Квинтовый круг

Все то, что говорил врач, не укладывалось в голове. Юля и Марго были на взводе. Нет, они были в бешенстве. Помимо того, что Руслан скрывал от них свое самочувствие, он еще решил заняться самолечением, что только усугубило ситуацию. Девушки злились на парня, ругались, а Тушенцов даже не пытался оправдаться. Руслана раздражало, что Юля и Марго его не понимали. Раздражало, что они бегали за парнем, словно мамки. Он и сам был на взводе, выкрикивая очередные ругательства. Тушенцов не хотел признаваться, что ему плохо. Голова шла кругом, в ушах звенело, а в глазах становилось периодами темно. Руслан и сейчас решил сделать вид, что с ним все нормально. Он был недоволен, что девушки вообще вызвали врача, ведь считал, что все было под контролем. На парня иногда слишком давила их забота. Хотелось убежать, остаться одному, подумать о своем, но сейчас, как и в последнее время, ребята громко ругались, забыв о том, что они - одна семья. Тушенцов кричал что-то обидное, Марго отвечала тем же, а Юля, недолго думая, решила использовать козырь из своего рукава. Темноволосая позвонила маме Руслана - тете Гале, рассказала обо всей ситуации, потому что не могла больше молчать. Казалось, что только женщина могла повлиять на своего непослушного сына. Парень, узнав об этом, разозлился еще сильнее. Хоть у него и не было особо сил, но Тушенцов продолжал бросаться резкими словами, хоть и не хотел обижать девушек. Просто, он был своеобразным человеком, тем самым ежиком, который не мог принять чью-либо помощь. Даже помощь своей семьи. Ссоры, таблетки, тетя Галя. Весь вечер дом был наполнен криками и слезами. И все могло бы закончиться в этот самый момент, если бы девушки не решили уехать домой к маме Руслана, оставив женщину в квартире с сыном. Марго поддержала идею Юли, потому что больше не могла ругаться. Уезжали девушки впопыхах, а Тушенцов злился из-за этого ещё сильнее. Парню не нравилось, что Юля и Марго при любой крупной ссоре уезжали от него, желая сбежать тем самым от проблем. Сейчас Руслан не мог анализировать всю ситуацию трезво, ему казалось, что они его «предали», поэтому он не стал удерживать девушек. Тушенцов долго лежал в своей комнате заведенный, мысленно ругался на Марго и Юлю, обижаясь на них с каждой новой секундой все сильнее. Эта неконтролируемая злоба, агрессия, недопонимание… Он не отдавал себе отчет в своих действиях. И не думал, что утром будет об этом так сильно жалеть. Руслан уже не один раз терял близких людей. И каждая потеря была для него слишком болезненной. Сам Тушенцов никогда не показывал, как страдал от этого, потому что любил справляться с всем в одиночку. Ссора с Даней когда-то была для него ударом, потом блокировка во всех возможных социальных сетях. Парень старался шутить на эту тему, но друзья, которые остались рядом, понимали, как ему было больно. После той потери близкого человека, с которым Руслан, все-таки, позже помирился, единственных, кого он боялся потерять - девочек. Юля и Марго, от которых Тушенцов стал по-хорошему зависим. Эти любовь, нежность, ласка, забота, которой окружали его девушки. Ни одна из предыдущих не смогла бы их затмить. Ни одна из тех, кто был до, не волновалась о парне так сильно, как его жены. Руслан редко говорил о том, что любит их, пытался показывать это по-другому. Тем же стебом, выездом куда-либо, даже сексом. Тушенцов сопливым романтиком себя никогда не считал, но с Юлей и Марго, сам того не замечая, менялся. Вот только дурь из него никуда не уходила. Парень косячил так, что обижал своих дорогих и любимых женщин. А потом каждый раз винил себя в этом. Руслан привык справляться со всем в одиночку. Будь то плохое самочувствие, стресс, апатия или страх, никак не мог привыкнуть к тому, что он больше не один, что кому-то нужен. Эта глупая ситуация с таблетками, Тушенцов так старательно пытался ее игнорировать, не хотел рассказывать своим