилась младшему, но своего удовольствия от открывшейся перед ним картины парень предпочел не показывать, ставя руки на пол для равновесия.              — Чего же ты так давно просил, Чанмин-а?— тихо, заговорщицки, начал Кевин, развязывая шнурок на темных спортивных штанах.              — Тебя и.. — парень притих, не решая говорить то, что хотел, прикусив губу и смотря в темный ламинат. И почему вдруг вся уверенность вдруг покинула его тело?              — И? — сев обратно в позу, чтобы быть ближе к Чанмину, Кевин оперся локтями о колени, начиная рассматривать чужое лицо настолько тщательно, что младшему с каждой секундой становилось не по себе. — Продолжай, не стесняйся. Ты же без стеснения просил и шутил про члены. Так в чем проблема сейчас мне об этом сказать?              — Ты и так знаешь..              — Не знаю.              — Кевин.. Ты знаешь, просто сделай это, — начал ныть младший, стараясь не смотреть в глаза, а куда-то на плечи и талию, бегая по ним взглядом. Очень хотелось прикоснуться, облизать или даже укусить, но нервная система юноши держалась на добром слове.              — Сделать что? — ровный тон выводил из себя и нагревал атмосферу в замкнутом помещении. Кевин почти не шевелился, наблюдая за чужой реакцией и улавливая малейшие импульсы и изменения в мимике. — Скажи это.              — Твой член, окей? Я хочу твой член! Просто дай мне тебе отсосать, умоляю, боже, прошу тебя, — Чанмин начал цепляться за колени Кевина, дергая ткань и все же решаясь посмотреть в глаза. Он никогда не думал, что его может распалить обычный взгляд и строгий голос, но Кевин так мастерски излучал и показывал тяжесть злости, которая давила на плечи похуже, чем руки её обладателя, что собственный член мгновенно среагировал на подобное, заставляя сладко вздрогнуть. — Пожалуйста..              — Хорошо. Хороший мальчик, просишь так правильно, так уверенно, — Кевин, сидевший на стуле с мягким сидением, откинулся на спинку, расставляя ноги ещё чуть шире. — Так сильно хочешь взять в рот мой член, верно? — Чанмин мелко и часто закивал. — Тогда ты примешь все то, что я тебе дам, хорошо?              Пока младший смотрел и внимательно слушал старшего, второй успел приспустить штаны и освободить налившуюся кровью плоть из тканевого плена белья. Чанмин терпеливо ждал и не решался прикоснуться к тому, что было в нескольких сантиметрах от него, поэтому он, как послушный и хороший мальчик, ждал приказа. Но вместо этого почувствовал на затылке теплую ладонь, которая пару секунд заботливо гладила по волосам, а после одним рывком заставила взять член в рот.              «Не зря Кевин ходит в тренажерный зал». Да, это первое, что отметил Чанмин с твердой плотью во рту. Руками парень цеплялся за чужие руки и начал бить по бедрам, потому что его рвотный рефлекс не был натренирован настолько хорошо, чтобы юноша смог вобрать полностью. Но Кевин крепко держал его голову, заставляя долго держать внутри и не отстраняться. Он не хочет быть полным садистом, поэтому через секунд пять позволяет младшему отстраниться, с его позволения сплюнуть и сработать своему рвотному рефлексу, откашлявшись.              — Продолжим? — как ни в чем не бывало, спросил Кевин, проводя рукой вверх-вниз по влажному члену, а второй приглаживая растрепанные чужие волосы. Чанмин не знал, чего хотел больше всего: врезать промеж бровей или стонать от власти, над которым имеет старший сейчас. Очевидно, младший выбрал второй вариант, стирая рукавом клетчатой рубашки слюну с подбородка и возвращаясь на место.              Молча закатав рукава, Чанмин положил руки на бедра Кевина, мягко сжимая, а после довольно усмехнулся своим мыслям, смотря на истекающий естественной смазкой член. Кевин наблюдал и ждал, когда младший что-то предпримет, поэтому особо не волновался, ведь у него был всегда план «б» – снова заставить взять член в рот до основания и держать порядком дольше, чем до этого.              Влажные, цвета спелой вишни, губы коснулись головки, плавно погружая в теплый рот; кончик языка надавил на уретру, размазывая выделившийся предэкулят, а руки Кевина рефлекторно легли на затылок Чанмина, погружая пальцы в густые темные, цвета черного янтаря, волосы, сжимая у корней. Нутром старший понимал, что не нужно торопиться никуда, но что-то в глубине души, на дне сердца, подсказывало, что нужно снова применить резкость; но левая рука Муна терпеливо массировала кожу головы, позволяя Джи старательно и методично облизывать и обводить каждую венку на члене, издавая при этом хлюпающие звуки.              