Квинтовый круг

Все шло своим чередом. Серафим лежал в больнице, тысячу раз жалея о том, что натворил. Парня душили эти белые стены, этот запах, медсестры в белых халатах. Больше всего, он ненавидел ощущать себя взаперти. Каждый день проходил, как по расписанию, к которому Сидорин привык уже через сутки. Капельницы, завтрак, осмотр, обед, тихий чай и свободное время после ужина. И так по кругу. Мукке хотелось на свободу, «расправить» свои «крылья» и поскорее избавиться от угнетающего чувства вины, которое не давало ему спокойно расслабиться. Каждый раз, когда Серафим видел перед собой Божену, чувствовал, что это было чертовски неправильно, но все равно кудрявый радовался, что девушка рядом. Если бы не она, то он, однозначно, потух бы. Сидорина мучала совесть, но Божена, окружившая его заботой и лаской, помогала парню забыться. Она смотрела на него с такой теплотой, от которой сам Мукка уже отвык. Девушка постоянно приносила что-нибудь вкусненького, радуя вкусовые сосочки Серафима. Никогда он еще не влюблялся в чью-то домашнюю еду так сильно, как в ее. Сидорин хотел проводить с Боженой больше времени, но часы посещения не позволяли ему быть с ней двадцать четыре на семь, а жаль. Пожалуй, из всех своих друзей, девушку он хотел видеть больше всех, потому что она не осуждала его, в отличие от остальных. Руслан начал ругаться на Мукку, как только тот открыл глаза. Он был недоволен поведением своего друга, в взгляде читалось то, чего сам Сидорин боялся больше всего на свете - разочарование. Именно поэтому, кудрявый не хотел видеть Тушенцова в своей палате. Он не хотел понимать, что его, пожалуй, самый близкий друг не поддержал парня. Но говорить об этом, тем более, в такой атмосфере было бессмысленно, поэтому Серафим молча выслушивал своего «братана», желая поскорее от него «избавиться». Когда-нибудь он обязательно наберется смелости и поговорит с Русланом, но не сейчас. К нему в больницу приезжали почти все: Даня с Ангелиной, Слава с Лизой, Саша с Федей, Руслан с Марго и Юлей, сама Божена. Приезжали все, кроме Коли. Возможно, это было и к лучшему, ведь Мукка прекрасно понимал, что Ромадову, скорее всего, известно о чувствах Сидорина к его девушке, поэтому, оставшись наедине, Серафим, наверняка, чувствовал бы себя неуютно. При этом, парень понимал, что Божену, по-хорошему, нужно было попросить не приезжать, но он не мог это сказать. Не мог попросить девушку о таком, потому что ему было плохо и одиноко, а она, как добрая фея, помогала парню забыть обо всем, пускай только на время. Ему было приятно, когда он узнал, что Божена, когда Серафиму было плохо, хотела ночевать в больнице, потому что надеялась, что он быстро придет в себя. Сидорину было приятно и, одновременно, так тошно от этого. Казалось, что девушка и правда только дружила с ним, но Мукка ведь не дурак и понимал, когда нравился женщине. Она проводила все свое свободное время рядом с ним, иногда даже засыпала, уложив голову на больничную койку. В эти моменты Божена была необыкновенно красивой, Серафим видел в ней свою музу, девушка вдохновляла его на написание новых песен. Все, как и говорилось уже ранее, шло своим чередом. Саша и Федя вдруг резко отдалились от всей компании, посвящая свободное время друг другу. Каждый из ребят гадал, в чем же причина такого резкого желания уединиться, но никто не осмеливался спрашивать. Коля все больше пропадал на студии, пытаясь скрыть то, что было на душе у него - целая буря противоречивых эмоций. С каждым новым днем, Ромадов все больше и больше разочаровывался в собственной девушке, которая, казалось, забыла, что встречается с ним, а не с Серафимом. Когда Лида предъявлял Божене и просил ее не ездить к Сидорину в больницу, та округляла глаза, говоря: «Ты что, Коль? Серафим - наш друг, я просто его поддерживаю». В это, естественно, хотелось верить, но, как бы не желал Коля поверить в эти слова, он был далеко не глупым парнем. Это было очень обидно. Их отношения постепенно рушились, и сам Ромадов это понимал. Казалось, что все вокруг это понимали, кроме самой Божены. Ее не особо волновали проблемы в отношениях с Лидой, ведь все мысли были о другом