женам, потому что не любил их нервировать. Он знал, что девушки были слишком эмоциональны, особенно тогда, когда речь заходила о Руслане. В них иногда просыпались повадки матерей, Юля и Марго так бережно защищали парня, так яро пытались помочь ему во всем, что у Тушенцова это, первое время, вызывало удивление. Они были с ним не из жалости, денег, или популярности. Девушки видели в нем то, что многие не могли заметить. А может просто не хотели. Марго и Юля прекрасно понимали, что за маской «душнилы» и «токсика», как любили высказываться об их муже, скрывалось что-то нежное, преданное, ласковое. Парень был слишком преданным, это правда. Сам себя сравнивал с хищником, которого сложно приручить, но, если постараться, этот хищник становился защитником своего хозяина. В его случае, Руслан защищал своих «хозяек». Тушенцов постоянно мысленно признавался своим женам в любви. Сидя на студии, он часто думал о них. Улетая в тур, парню было не по себе оставлять Юлю и Марго одних. Руслан боялся, что они не смогут жить так, как он привык, ведь девушкам нужно внимание. Много внимания. Но Юля и Марго были настолько удивительны… Они ничего не требовали от парня, всегда с понимаем относились к его карьере, всегда поддерживали. Тушенцову было сложно с этим свыкнуться, хоть иногда он и чувствовал себя мальчиком, которому никогда не давали должной любви. Руслан боялся чувств, боялся быть настоящим, ведь его, казалось бы, черствое сердце столько раз разбивали девушки, которым он, как парень сейчас понимал, никогда не был нужен. Темноволосому было сложно признаться и в том, что он, на самом-то деле, подсознательно искал этой заботы, этого тепла, этой нежности. Парень хотел приходить домой, зная, что его ждут. Он хотел лететь туда с концертов, со студии, хотел, чтобы его встречали. И, наконец-то, нашел это. Нашел то, чего так желал, хоть и до сих пор не мог сам себе в этом признаться. Тушенцов понимал, что являлся очень сложным человеком. У него часто скакало настроение, Руслан любил побыть в одиночестве, иногда был груб, многое не договаривал, но Юля и Марго могли смириться со всем, кроме последнего. Темноволосая и русоволосая никак не могли принять то, что парень постоянно пытался скрыть все, что было связано с его состоянием. И иногда наступал пик, что-то в голове переключалось, и пути обратно уже могло и не быть. Проснувшись утром, Тушенцов не сразу вспомнил о том, что было вчера. Он понял, что что-то не так, когда внутри, вместе с ним, проснулось какое-то непонятное чувство тревоги, заставляя парня тут же подскочить с кровати. Истерика, крики, слезы, обида. Эти воспоминания подобно тупому и тяжелому камню, ударили Руслана по голове. От этого она даже закружилась. В комнате Тушенцов был один, в другие дни его бы это не особо испугало, но сегодня сей факт заставил сердце биться в разы сильнее. Оно, словно зверь в клетке, металось в груди, вырываясь наружу. У парня была отдельная спальня, в которой иногда ему хотелось проводить время одному. Ни его, ни девушек это не смущало, потому что каждый из них знал, что такое «личное пространство» и как оно важно. Конечно, чаще всего, Руслан предпочитал спать в одной кровати с Юлей и Марго, но бывали дни, когда им нужно было побыть порознь. Сложно признаться, но Тушенцов ненавидел моменты после ссор, когда оставался наедине со своими мыслями, потому что совесть не давала ему спокойно существовать. Парень столько раз признавался себе в том, что был плохим мужем, каждый раз обещал себе поменяться, но снова косячил. Но не потому, что он не любил девушек, Руслан просто не знал, как поступить правильно. Всегда считал, что его проблемы - это только ЕГО проблемы, но у Юли и Марго было другое мнение на этот счет. Девушки всегда говорили о том, что семья для того и нужна, чтобы помогать друг другу, чтобы жить вместе не только в радости, но и в горе. Они готовы были преодолевать с