Наступи на меня

Кавех видит его впервые в самом тихом и мрачном месте их ВУЗа — в библиотеке, что находилась в конце длинного коридора. Туда приходили самые отчаянные из отчаянных. И этот первокурсник был таким. Кавех пытается тихо подобраться ближе, спрятавшись за стеллаж, но спотыкается из-за развязанных шнурков и ударяется носом о корешки каких-то душных книг. Небожитель, аka самый красивый человек, которого Кави когда-либо видел, медленно оборачивается и вскидывает бровь скептически. Кажется, с его губ срывается смешок. Кави готов еще раз уебаться о книжные полки, лишь бы вновь услышать это хихиканье? Смех? — Наступи на меня, пожалуйста, — мямлит он, тыча пальцами в кончик носа, пытаясь проверить, а не сломан ли? И только потом Кави осознает, насколько тупо, унизительно, да и в целом убого это прозвучало. — Я заплачу. Звонок, раздавшийся в голове объявляет антракт, занавес опускается. — Не плачь, — на выдохе произносит юноша. — Я не умею успокаивать людей, — он хлопает ресницами длинными. Раз, два, три, Кавех перестает считать. — А ты наступишь? — Парень дергается резко и книжка, решившая отомстить за нарушенные Кави покой и умиротворение, летит ему на голову. Юноша напротив кривит губы едва заметно и на лице читается одно — желание выдать что-нибудь эдакое язвительное. Кавех сглатывает вязкую слюну и облизывает губы. Смотрит так, будто готов сожрать этого первокурсника, когда тот поднимается… его блядская компрессионная майка обтягивает торс, и можно разглядеть, как перекатываются мышцы… туда-сюда, туда-сюда. — Меня зовут Аль-Хайтам, — представляется юноша, подходя ближе. Одной ладонью он держит книгу, вставляя палец меж страниц, и кадык Кави дергается. Он мог бы стать закладкой, подушкой, чем угодно в целом, если под рукой у Аль-Хайтама этого не окажется. (Свободный член тоже в наличии, если Аль-Хайтам вдруг спросит) — Думаю, ты должен знать имя человека, который на тебя вот-вот наступит, если ты не встанешь, — фыркает он. Кавех прикрывает глаза, высовывает кончик языка и решает прикинуться трупом. — У меня есть знакомый на ботанике, могу позвать, — внезапно предлагает Хайтам. — Зачем? — Кави перестает — временно — изображать мертвеца и поднимает голову. — Ты натуральный овощ, — усмехается первокурсник и неспешно покидает библиотеку. — Так еще и говорящий, его это должно заинтересовать. — Я — Кавех из Кшахревара! — Всегда знал, что вы, архитекторы, странные люди, — раздается уже из-за двери. Этот Аль-Хайтам кажется тем еще мудаком. В прочем, Кави все еще хочет, чтобы тот на него наступил, сел, или что-то вроде того. ***** К концу дня Кавех узнает много нового. Аль-Хайтам учится на лингвистическом, — в голове Кави мелькает множество картинок, на которых Аль-Хайтам умело пользуется своим языком — любит спорить с преподавателями, угнетает коллектив одним своим божественным присутствием, и игнорирует даже декана. В общем, говорят много, даже о том, что если Аль-Хайтаму будет что-то мешать вести праздный образ жизни с нотками ленивия, то тот поднимет восстание. Кави чувствует себя благословленным лишь от того факта, что Хайтам с ним заговорил. Сайно, слушая сопливые изречения товарища закатывает глаза, бьет его по хребту, и грозится сделать еще уйму чего-то там. Кавех не слушает. — Аль-Хайтам с тобой вообще никаких дел иметь не захочет, — складывая руки на груди заверяет он. — Дел не надо, мне нужна просто его роспись. — Где? — Хмурится Сайно. — В свидетельстве о браке, — парень задумчиво надувается и дергается пряди своих волос. — Ты губу-то обратно закатай. Его много кто хотел, даже Нилу одно время. Пока Хайтам с ней не заговорил. — Я думал, кроме танцев ее ничего не интересует. — После этого языкастого — да. Кавех закатывает глаза, отмахиваясь от друга. — За любовь нужно бороться, понимаешь? — Восторженно восклицает парень. — Ну пойди подерись с нашим гением. Только не приползай ко мне с переломанными костями, — он стучит, слегка рассерженный, по столу. Но Кави уже нет в пространстве и времени, потому что в столовую заходит он — Аль-Хайтам. Первокурсник не отрывается от книги делая заказ, не отрывается от книги