ххх
— Я надеялся, что мы снова встретимся. Ночь была слишком теплой, но все равно было приятно вдыхать ароматный воздух в оранжерее. Несколькими мгновениями ранее он наблюдал, как мисс Шарма тайком выбралась на террасу. Не раздумывая ни секунды, он последовал за ней, горя желанием поговорить с ней наедине. Мисс Шарма фыркнула, что еще больше раззадорило Энтони. — Вы недовольны. — Да, мне неприятно, что мужчина не может меня услышать. — Я слышал вас. Вы не хотите выходить замуж в этом сезоне, но, поскольку, я еще не сделал вам предложения, я не вижу проблемы. Она усмехнулась и повернулась к нему, позволив ему полюбоваться овалом ее щек и выразительностью глаз. Возможно, она слишком соблазнительна, подумал он, хотя на данный момент она самая достойная молодая леди. Ее достижения нельзя игнорировать. — Неужели, женщин Лондона так легко завоевать приятной улыбкой и ничем больше? — Так, вы считаете мою улыбку приятной. — Очевидно, вы используете свое обаяние, чтобы получить от других то, что вам нужно. — Например? — Очевидно, два танца. — Лишь с вами. Она закатила глаза и посмотрела в сторону бального зала. Энтони проследил за ее взглядом и увидел мисс Эдвину, танцующую с лордом Чо. Разумный человек, но довольно староват для младшей сестры. — Лорд Чо — уважаемый человек, но я не думаю, что вы посчитаете его подходящим вашей сестре. — Почему это? — Он хороший, но довольно скучный. Если ваша сестра так образованна, как вы сказали, то, я думаю, он ей очень быстро наскучит. Ей было бы хорошо с кем-то более привлекательным. — Да, Эдвина хочет партнера, который не только соответствует ее интеллекту, но и уважает его. — Немногие мужчины попадают под это описание. У меня была та же дилемма, с моей сестрой, дебютировавшей в прошлом году. Никто не был достаточно хорош. При этих словах она расслабила плечи. Она посмотрела на него, и он постарался не слишком гордиться своей маленькой победой. — Если ваша сестра ищет кого-то, соответствующего её острому уму, скорее всего, ей стоит посетить музеи и галереи. Бальный зал, естественно, отталкивает образованных джентльменов. — Затем, поскольку он ничего не мог с собой поделать, он ухмыльнулся. — Я с радостью сопровожу вас на любое подобное мероприятие, поскольку я уверен, что вы хотели бы быть с мисс Эдвиной на ее прогулках. Она глубоко нахмурилась. — Я не терплю, когда надо мной насмехаются. Услышав это, Энтони был искренне сбит с толку. —Я не понимаю. — Очевидно, милорд, — начала мисс Шарма, — Вам нравится досаждать мне, и хотя я с удовольствием поучаствую в игре в остроумие, я не позволю, чтобы со мной играли, как с глупой дебютанткой. Я не упаду в обморок от ваших фальшивых заигрываний и красивых слов ради смеха. У него отвисла челюсть, и его мгновенно охватила ярость. — Вы? — Энтони покачал головой и нахмурился. — Я не играю с вашими чувствами как с какой-то жестокой шуткой, мисс Шарма. — Тогда каковы ваши намерения, лорд Бриджертон? Я не понимаю. — Ухаживание, конечно. Они оба стояли друг напротив друга, застигнутые врасплох его словами. Энтони даже не осознавал, что это правда, пока не произнес эти слова вслух. Мисс Шарма растерянно моргнула, и он чуть не рассмеялся над тем, как она не замечала его влечения к ней. — Мисс Шарма… Я не понимаю, почему вас шокируют подобные заявления. Возможно, мне нужно говорить прямо. — Он сделал шаг вперед, и она подозрительно прищурилась. — Вы требовательна, упряма и умна. Вы красива, и довольно обольстительны. И хотя в этом бальном зале много хорошеньких юных леди, вы единственная, за кем я заинтересован ухаживать. — Я…. — мисс Шарма стояла взволнованная. Он вздохнул и подошел на шаг ближе. — Я ищу женщину, которая способна стать следующей виконтессой Бриджертон. — И вы верите, что я подхожу этому титулу? Вы ничего обо мне не знаете, милорд. — Я знаю достаточно, — уверенно ответил он. — У меня есть четыре младшие сестры, одна из которых недавно вышла замуж и ведет себя, совершенно не заботясь о делах моей матери. Все мои братья и сестры неисправимы — они не примут молодую дебютантку, как лидера нашей семьи. И, несмотря на то, что вы новичок в лондонском обществе, вы, мисс Шарма, уже являетесь грозной соперницей леди Данбери — самой устрашающей женщины высшего света, исключая королеву, конечно. Ее решимость смягчилась, и он был рад видеть, что мисс Шарма восприняла его слова всерьез. Он попытался приблизиться еще на шаг, и его окутал запах ее мыла. Кажется, это было что-то цветочное. Это было невероятно соблазнительно, и он надеялся однажды прижаться лицом к ее затылку. — Наряду со многими вашими замечательными достижениями и чертами характера… Должен признаться, — сказал он тихим голосом, — То, что я увидел вас верхом на лошади, тоже сыграло свою роль в моем решении. Ее глаза расширились, прежде чем в них отразилось его собственное желание. Значит, она поняла подтекст его замечаний. Еще одно очко в ее пользу. — О? — Она дышала, ее грудь вздымалась. — Я не могу себе представить, почему. — Я думаю, вы знаете почему. Каким-то образом Энтони оказался так близко к мисс Шарме, что их груди почти соприкасались. Его взгляд медленно переместился с ее глаз на губы, задержавшись там, чтобы полюбоваться их формой. — Я полагаю, — внезапно она сделала шаг назад, и ночной воздух ударил Энтони в лицо, как стена. Он моргнул и потряс головой, пытаясь сориентироваться. Настороженное выражение лица мисс Шармы вернулось на прежнее место, когда она вздернула подбородок. К счастью, вместо того, чтобы нахмуриться, мисс Шарма изобразила застенчивую улыбку. — Я полагаю, это подчеркнуло недостатки вашего искусства верховой езды. Я могу позволить вам учиться у меня, если вы смиритесь и попросите об уроках, которые вам необходимы. Ее высокомерие только подогрело его влечение к этой сводящей с ума женщине, и Энтони на мгновение задался вопросом, не недооценил ли он ситуацию. Что, возможно, с его стороны было бы разумнее держаться подальше. Но затем она присела в реверансе с легкой иронией, и он понял, что у него нет другого выхода. — Лорд Бриджертон. — Она протиснулась мимо него, позволив своему плечу слегка коснуться его собственного. Это было решено. Мисс Шарма станет его женой.ххх
Она осмотрела список поклонников, убеждаясь, что все пометки находятся на своих местах. Да, это, определенно, поможет Эдвине. Кейт встала из-за стола в своем новом жилище и спустилась вниз. Она увидела свою мать, леди Данбери, и Эдвину, ожидавших в гостиной. Леди Данбери стояла в углу и рассматривала цветы и закуски, готовясь к неизбежному натиску заинтересованных мужчин. — Вот и ты, Бон. Мои записи на данный момент. Эдвина с нетерпением взяла список, и просмотрела имена вместе с Мэри. Мэри нахмурилась. — Лорд Ламли? Он нам нравится? Эдвина наклонила голову. — Он очень любит поэзию. Я была бы рада продолжить с ним обсуждение литературы. — она посмотрела на список еще раз, а затем оценивающе взглянула на одежду Кейт. —Диди, это то, в чем ты будешь, во время часов посещения? — Конечно, — усмехнулась Кейт. — Зачем мне еще его надевать? — Просто, — Эдвина сжала губы. — Оно темное. И свободной посадки. — И это делает его идеальным, потому что, все внимание будет сосредоточено на тебе, Бон. — Но что, если лорд Бриджертон… — Я не буду прихорашиваться ни для одного мужчины, тем более для виконта. Кейт приподняла бровь, эффектно завершая разговор. Эдвина слегка сдулась, поэтому Мэри сыграла роль миротворца, предложив больше комментариев к списку женихов, составленному Кейт. Конечно, ей не доставляло удовольствия разочаровывать Эдвину, но Кейт была не из тех, кто ищет мужа. Эдвина была единственной, кто мог найти свою любовь, а не Кейт. У Эдвины будут дети. Кейт была слишком взрослой, чтобы считаться подходящей невестой. Кейт примирилась со своей участью в жизни много лет назад. Независимость ей как нельзя лучше подходила. Заявление, лишь подчеркнутое плохим поведением каждого из претендентов в то самое утро. Многие из них пришли, как только начались часы приема, и Кейт организованно собрала их, чтобы иметь возможность более приватно поговорить с Эдвиной. В то время это казалось правильным решением, но к полудню появилось еще пять поклонников, и Кейт задумалась, не обрекла ли она их на неудачу. Каждый мужчина был ужасно скучным, и присутствие только одного мужчины за раз заставляло Эдвину оставаться бодрой и сосредоточенной. Леди Мэри что-то пробормотала себе под нос, и Кейт