Тушенцовым любые трудности, прося не так много взамен. Юля и Марго просто хотели честности и доверия. Казалось бы, это совсем немного, но парню по сей день было тяжело следовать этим двум правилам, поэтому и наступил этот отвратительный момент. Он быстро вспомнил, не выходя из комнаты, что девушки вчера уехали. Руслан уже знал, что произошла именно та ситуация, когда обе, возможно, больше не захотят давать ему шансов. Он знал, что достаточно подорвал их доверие. Знал, что обидел своих жён сильнее обычного, ведь не был до конца с ними честным. Но понимание всегда приходит только тогда, когда ты уже натворил глупостей, когда осознал, что можешь проебать тех, без кого уже, честно говоря, и жизни не видишь. Тушенцов привязался к Юле и Марго так сильно, влюбился, но стать более чутким ему так и не удавалось. Именно этот случай и заставит Руслана в последствии меняться для своих жен. Обошел квартиру, отмечая про себя, что «чуйка» его не подвела. Девушек дома так и не было, и Руслан сомневался в том, что они вообще захотят вернуться, ведь задел их за живое своим глупым отношением. Только и сами Юля и Марго не хотели его понимать. Парню было тяжело признаваться во всем, потому что хотел быть опорой для них, а получалось, к сожалению, по-другому. На кухне Тушенцов наткнулся на свою маму. Женщина что-то готовила, не замечая сына. Руслан кинул взгляд на кухонную тумбу, на которой все еще стояли кружки девушек. Недопитое сладкое пиво, которое так любила Марго, остатки сыра, который так обожала Юля. Все это заставило парня разозлиться на себя самого. Сколько раз, Тушенцов, ты планируешь ещё их обижать? Доигрался? Ты так боялся, что девушки уйдут из твоей жизни, но каждый раз лажал. Каково тебе сейчас, когда этих двух сумасшедших женщин нет рядом? Жалеешь? А надо было раньше думать о их чувствах. Дурацкие мысли, чувство вины, угрызения совести и злость. Руслан не сдержался, схватил кружки с тумбы и швырнул их на пол, по-другому не мог справиться с той досадой, которая засела глубоко в душе. Без сил плюхнулся на стул, опуская свои темные глаза вниз. Он мог бы и дальше злиться на себя, потом жалеть и так по кругу, но не любил наматывать сопли на кулак. И пускай парень прекрасно понимал, что Юля и Марго вряд ли захотят с ним разговаривать после всего, что было, но Руслану нужно было попробовать их вернуть еще раз. Мысленно уже пообещал себе, что больше с девушками так не поступит, пообещал рассказывать им обо всем, что происходит с ним, пообещал делиться самым сокровенным, пообещал показать своим жёнам, что умеет находиться в «семье», а не за пределами. «Руслан, — тетя Галя испуганно обернулась, услышав звук разбивающихся чашек, грозно посмотрела на сына, покачивая головой, — так делу не поможешь». «Знаю, — коротко ответил темноволосый, бессильно опустив голову на руки и тяжело вздыхая, — вот я придурок». «И чего ты сопли развесил? — строго спросила женщина, повернувшись к нему, — езжай к ним». «Они не захотят со мной говорить, — попытался оправдать себя парень, но мама лишь недовольно зыркнула на него. «Хочешь их потерять? — и этого вопроса было вполне достаточно, чтобы Руслан понял, что терять Юлю и Марго он не хотел ни капли, — собирайся и езжай. А мы с тобой поговорим позже. Я тоже недовольна твоим поведением и мне есть, что тебе сказать». *** Тушенцов ехал с Нареком, просил его быть быстрее, сам нервно постукивал по стеклу своими длинными пальцами, желая поскорее оказаться рядом со своими девочками. Но что он скажет им? Вновь извиниться? Пообещает, что больше не будет себя так вести? Скажет, что исправится? А поверят ли Юля и Марго в эти слова снова? Простят ли его? Руслан не заметил, как оказался у трехэтажного дома, который когда-то купил матери на День рождения. Она всегда об этом мечтала, и парень смог исполнить ее желание не так давно. Нарек из машины не вышел, понимал, что у Тушенцова будет долгий