Кевин не смог сдержать тихого стона, когда Чанмин решил взять глубже, сжимая бедра сильнее, чтобы помочь себе, а после, рвано выпуская член изо рта, смотря, как крупная нить слюны разрывается и падает на одежду и пол, пачкая. Грязно. Абсолютно пошло и грязно. Но обоих это никак не смущало, ведь они поняли и приняли правила этой игры.              Опустившись снова к плоти, Чанмин немного ускорил движения головой, жмуря глаза и терпя тупую боль в челюсти. Возможно, из-за своей неопытности Чанмин случайно прикусил у основания, когда хотел незаметно сглотнуть, но Кевин по инерции надавил на голову сильнее, рыча и шипя, совсем, как его сосед по комнате – Морти. — Чанмин-а, ты ахуел или да? — с силой отстранив от себя за волосы, спросил Кевин, смотря на пытавшегося отдышаться парня. С губ Чанмина капала слюна, а язык был высунут, прям, как у послушного пёсика; взгляд затуманен и застелен похотью и поглощающем возбуждением. Взгляд, в котором не было ни капли сожаления, только жажда получить разрядку или отдаться полностью в руки Кевина.              — Хватит выебываться, Кевин. Ты слишком надоедливый, — тихо засмеялся парень, в следующее мгновение чувствуя сильную хватку в волосах, от чего Джи зашипел и зажмурил глаза, цепляясь за его руку.              — Давай ты меня до точки кипения доводить не будешь, а то..              — Что? Что же ты блять сделаешь? — огрызался младший, у которого черти плясали в зрачках и истерически смеялись, безумными глазами смотря на Кевина.              После вопросов, Кевин с рыком опустил голову Чанмина вниз, вновь заставив взять полностью плоть в рот. Младший пытался откашляться и отстраниться, но крепкие и сильные руки старшего не давали воплотить желаемое. Чанмин вновь цеплялся руками за мягкую ткань темных штанов, мыча и пуская вибрации по чужому члену, чему Кевин был приятно удивлен и рад, ведь после незамысловатого, приятного и простого действия, он зафиксировал голову младшего, начиная мелко двигать бедрами, буквально трахая влажный и теплый рот младшего.              Слюна стекала вниз к бедрам, пачкая одежду, а собственное возбуждение Чанмина давило не только в штанах, но и на мозг своим бесконечным напоминанием. Комната вновь наполнилась хлюпающими звуками, явным мычанием и тихим рычанием; стул, на котором сидел Кевин, немного скрипел от его частых движений, а колени Чанмина разъезжались сильнее на скользком ламинате.              Чанмин попытался расслабить челюсть, но получалось из рук вон плохо, из-за чего Кевин резче толкался внутрь, заставляя кончиком носа ощутить гладко стриженый лобок. Младшему нравилось, что его буквально используют в стенах маленькой гардеробной. Нравилось терять контроль над ситуацией и чувствовать, как член упирается в заднюю стенку горла. Мазохист ли Чанмин? Теперь да.              Через несколько рваных толчков, когда Кевин начал чувствовать, что вот-вот достигнет оргазма и погружения в сладкую негу, он вновь отстранил от себя Чанмина, заменяя рот своей рукой. — Рот. Шире рот открой, — приказал старший, на что младший не стал оказывать сопротивления и только оставил рот открытым, высовывая язык. Руки он сложил на коленях, принимаясь наблюдать. — Умничка.              Следя за частыми движениями рукой вверх-вниз, Чанмин захныкал, понимая и предвкушая то, что произойдет через пару минут. Его затуманенный мозг все это время и, правда не понимал серьезность намерений Кевина, который вполне себе не шутил и был зол ровно до этого момента. Сжав волосы на затылке сильнее, тем самым фиксируя голову Джи, чтобы не отворачивался, Мун с низким стоном излился… на лицо Джи, все верно. Белые капли попали на щеки, губы и язык, стекая неровными линиями вниз. Пискнув, Чанмин принялся слизывать и стирать все то, что попало на его кожу, старательно вылизывая свои пальцы и губы, смотря при этом точно в глаза Кевину.              Хотелось продолжить сие мероприятие, видя, как младшему до дрожи нравится принимать все идеи старшего, пусть даже они были грязными и развратными. Даже черти в глазах Кевина и где-то в глубине души, танцевавшие танго, на секунду остановились, чтобы понять, что даже они на такое не способны.              — Этого ты хотел? — легко спросил парень.              — Очень. — Чанмин опустился полностью на пол, хитро смотря на Кевина который тем временем поправлял штаны и завязывал шнурок на кромке.              — Вот и замечательно. Не знаю, что ты будешь делать со своим стояком, но я помогать не буду. Это наказание за шутки, — улыбнувшись мягко, Кевин оставил поцелуй на горячем лбу, поспешив удалиться из помещения, оставляя Чанмина наедине со своими мыслями и возбуждением.              — Хах, хуютки блять.