и в течении обеда. Кажется, если Кавех прямо сейчас разложит его на столе, Хайтам по прежнему будет внимательно скользить глазами по тексту. Кави с тройным усилием приводит себя в порядок после бессонной ночи, проведенной в одной постели с чертежами, и берет нужный курс. Так быстро, что Сайно не успевает его схватить за шкирку и выкинуть из окна. Он приваливается к стене, обращаясь в слух, и готовится насладиться чужим позором. — Наступи на меня, я отдам тебе все свои деньги, — начинает Кавех с уже известной фразы. — Уже не собираешься рыдать? — Мычит Хайтам, даже не потрудившись бросить взгляд на подошедшего. — Я зарыдаю, если ты откажешься, — мысленно он потирает ручки, довольный собой. — Я отказываюсь. Начинай, — ведет подбородком юноша и (наконец-то!) закрывает книгу. Сайно фейспламит так, что на лице, кажется, останется синяк. Тигнари за такое не похвалит. — Начинать что? — Кави тупо пялится на Аль-Хайтама. — Плакать, наверное. На твое усмотрение, — он ведет плечом, а длинные ресницы отбрасывают очаровательные тени на лицо. — Почему ты отказываешь мне? — Упрямо стоит на своем Кавех. Неужели, его подкаты настолько отвратительны? Он готов постараться еще, если требуется. — Я нахожу иррациональным наступать на людей. — Ты ходишь по земле и, по сути, в ней много человеческих костей. — Ты прировнял живых людей к останкам? — Уточняет он. — Не пропускал бы ты биологию, знал бы в чем различия. — Расскажешь мне? — Хватается Кави, как за спасительный круг. — Нет. — А на свидание пойдешь? — Нет. У меня не так много времени на столь бесполезное времяпрепровождение, — он вертит в пальцах дольку сочного яблока. — Ты закончил? — Ты даже не знаешь меня, соглашайся! — Кто сказал, что я хочу тебя узнать, м? — Он делает укус и сок слегка брызгает на его губы. Кавех делает над собой усилие, чтобы не ринуться к юноше и не слизать капли вот прямо сейчас. — Я так считаю. — Мне казалось, что архитекторы должны быть хороши в математике и счете. — Верно. — Тогда из тебя профессионал выйдет не важный, — пожимает Аль-Хайтам плечами и все также неспешно выходит из столовой, под гвалт недовольных выкриков Кавеха. ***** Очевидно, Кави не сдается. Первым делом он идет к милой второкурснице Нилу, которая, по словам Сайно, была влюблена в Хайтама. Кавех не особо верит в это, Нилу не производит впечатление настолько отчаянного человека, который при всем своем уме может пытаться склеить Аль-Хайтама. Но! Попытка не пытка. (В случае с Хайтамом это ебейшая пытка, но Кави своего рода мазохист) Парень бодренько скачет в крыло, где по его подсчетам у девушки сейчас пара. И все верно, Кавех по-прежнему гений. Нилу, с улыбкой на лице, выскакивает из аудитории чуть ли не первой, и парень моментально ловит ее под руку. — Приветики, — говорит он излишне приторно. — Кавех? — Она, несмотря на столь грубое поведение знакомого, не кажется особо возмущенной. — Здравствуй, — девушка нежно выпутывается из хватки Кави, и каждое ее движение плавное, словно она вот-вот закружится в танце. — Аль-Хайтам. У тебя есть его номер? — Ох, этот юноша, — улыбка Нилу ни чуть не дрожит, она поправляет рыжие пряди, волнами спускающиеся по ее плечам. — Прости, Кавех, у меня нет его номера. Я знаю, что говорят обо мне. И о нем, но, — второкурсница неловко трет порозовевший кончик носа. — Я ходила за ним из-за важного дела, а не по иным причинам. — Я так и думал! — Кави восторженно хлопает в ладони. — Ладно, раз уж номера нет, я попрощаюсь. — Постой, — девушка прихватывает рукав молочного цвета рубашка. — Аль-Хайтам знает, что ты, — она старательно подбирает слова, пытаясь не обидеть. — Заинтересован в нем? — Конечно. — Оу, — Нилу смеется. — И он ничего не имеет против? — С чего бы ему быть против? Мы болтали,— Кавех поджимает губы. — Да, болтали, и он шутил. Немного. Это можно считать шуткой, я думаю, — Нилу кажется ошеломленной. Она пучит глаза удивленно и мнется на месте. — Если он еще не послал тебя, думаю шанс есть. Понимаешь, я просила Аль-Хайтама, ведь он, понимаешь, — она делает глубокий вздох. — Мне нужно было получить финансирование на фестиваль, но мои заявки отклоняли. Я