разговор с выяснениями отношений. Его водитель, помощник, друг знал о сложной семейной жизни и всегда удивлялся тому, как эти трое все еще существовали вместе. Но сам в тайне завидовал им, потому что ребята любили друг друга совершенно искренне. Нарек знал Руслана еще до того, как эти две дамы появились в его жизни, знал Тушенцова «другим», и сейчас мог только удивляться тому, как положительно на него влияли девушки. Парень стал спокойнее, домашнее, никаких тусовок, пропала лишняя злость и заносчивость. Руслан, как будто бы, повзрослел, стал рассудительнее, хоть и продолжал иногда ребячиться. Но в этом и был сам Тушенцов. Парню скоро исполнялось тридцать, но он был разносторонним и интересным. Мог поддержать разные темы, понравиться и взрослым, и подросткам. Сейчас Нарек наблюдал из машины, как Руслан быстро перебирал своими длинными ногами, приближаясь к двери в дом. Даже со спины было видно, что он был напряжен, и друг парню совсем не завидовал, понимал, что темноволосому без этих девушек будет тяжело. Они иногда словно няньки возились с ним, иногда же было все наоборот, и Тушенцов включал «главного» в семье, а Юля и Марго его охотно слушались. Им нравилось меняться местами, поддаваться друг другу, поэтому на этой почве конфликтов-то у них никогда и не было. Нарек пожелал мысленно «удачи» Руслану и отъехал от дома, зная, что вызовут его не раньше, чем через пару часов. Он знал их наизусть. Сначала поругаются, потом займутся сексом, потом поговорят спокойно, а потом все втроем будут плакать, обнимая друг друга. Парень улыбнулся своим мыслям, он был уверен, что ребята помирятся, потому что каким бы Тушенцов придурком иногда не казался, девушки его любили. Руслан остановился у двери, не решаясь зайти внутрь. Помялся у порога, даже появилось желание развернуться и уйти, но у парня, как оказалось, проснулась совесть. Тушенцов не хотел видеть заплаканные и разочарованные лица Юли и Марго. Не хотел видеть в их взглядах холод по отношению к нему. Руслан так боялся этого. Боялся, что это конец. Он дернул за ручку, дверь оказалась открытой. Незаметно выдохнул, проходя внутрь. Обернулся, прислушиваясь к звукам. Дома было совсем тихо. Можно было подумать, что его женщин здесь не было, но их кроссовки давали понять, что они все еще находились тут. Тушенцов практически сразу понял, куда именно ему идти. Из всех комнат, девушки, конечно же, выбрали его, которая находилась на втором этаже. Парень торопливо снял с себя старые вэнсы, оставив их в прихожей. Он поднимался по лестнице наверх так быстро, как только мог. Летел к своим девочкам, желая попросить прощение, как можно скорее. Дверь открыл резко, а когда увидел их такими разбитыми, заплаканными и бледными, встал, как вкопанный, схватившись за дверную ручку. Юля кинула на него печальный взгляд, плотно сжала губы, уголки которых тянулись вниз. Он видел ее красные от слез глаза и распухший нос. Руслан так не любил, когда девушки плакали, никогда не знал, что делать в этот момент. Марго отвернулась, что означало только одно: она совсем не хотела его видеть. И от этого, пожалуй, было больно вдвойне. Тушенцов так и замер у прохода, не мог найти в себе силы сделать шаг и закрыть за собой дверь. «Зачем пришел?» — Юля протерла тыльной стороной руки свои щеки от слез, потом прикусила губу, кидая взгляд на парня, которого любила больше всего на свете. «Дай угадаю, — поспешила вставить свои «пять копеек» Рита, вновь не посмотрев на Руслана, — извиниться»? Она вела себя так в редких случаях, обычно максимально старалась сгладить все конфликты этой троицы, быстрее отходила от ссор и старалась помирить «стариков». Но если Марго было задеть посильнее, то она была страшнее Юли в гневе. «Зачем ему извиняться перед теми, кого он никогда ни о чем не ставит в известность?» — задала риторический вопрос темноволосая. Она не хотела ранить Тушенцова, не хотела его обижать, но девушку