кудрявом парне, который лежал в больнице. Девушка даже не замечала осуждающие взгляды своих подруг, когда они случайно пересекались в палате, потому что и сами хотели навестить общего друга. Божене нравилось быть той самой спасительницей, она чувствовала себя самым настоящим божьим ангелом. Руслан, Марго и Юля обсуждали все, что происходило в стенах своего дома. Тушенцова злила не только эта дурацкая ситуация с Серафимом и мефедроном. Его также злило то, как вела себя Божена. Он не мог понять, о чем думала девушка, посвящая всю себя другому мужику. Марго и Юля сначала пытались хоть как-то обелить свою подругу в глазах парня, но с каждым днём понимали, что это было бессмысленно. Они всячески намекали девушке, что ей нужно быть дома, поддерживать Колю, которому, на самом деле, было еще хуже, чем Сидорину, но та лишь отмахивалась от советов, говоря: «Коля все понимает, девочки, я же по-дружески». Но Юля и Марго в это, естественно, уже не верили. Ангелина и Даня ссорились. Очень много и постоянно. Вся сложившееся ситуация совсем не нравилась жене Кашина. Она тоже сильно переживала за Серафима, переживала за Колю, но теперь совсем боялась отпускать своего мужа гулять одного. Ангелина все чаще задумывалась о том, а не баловалась ли запрещенными веществами остальная часть мужской компании? Естественно, девушка говорила открыто, спрашивая об этом Даню всякий раз, когда он куда-либо собирался без нее. А Кашина эти вопросы слишком бесили. Его раздражало то, что Ангелина совсем не верила ему. Парню казалось, что на фоне всей этой ситуации она сходила с ума. Он постоянно спрашивал у нее в ответ: «У тебя кукуха едет?» или говорил: «Ну, блять, и дурку ты устраиваешь, Ангелин». Ссора за ссорой, постоянные выяснения отношений. Иногда казалось, что пара ходила по краю. Девушка столько раз жаловалась своим близким подругам на то, что они с рыжеволосым друг друга не понимали, что многим казалось, что это может быть концом, но нет. Каждый раз ребята мирились и вновь любили друг друга также сильно, как и раньше. Наверное, в их отношениях это, своего рода, было стабильностью, ведь было бы странно, что два Скорпиона вдруг резко перестали ссориться и выяснять отношения. Лиза и Слава, несмотря на все то, что происходило вокруг, начинали готовиться к свадьбе. Нужно было столько всего сделать за этот месяц, ведь торжество они решили устроить первого апреля. Казалось, что это была идеальная дата для того, чтобы такая странная пара обменялась кольцами, и ребята стали официально мужем и женой. Слава - король постиронии, сразу подумал, что это судьба. Даже свадьбу они сыграют в День смеха. Карелин боялся, что Лизе эта дата не понравится, но та с лёгкостью согласилась. Они постоянно обсуждали, какой же видят тематику торжества. Не хотелось чего-то банального, хотелось запомнить этот день навсегда, хотелось какого-то прикола, изюминки. Помимо свадьбы первого апреля, пара решила, что темой ее будет: «Бригада». Слава сразу же признал в себе главного героя - Сашу Белого, даже знал, какую свою песню споет на торжестве. Знал, что позовет на праздник Арину - жену Давида, которая исполнит свой трек «Саша Белый». В общем, пара погрузилась в свои дела, стараясь лишний раз не думать о Серафиме и Божене. Ребята не собирались вместе неделю, если не две, потому что у каждого были свои дела. Виделись они только в больнице, перекидываясь парой фраз, но тут в доме у Тушенцовых появился неожиданный гость. Дима не предупредил о своем прилете в Санкт- Петербург, не предупредил и о том, что собирался заглянуть к своим старым знакомым, которых, к слову, очень любил и уважал. Он с широкой улыбкой стоял у двери, ожидая, когда ему откроют. Руслан распахнул дверь и не поверил своим глазам. Перед ним стоял, никто иной, как Дима Воскресенский из достаточно популярной группы «Russian Village Boys». Они и раньше хорошо общались, даже были достаточно близки, поэтому темноволосый был рад видеть такого гостя на пороге своей квартиры. «Какие, блять, люди!» — воскликнул Тушенцов, по-дружески обнимая парня. Дима был тем, кто изначально познакомил Руслана с Юлей и Марго. Благодаря ему, они впервые пообщались