даже к ректору ходила, — девушка носком кед скользит по полу. — Пришлось идти к Аль-Хайтаму, ведь он в главе комитета. — Не говори, что он отказал тебе? — Кави уж очень не хочет разочаровываться в своей пассии. — Конечно нет! Неужели ты думаешь, что он так плох? — Нилу даже надувается! — Я долго искала его, в течение недели, наверное, ко всем с этим лезла. Вот и пошли слухи, — девушка жмет плечами. — Оказалось, что Аль-Хайтам уезжал на какие-то курсы от своего направления, а когда вернулся, то помог, — она улыбается. — Помог? — Ну, он был недоволен тем, что каждый считал себя должным подстегнуть меня, а потом все как-то разрешилось. Думаю, никто не стал бы подшучивать над Аль-Хайтамом. Кавех мысленно хватается за сердце, поражаясь, что такой человек, как Хайтам, может быть столь доброй и деятельной натурой! — Удачи тебе. Кому-то вроде него, подойдет человек с характером как у тебя, — Нилу довольно щурится и уходит. Между строк Кави читает "Ему подойдешь ты". ***** Кавех, как самая настоящая социальная бабочка, решает присесть всем на уши и вытребовать хоть у кого-нибудь номер Аль-Хайтама. Все как один отговаривали парня от этой сомнительной затеи, но поняв, что их даже не слушают, просто обещали помочь в поисках. (Станут ли они это делать? Очевидно, что нет, никто не хочет получить по лицу кипой книг, которые Аль-Хайтам ежедневно таскает с собой) — Ты чего добиваешься, я не пойму? — Спрашивает Сайно. — Думаешь, если найдется кто-то отчаянный, знающий номер Хайтама, то он не заблокирует тебя после первого же сообщения? — Да. Я ему точно понравился, — после разговора с Нилу, Кавех окрылен и чувствует себя всесильным. — Он ведь даже не здоровается с тобой! — Взывает к разуму он. — Я понял, ты сошел с ума, — смеется Сайно. — Ты сошел с ума и пытаешься довести еще и меня. Кави честно не пытается, но в чем-то друг все же прав. Он едет крышей, когда видит Аль-Хайтама. Цепляется, хватается за него, и провожает до аудитории. — Только идиот будет встречаться с тобой. И еще больший идиот будет тот, кто даст тебе его контакты, — подводит итоги Сайно. А после случается самый настоящий бум, вселенная схлопывается, матрица раскалывается, потому что к ним подходит улыбчивый Тигнари, шевеля ушами. — Здравствуй, — кивает приветственно он. — Я слышал, тебе нужен номер моего друга. — Слышал. Да. Привет, — Кави протягивает потную от нервов ладонь. — Ты его друг? Друг Аль-Хайтама? Что он думает насчет брака? Брак со мной? Моя с ним женитьба. Хочешь быть свидетелем? Тигнари моргает оторопело и его лицо вытягивается в удивлении, прежде чем он зальется мягким смехом. — Ты забавный, — он утирает выступившие в уголках глаз слезы и проводит ладонями по топорщащимся ушкам. — Аль-Хайтам жалуется, что его донимает один старший. Заочно мы знакомы, — Тигнари хлопает по нагрудным карманам, а после вынимает бумажку, на которой практически каллиграфическим почерком написаны цифры. Кавех почти падает на колени перед этим человеком? Лисом? Кто он вообще такой? Друг его будущего мужа — вот кто. — Пиши ему в районе семи вечера, он как раз проверяет уведомления в это время, — подсказывает Тигнари. — Сайно, — наконец он обращает внимание на сгорбившегося парня. — Нари… — Рад видеть, — хвостик за его спиной задорно виляет, подтверждая чужие слова. — И я. Рад. Тигнари переводит взгляд с Кавеха на Сайно и обратно. И пока Кави прижимает к груди листочек и скачет вокруг, эти двое бесстыдно пялятся друг на друга. (Пусть продолжают, тогда у Сайно будет меньше времени для того, чтобы нудеть под ухом у Кавеха) ***** Кавех ставит три будильника, чтобы наверняка успеть написать Хайтаму, как только он откроет мессенджер. Он уже представляет, как его сообщение выплывает вперед, как Аль-Хайтам откроет его, восхититься красноречием старшего и… Что там будет дальше Кавех пока не придумал, но у него есть время до семи. Он надеется не уснуть над учебником по философии, — нет, серьезно, нахрена архитекторам философия? — потому что, если такое произойдет, то никакие трели будильника не справятся. Кави множество раз перебирал в своей голове фразы, с которых можно начать диалог.