взглянула на свою мать через маленький столик. Мэри покачала головой. —Возможно, ты сможешь более ясно понять, почему я решила сбежать с твоим отцом. Леди Данбери спрятала улыбку за чашкой чая, в то время как Кейт вздохнула. — Это невыносимо. Я больше не могу выносить бормотание этого человека. — Кейт… — Лорд Глостер! — объявила Кейт, резко вставая. Эдвина и скучный мужчина слегка подпрыгнули, а Кейт одарила их чересчур милой улыбкой. — Я полагаю, что ваше время на это утро истекло. Мы благодарим вас за ваши цветы. Пожалуйста, позвольте нашему лакею проводить вас до двери. Стоя, лорд нащупал свои карманные часы. —Неужели прошло уже пятнадцать минут? Мои часы показывают… — У вас неправильные часы. К счастью, вы можете починить их сегодня днем. Доброго дня, лорд Глостер. Кейт присела в реверансе, и Эдвина встала, чтобы сделать то же самое. Мужчина уставился на них обеих, разинув рот, прежде чем прочистить горло. Он слегка поклонился, прежде чем направиться к выходу, и лакей открыл перед ним дверь. Кейт быстро подошла к двери и сама закрыла ее, не обращая внимания на жалобы мужчин по ту сторону. — Мисс Шарма, — леди Данбери вздохнула. — Вы должны давать мужчинам время. — Возможно, лишь некоторым из них. — ответила Кейт. — Этому мужчине? Нет. — Лорд Глостер не так уж отвратителен, — возразила леди Данбери. — Он пользуется большим уважением в высшем обществе. Прежде чем кто-либо успел ответить, они услышали, как за стеной прогремел мужской голос. — Это безумие! Когда у нас будет возможность поговорить с мисс Эдвиной? Ее сестра не может быть такой строгой. Леди Данбери пробормотала: — Их ворчание прекратится, если мы впустим их одновременно. Кейт придержала язык, не желая признавать, что была неправа. Она была спасена, когда сквозь жалобы прорезался голос другого мужчины. — Я считаю, что вы должны прислушаться к юной леди и любезно ждать своей очереди. Впечатленная этим единственным защитником, Эдвина поймала взгляд Кейт и пожала плечами, давая понять, что согласна открыть дверь. Кейт ухмыльнулась и направилась к дверям, но тут же нахмурилась. Ибо лорд Бриджертон стоял в дверях, положив руки за спину. — Лорд Бриджертон! — весело сказала Эдвина. Он склонил голову, а затем уставился на Кейт. Она укусила внутреннюю часть щеки. — Боюсь вы пришли слишком поздно, милорд. Вы оказываетесь в конце довольно длинной очереди. Может быть вам стоит попробовать прийти в другой день? Он только ухмыльнулся. Лорд Бриджертон взглянул на очередь и заглянул через ее плечо в гостиную. — У меня сложилось впечатление, что эта очередь была для тех, кто хотел пообщаться с мисс Эдвиной. Как бы я не был рад снова увидеть вашу семью, мисс Шарма, я должен признать, что пришел сюда к вам. — Я не принимаю посетителей в данный момент. Леди Данбери подошла к Кейт. — Вы можете провести время с мисс Шармой в другой гостиной, я уверена, леди Мэри не будет возражать, если я останусь вместе с Эдвиной и её поклонниками. — Мы не… — Какая замечательная идея, леди Данбери, — перебила Мэри, кладя руку на локоть Кейт. — Проходите, виконт Бриджертон. О, какие чудесные цветы! Кейт, которая в раздражении отвернулась, оглянулась на лорда Бриджертона. Должно быть, раньше цветы были у него за спиной. Виконт очаровательно улыбнулся. — Ах, да. На самом деле они предназначены для вас. А также для мисс Эдвины и леди Данбери. — Он вручил каждой из женщин по небольшому букету роз, затем предложил Кейт гораздо большую композицию, его улыбка стала еще шире. — Для вас, мисс Шарма. — Как мило! — воскликнула Эдвина, рассматривая букет Кейт. — Ты так не считаешь, Диди? Она никогда раньше не получала букетов цветов, даже в Индии. И эта композиция была особенно прекрасной. Все было сделано со вкусом. Лента вдоль стеблей подходила по цвету к ее платью на вчерашнем балу. Конечно, цветы были прекрасны. У Кейт скрутило живот, а щеки густо покраснели. — Вам они не нравятся, мисс Шарма? — тихо спросил лорд Бриджертон. Кейт смущенно откашлялась. Она сглотнула и понизила голос. — Прошу прощения. Цветы были неожиданными. Я просто удивлена. Они очень красивы, милорд. Благодарю вас. Я всегда восхищалась искусством составления букетов. — У Кейт талант рисовать цветы. — сказала леди Мэри. — Этот букет будет отлично выглядеть на твоем новом натюрморте, дорогая. Кейт кивнула, и к ней подошел лакей, чтобы взять букет из ее рук. Она поколебалась, затем протянула их. — Пожалуйста, отнесите их в мою комнату, — тихо попросила она и краем глаза увидела, как выпятилась грудь лорда Бриджертона. — Присядем? — спросила леди Мэри, указывая на диван. Кейт откинула голову назад, избавляясь от любых признаков того, насколько она была тронута его цветами. За ней было бы не так-то легко ухаживать. Она была просто застигнута врасплох, вот и все. Кейт отказывалась поддаваться очарованию этого неисправимого человека.ххх
— Энтони? Заходил ли ты сегодня к каким-то из молодых леди? Остальная болтовня за обеденным столом прекратилась, пока их мать ждала ответа Энтони. Он жевал свою еду, сдерживая смешок. — Да. Я заходил к мисс Шарме. — О, как чудесно! — воскликнула Вайолет, а остальные его братья и сестры захихикали от откровенной радости их матери. — Я рада. Она такая прелестная. — Я не уверен, что это было моим первым впечатлением о мисс Шарме, но полагаю, что это так. Бенедикт откинулся на спинку стула и сделал глоток вина. — И как мисс Шарма прошла собеседование? — Собеседование? — Вайолет спросила, но Энтони не удостоил её ответом. — Оно не нужно. Я уже решил ухаживать за ней. Я женюсь на ней, и она станет следующей виконтессой. Бенедикт поперхнулся вином, а столовые приборы всех остальных зазвенели по тарелкам. Глаза Вайолет расширились, и она прижала руку к груди. — Это довольно неожиданно, дорогой. — Это может показаться таковым, но на самом деле это довольно очевидно. — ответил Энтони. — Я уже говорил с каждой дебютанткой этого сезона, и я сделал свой выбор. Я уже сообщил ей о своих намерениях. — И что сказала мисс Шарма? — спросила Вайолет. Энтони почувствовал, как уголки его губ дернулись при мысли о том, как она проскользнула мимо него в оранжерее. Ее глаза, когда он упомянул, что она ездит верхом. — Она подумала, что я несу чушь. Затем она предложила мне смирить себя, прежде чем завязать дальнейшее знакомство. — Она действительно это сделала? — спросила Элоиза, заинтригованная. Она склонилась над своей тарелкой. — Это фантастика. — Насколько я помню, — ответила Вайолет, снова берясь за вилку и нож, — мисс Шарма довольно против того, чтобы искать мужа. Возможно, ей потребуется некоторое время, Энтони. — Ты снял шляпу перед единственной женщиной, которая не хочет выходить за тебя замуж, — сказал Бенедикт, качая головой. — Это не имеет значения, мама, — сказал Энтони. Он вытер рот салфеткой и откинулся на спинку стула. — Она знает, что я намерен ухаживать за ней. И, несмотря на свои первоначальные колебания, она позволила мне навестить ее почти на час. — Не то чтобы она могла отказать тебе, брат. — возразила Элоиза. — Напротив, — усмехнулся Энтони. — У неё нет проблем с отказом посетителям. На самом деле, она делает так с поклонниками своей сестры. Выделила по пятнадцать минут на каждого джентельмена, и выгнала лорда Глостера за дверь всего через восемь. — Я обожаю её. — провозгласила Элоиза, Бенедикт зачарованно посмотрел на Энтони. Их мать откашлялась. — Так, так, так. Получается ты сделал что-то правильно, да? Энтони вспомнил то утро, взволнованное выражение лица мисс Шармы, когда он дарил ей цветы. Он подумал, что каким-то образом оскорбил ее. На протяжении всего его визита мисс Шарма продолжала смотреть на розы, которые он подарил ее матери. В конце концов, он тихо спросил ее, не так ли популярны розы в Индии. Она моргнула, удивленная тем, что ее поймали, затем покачала головой. — Дело не в этом. Я просто восхищаюсь ими. Они выглядят такими крепкими, несмотря на то, что на картинах получаются такими нежными. Я не часто получаю букеты, поэтому мне нравится изучать строение каждого цветка. — Вы не часто получаете букеты? При этих словах он увидел настороженность во взгляде мисс Шармы. Она вздернула подбородок — Нет. Нет, на самом деле мне никогда раньше не дарили цветов. У меня не было сезона дебютантки в Индии, поэтому… Она отхлебнула чаю и сразу же сменила тему. Он был первым, кто когда-либо дарил ей цветы. Это необъяснимо опечалило его, и его сердце все еще сжималось при мысли о настороженном выражении её лица. Она не привыкла к подобным проявлениям привязанности. Крик Гиацинты на Грегори вернул Энтони к обеденному столу. Сделав глоток вина, он усилием воли подавил боль в груди.ххх