и, практически сразу, поняли, что у них троих много общего. Тушенцов выглядел, как ребенок, потому что был искренне рад видеть Воскресенского в Питере. Они уже не так тесно общались, как раньше. А все из-за того, что Дима редко бывал в России, делая карьеру в Европе. «Привет, старый», — Дмитрий был также рад увидеть своего друга-оболтуса. Они обменялись рукопожатиями, громко о чем-то беседуя. Руслан расспрашивал про тур, про концерты, про личную жизнь. Казалось, что между ними никогда не было никаких недопониманий, сам Тушенцов восхищался творчеством этого темноволосого короткостриженного парня с голубыми глазами. «Ты надолго?» — спросил Тушенцов, пропуская парня в гостиную. Рус сразу подумал о том, что пора закатить вечеринку в честь приезда своего старого знакомого. Отчасти, парень был благодарен Диме еще за то, что тот не имел никаких обид на Тушенцова, ведь изначально Марго и Юля были близки именно с Воскресенским. Это долгое время мучило Руслана, он понимал, что девушки ему нравились, но Тушенцов был в отношениях, а они только расставили все точки с Димой. «На недельку», — ответил парень, проходя в комнату. Услышав знакомый голос, Марго и Юля тут же вынырнули из спальни, где занимались своими делами. Темноволосая писала статью для автомобильного журнала, а русоволосая делала домашнее задание в институт. Не каждый человек способен «расстаться» на хорошей ноте, но у них, как раз-таки, это получилось. Дима окинул подруг радостным взглядом, улыбаясь еще шире. «Давно не виделись, леди», — и только он мог говорить подобные слова этим девушкам. Воскресенский имел удивительное свойство: он был галантным, обходительным мужчиной, уважающим женщин. Именно это, в свое время, подкупило Марго и Юлю. Секс с ним был отличным, только вот Дима был жестким доминантом. Возможно, будь он немного других взглядов, то у этих троих могло бы что-нибудь получиться, но к этому не пришло. У ребят было много совпадающих взглядов на жизнь, они могли общаться о чем угодно, но вскоре поняли, что отношения у них вряд ли получатся, поэтому решили остаться друзьями. «Надо срочно отметить твой приезд», — Юля обняла своего друга, попутно целуя его в щеку. Удивительно еще было и то, что Руслан совсем не ревновал. Может быть раньше у него и были мысли на этот счет, но сейчас Тушенцов точно понимал, что ни девушкам, ни самому Диме это все было не надо. Они просто друзья, которые ценят друг друга. «Надо-надо», — посмеялся Воскресенский. Потом его взгляд упал на Марго, которая внимательно следила за парнем, не делая первый шаг к нему. И так было всегда. Русоволосая раньше частенько ревновала свою подругу к Диме, хоть и всячески пыталась это скрыть. Нет, Рите он тоже нравился, но Юля, как парню казалось, нравилась ей куда больше, чем сам Воскресенский. Он никогда на это не обижался, пытался уделять одинаковое время им двоим, но не каждый же парень сможет вывезти сразу двух женщин. Пускай Дима и был в себе уверен, но через какое-то время понял, что такие отношения ему не подходят. Да и в принципе, как оказалось, отношений парень особо и не хотел. «Даже не обнимешь?» — с насмешкой спросил он, склонив голову вбок. И только после этого вопроса Марго подошла к Воскресенскому, утыкаясь носом в его широкую грудь. Кому-то казалось, что Дима и Руслан между собой были похожи, кому-то - что они два абсолютно разных человека, но в них двоих было что-то такое интригующее и притягивающее к себе. Темноволосая скрестила руки на груди, вспоминая о том, как вообще познакомилась с этим удивительным парнем. *** Была холодная зима. Январь или февраль, девушка уже точно не помнила, потому что тогда не особо следила за датами в календаре, погружаясь с головой в работу. Юле не хотелось отдыхать, не хотелось находиться дома, она каждый день была в разъездах, накидывая на свои хрупкие плечи все больше заданий. День шел за днем, все друзья переживали за девушку, у которой был не самый лучший период в жизни. Юля редко выходила на связь, не желая объяснять причину своего странного настроения. Поэтому, ее лучшие друг и подруга решили, что девушку нужно срочно вытащить из этой рутины, сводить на фестиваль, чтобы