"У тебя классные бедра, можно я усну между них?" "Мы с тобой как книга и закладка, я тоже могу войти в тебя." "Eсли бы я был клеем, я бы тебя склеил." "Ты такой горячий, наверное, твои родители были печками!"

Последнее явно дуристика (ох уж это дурное влияние Сайно), но кто знает, вдруг у Хайтама кинк на глупые шутки? Кавех мотает головой, время летит так быстро, а он ни черта не сделал, кроме как придумал тысячу тупейших подкатов к самому красивому юноше в мире. И вы не можете его в этом винить. Он не замечает первый будильник, падает со стула на втором и едва не разбивает телефон о пол на третьем. Все вокруг кричит о том, что чтобы Кави не задумал, он автоматически проебется. Но, как говорится, Бог любит тебя вдвойне, если ты дебил. Кто-то так должен был сказать однажды, например, один из философов, иначе грош им цена. Кшахреврский ге(й)ний Помурчишь в гс? 19:00 Кавех думает, что телефону все же следовало разбиться, так было предначертано судьбой, но он изменил ход истории. Истории его любви с Аль-Хайтамом, потому что через минуту сообщения прочитано, две синие галочки безмолвно осуждают Кави. Но отступать уже поздно. Кшахреварский ге(й)ний Я шучу шутка хахахаха Надеюсь ты посмеялся типо Ну знаешь Ты такой хуячий ГОРЯЧИЙ* Я Кавех 19:03 Позор достиг своего апогея, а Кави даже рот не открыл. Сообщения отмечаются прочитанными сразу же, как отправляются, значит Хайтам не выходит из чата. Значит ему интересно. Ну либо завтра весь университет будет ржать над Кавехом, одно из двух.

Аль-Хайтам

Я понял.

19:15

Кшахреварский ге(й)ний ТЫ СТАВИШЬ ТОЧКИ ЭТО УГРОЗА??7????7?7!! Потому что мне кажется да Что ты думаешь о браке 19:16

Аль-Хайтам

Брак — это бессмысленная трата времени и ресурсов, которая к тому же накладывает обязательства. А при разводе, если брачный контракт не был заключен, половина имущества нажитого в супружестве переходит бывшему партнеру.

19:20

Кшахреварский ге(й)ний Выходи за меня мы составим контракт если хочешь я все тебе отдам 19:23

Аль-Хайтам

Не пиши мне больше.

19:25

О, Кавех обязательно напишет. ***** Кави действительно заваливает Хайтаму всю личку. Он навязчивый? Нет, вовсе нет. В целом, это не имеет никакого значения, ведь первокурсник не читает сообщения. Но и не блокирует. Слишком гордый, или у него не вызывает нервозности переполненные чаты? Кавех роняет голову на руки, и что-то бормочет себе под нос. Это невыносимо! — Горе любовник, — зовет Сайно, разглагольствующий до этого про битву с сокурсником в Священный призыв. — Ты меня слушаешь? — Иди и рассказывай Тигнари о том какой ты пиздатый. Я расстроен, весь мир — сплошной мрак. — Да сдался тебе этот заучка, — друг пихает Кави в плечо, и тот, расслабленный, едва не летит с лавки. — Кто сказал, что из-за него я… — Так дело в другом? — Сайно скептически вскидывает бровь, и складывает руки на груди, уверенный в своей правоте. — Хочешь, я его прям сейчас за шиворот приволоку к тебе? — Он восторженно подскакивает с места. — Тебе лишь бы вдарить ему разок, — ногтем парень царапает покрытие стола. — На такое красивое лицо даже смотреть долго страшно, а ты хочешь испортить его. — Сопли вытри. Кавех неосознанно тянется к носу, проводя по верхней губе. — Придурок, — он комкает салфетку и пуляет — очевидно, мимо, ведь Сайно увертливая сучка — в друга. — Как думаешь, если я позову его на свидание, он согласится? Я покажу ему свои любимые места, там такие пейзажи! И небо такое, в дымке, как сахарная вата. — Пойди и спроси, вон он, — Сайно косит глазами по толпе, в отдалении которой стоит Хайтам. С книгой в руках, потому что, кроме литературы, его ничего не интересует. Кавех берет свой зад в руки и тащится, теряя надежду на ходу, прямо к юноше. Тот не здоровается, не кивает приветственно, делая вид, что Кави перед ним — пустое место. Либо его мыльный пузырь настолько толст, что сквозь него не просачивается ни одна тень человеческой фигуры. — Почему не читаешь мои сообщения? — Ответом является молчание. Кави теряет терпение и легонько щелкает пальцами по корешку книги, пытаясь привлечь внимание. — А есть смысл? — Хайтам перелистывает страницу. — Я не заинтересован в праздных разговорах. Они тратят только мое время. — А игры? Любишь игры? Аль-Хайтам поднимает брови и надменная — саму малость, в большей степени ахуительно красивая — усмешка ползет по его тонким губам. — Нет. — Давай сыграем разок в двадцать вопросов? Ты спрашиваешь — я отвечаю, и наоборот. Согласишься и я отстану. — Ладно, — жмет плечами Хайтам не заподозрив ничего. — Твое любимое число? — Квадрат. И так… — Кавех потирает ручки, довольный своей выходкой. — Квадрат чего? — Юноша наконец отрывается от чтения, и смотрит своим тяжелым взглядом. — Чего угодно, — отмахивается Кавех, торопясь задать вопрос, ради которого все зачиналось. — Так тебе… — Ты не хочешь отвечать на мой вопрос или не помнишь таблицу квадратов? — В мыслях у Кави гуляет лишь одна мысль — причем здесь таблица квадратов? — Я думал, что архитекторы должны знать наизусть такие вещи. — Если бы я ее знал на зубок, дорогуша, я бы, наверное, что-нибудь да выдумал, — огрызается Кави. — Так тебе нравятся парни? — Квадрат. — Чего? — Я думал в твоей игре принято так отвечать на вопросы. Квадрат, светоч Кшахревара, квадрат, — он похлопывает Кави по плечу и усмехается. — Думаю, на этом можно закончить. — Не будь ублюдком, Хайтам! Пойдем на свидание! Аль-Хайтам на секунду оборачивается, и Кавех замечает, как появляются незаметные почти морщинки у его носа. Молчание громче любого ответа. Но Кави не из тех, кто сдается так просто. В глубине души Кавех считает, что уже на полпути к победе. — Всего одно свидание! — Сколько раз мне нужно отказать тебе, чтобы ты наконец-то отвалил от меня? — Тремя широкими шагами он приблизился к Кавеху. — Столько раз, пока не ответишь мне "да", — с таким же напором отвечает Кави. — Пошли на свидание! — Нет. — Пошли на свидание, Аль-Хайтам! — Нет, — сжимает он губы. — Ты любишь книги? — Спрашивает вдруг парень. — Да. — А на свидание со мной пойдешь? — Нет, — первокурсник откидывает спавшую на лоб челку, и плотные наушники практически полностью скрывают его уши. — Не обязательно так кричать, я и без этого прекрасно тебя слышу, — он проводит — восхитительными длинными, с аккуратной когтевой пластиной — пальцами по мочке, слегка массируя. Словно громкие звуки действительно причиняли ему некоторую боль или неудобство. — Надеюсь, больше не увидимся, — Аль-Хайтам не пытается даже звучать вежливо. — У тебя болят уши? — Кави чуть снижает тон. — А твое какое дело? — Ты мне нравишься, так что, в некотором смысле это может стать моим делом. — Может, но никогда не станет, — на этот раз Аль-Хайтам действительно уходит, а Кавех и не пытается его окликнуть, надеясь, что сможет узнать немного больше информации об этом грубом первокурснике. ***** Этим же вечером Кавех заходит в чат с Хайтамом и замечает, что сообщения все же прочитаны. Он не знает, стоит ли радоваться этому, но парень едва не падает в обморок от переполняющих его чувств. А после появляются три точки с кратким "печатает".