задевало то, что он никак не мог привыкнуть к тому, что они семья, единое целое, один организм, а значит все проблемы - общие, в особенности, что касается здоровья каждого из членов их семьи. Руслан обычно не любил говорить длинные речи. Не любил говорить, что чувствовал, но страх потерять девочек был куда сильнее любых принципов. Он прекрасно осознавал, что без них он не сможет. Юля и Марго были нужны ему, как живым существам - воздух, как рыбке - вода, как детям - родители. Тушенцов слишком любил их, не больной любовью, а нежной, осознанной, но отчаянной. «Простите меня», — Руслан не собирался плакать, но сейчас на его глаза навернулись слёзы. Парень стоял в дверях, чуть ли не дрожа от переизбытка эмоций. «Я слишком люблю вас. Я не хочу обижать вас, не хочу ничего скрывать. Я не хочу быть без вас. Я такой мудак, вечно делаю что-то не так. Просто я не хочу быть обузой, посмешищем. Я хочу стать опорой, поддержкой, лучшим мужем, другом, тем, кто сможет осчастливить вас обеих. Я никогда не устану бороться за наши отношения, никогда не устану быть рядом с вами. Да, я поступил глупо, но не специально, я просто не хотел, чтобы вы переживали за меня и расстраивались. Я понимаю, что это непростительно, что снова вас подвел, но, пожалуйста, дайте мне шанс. Не уходите от меня, меня еще никто не любил так, как вы. И я никого не смогу полюбить так, как вас. Раньше мне казалось, что таких чувств не существует, что это ебаный вымысел, но, встретив вас, я убедился в обратном. Девочки, мои любимые девочки, вы - моя поддержка, мои музы, я правда попытаюсь измениться, постараюсь вас больше не расстраивать, буду обо всем вам рассказывать», — и Руслан говорил искренне, не боясь показаться слабым. Хотя, честно говоря, такого он себе еще никогда не позволял. Парень настолько отчаялся, что готов был падать перед Юлей и Марго на колени, лишь бы снова к ним прикоснуться, снова увидеть их улыбки, услышать смех. Тушенцов только сейчас понял, насколько ему было дорого то, что имел. Темноволосый сделал пару шагов, хлопая дверью. Он оказался рядом с кроватью, на которой находились ЕГО женщины. Грустные, как у собаки, глаза Руслана показывали сейчас намного больше, чем когда-либо. Юле с Марго было также тяжело. Каким бы дураком Тушенцов иногда не был, они, как правильно подметил Нарек, слишком сильно его любили. И уже готовы были все простить. Парень, не дожидаясь ответа, оказался на кровати, сгребая девушек в охапку. Он прижимал их к себе с такой силой, словно боялся, что Юля и Марго его отвергнут. Руслан целовал каждую, сам не разбираясь, куда именно. Щеки, лоб, подбородок, плечи, руки. Он готов был осыпать каждый миллиметр их тел своими поцелуями. Тушенцову сложно было сказать важные слова, поэтому пытался передать через ласку весь тот страх быть брошенным. Затуманенный рассудок, дрожь в теле, безграничная любовь. Казалось, что они втроем боялись потерять друг друга. Им троим было паршиво от того, что произошло. Парень целовал мокрые щеки, пальцы. Был нежным и чутким, пытаясь выразить свою любовь с помощью действий. Руслан не думал сейчас о сексе, ему было важнее понять, что девушки его простили, но они все ещё плакали. И заплакали сильнее, когда парень бережно вытирал их щеки от слез. Сердце билось еще быстрее, разрываясь на части. «Простите», — сбивчиво бормотал Тушенцов, продолжая целовать Юлю и Марго. Сам не понял, как это произошло, как уложил их на кровать, стараясь укутать своей любовью. Бережно гладил девушек, зажмурившись. Утыкался носом в их шеи, обжигая горячим дыханием. «Простите», — боялся заглянуть в глаза и увидеть во взгляде то самое «нет». «Рус, — Юля, шмыгая носом, позвала парня по имени, потому что больше не могла на него злиться, — не делай так больше». И он кивнул. Руслан с такой нежностью поцеловал темноволосую, едва ощутимо сжимая ее в своих объятиях. Словно боялся сломать. Целовал быстро, сминая