та смогла развеяться, разгрузить свои мысли и выключить голову. Изначально, Юля не горела желанием идти на зимний фест, на котором практически никого не знала. Ей было не до этого, да и танцевать в безумной давке у девушки не было никакого желания, но когда от своих друзей она узнала, что те взяли три билета в вип-зону, поменяла свое мнение. Во-первых: Юля прекрасно понимала, как дорого стоили такие билеты, во-вторых: ей вдруг показалось, что она и правда в последнее время взвалила на себя слишком много. В общем, темноволосая осознала, что ей нужен был перерыв. Тем более, один свободный вечер никакой роли не сыграл бы. Девушка старалась заработать больше денег, чтобы, наконец-таки, снять в Питере жильё попростоонее, ведь сама она была родом не отсюда. Да и переехала Юля в этот город не так давно. Приходилось иногда не спать ночами, подрабатывать репетитором, брать дистанционные работы. Переезжая сюда, девушка сразу понимала, что все будет не просто и была готова к такому. Надо было отдать должное ее лучшим друзьям, которые остались жить на Урале, но при этом решили прилететь к Юле и вытащить ее на фестиваль. Они предполагали, что девушка очень по ним тосковала, а в Санкт-Петербурге у нее было не так много знакомых, с которыми Юля могла провести свое свободное время, если такое вообще бывало. Решив для себя, что это будет хорошей идеей, чтобы передохнуть и встретиться с близкими, девушка согласилась. Клуб был огромным, громкая музыка не давила на уши, а, наоборот, расслабляла Юлю, которая сидела со своими друзьями за столиком. Она, если честно, не особо вслушивалась в то, что пели артисты на сцене, но одна группа впечатлила ее, пожалуй, больше остальных. Юля не смотрела на сцену, обсуждая свою жизнь с ребятами, которые проделали немалый путь, чтоб встретиться с ней. Они спрашивали, как у нее дела, нашла ли себе кого-то, нравится ли жить Питере, в который девушка так стремилась уехать жить. Юля не стала рассказывать о случае в баре, но вспомнила про Марго, с которой иногда списывалась после произошедшего. Девушка думала русоволосой исключительно, как о человеке, с которым, возможно когда-нибудь, сможет подружиться, несмотря на то, что между ними произошло. Ей нравилась в Марго та детская искренность, харизма, ее большие глаза, длинные ресницы, кудрявые волосы. Рита была красивой и энергичной девушкой. Темноволосая даже подумывала взять ту с собой на фестиваль, но потом поняла, что это была не совсем хорошая идея, ведь она должна была встретиться со своими старыми друзьями. Громкая и энергичная музыка, приятные голоса парней, которые умели завести толпу. Они буквально заставляли людей расслабиться и забыться. Юля сделала глоток Асти, кидая взгляд на своих друзей, которые качали головами в такт безумному ритму. «Что за исполнители?» — поинтересовалась она, стараясь перекричать музыку. Ребята не ожидали такого вопроса, ведь группа была достаточно знаменита в России, да и уже за ее пределами. «РВБ, — коротко ответил короткостриженный друг с большими карими глазами, — ты о них не знаешь»? «Может слышала», — пожала плечами Юля, кидая взгляд на толпу, которая охотно прыгала в слэм под треки этих ребят. Темноволосая и раньше слушала подобную музыку, ей нравился GSPD, который чем-то напоминал творчество этой группы. Девушка наблюдала за разгоряченной толпой, и это у нее вызывало какое-то восхищение. Никакие другие исполнители не пробудили в ней больше таких эмоций, Юле в принципе было сложно угодить в плане музыке, поэтому она вновь переключила внимание на своих друзей. Чуть погодя, за соседний столик приземлилась компания из пяти парней. Они что-то бурно обсуждали, заказывая у официантки алкогольные напитки. Эти ребята были такими громкими, что девушка тут же поморщилась, ведь теперь все внимание ее друзей было направлено на «соседей». Юля даже пыталась им что-то сказать, но те ее совсем не слышали. Когда официантка записала заказ шумной компании, темноволосая подняла руку, надеясь, что та обратит на нее внимание, ведь бокал у девушки был пуст, а пить хотелось дальше. То ли из-за того, что она слишком много работала в последнее время, то ли