Аль-Хайтам

Я просил не беспокоить меня.

19:02

Кшахреварский ге(й)ний Просил да Но!!! Иначе до тебя не достучаться И вообще ты сам мне сейчас написал Но!!! Ты вовсе не беспокоишь меня я готов переписываться с тобой миллион?? лет??? 19:05

Аль-Хайтам

Позволь спросить. Все кшахреварцы столь неграмотны, или ты один такой уникальный?

19:18

Кшахреварский ге(й)ний ТЫ СЧИТАЕШЬ МЕНЯ УНИКАЛЬНЫМ???? 19:19

Аль-Хайтам

Я считаю тебя идиотом.

19:30

Кшахреварский ге(й)ний НО УНИКАЛЬНЫМ ДА??? Я ГОТОВ БЫТЬ КЕМ УГОДНО ДЛЯ ТЕБЯ!!! 19:36

Аль-Хайтам

Даже твои сообщения выглядят громкими.

19:50

Кшахреварский ге(й)ний Тебе не нравятся громкие звуки? 19:52

Аль-Хайтам

Мне много что не нравится. Ты, к примеру.

20:10

Кшахреварский ге(й)ний АУЧ Это было крайне невежливо, Хайтам!! Неудивительно что у тебя все еще нет партнера ты такой грубый что распугал всех Но не меня 20:13