— Диди, пожалуйста. Я понимаю, чего ты добиваешься, и я совершенно не позволю этого. — Эдвина пересекла комнату и остановилась рядом с горничной, пытавшейся закончить прическу Кейт. — Клара, не слушай ее. Такая строгая укладка волос значительно старит ее. — Я уже не молодая, Бон. Мне двадцать шесть лет. Многие сочли бы меня старой девой. Эдвина продолжала, как будто Кейт ее не перебивала. — Я думаю, что более свободный стиль ей очень подойдет. Ничего слишком откровенного, но, по крайней мере, несколько локонов обрамляют лицо. У нее самые красивые скулы! — Эдвина… — И еще немного румян. — Эдвина! — Кейт фыркнула и повернулась на своем сиденье, чтобы посмотреть на свою младшую сестру. — Если виконт серьезен в своих намерениях, то моя прическа не должна иметь никакого значения. Он должен танцевать с личностью, а не с оболочкой. — Виконту ты нравишься такой, какая ты есть! — Эдвина вздохнула и начала перебирать различные заколки для волос на туалетном столике. — Даже когда вы обмениваетесь колкостями, он полностью очарован. И то, как он держится — очень достойно высшего света, но с тобой он кажется менее достойным. Менее душным. Все это очень мило. Решив, что не стоит пытаться успокоить сестру, Кейт позволила ей продолжать болтать без умолку, как будто сегодняшний вечер будет развиваться как в романе. Эдвина была полностью очарована пылким ухаживанием виконта за Кейт, и каждый день, предшествовавший Бриллиантовому балу, был наполнен ее романтизмом. Не помогло и то, что он приходил каждый день после бала в консерватории. Что он каждое утро присылал букеты каждой женщине в доме, самый большой всегда для Кейт. — Бон, пожалуйста, не отвлекай себя двумя простыми танцами. — Ха! Как будто два танца — это несущественно… — Сосредоточься на том, с какими джентльменами ты хочешь познакомиться поближе. Если хочешь, мы можем еще раз просмотреть список, который я составила. Эдвина вздохнула и присела на край кровати Кейт, пока они продолжали собираться. По правде говоря, отвлечение внимания было также на пользу Кейт. Она знала, что сегодняшний вечер наконец удовлетворит любопытство виконта. Они бы потанцевали, и это положило бы конец тому странному напряжению, которое возникло между ними. Тогда Кейт смогла бы сосредоточиться на своем первоначальном плане. Найти Эдвине мужа, уехать и стать гувернанткой. Она продолжала развивать эту мысль во время поездки в карете, их появления перед королевой и во время своего первого обхода бального зала. Она наблюдала, как леди Данбери что-то шептала королеве, и Кейт надеялась, что та замолвила за Эдвину словечко. Вскоре после этого Бриджертоны появились в поле ее зрения, и все они приветствовали Ее Королевское величество, выглядя столь изысканно, как и следовало ожидать. И, черт возьми, наблюдение за тем, как виконт беседует с одним из своих братьев, заставило трепет в ее груди вернуться. Ее дыхание участилось, как и пульс. Каждая мысль об Эдвине боролась за то, чтобы оставаться важной, но они отступали, по мере того, как виконт подходил все ближе и ближе. — Мисс Шарма. — Лорд Бриджертон склонил голову, сцепив руки за спиной. Она поджала губы при виде его самодовольного выражения лица, ямочки на щеках снова стали заметны. Он слегка наклонился к ней и продолжил: — Должен признаться, я не был полностью уверен, что вы придете на сегодняшнее празднество. — Это Бриллиантовый бал королевы. Поскольку у моей сестры больше всего шансов быть названной бриллиантом в этом сезоне, присутствовать необходимо. — Вы уверены в мисс Эдвине. — Да. Разве вы не уверены в перспективах своей собственной сестры? — Если бы вы знали Элоизу, то нашли бы это замечание очень забавным. Прежде чем Кейт успела ответить, ее прервало прочищение горла. — Мне что, весь вечер тут торчать, брат? Или ты так отчаянно пытаешься спрятать своего самого близкого и дорогого брата? Лорд Бриджертон стиснул зубы и возвел глаза к потолку. Он вздохнул и подвинулся, чтобы позволить брату вступить в разговор. — Мисс Шарма, это мой брат, мистер Бенедикт Бриджертон. Она присела в реверансе, когда мистер Бриджертон отвесил преувеличенный поклон. Когда он встал, Кейт смогла понять, что мистер Бенедикт Бриджертон был значительно менее серьезен, чем его старший брат. Его улыбка была располагающей. — Рад был познакомиться с вами, мисс Шарма, — сказал он, — когда я услышал о наглости моего брата — пригласить молодую леди на два танца на балу, который проводился в это вечер. Мне не терпелось познакомиться с вами поближе. — Я согласна с вашей оценкой, мистер Бриджертон. Наглость — подходящее слово для описания его действий. Лорд Бриджертон лишь ухмыльнулся, довольный собой. — Говоря, об этом… У вас случайно нет танцевальной карточки на этот вечер, мисс Шарма, или вы решили, что я буду вашим единственным партнером по танцам сегодня вечером? — Мой спонсор настояла на танцевальной карточке. У нее сложилось впечатление, что другие мужчины могут захотеть потанцевать, когда увидят, как я танцую с виконтом. И если это так, я полагаю, мне, возможно, придется наступить вам на ноги во время нашего последнего танца. — Хорошо. Надеюсь этого не случится. Быстро расписавшись на ее карточке, лорд Бриджертон повернулся к брату и приподнял брови. Бенедикт в замешательстве нахмурил брови и проследил за многозначительным взглядом брата, направленным на запястье Кейт. — А, я вижу, в какую игру ты играешь, — вздохнул мистер Бриджертон, но посмотрел на нее. — Мисс Шарма. Могу я иметь честь пригласить вас на танец сегодня вечером? — Вы совершенно серьезны, милорд? — спросила Кейт, поворачиваясь к лорду Бриджертону, который только фыркнул. — Невежливо отказываться от танца, предложенного джентльменом. Она глубоко вздохнула. — Я не вещь, которую вы можете присвоить себе, лорд Бриджертон. Тем не менее, Кейт подняла запястье и позволила брату виконта написать свое имя. Она предпочла бы потанцевать с кем-нибудь, не вызывающим серьезного интереса, чем рискнуть потанцевать с кем-нибудь из наиболее одиозных мужчин, присутствующих сегодня вечером. — Я не говорил ничего подобного. — быстро ответил лорд Бриджертон. — Я просто пытаюсь защитить свои пальцы ног. — Конечно. — ответила Кейт, и мистер Бриджертон фыркнул. Лорд Бриджертон толкнул брата локтем в бок и протянул руку в перчатке. — Мисс Шарма. Пойдемте? — Я полагаю, мы обязаны, — ответила она.ххх
Мисс Эдвина Шарма была названа бриллиантом сезона. Однако взгляд Энтони был прикован исключительно к ее сестре. То, как лицо мисс Шармы сияло тихой гордостью. Как опустились ее плечи, на мгновение освободившись от бремени. Он хорошо узнал это чувство. То, что он почувствовал, когда Дафне была оказана такая же честь. Бенедикт наклонился и прошептал: — Ты смотришь на неё так, как я смотрю на Вермеера. — Это сравнение мало, что значит для меня. — Я смотрю на его картины, чтобы понять что-то более глубокое, чем я сам, чем мои возможности. Чтобы наслаждаться их красотой и учиться у них мудрости. — Ты проводишь слишком много времени с другими художниками, Бен. Бенедикт толкнул его плечом. — Я надеюсь, ты не позволишь своим прежним убеждениям по поводу брака омрачить это ухаживание. Жар пополз вверх по шее Энтони, пока он не сводил глаз с мисс Шармы. Он сглотнул. — Давай сначала сосредоточимся на том, чтобы добиться ухаживания, хорошо? С этими словами он зашагал прочь, подальше от Бенедикта и его романтических фантазий, не обращая внимания на то, что улыбка мисс Шармы уже крепко сжимала его сердце.ххх