просто из-за усталости, настроение Юли испортилось. А теперь еще и официантка кинула беглый взгляд на их стол и прошла мимо, сделав вид, что не заметила. Темноволосая разозлилась, у нее никак не укладывалось в голове, почему к тем парням она подошла сразу же, а ее столик просто проигнорировала, не сказав ни слова. Девушка нахмурилась, кинула взгляд на соседей и тут же встретилась глазами с парнем, который внимательно следил за ней. Даже это ее уже раздражало. Кем они являлись, что рядом крутились все, а к Юле и ее друзьям никто не подошел? Она, конечно же, не считала себя гордой, но, как ни крути, они являлись такими же вип-гостями, как и те ребята. Недолго думая, девушка встала из-за стола, кинув своим друзьям: «Я до бара». Но, на самом деле, ей хотелось окликнуть официантку и попросить еще Асти для себя. Какого же было удивление Юли, когда парень, сидевший за соседним столиком, опередил ее. Темноволосая обвела взглядом широкие плечи, подметила мысленно, что он казался высоким и мужественным. А еще, стоило ей только взглянуть на лицо парня, девушка сразу поняла, что он до одури харизматичный. Юля была не из робкого десятка, ей даже сыграло на руку, что незнакомец остановил официантку, мило беседуя с ней. Девушка подошла к ним поближе, скрестив руки на груди. Парень словно ждал ее. Он окинул Юлю своим взглядом ярко-голубых глаз, шире улыбаясь. Эту улыбку хотелось стереть с лица незнакомца, но девушка взяла себя в руки. «Подождите, — сказал тот, взглянув на бейджик официантки, висевший у нее на груди, — Анастасия, тут девушка за соседним столиком хотела сделать заказ», — и сделал шаг в сторону, давая Юле возможность сказать. Темноволосую этот жест не поразил, но, тем не менее, она благодарно кивнула симпатичному парню головой. «Да, а то нас не заметили, — сухо подметила девушка, нахмурив брови, — Асти, самбуку и мохито за тот столик принесите, пожалуйста». И жестом указала на свой стол, где ее друзья удивленно вскинули брови. Юля старалась игнорировать их выпученные глаза, не обращая на такую реакцию никакого внимания. «И побыстрее, Анастасия, а то у девушки плохое настроение», — парень, стоявший рядом, вновь мило улыбнулся, даже подмигнул официантке, а та сразу покраснела, опуская глаза в пол. Работница быстро кивнула, записала в свой блокнот заказ Юли и удалилась, оставив этих двоих наедине. «В Питере все девушки так реагируют на симпатичных парней?» — спросила темноволосая, кидая взгляд вслед официантке. Незнакомец весело усмехнулся, покачивая головой в разные стороны. Казалось, что его веселил не совсем дружеский настрой девушки. «Только на самых красивых, — пошутил парень, протягивая руку, — Дима», — представился он. Это имя Юле ни о чем не говорило, хотя по взгляду незнакомца можно было с лёгкостью сказать, что он ожидал совсем другой реакции. Темноволосая окинула парня задумчивым взглядом, а руку пожала без особого энтузиазма. «Юля», — представилась она в ответ, кивнув головой. «Как тебе фестиваль?» — голубые глаза с интересом смотрели на девушку. Дима никак не мог понять, она действительно не знала, кто он такой или просто делала вид, чтобы заинтересовать собеседника. «Не очень, — призналась Юля, пожав плечами, — одна группа впечатлила и все на этом». «Да? — парень удивлённо вскинул брови, он привык к вниманию девушек, но темноволосая словно и правда не знала, кто он такой, — и какая же?» «Точно не скажу. Друзья сказали, что называется РВБ или как-то так», — когда Дима засмеялся, девушка вопросительно приподняла бровь, намекая, чтоб тот пояснил, что она такого смешного сказала. «Будем знакомы. Я Дима Воскресенский, участник группы Russian Village Boys. По-простому нашу группу называют РВБ», — и подмигнул Юле, протягивая руку еще раз. Именно так эти двое и познакомились. На зимнем фестивале, где Юля совсем ничего не знала о Диме. Парня именно это и заинтересовало, после он часто приглашал девушку на свои выступления. Темноволосая в следующие разы брала с собой Марго, которая позже тоже познакомилась с Воскресенским. Но сама Юля так и не заметила в тот день, как из-за за соседнего столика на нее смотрели темные, заинтересованные глаза.