Аль-Хайтам печатает…

Аль-Хайтам заблокировал(а) Вас

— Кто же знал, что ты такой нежный! — Отплевывается Кавех, лупя руками по подушке, от которой моментально сыпется куча пуха. — Только дураки влюбляются в тебя. Кави ворочается на кровати в боку на бок, крайне обиженный поведением юноши. Он убеждает себя, — пытается убедить — что после подобного точно не подойдет к Аль-Хайтаму. Пусть кто угодно носится с ним и его прескверным характером. Кавех мысленно передает эстафетную палочку в руки кого-то там следующего идиота. Кавех вновь плюется и спрыгивает с постели, решая прогуляться. Он, как есть, вылетает из общаги, бредя к скверу. Издалека он замечает, что его самая любимая на свете беседка занята какой-то старушкой. Лицо женщины расчерчено мимическими морщинами, но они не делают ее менее красивой. Она улыбается человеку подле нее, и треплет волосы. Кавех щурится и тихо приближается, чтобы рассмотреть смутно знакомый силуэт. У судьбы хуевое чувство юмора, ведь из всех людей Сумеру, из всех существующих и несуществующих на всем Тейвате существ, он встречает Аль-Хайтама. Тот выглядит более расслабленным, но держит книгу в руках, будто та вросла в его тело и стало неотъемлемой частью. Первокурсник шевелит губами, явно активно поддерживая разговор, но Кави не может расслышать о чем идет речь. Слишком тихо. Кавех замирает на месте. Он видит, как напряженные обычно губы Хайтама расплываются в улыбке, а наушники, с которыми тот не расстается даже на лекциях, одиноко лежат в стороне. Парень делает шаг, затем второй, неминуемо приближаясь к ним. Он смотрит под ноги, чтобы не наступить на ветку или что-то вроде того, и не спугнуть Аль-Хайтама. — …так почему не понравилось? — Приглушенно говорит женщина. — Мне показалось, тебе приходится по духу такая литература. — Слишком много не проверенных фактов, теории не могут возникнуть просто так, и тем более нельзя писать об этом, не подкрепляя аргументами, — Хайтам слегка хмурится. — К сожалению, таких книг в нашей библиотеке довольно много, так что мне приходится оставлять пометки… — говорит он застенчиво? Аль-Хайтам может быть таким? Застенчивым и спокойным? Не огрызаться и не пытаясь выложить всю правду, как на духу? Старушка заливается тихим смехом, прикрывая рот ладонью, а другой рукой тянется к предплечью юноши, поглаживая. — Ты весь в своего отца, мой милый, — она довольно улыбается, и морщинки собираются у уголков ее глаз. — Как поживает тот мальчик? Кавех встрепенулся, полностью обращаясь в слух. — Тигнари? — Ох, Кави едва сдерживает разочарованный выдох. — Он в порядке, — скупо отвечает Аль-Хайтам. — Работает над проектом. — Скажи ему, что если понадобится помощь старшего, то может смело обратиться ко мне. — Конечно. Он и так это знает, — Хайтам отводит взгляд и кивает несколько раз. — Ты тоже, дорогой, — женщина выглядит гордой, всезнающей, и, видимо, читает эмоции Аль-Хайтама, как забавный журнал. — Тебя ничего не беспокоит? — Нет, — с небольшой задержкой отвечает он. — Все хорошо, — он берет в свои руки чужую ладонь, слегка поглаживая. — Как скажешь, — старушка подносит к своим губам тыльную сторону ладони юноши, оставляя поцелуй. — Пойдем, проводишь меня. Тебе завтра рано на учебу, — она тяжко вздыхает, поднимаясь с места, и Хайтам торопливо подхватывает женщину, откладывая в сторону толстенную книгу. — Осторожнее, бабушка, — монотонно бормочет он. — Ну ты из меня немощную не делай, — очевидно, бабушка, щелкает пальцем по кончику носа юноши, поддразнивая. — Все равно, — Хайтам делает шаг назад, трогая свои уши и неприятно морщась. — Болят? — Аль-Хайтам мотает головой. — Сходи к лекарю еще раз, я тебя знаю, ты никогда не пополняешь запасы вовремя. — Все нормально, я привык, — юноша вдруг оборачивается и периферическим зрением замечает Кавеха, истуканом замершего посреди дорожки. — Ты здесь что забыл? — Повышает голос он. — Гуляю, — отзывается Кави, понимая, что улизнуть просто так не выйдет. Парень с напускной уверенностью подходит к Хайтаму. — Ты заблокировал меня. — Ты мне надоел, — усмехается юноша, и от той нежности, сквозящей в каждом его жесте, остается лишь тонкий призрак воспоминания. — Я просил не писать мне. — А я говорил, что не отстану, пока ты не пойдешь со мной на свидание! Аль-Хайтам смеживает веки раздраженно, и массирует виски. Бабушка вдруг улыбается очаровательно и протягивает Кавеху руку. — Молодой человек, — кивает она приветственно. — В культурном обществе принято здороваться перед тем, как начинать диалог, — поддевает женщина. — Я с ним уже здоровался сегодня. Вы бы поучили своего внука вежливости, — насупливается Кави, носком кед тыча в асфальт. — Я Кавех