Погружаясь в сон, Кейт задавалась вопросом, увидит ли она когда-нибудь снова лорда Бриджертона в часы приема гостей. Два их танца были полны обычных колкостей, за которыми завороженно наблюдало высшее общество. Конечно, они шептались о том, что виконт напрасно тратит время на сестру. Старая дева низкого происхождения. А поскольку Эдвину назвали бриллиантом, Шармы подверглись еще большей критике, чем раньше. Интерес лорда Бриджертона, несомненно, скоро угаснет. Кейт была поражена, обнаружив, что совершенно ошиблась в своей оценке, когда лорд Бриджертон нашел ее во время утренней прогулки верхом на следующее утро. — Вы понимаете, что это совершенно неправильно? — Мы оба наслаждаемся утренней конной прогулкой. Это просто совпадение, что мы пересеклись. — Так ли это? Совпадение? — лукаво спросила она. Лорд Бриджертон просто улыбнулся, и Кейт подумала, что с этой улыбкой ему, вероятно, сходили с рук многие проступки. Кейт продолжила свой путь и услышала рядом с собой топот его лошади. Он довольно протяжно вздохнул и двинулся вперед, преграждая ей путь. — Вы серьезно? — спросила она. — Мисс Шарма, пожалуйста. Я здесь не для того, чтобы приставать к вам. Я слышал ваши многочисленные заявления о том, что вы хотите остаться незамужней. Я не какой-нибудь грубиян, который отказывается слушать, когда молодая леди говорит «нет». — И все же вы здесь. — Пожалуйста. Минутку вашего времени. Кейт поджала губы, оценивая выражение его лица. Он казался искренним. Она кивнула, позволяя ему продолжить, любопытство взяло верх над ней. — Я пришел сюда сегодня утром только для того, чтобы узнать, почему вы отказались от брака, и выступить в мою защиту, если вы в состоянии это выслушать. — Вы все еще хотите ухаживать за мной? Он нахмурил брови. — Да, конечно. Неужели он не знал о слухах проползших прошлой ночью? Возможно, он на самом деле не знал. Через мгновение она сказала: — Хорошо. Поскольку вы были честны со мной, я полагаю, что должна оказать вам такое же уважение. Однако я хотела бы продолжить кататься, пока мы разговариваем. Я не для того сбежала из дома, чтобы сидеть верхом на неподвижной лошади. Он усмехнулся и сошел с тропинки. Они ехали молча, Кейт тщательно обдумывала свои слова. Наконец, она начала: — Любая возможность выйти замуж вылетела у меня из головы, как только мой отец скончался восемь лет назад. Какой бы сезон я себе не представляла, он — забыт. Мне двадцать шесть лет, милорд. Она сделала паузу, ожидая какого—то ответа — возможно, удивления или внимания. И все же, когда она взглянула на него, он просто ждал, что она продолжит. Кейт прочистила горло. — Я не расстраиваюсь из-за своей судьбы в жизни. Все, что я когда-либо делала, было ради моей семьи, поэтому я ни о чем не жалею. Честно говоря, я уже вполне привыкла быть независимой. Я буду гувернанткой. Я вернусь в Индию, где от женщин не ожидают соблюдения строгих обычаев вашего общества. Вот почему я не ищу мужа. Она ожидала, что он будет насмехаться или относиться легкомысленно к ее желаниям в жизни. Вместо этого они снова ехали молча, и она начала чувствовать дискомфорт из-за отсутствия реакции. — Вот. — отрывисто сказала она. — Это ответило на ваш вопрос? — Да, конечно. Я размышлял над вашими словами, — ответил он. — Могу я задать еще один вопрос? В качестве ответа на ваш ответ. — Вы можете. — Вы хотели выйти замуж? До того, как ваш отец умер. Кейт взглянула на него и увидела неподдельное любопытство. — Да, я полагаю, что так. Мои родители были настоящей парой по любви. Они делали друг друга безмерно счастливыми. Это то, чего я желаю Эдвине. И, что ж…когда я была моложе, я, наверное, стремилась к такому же браку. — Ах, — тон виконта изменился. — Брак по любви. Она нахмурилась. — Разве вы не желаете того же самого? — Вовсе нет. — он продолжал смотреть вперед. — Любовь не имеет ничего общего с моими поисками жены. — Как очаровательно. Он ухмыльнулся. — Теперь могу я представить свое дело на ваше рассмотрение? При этих словах она остановила свою лошадь, и он последовал ее примеру. — Меня считают старой девой, милорд. — Вы всего на три года моложе меня. Ваш возраст по сравнению с типичной дебютанткой для меня не имеет никакого значения. На самом деле, это ваша черта, которую я ценю. Я виконт, ищущий виконтессу, способную стать главой моей семьи. Вы одна лучше всего подходите для того, что я ищу в партнере. Кейт была потрясена. Она была уверена, что ее доводы удержат лорда Бриджертона. Какой необычный человек. — Я признаю, что вы возбудили мое любопытство, — ответила Кейт. Она поправила перчатки для верховой езды. — Итак. Тогда излагайте свои доводы. Лорд Бриджертон выпрямился и стиснул зубы. — Мисс Шарма. Я много думал об этом. Я искренне верю, что мы с вами очень хорошо подходим друг другу. У нас схожие интересы. Я верю, что у нас даже может быть… страстный союз, в отличие от многих других браков в высшем свете. При этих словах она покраснела и почувствовала, как учащенно забилось ее сердце. Он милостиво продолжил: — Я бы никогда не попытался лишить вас вашей независимости. На самом деле, это то, чем я восхищаюсь в вас. Если вам нравится ездить верхом, вы будете ездить верхом. Вы станете виконтессой, ни больше ни меньше Бриджертон. Никто не посмеет усомниться в вас, особенно когда у вас такой титул. Я признаю, что роли, которые мы занимаем в лондонском обществе, не столь снисходительны, как обычаи вашего дома. Однако, что бы вы ни решили сделать со своим титулом, своей властью, как моя жена — я буду поддерживать вас. Он подвел свою лошадь немного ближе, и эти чертовы бабочки снова проснулись у нее в животе. Лорд Бриджертон понизил голос. — Я знаю, что не предлагаю брак по любви, но я не желаю раздельной жизни или чего-то в этом роде. Я представляю себе наш союз как партнерство. Я буду верным и надежным мужем. Все, что я когда-либо делал, было также для моей семьи, членом которой вы будете. Вы никогда ни в чем не будете нуждаться. И, самое главное, вы можете оставаться рядом со своей сестрой и матерью. Виконт посмотрел на нее с такой решимостью, что у Кейт чуть не перехватило дыхание. — Как вы думаете, после всего, что я сказал, вы возможно, захотите принять ухаживание? — серьезно спросил он. — Чтобы позволить мне показать вам, что у нас может быть, как у мужа и жены? Она могла это видеть. Будущее, которое он нарисовал. Споры и страсть. Развлечение, конечно. Она представила себе его улыбку, ту самую, от которой на щеках появлялись ямочки. Кейт почти жаждала этого будущего и она знала, что это не имеет отношения к безопасности или титулу. Это был из-за него. Всего несколько ночей назад леди Данбери загнала ее в угол. Она утверждала, что независимая жизнь, которую Кейт провозгласила для себя, была проявлением страха. Тогда она не понимала вдову. Однако сейчас… Слово вырвалось само собой. — Хорошо. Брови лорда Бриджертона взлетели вверх. — Хорошо? — Хорошо, — повторила Кейт, сохраняя нейтральное выражение лица, несмотря на смех, клокотавший в ее груди при виде мальчишеского ликования виконта. Ей понравилась улыбка виконта. Как это делало его гораздо менее серьезным и гораздо более красивым. Не то чтобы она призналась бы в чем-то подобном вслух. Поскольку этот мужчина был так полон решимости ухаживать за ней, Кейт решила, что может позволить себе роскошь восхищаться его привлекательностью. — Вам лучше сделать так, чтобы это стоило моего времени, милорд. При этих словах он ухмыльнулся. — Не сомневайтесь, мисс Шарма.ххх
Он отвел её на королевские скачки. Ей нравилось ездить верхом. Энтони подумал, что это приятный способ продемонстрировать свой опыт в одном из ее хобби, проведя день на солнце со своей семьей. Конечно, мисс Шарма разрушила его планы. — Нектар? Серьезно? Он услышал, как все его братья и сестры захихикали позади них, и Энтони раздраженно фыркнул. — Ему благоприятствует победа! — Значит, вы признаете, что просто выбрали лошадь, выбранную всеми остальными? — Я… нет, я этого не делал., — Энтони моргнул и снова взглянул вперед. — У меня хорошее предчувствие на его счет. — Предчувствие. -заметила она насмешливым тоном, снова заставив Энтони стиснуть зубы. — Что ж, посмотрим, чья лошадь сегодня победит, лорд Бриджертон. — Вы приводите меня в бешенство, — ответил он, и она ухмыльнулась ему с дразнящим блеском в глазах. — Как и вы меня, милорд. — Я думаю, что вы восхитительны, мисс Шарма! — сказал Колин. На самом деле, в тот день весь клан Бриджертонов восхвалял мисс Шарму. Гиацинта обожала серьги мисс Шармы, в то время как Грегори покраснел при первом взгляде на неё. Когда мисс Шарма прокомментировала книгу, упомянутую Элоизой, согласившись с оценкой его сестры и раскритиковав книгу, Элоиза просияла. Франческа, всегда тихая, не вступала в разговор, но, казалось, чувствовала себя довольно непринужденно в обществе молодой леди. Казалось, вся семья быстро влюбилась в мисс Шарму. И когда мисс Шарма свистела, кричала и подбадривала зрителей на трибунах на скачках, Энтони обнаружил, что тоже становится очарованным. Пока она злорадствовала, обрадованная своей победой, волна привязанности и гордости поднялась в его груди. Он фыркал и вздыхал, ворча по поводу