Белеющие края льда

Я считал тебя очень красивой. Огненно-рыжие волосы, ярким закатным всполохом взмывающие над плечами, когда ты оборачивалась. Тонкие губы, вечно в ироничной, но добродушной усмешке. Спокойный, словно тебе всё нипочём, взгляд с пляшущими в глубине хитрыми искорками. Ты всегда держалась так просто и независимо, словно этот мир твой, и чувство неловкости тебе вовсе не знакомо, как и неуютные паузы, когда не можешь подобрать слова. Ты всегда знала, что ответить. А я всегда забывал все слова, как только видел тебя. Ты считала Робби и прочих отбросов вполне равными себе. Это, пожалуй, ранило меня сильнее всего. Я всегда знал, что ты достойна лучшего… Была. *** Диппер держит на коленях голову Венди, бережно, словно боясь разбудить. Он ласково проводит рукой по мягким волосам, выбеленной загробным холодом коже, нежно скользит ладонью по заострившейся скуле, щеке, подбородку, тонкой шее. Венди давно не дышит, её тело парализовано окоченением покойника, очертания её губ почти стёрты с лица. Диппер – её самый частый гость. Он говорит с ней, целует её в холодные, покрытые ночной росой веки, обнимает за окаменевшие плечи, прячет редкие слёзы в белом воротнике её парадного платья. Он приходит каждый день и садится у разрытой могилы, а голову Венди осторожно устраивает у себя на коленях. Именно Диппер останется ее единственным и самым преданным слугой, тем кто сбережет все чувства, унесет их за собою в могилу. Его чувства, его крест. И процессия одного человека, одержимого чувством великим так и останется с первым. На всегда. Это его ноша, это его возлюбленная.