из Кшахревара. — Да, и тебе уже пора. — Я хочу пойти с тобой на свидание. — Я уже ответил тебе на это. Нет, никогда. — Пошли на свидание, Аль-Хайтам. Свидание. Со мной, — поясняет парень, как дураку. — А вы настырный юноша, — по лицу старушки не ясно, хорошо это или плохо. — Спросите у него еще сотню раз, может, ответ изменится. Знаете, мой внук довольно упертый и необщительный. Он не разговаривает с людьми, которых не находит интересными, — женщина задорно подмигивает. — Если бы я находил уважаемого Кавеха из Кшахревара "интересным", то меня можно было бы смело назвать сумасшедшим, — кисло улыбается Аль-Хайтам. — Ты говорил, что я уникальный! — Да, уникальный идиот. Когда научишься разговаривать вполголоса, тогда, может быть, я стану вести диалог с тобой по другому. Тут и корень проблемы. Кави от природы громкий, он даже не замечает за собой подобного, ведь ранее его никто не одергивал. — Но как? Я не умею, — честно признается парень. — Ты доставляешь один дискомфорт, не порть настроение ни мне, ни себе. — Да в чем проблема? Скажи понятно, Хайтам, я не могу додумывать за тебя продолжение. Ты настолько помешан на тишине? — Кавех ссутуливается. — Молодой человек, — подает голос бабушка, которая, кажется, более настроена на конструктивный и плодотворный разговор. — Не будьте так самоуверенны в своих домыслах. Хорошего вам вечера, — она кивает и берет юношу под руку, уводя из сквера. Кавех в расстроенных чувствах садится на опустевшую лавку, и замечает, что Аль-Хайтам забыл свои наушники и книгу. Но окликать его он не решается. ***** Вдох-выдох, Кавех решается. Он видит Аль-Хайтама и покрепче стискивает в руках свой шоппер, и чувствует под пальцами наушники и ту самую книгу. — Аль... — хочет крикнуть он. Кави исправляет себя мысленно, снижая тон голоса, и уже увереннее говорит: — Аль-Хайтам, — кивает парень, здороваясь. Первокурсник моментально вскидывает голову и в его чудесных глазах Кави видит сплошное раздражение. Мочки ушей юноши красные, растертые донельзя. — Ты забыл. Вчера, — объясняет он, видя непонятливый взгляд Хайтама. — Я обещаю быть потише, — надувается парень, все еще протягивая чужие вещи. — Я не привык, что кто-то замечает насколько я громкий. Прости, — он шмыгает носом, чувствуя неловкое напряжение между ними. — Спасибо, — выдает юноша, почти сбивая с ног Кави. Он приободряется немного, и улыбается скромно. — Не за что, — кивает Кавех. — Можно сесть рядом с тобой? — Он топчется на месте. Первокурсник смеряет его проникновенный взглядом, будто сканируя, и жмет плечами, возвращаясь к обеду. — Давно хотел узнать что за музыку ты слушаешь постоянно. — Я не слушаю музыку. — Почему? — Потому что она громкая, — односложно отвечает юноша. — А наушники тогда зачем? Ты постоянно с ними носишься. — Это шумоподавляющие, — Хайтам возится с проводами, и оставляет наушники висеть на шее. — Так вот почему ты не отвечаешь, когда я здоровался с тобой в коридоре, — Кавех нервно сплетает пальцы, это, можно считать, почти единственный нормальный диалог между ними. И он определенно точно не собирается все похерить. — Ты здоровался? — Удивленно вскидывает брови Хайтам. — Ну да, а ты даже головой не повел. Сайно издевался надо мной, и не верил, что ты действительно говорил со мной, — усмехается Кави, не решаясь подвинуть стул ближе к юноше. — Сайно? — Аль-Хайтам тупо смотрит на свою еду, и выглядит так, словно его вот-вот вывернет. — Мой друг, да, ты, должно быть, знаешь его. — К превеликому сожалению, — устало вздыхает он. — Однажды я обыграл его в Призыв, и теперь он желает отомстить мне, кажется. — Обыграл? — Кавех вовремя напоминает себе о том, что восклицать эмоционально не стоит. По крайней мере в присутствии Хайтама. — Сайно никто не обыгрывает. Никогда, — доверительно шепчет парень. — Ну значит я был первым, — юноша бездумно жмет плечами. — Он разве тебе не рассказывал? — Нет. Я думал, что у вас какая-то кровная вражда, — Кавех гадает, стоит ли украсть у Хайтама из-под носа немного картофельной соломки. — Каждый раз, когда я говорил ему о тебе, он сводил все к тому, что хочет тебя побить. — Зачем ты говорил Сайно обо мне? — Аль-Хайтам, словно почуяв, закрывает локтем пакетик с картошкой фри. — Потому что ты мне нравишься, а Сайно мой друг, так что он вынужден слушать. Всякое, знаешь, — Кави стискивает зубы он неловкости. — Ясно, — безэмоционально бросает юноша, возвращаясь к еде. — Я рад, что вывожу его из себя лишь одним упоминанием, — Аль-Хайтам и впрямь выглядит довольным. Хотя, для окружающих его он, наверное, не дернул и уголком губ. А он дернул, Архонт свидетель! — Тебе нравится Сайно? — Щурится Кави. Как бы старательно