удачи новичка, но, по правде говоря, Энтони никогда не хотел, чтобы она останавливалась. Она сорвала все его первоначальные планы на сезон. Он изо всех сил пытался разобраться в этом лабиринте чувств — привязанности, вожделения, беспокойства. Он проснулся с мыслями о мисс Шарме. Он взглянул на свои карманные часы, думая только о том, когда у него будет шанс увидеть ее снова. По ночам ему снилась она, и только она. Это сводило с ума. — Я не вижу проблемы. — утверждал Бенедикт, когда они направлялись в «Уайтс» после раунда фехтования. Экипаж тряхнуло, и Энтони ущипнул себя за переносицу, раздосадованный своей оговоркой. Бенедикт подкалывал его по поводу того, каким одурманенным он казался, поддразнивал Энтони из-за его заявления о том, что он выбирает жену головой, а не сердцем, и Энтони бездумно пробормотал что-то о том, что его ухаживания были ошибкой. — Я не имел в виду то, что сказал, Бенедикт, — заверил Энтони. — Давай забудем этот момент и пойдем дальше. Наступила минута молчания, и Энтони почти позволил себе почувствовать облегчение, но Бенедикт резко заявил: — Нет. Мы этого не сделаем. — Бен— — Я знаю, что дразнил тебя с самого начала этого ухаживания, но все это в хорошем смысле. Действительно, мы все в восторге от вашего возможного союза. Мисс Шарма намного лучше, чем мы когда-либо смели надеяться. Вы двое так хорошо подходите друг другу, и она была бы превосходной виконтессой. Почему у тебя не может быть жены, которую ты любишь, одновременно выполняя свой долг виконта? Энтони так сильно сжал челюсти, что услышал, как что-то хрустнуло. Он крутил свое кольцо с печатью, и не сводил глаз с проплывающих мимо городских улиц. Он боялся, что если он не снимет этот груз со своих плеч, то его голова воспламенится. — Ты поэт в нашей семье, не так ли? Ты читал множество произведений о разрушительной природе разбитого сердца. Я поклялся никогда не позволять… любви разрушить эту семью во второй раз. Никогда больше. В карете воцарилась тишина, и Энтони наконец повернулся, чтобы посмотреть на своего брата. Бенедикт выглядел таким мрачным, таким застигнутым врасплох, что Энтони почти почувствовал вину за то, что причинил ему боль своим собственным цинизмом. Бенедикт мягко ответил: — Я бы сказал, что любовь — это то, что помешало нам развалиться на куски. Энтони усмехнулся. — Ты ведь помнишь, какой была мама, не так ли? Я отчетливо помню, как она разваливалась на куски. — Она была опустошена. Призраком ее прошлого «я». Призрак, которого ты прятал от всех нас, за что я сожалею. — Энтони начал качать головой, отмахиваясь от извинений, но Бенедикт ему не позволил. — Нет, брат. Ты взял на себя слишком много, и мне жаль. Благодаря твоей силе, я могу по-другому взглянуть на то время. — И какова твоя перспектива? — спросил Энтони, не желая выслушивать скудные воспоминания Бенедикта о том времени. — Ты говоришь, что любовь разрушила нас, но я думаю, что любовь сохранила нас. Любовь — это то, что помогло нам пройти через это. — Полагаю, это довольно романтичный взгляд на произошедшее. — Это не романтично, Энтони. Потерять отца так внезапно… Боль была ужасающей. В его смерти нет ничего романтичного. Это было… Что ж, нет слов, которые могли бы по-настоящему передать горе. Энтони нахмурил брови и ждал. Бенедикт вздохнул, разочарованный непониманием Энтони. Он прикусил губу, и через мгновение Бенедикт продолжил объяснять. — Я вспоминаю тяжелый год, после смерти отца, и вспоминаю, как горе убивало нас. Как я мог не думать о нашем разбитом сердце? Мать была прикована к постели. Дафна повзрослела слишком быстро. У тебя не было времени горевать. Да, нам было больно. Но были ли мы уничтожены? Ни за что. — Бенедикт слегка рассмеялся. — Посмотри на нас. Мы так же близки, хаотичны и ошеломляющи, как никогда прежде. Энтони издал смешок, прежде чем пробормотать: — Благодаря Гиацинте мы еще более хаотичны и ошеломляющи. — Вот именно! — Бен наклонился вперед и сильно ткнул Энтони в руку. — Любовь — вот, причина счастья Гиацинты и Грега, несмотря на то, что они никогда не знали отца. Любовь — это то, что дало нам силы помочь Элоизе и Франческе, когда они были еще так юны. Эта любовь проистекает из любви, переданной матерью и отцом. Кем бы мы были, если бы любовь наших родителей не была нашим фундаментом? Бенедикт прищелкнул языком, качая головой. — Я имею в виду, боже мой. Оглянись вокруг нас, Энтони. Посмотри на другие светские семьи. Они оба смотрели друг другу в глаза, думая о вечной насмешке Кауперов и страданиях Фезерингтонов по отношению друг к другу. Наконец, Бенедикт сказал: — Без любви наших родителей, которая была нашим путеводным светом, наша семья наверняка распалась бы давным-давно. Был бы жив отец или нет. Карета внезапно остановилась, почти припарковавшись у входа в клуб. — Спасибо тебе, Бен. Это было удивительно проницательно. — Иногда нужно взглянуть на ситуацию с другого ракурса. — Бенедикт подмигнул, затем хлопнул Энтони по плечу, выходя из экипажа. — А, теперь, давай напьемся. Остаток дня, в то время как Бенедикт действительно пил и был уже по-настоящему пьян, Энтони потягивал виски и тщательно обдумывал слова брата. Как выглядела повседневная жизнь в браке без любви? Не совсем лишенный любви брак. Энтони по-прежнему любил бы своих детей. Он бы бесконечно любил их. Но на что были бы похожи семейные ужины? Будут ли его дети смотреть на своих тетей и дядей и удивляться, почему их собственные родители не были так близки? Если бы они с Кейт поженились… с его стороны не было бы недостатка в привязанности. Он бы любил их детей и души не чаял в их матери. Семейные ужины были бы оживленными. Возможно, привязанность была необходима для его союза. По крайней мере, привязанность, не обязательно любовь. Без должной привязанности его семья могла бы распасться, столкнувшись с катастрофой. Нет. Им нужно было бы объединиться, объединить свои сильные стороны. Итак, все было решено. Надлежащее количество привязанности было допустимо. И все это ради благополучия его семьи. Это его долг. Ему нужно было только убедиться, что мисс Шарма питает к нему достаточную привязанность.ххх
Кейт чувствовала, что слишком много глаз следят за каждым ее движением. — Они просто завидуют, мисс Шарма, — объяснила леди Данбери, и они обе оглядели бальный зал. — Вы завоевали расположение самого завидного мужчины сезона, а они слишком незрелы, чтобы радоваться чужим победам. — Я ничего не завоевывала, — пробормотала Кейт, поигрывая танцевальной карточкой, безвольно висевшей у нее на запястье. Все это время от его доброты и улыбок у нее по-прежнему слегка перехватывало дыхание. — Ну, ну, дитя мое, — фыркнула вдова. — Скоро ты поймешь, что я имею в виду. Вот он идет. — Мисс Шарма! — Лорд Бриджертон широко улыбнулся, проталкиваясь сквозь толпу людей у танцпола. — Лорд Бриджертон, — ответила Кейт, внезапно почувствовав себя более непринужденно, несмотря на то, что на них смотрело все больше глаз. Когда это произошло? Когда это присутствие лорда Бриджертона начало приносить ей облегчение, а не раздражение? В последнее время они проводили значительное количество времени вместе. Он навещал ее каждый день. Он настаивал на том, чтобы танцевать с ней дважды на каждом балу. Они ходили на прогулки, ели мороженое и все те глупости, которые должен был делать джентльмен, ухаживая за дебютанткой. Все то, что ей обычно не нравилось. Однако с лордом Бриджертоном все было по-другому. Не было ни жеманных комментариев, ни фальшивых любезностей, только колкости и смех. Этот чертов мужчина заполз к ней под кожу и стал вести себя как… друг. Друг, который был удручающе красив. — Прошу прощения за свое опоздание, — объяснил лорд Бриджертон, поправляя манжеты. — Боюсь, моя встреча с семейным бухгалтером заняла гораздо больше времени, чем ожидалось. — Все в порядке, милорд. Вы не так уж много пропустили. — Кейт оглядела комнату, затем понизила голос. — Хотя было довольно забавно, когда мисс Каупер попыталась соблазнить нового лорда Физерингтона своим веером. Она чуть не выколола мужчине глаз. Виконт спрятал смешок за кашлем, покачав головой в притворном неодобрении. Он открыл ее танцевальную карточку и застыл. — Что это? — спросил он. — Что? — Вот это! На вашей танцевальной карточке! — Я полагаю, это называется подписью, лорд Бриджертон, — протянула леди Данбери, — они обозначают личность человека. Он раздраженно фыркнул, и Кейт ответила: — В моей карточке еще много