губы, будто не верил, что девушка простила его. «Я обещаю вам, больше такого не повторится», — произнёс парень, оторвавшись от Юли. Затем посмотрел в глаза Риты, которая старалась не плакать, кусая свои губы. Тушенцов улыбнулся ей, обхватил большой ладонью подбородок девушки. «Слышишь, мелкая, я правда поменяюсь», — и этих искренних слов было достаточно, чтобы растопить и сердце Марго, которая так сильно была на него обижена. Руслан целовал своих девочек так, что не хватало дыхания, но не желал отстраняться. Поглаживал бедра, грудь, плечи, руки, ласкал с такой нежностью, как никогда ранее. И целовал, целовал, целовал. Сам не понял, когда страх сменился возбуждением. Но сейчас Тушенцов не хотел их «трахать», он хотел их любить. Любить каждую частичку красивых и идеальных тел. Одежда была разбросана по всей комнате, обнаженные тела его жен, от которых трудно было оторвать взгляд. Поцелуи в шею, в ключицу, в плечи. Парень делал все поочередно, дарил свои поцелуи каждой, не желая никого обделять. Его горячие руки согревали тела девушек, они жались к Руслану, хотели его, любили, даже боготворили. Юля и Марго редко об этом говорили, но они считали Тушенцова своим личным божеством, пускай и с причудами. Нежные касания пальцев в нужном месте, тихие стоны, мурашки по коже. Его язык ласкал соски Юли, а пальцы соски Марго. Парень был нежен, старался быть максимально внимательным сегодня. Ласки, любовь, чувство вины. Ему хотелось сжать девушек в своих объятиях до хруста костей, но вместо этого делал им приятно так, как умел. Руслан был готов кончить даже от того, что все еще имел доступ к телам своих девочек. Сейчас он наслаждался тем, что мог касаться их своими пальцами, языком, губами, чувствовать их своим разгоряченным телом. Темноволосый все еще дрожал, когда его пальцы аккуратно массировали клитор Юли, а его язык теперь охотно «игрался» с сосками Марго. Тушенцов слышал их стоны, вздохи, замечал, как девушки охотно выгибались ему навстречу. Он продолжал ласкать их с особой заботой. Дорожки из поцелуев вниз, головокружение от громких стонов. Руслан прижимал Юлю и Марго друг к другу, прижимал к себе, цепляясь пальцами за их бедра, но так, чтобы не осталось следов. Чем ниже спускались поцелуи парня, тем тяжелее дышали его жены. Знакомый вкус, еще более громкий стон Марго. Как же Тушенцову сейчас нравилось то, что происходило между ними тремя. Ласкать, ласкать и еще раз ласкать. Обеих. Дарить свою любовь, всего себя. У Руслана столько всего крутилось в голове сейчас, он так отчаянно боялся их потерять. Смена позиций, и парень оказался между ног Юли, одновременно аккуратно вводя пальцы в Риту. Ласки, нежные движения языком и руками, накаленный воздух, стоны, жар. Все это было сейчас для него чем-то новым, чем-то неизведанным. Тушенцов впервые хотел заниматься любовью, дарить нежность. Чуть позже он помог Рите подняться. Русоволосая оказалась над Юлей, вставая на четвереньки по просьбе Руслана. Темноволосая раздвинула ноги пошире, цепляясь своими пальцами за плечи своей подруги. Парень отодвинулся лишь на секунду, желая запечатлеть эту картину у себя в голове. Он привстал, аккуратно входя в Марго, которая в тот момент дернула бедрами, наклоняясь к Юле. Девушки тоже желали любви. Не только Тушенцова, но и друг друга. Руслан продолжал осыпать поцелуями спину Марго, делая такие аккуратные и плавные движения. Он был нежен, но это не значило, что секс с ним сейчас был плох. Вместе с поцелуями и ласками, парень помогал своим девочкам забыть о том неприятном случае, позволив им отдаться этим прекрасным мгновениям. Сейчас он хотел быть с Юлей и Марго, в них, в их мыслях. Тушенцов жаждал, чтобы девушки выкрикивали его имя, просыпались с мыслями о нем и с ними же засыпали. Ритмичные, плавные движения. Поцелуи в лопатки. Марго, не теряясь, ласкала Юлю. Комнату наполнили громкие стоны, сегодня и сам Руслан не