он не пытался отмести от себя эту тупую теорию, она все оставалась на месте. Аль-Хайтам давится, и пучит глаза удивленно. — Сайно? — Кавех впервые видит такое выражение лица у юноши, так что он наслаждается. — Нравится? Ты и впрямь идиот, Кавех из Кшахревара, — он хватается за грудь, и выглядит, да, пожалуй, оскорбленным. — Ужасно. — Прости, — Кави закусывает губу. — Просто подумал. От ненависти до любви, знаешь. — Я не ненавижу Сайно. Мне без разницы что он и где. Он раздражающий, самовлюбленный, и у него отвратительно чувство юмора, — фыркает Аль-Хайтам, ковыряясь вилкой в остатка еды. — Вот как, — кивает Кави, довольный ответом. — А кто-то нравится? Ну, из знакомых? — После непродолжительного молчания со стороны юноши, Кави добавляет: — Может, сокурсники? — Я когда-либо говорил, что мне интересен кто-то из них? — Он имеет ввиду однокурсников или вообще всех знакомых? — Нет… — тянет неуверенно Кавех, жалея, что задал такие контрважные вопросы подряд. — Тогда это не имеет смысла. Кави чувствует разочарование. Совсем немного. — А я? — Что "ты"? — Аль-Хайтам косится на Кавеха, и выглядит пиздец каким довольным. Он разыгрывает что-то очень странное, и Кави не нравится быть непосвященным. — Я тебе нравлюсь? — Устает парень ходить вокруг да около. Аль-Хайтам закатывает глаза и фыркает. — Это значит "нет"? — Это значит "может быть", — Аль-Хайтам плавно поднимается со скамьи, подхватывая рукой поднос. — Всего доброго. Кавех переживает маленький экзистенциальный кризис. И каждый проходящий мимо знакомый, боязливо треплет его за плечо. Но Кавеху нет до этого никакого дела. Он, "может быть", нравится Хайтаму. ***** — Cайно, доставай пиво, — Кавех плюхается на кровать, блаженно разваливаясь. — У нас хлеба нет, а ты про пиво, — хмурится друг, даже не спрашивая о поводах для радости. — Внимание, мой дорогой, — парень хлопает в ладони. — Я, "может быть", нравлюсь Аль-Хайтаму, — Кави притихает, ожидая бурной реакции от Сайно, но тот только поднимается с места медленно, и кладет ладонь на лоб Кави, взволнованно хмурясь. — У тебя нет жара. — Конечно нет, — он отпихивает друга от себя. — Ты бредишь, Кавех, такой придурок, как Хайтам, никогда бы не сказал что-то подобное. Он до самой смерти будет любить только свои книги. — И меня, — добавляет Кавех. — Ты так раздражен лишь потому, что всрал ему в Призыв. А сколько слов было, сколько бессмысленных слов, — Сайно кривится моментально, и дергает подбородком. — Я не проигрывал в Призыв. Никогда. — А Аль-Хайтам рассказал мне другое, — Кавех подносит к лицу свои пальцы, рассматривая аккуратно подстриженные ногтевые пластины. — Он нет. — Он да, — кивает Кавех дважды, начиная улыбаться как ебаный псих — что ж, это недалеко от правды. — Теперь я знаю правду, Сайно. Твою страшную тайну! — Мне плевать. Если ты сойдешься с этим дурнем, мы больше никогда не будем друзьями. Он кошмарно душный, а ты только подначиваешь, это будет моим самым главным кошмаром. Я сейчас же пойду к Хайтаму и покажу весь тот компромат на тебя, что хранил годами, — Кавех сдерживает себя от рывка к Сайно. Он еще не упал так низко... — Тигнари, — единственное, что срывается с губ парня. — Не забывай, что у меня в запароленной папке есть фотокарточка, на которой ты чуть ли не облизываешь его аватарку. — А у меня есть фотография, где ты ужратый в хлам пускаешь слюни на стол, — пытается угрожать он, но голос его подрагивает. — Это не настолько ужасно, — отмахивается Кави. — Найди что-то повесомее. — Хорошо, — Сайно сосредоточенно листает ленту галереи вверх и смеется злобно. — Фотка, на которой ты целуешь голубя. — Такого не было. — Было! Ты надеялся, что несчастная птица превратится в прекрасного принца. Я скажу больше. Есть видео, — Кави прислушивается, и из динамиков мобильного раздаются его собственные пьяные полувсхлипы и бормотания. Ладно, такое было. — Не думаю, что такой чистоплюй, как Аль-Хайтам захочет целовать тебя после такого. — Чистоплюй? Не думаю, что ему нравится порядок и чистота, он не выглядит как человек, помешанный на подобных вещах. — Ну, я бы, к примеру, не стал лобызаться с человеком, который целовал голубей. Ты знаешь, что они такие же переносчики инфекций? — Расскажешь об этом своему Тигнари, — парень стопой пинает Сайно в колено. — Вернемся к тому, с чего начинали. Я нравлюсь ему. — Может быть нравишься. А ты, в свою очередь, влюбленный чудила. Тут Кави слышит звук уведомления и лениво тянется к отброшенному секундами ранее телефону. На экране мерцает одно-единственное:

Аль-Хайтам разблокировал(а) Вас

Кавех кричит во всю глотку, за что получает подушкой по лицу от Сайно. Спойлер: орать он не перестает.