места, лорд Бриджертон. Вы отпугнули всех остальных джентльменов от приглашения на танец. — Очевидно, всех, кроме одного! — виконт нахмурился и придвинул карточку поближе. — Первый раз я опоздал, и этот человек немедленно решает обогнать меня. Это подло, не так ли? — Нет, не особенно, — пробормотала леди Данбери, хотя лорд Бриджертон не расслышал. — А кто он такой? Я не могу разобрать его имя, так как у него ужасный почерк. — Боюсь, это проклятие моей профессиональной сферы. Лорд Бриджертон повернулся на голос, и Кейт увидела, как напряглось все его тело. — Ах. Дорсет. — Бриджертон, — кивнул мистер Дорсет с любезной улыбкой, — прошло довольно много времени с тех пор, как мы виделись в последний раз. — Вы двое знакомы друг с другом? — спросила Кейт и заметила, как руки виконта дернулись. — Мы вместе учились в Оксфорде, — ответил мистер Дорсет. — Мисс Шарма, ваша чашка лимонада. — Спасибо, — вежливо ответила Кейт, в то время как лорд Бриджертон усмехнулся. — Мисс Шарма не любит лимонад, Дорсет. Она находит напиток слишком сладким, особенно после танцев. Кейт моргнула и повернулась к виконту. — Я никогда не говорила ничего подобного. — Вам не нужно говорить это вслух, поскольку до сих пор вы отказывались от лимонада на каждом балу. Когда от вас требуют выпить его, вы делаете самые маленькие глотки и оставляете стакан полным более чем наполовину. Лорд Бриджертон самодовольно улыбнулся мистеру Дорсету, в то время как Кейт пыталась скрыть потрясение на своем лице. Неужели он действительно уделял ей так много внимания? Что еще он заметил без ее ведома? Мистер Дорсет, казалось, был должным образом огорчен и забрал стакан из ее безвольных рук. Кейт заметила это движение и одарила его извиняющейся улыбкой. — С вашей стороны было очень любезно учесть мои потребности, мистер Дорсет. После нашего оживленного кадриля, как правило, можно насладиться лимонадом. Я ценю ваш жест. — Да, да. Все это прекрасно, — пренебрежительно сказал лорд Бриджертон. — Как мне хорошо известно, вы предпочитаете короткую передышку на свежем воздухе после веселых танцев. Мисс Шарма, я провожу вас на террасу. Мы желаем вам спокойной ночи, Дорсет. С этими словами он взял Кейт за руку, положил ее на сгиб своего локтя и немедленно повернулся к двери. К счастью, на террасе было довольно многолюдно, поэтому леди Данбери осталась в бальном зале, предоставив Кейт возможность немного уединиться, чтобы разобраться в своем замешательстве. — Дорсет. Кто подписывает танцевальную открытку юной леди таким отвратительным почерком? Нужно иметь хоть немного достоинства. — Мы танцевали только один раз, лорд Бриджертон, — ответила Кейт. — Он просто рассказывал о своем пребывании в Мумбаи. Он интересуется медицинской практикой, распространенной в Индии. — Я уверен, что именно это он и сказал, мисс Шарма, хотя это и не было его истинной мотивацией. Мне не понравилось, как он изучал вас. — Потому что это тот же самый способ, которым вы изучали меня, милорд? Лорд Бриджертон быстро взглянул на нее, и она заметила легкий румянец на его щеках. Его глаза расширились, и она позволила проскользнуть дразнящей улыбке. Он издал смешок, который по большей части был вздохом облегчения, затем прочистил горло. — Полагаю, что да, мисс Шарма. — Я хотела бы услышать, что еще вы заметили. — Вы имеете в виду мои размышления о вашей фигуре или…? — Нет, вы глупец! — Она шлепнула его по руке, не обращая внимания на румянец, вызванный его словами. — Очевидно, вы многое заметили без моего ведома, например, мою нелюбовь к лимонаду. Итак, мне любопытно. Что еще вы заметили? — Я не знаю, с чего начать. Она посмотрела на него краем глаза, и на его лице появилось выражение притворной задумчивости. Наконец, он начал: — Вы предпочитаете цветочные композиции более теплых тонов, хотя большинство ваших платьев пурпурные и синие. Наряду с лимонадом вам не нравится английский чай. Вы предпочитаете печенье с клубничным джемом, а не простое. Вы не едите макаруны, но наслаждаетесь легкими мини-сэндвичами. Кейт недоверчиво рассмеялась, что только раззадорило виконта. Он ухмыльнулся и продолжил: — И я могу сказать, когда вы не можете улизнуть на утреннюю прогулку верхом, ваше поведение гораздо более беспокойное. Ваша нога не перестанет постукивать, а руки будут теребить перчатки. — Ах, да. В такие утра Ньютон лает, когда я пытаюсь сбежать. Тут его ухмылка слегка померкла. — Я также заметил, что в пасмурные дни вы ведете себя более сдержанно. Возможно… несколько рассеянно. Похоже, вам не нравится гром. Она остановилась и нечаянно сжала его руку. — Я не должен был… — Нет! Нет. Это… — Кейт сглотнула. — Вы правы. Гром и молнии, действительно, беспокоят меня. Всегда беспокоили. Мой отец. — Она не была уверена, почему она решила объясниться — Во время непогоды, он читал мне истории, пока я была маленькая. Это помогало мне спокойно спать по ночам. Теперь, с тех пор как он умер, бури заставляют меня думать о нем. Поэтому, ненастные дни навевают на меня легкую меланхолию. Жар пробежал по ее шее и лицу, и она была рада тому, что на улице было уже темно. Глаза лорда Бриджертона были слишком серьезными, слишком понимающими. — Я сожалею, что вообще упомянул об этом. — Все в порядке. Я в порядке. На самом деле, мне нравится говорить о своем отце, поскольку это навевает приятные воспоминания. Они продолжили идти и остановились у края. — В самом деле? Я нахожу, что говорить о моем отце часто бывает слишком трудно. — Ах. — Она помолчала. — Он… недавно скончался? — Прошло больше десяти лет с тех пор, как он покинул нас. Причина не в этом. Взгляд лорда Бриджертона был рассеянным и немного печальным, и у Кейт сдавило грудь. Этот мужчина оказался совсем не таким, как она ожидала. Да, он был самодовольным, но в то же время невероятно добрым и вдумчивым. Он был милым человеком, каждое действие которого было продиктовано благими намерениями. Она боялась, что влюбляется в него. — Пойдемте, лорд Бриджертон. Я думаю, скоро начнется наш первый танец. Он быстро моргнул, возвращаясь к реальности. —Я думаю, что раньше у меня был шанс претендовать только на один танец. — Я привыкла ожидать от вас двух танцев на каждом балу, милорд. Вы ведь не оставите меня в одиночестве сегодня вечером, правда? При этих словах он широко улыбнулся, и сердце Кейт бешено заколотилось.ххх
Как и обещал, Энтони сопроводил мисс Шарму на музейную экспозицию. Сама экспозиция не имела для него никакого значения, и это было к счастью, поскольку она была болезненно скучной. Их дискуссия была посвящена мисс Эдвине и ее занятиям, как образовательным, так и романтическим. К счастью, Энтони был весьма доволен присутствием подходящих джентльменов. Он заметил младших братьев некоторых своих приятелей по Оксфорду. Все были довольно умны и вежливы. Да, в этой компании у мисс Эдвины было больше шансов найти подходящего кавалера. Когда он вел мисс Шарму по выставке после того, как мужчины начали общаться с Эдвиной, Энтони старался не хихикать над скоропалительными комментариями, которые мисс Шарма начала давать, как только они отошли. — Похоже первый мужчина не заинтересовал Эдвину. — Мистер Говардс. То, чего ему не хватает в самосознании, он восполняет состоянием. Он довольно богат, несмотря на то, что является вторым сыном. Очевидно, хорошие инвестиции. — Я полагаю, это признак ума. А что насчет того мужчины, вон там? — Лорд Доуси. Он вдовец с очень маленьким сыном, если мне не изменяет память. Он женился довольно молодым, так как они с женой сочетались браком по любви. Прошло уже два сезона с тех пор, как ее не стало, бедняжка. Он только сейчас снова начинает выходить в свет. Мисс Шарма сочувственно хмыкнула. — А его характер? Эдвина, кажется, покраснела от его внимания. — Доуси — хороший человек. Он часто приходит на подобные мероприятия, поскольку является образованным человеком. Меня не удивляет, что ей, кажется, нравится его общество. — Ой! Кажется, сейчас к ним направляется другой мужчина. — О Боже, лучше бы ей увернуться от него. — Почему? У него значительные долги? Сомнительная репутация? — Нет, нет, ничего подобного. Он болезненно туп, вот и все. Ужасная компания. Мисс Шарма подавила смешок. Они остановились у столика с закусками, и он предложил ратафию , от которой она вежливо отказалась. Ее глаза следили за сестрой, пока мисс Эдвина разговаривала с группой молодых людей. Ни один из них не был нетерпеливым, и все они проявляли должную