сдерживался в своих проявлениях. Он нежно собирал волосы Риты в хвост, целуя в шею, отчего та сильнее покрывалась мурашками, двигаясь в такт с парнем. Свободной рукой он спустился ниже к клитору, заставляя девушку задохнуться в «двойных» ласках. Плавные движения перешли в быстрые толчки, Марго выгибалась, кусала губы Юли от наслаждения. Тушенцов ни на секунду не переставал осыпать ее спину, плечи и шею поцелуями, а еще так нежно перебирал волосы девушки, что она сама не ожидала, что кончит так быстро. Когда Руслан почувствовал эту приятную дрожь в теле Риты, не остановился. Тушенцов продолжил ласкать ее клитор, пока тело девушки полыхало в его руках. Марго отстранилась от Юли, запрокидывая голову вверх, а ее руки задрожали сильнее, когда девушка почувствовала еще одну приятную волну, которая накатывала на нее с новой силой. Рите хотелось отстраниться, упасть, она стонала так громко, плавилась от близости Руслана и Юли, но парень не позволил девушке увильнуть. Он дышал ей в шею, продолжая делать приятно своими пальцами, а потом Марго накрыло по новой. Она закусила с силой губу, падая на Юлю. Девушка уткнулась носом в шею темноволосой, чувствуя дрожь в своем теле. «Малышка, — хрипло проговорил Тушенцов, бережно обхватывая ее тело, — я люблю тебя». Он аккуратно уложил Риту рядом. «Теперь твоя очередь, — и глянул своими карими глазами в ярко-голубые глаза Юли, — устала ждать»? Руслан погладил темноволосую по внутренней стороне бедра. Он входил в нее не спеша, не разрывая зрительный контакт. Обычно, парень редко смотрел вот так в глаза во время секса, но сейчас хотел видеть каждую эмоцию на лице своей жены. Он словно дразнил ее, когда проникал так аккуратно и медленно. Видел, как напрягалось тело девушки, как она облизывала губы. Все в лице Юли сейчас было прекрасным. И как бы девушка не старалась скрыть свои эмоции, когда Тушенцов проник в нее полностью, Юля закатила глаза от наслаждения. Руслан с нежностью заправил прядь темных волос девушке за ухо, прижимаясь своим лбом к ее. Он дышал с Юлей в унисон, стараясь двигаться не слишком быстро. Касался своим носом ее, они обжигали друг друга горячим дыханием, стонали друг другу в губы. Девушка цеплялась за спину парня своими острыми ногтями, желая прижать его к себе как можно сильнее. Темноволосый продолжал смотреть на нее, пока Юля испытывала настоящую эйфорию, чувствуя его в себе. Одной рукой Тушенцов уперся в кровать, другой ласкал ее клитор. Руслан мог бы кончить прямо сейчас, но ему всегда нужно было довести дело до конца. В этом плане парень считал себя джентельменом, потому что для него важнее было доставить удовольствие своим женщинам. Тушенцов кинул беглый взгляд на Марго, которая с восхищением и нежностью смотрела на своих любовников. Ее щеки были по-прежнему красными, но теперь на губах играла радостная улыбка. Он вновь обратил внимание на Юлю, целуя ее шею. Осыпал поцелуями ключицы, плечи девушки, вновь играя пальцами с ее сосками. Сам не заметил, как ускорился. Руслана настолько захлестнули эмоции и чувства, что парень больше не смог сдерживаться. «Я люблю тебя, — зашептал он Юле в губы, увеличивая темп, — тебя, Марго, вас. Люблю и не хочу терять. Слишком сильно люблю». Тушенцов прижался своим лбом ко лбу темноволосой еще сильнее. А ей другого и не надо было. Эти слова заставили кожу покрыться мурашками, вскружили Юле голову. Оргазм, после признания в любви, был ярким и красочным. Казалось, девушка была на седьмом небе от счастья, ей не хватало воздуха, было мало Руслана. Юля прижалась бедрами к парню сильнее, застонав прямо ему в ухо. «И мы тебя очень любим, Рус», — выдохнула она. Пару толчков, страстный поцелуй мочки уха. Тушенцов, чувствуя близкий финал, вышел из Юли, кончая с протяжным стоном. Сегодня он вновь стал самым счастливым человеком на свете, ведь его любили по-настоящему, таким, какой он есть, а еще - это было абсолютно взаимно.