выдержку. Мисс Шарма теребила свои перчатки, наблюдая, как мужчины стекаются к мисс Эдвине. — Мы можем встать поближе к вашей сестре, если так вам будет спокойнее. — Нет, нет. Мы не можем. Я обещала… — Она прикусила губу и быстро взглянула на него. Она покачала головой. — Нет. Останемся здесь. — Вы обещали? — Он не мог удержаться и был вознагражден довольно драматичным закатыванием глаз и вздохом. — Я обещала Эдвине, что предоставлю ей возможность поговорить с мужчинами. Она утверждает, что я слишком критично отношусь к ним, и это затуманивает ее суждения. Я утверждала, что ей, возможно, следует быть более разборчивой, но леди Данбери встала на сторону Эдвины, и вот я стою на цыпочках, пытаясь оценить мужчин по чаше пунша. — Я слышал, пунш превосходный. Мисс Шарма пристально посмотрела на него, и Энтони ухмыльнулся. — Я знаю большинство присутствующих мужчин и достаточно осведомлен об их репутации. Вам не нужно беспокоиться. Они все безвредны. — Меня это не так сильно волнует. Энтони громко рассмеялся, услышав это. Мисс Шарма ткнула его локтем в бок, и он подавил свое веселье. — Тогда почему вы беспокоитесь? — Вы не согласитесь с моими доводами. — Я не согласен со многими вашими доводами, но вы все равно говорите мне о них. Мисс Шарма пристально посмотрела на него. — Я беспокоюсь, что моя сестра слишком сговорчива. Она скажет «да», чтобы проявить доброту. Я хочу, чтобы она нашла кого-то, к кому испытает настоящую привязанность, кого-то, кто подойдет ей по любви. Его глаза должны следить за ней, а ее глаза — за ним. Я хочу, чтобы она нашла кого-то, кто раскрывает в ней все самое лучшее. Ее глаза ярко сияли, ее внимание было сосредоточено исключительно на Эдвине, в то время как внимание Энтони было сосредоточено исключительно на ней. — Я разделяю ваши доводы. — Правда? — Мисс Шарма усмехнулась. — Я знаю, как вы относитесь к бракам по любви, милорд. Вы, должно быть, думаете, что я веду себя довольно глупо. — Вовсе нет. Я никогда бы не подумал, что вы глупы. Вы. — Комок в горле заставил его запнуться на словах, заставив мисс Шарму наконец взглянуть на него. Энтони понизил свой голос. — Вы самая умная и способная женщина из всех, кого я встречал. Вы делаете нас всех глупцами. Её рот раскрылся в удивлении, прежде, чем она успела снова спрятать свои эмоции. — Даже вас, милорд? Она улыбалась, явно ожидая спора, но Энтони не хотел, чтобы она думала, что он отнесся к этому легкомысленно. Ему нужно было скорректировать её мышление. Ей нужно было знать, что его первоначальные обещания нарушаются. Даже если она не отвечала взаимностью, он ценил их честные отношения. — Я полагаю, меня вы сделали самым большим глупцом. Потому что, я думал, что смогу ухаживать за вами без привязанности и чувств. Но я не могу ничего не чувствовать, когда я с вами. Лицо мисс Шармы вытянулось, и она посмотрела на него с опаской. Он сглотнул. — Я приношу извинения, если это не то, чего вы хотите в этом ухаживании, — сказал он. — Однако я хотел быть честным с вами. Мы всегда были честны друг с другом, и если это зайдет еще дальше, я хочу, чтобы вы знали все подводные камни нашего соглашения. Они изучали друг друга, их окружение растворялось в тихий фоновый шум. Он заметил, как ее взгляд скользнул по его лицу в поисках любого намека на неискренность. Она прерывисто вздохнула и прижала руку к диафрагме, словно пытаясь успокоиться. Затем она вздернула подбородок, хотя ее глаза не могли скрыть неуверенности. — Я тоже… испытываю к вам привязанность. Мне нравится проводить с вами время. Энтони широко улыбнулся, и она усмехнулась, увидев выражение его лица. — Правда? — поддразнил он, подходя слишком близко. — Не могли бы вы подтвердить это в письменном виде? Она поджала губы и покачала головой. — Если вы собираетесь так смотреть на меня, возможно, нам следует отбросить некоторые формальности. Возможно, вам следует называть меня Кейт. Его сердце заколотилось. Он прошептал ее имя, пробуя его на вкус у себя на языке. Глаза Кейт, казалось, слегка расширились, и Энтони понял, что он не скрывает желания в своем тоне. — Возможно, вам следует называть меня Энтони. Они пристально смотрели друг на друга, и ему захотелось прижаться губами к ее губам. Наконец Кейт ответила: — Возможно. На это она просто ухмыльнулась и снова перевела взгляд на свою сестру. И Энтони, все еще ошеломленный их заявлениями, громко рассмеялся. — Кокетка.ххх
— Вы улыбаетесь. — Я наслаждалась видом, который вы загораживаете. Энтони усмехнулся в ответ на ее колкость, и Кейт позволила себе легкую ухмылку. Она обнаружила, что чувствует себя намного свободнее после дня, проведенного в музее. Ей нравилось, что Энтони, кажется, чувствует тоже самое. — Тогда не позволяйте мне, мешать вам осматривать ваше будущее поместье. — Вы говорите довольно уверенно, милорд. Он понизил голос и подошел ближе. — Я же говорил вам, больше не использовать титул. — А я сказала вам, что не буду выполнять ваши приказы. Кейт повернула к нему лицо, и ей понравилось очевидное желание на его лице. Это тоже было что-то новенькое. Как откровенно он хотел ее. Как в его глазах не было стыда, когда он восхищался ее фигурой. Ей нравилось его внимание, хотя и не так сильно, как его реакция на ее взаимность. — Боже милостивый, Энтони. Твои младшие братья и сестры находятся всего в нескольких метрах от вас. Держи себя в руках. Они оба повернулись на низкий голос, и Кейт расправила плечи, чтобы встретить новые лица. — Гастингс, — ответил Энтони с едва скрываемым раздражением. Он крепко пожал мужчине руку. — Мило, что вы присоединились к нам. Я думал, моя сестра говорила, что ты уедешь по делам. — Таков был первоначальный план. Затем мы с Дафной услышали, что ты пригласил молодую леди… — …И нам нужно было встретиться с молодой дамой, которая завладела твоим сердцем. Кейт покраснела от слов, выбранных герцогиней, и ждала, что Энтони закатит глаза. Однако грудь Энтони, казалось, раздулась от гордости, когда он повернулся к ней с протянутой рукой. — Позвольте представить вам мисс Шарму. Мисс Шарма, герцог и герцогиня Гастингс. — Приятно познакомиться с вами обоими, ваши светлости, — ответила Кейт, приседая в реверансе. Герцогиня отмахнулась от этой формальности. — Называйте нас Саймон и Дафна. По крайней мере, пока других гостей еще нет в Обри-холле. — Совершенно верно, — вставил Энтони. — Потому, что они скоро станут вашим родственниками. — О, неужели? — Кейт ответила, и его ответная улыбка была довольно мальчишеской в своей уверенности. — Да, так и будет. — Вы так уверены в себе, лорд Бриджертон. — У меня есть все основания для этого, не так ли? — Ваше искусство верховой езды говорит об обратном. — Кто-нибудь, остановите их, — крикнул Колин с лестницы. — Повар приготовил мои любимые блюда, и я не хочу терять аппетит. — Колин Бриджертон! — предостерегла леди Бриджертон, поворачиваясь к Мэри с тщательно подобранной улыбкой. — Прошу прощения, леди Мэри. Мои дети начинают терять всякое представление о надлежащих манерах, стоит нам провести в нашем загородном поместье больше дня. Кейт снова повернулась к Энтони и, понизив голос, подошла ближе. — Я думаю, мне понравится видеть, как вы забываете о манерах, Виконт Бриджертон. Он глубоко вздохнул, и она проскользнула мимо него обратно к матери, не обращая внимания на ошеломленное и полное отвращения выражение лица своей младшей сестры.ххх
— Это полностью ваша вина. — Как будто вы бы не сделали то же самое с моим мячом. — Как джентльмен… При этих словах Кейт издала резкий смешок. Энтони поджал губы, но не смог подавить собственного веселья. Он почувствовал, как у него дернулись губы, и пошевелился, чтобы сесть, но тут же снова был слегка придавлен густой грязью. — Да, вы настоящий джентльмен. Они оба уставились друг на друга, прежде чем разразиться приступом смеха. Щеки Энтони начали напрягаться от этого, он так давно не использовал такие мышцы. По крайней мере, до этого сезона. Это было то, что до сих пор удивляло его больше всего в его ухаживаниях — как весело ему было с Кейт. Она заставляла его смеяться и бросала вызов таким образом, что пробуждала в нем дух соперничества. Ему искренне нравилось танцевать с ней, смотреть с ней оперу — все то, что он находил утомительным и скучным. Кейт находила радость в каждом из этих моментов, и он наслаждался каждой ее улыбкой. После того, как им обоим удалось встать, Кейт продолжила свое подстрекательство. — Несмотря на эту неудачу, я полна решимости добиться большего успеха, чем вы, в этой игре. Грязь меня не остановит. Она быстро ударила по мячу, и Энтони усмехнулся ее настойчивости. Он был готов убедить прекратить игру, когда увидел, куда приземлился ее мяч. Черный шар, лежащий у надгробия отца, словно сам Эдмунд звал их. Энтони почувствовал, как у него перехватило дыхание, и лишь краем уха услышал голос Кейт, произносящий его имя. Он почти забыл. Он почти забыл о том опустошении, которое испытывал в своей груди каждый день с тех пор, как умер его отец. Кейт заставила его забыть. — Энтони? Он подпрыгнул от нежного прикосновения Кейт к его плечу. Ее глаза были широко раскрыты, мрачны и слишком проницательны. Энтони отстранился от ее руки и сосредоточил свое внимание на поиске своего мяча. — Да. Э-эээ. Полагаю, теперь моя очередь? Полагаю нам стоит целиться в сторону других игроков, а не дальше от них. Когда Кейт промолчала, Энтони поднял глаза и увидел, что она задумчиво смотрит на надгробие. Он не хотел, чтобы она знала, сколько лет прошло с тех пор, как он последний раз был здесь. С трудом мог дышать, стоя на коленях перед могилой. Естественно, Кейт удивила его. — Я порядком устала. После вашего удара, я возьму мяч и отнесу его обратно на игровое поле. — Что? — Или, я могу пойти с вами, пока вы продолжаете играть. Полагаю, кто-то скоро отправиться искать нас, если мы останемся так долго вдвоем без присмотра. — Нет. Это будет означать, что вы проиграли. — Я знаю. — Вы никогда не проигрываете. — Чаще всего — да. Но сегодня это не так. — Вы бы отказались от игры? Ради меня? — Нет, я собираюсь проиграть, потому что, как я сказала пару минут назад, я устала. Они уставились друг на друга, выражение лица Кейт сменилось с сострадательного на раздраженное. Она фыркнула и сжала кулаки. О, да. Я обожаю эту женщину. Осознание этого поразило его, и он немедленно отбросил свой молоток и решительно направился к ней. Он обнял ее и поцеловал. Он поцеловал ее со всей пылкостью своих чувств, потому что пока не мог произнести этих слов, но хотел, чтобы она знала. Он хотел, чтобы она знала, как глубоко он ее обожает. Затем она запустила руки ему в волосы, и его мысли переключились только на физические ощущения. Он застонал и прижался еще теснее к ее телу, ухватившись за ткань ее платья. Через мгновение их поцелуи замедлились, и он нежно прижался губами к ее губам и подбородку, наслаждаясь довольным вздохом Кейт. — Мы должны остановиться. — пробормотал Энтони, все еще касаясь губами ее шеи. — Как всегда — вы выдвигаете свои требования, и ожидаете, что я буду следовать им. Она потянула его за волосы, и его глаза чуть не закатились на затылок. Он почувствовал ее улыбку на своих губах, когда она сказала: — Я буду делать то, что мне заблагорассудится, милорд. — Тогда, кто я такой, чтобы спорить? — ответил Энтони, проводя языком по ее нижней губе. Пока она продолжала целовать его, его рука скользнула к ее груди, и он чуть не упал на колени, когда она прильнула к его ладони и издала довольный стон. Их прервал треск веток. Они отпрянули друг от друга, и Энтони был рад, что у него все еще хватило ума скрыть свое возбуждение, встав позади Кейт. — Это звуки приближающихся Колина и Дафны. — прогремел голос Колина. — Мы видим черные и розовые шары. Мы находимся в непосредственной близости от вас. — Господи, — пробормотал Энтони, потирая лоб, и Кейт рассмеялась. Они могли разглядеть младшего брата и сестру, идущих вниз по склону. Глаза Дафны были отведены в сторону, в то время как глаза Колина были полностью закрыты, его руки вытянуты перед собой, чтобы избежать каких-либо препятствий. — Мама послала нас присмотреть за вами. — крикнула Дафна. — И хотя я с пониманием отношусь к трудностям правильного ухаживания, я бы предпочла не видеть… — Боже милостивый, Даф! — наконец взревел Энтони. — Мы порядочные люди. Вы двое совершенно нелепы. Брат и сестра внезапно повернулись на его голос и подошли ближе. У них отвисли челюсти, и Колин оглушительно расхохотался. Дафна говорила сквозь собственный смех. — Едва ли, это можно назвать приличием, Энтони. Вы все в грязи. Колин усмехнулся. — Похоже, мисс Шарма захотела добавить себе еще грязи на платье. Вдоль спины и спереди. Кейт яростно покраснела, когда посмотрела вниз и увидела отпечатки пальцев на своем платье. Энтони бросил пригоршню грязи в сторону Колина, который только рассмеялся, увернувшись от нее.ххх
Ужин шел хорошо. Еда была на удивление вкусной. Бенедикт был пьян или что-то в этом роде. Все это было очень забавно. Затем последовало назойливое поведение леди Данбери. Когда вдова настояла на тосте Энтони, желудок Кейт сделал несколько кульбитов. Кейт знала, что предложение неминуемо. Ухаживание оказалось более длинным, чем она могла когда-либо надеяться — Энтони был добрым и вдумчивым, а также красивым. Он заставлял ее смеяться. От их страсти у нее мурашки побежали по спине, о чем свидетельствовал их поцелуй во время пэлл-мэлл. Она ему искренне нравилась, и он нравился ей. Когда Энтони встал и посмотрел на нее с бокалом в руке, Кейт должна была прийти в восторг. Она должна была чувствовать себя счастливой. И все же все, что чувствовала Кейт, была чистая паника. Она широко раскрыла глаза, глядя на него, пока он говорил. Она наблюдала, как он перевел взгляд со стола на нее. Он слегка запнулся на своих словах, встретившись с ней взглядом. — Хм, что ж… — Он замолчал, и Кейт почувствовала, как в ней нарастает паника. О Боже. Он собирается это сделать. Он делает предложение. Складка между его бровями стала глубже, пока он продолжал изучать ее, пока на его лице не отразилось понимание. Он кивнул головой, и Кейт глубоко вздохнула. Ее плечи опустились от облегчения, когда Энтони продолжил говорить. — Для меня большая честь познакомиться с семьей Шарма в этом сезоне. — Он поднял свой бокал и посмотрел на стол. — За то, чтобы мы провели вместе еще много сезонов. Все чокнулись бокалами. Как только он сел обратно, Кейт протянула руку под столом и сжала его руку. Он сжал ее руку в ответ, его глаза были полны сострадания, от чего ей стало только хуже. Чувство вины только усиливалось по мере того, как проходил вечер. Весь остаток вечера на неё обрушивались пристальные взгляды матерей. Как только с последним блюдом было покончено, Кейт извинилась и убежала в свою комнату. Как только дверь закрылась, она чуть ли не бросилась на ближайший диван. Ее сердце бешено колотилось, и она ругала свой разум за то, что он был поглощен иррациональными нервами. Прижав руку к груди, она закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов. Она сосредоточилась своем дыхании и медленно сосчитала до десяти. — Дорогая? — стук прервал её. — Это мама. Можно я войду? Кейт сглотнула и выпрямилась. Стараясь, чтобы ее голос оставался ровным, она ответила: — Да, конечно. Заходи. Мэри нежно улыбнулась ей и села рядом. Без всяких понуканий Мэри положила голову Кейт себе на плечо и погладила ее по спине. Глаза Кейт чуть не наполнились слезами. Прежде чем Кейт успела заговорить, Мэри убрала несколько локонов с ее лица и сказала: — Позволь мне помочь тебе подготовиться ко сну. И если хочешь, мы можем поговорить. Они подошли к туалетному столику, и Мэри начала вынимать многочисленные заколки из прически Кейт. Снимая перчатки и расстегивая застежки своих украшений, Кейт пыталась придумать, с чего начать. — Я не понимаю, что со мной не так, мама. — Кейт, дорогая. — сказала Мэри. — С тобой все в порядке. Виконт, несомненно, сделает предложение и… — Он был готов сделать предложение сегодня вечером, мама! Я не знаю, было ли это его первоначальным намерением в начале вечера, но он готов. Он остановился только потому, что увидел, что я этого не хочу. Их окружила напряженная тишина, руки Мэри все еще были в волосах Кейт. Мэри тихо ответила: — Если ты хочешь уехать, мы уедем. Я знаю, что поощряла эти ухаживания, но я поддержу любое твое решение. — Нет, нет. Не в этом суть. Я действительно хочу замуж за Энтони. Очень. Он самый чудесный мужчина из всех, кого я встречала. Глаза Мэри многозначительно заблестели, но Кейт только покачала головой. — Я должна быть счастлива, что он собирается сделать мне предложение. Я должна считать дни до того момента, как он опустится передо мной на колено. Но все же… — У Кейт перехватило дыханием и она опустила взгляд на свои руки. — Все что я чувствую, это страх. — Страх чего? Переплетя пальцы еще сильнее, Кейт тяжело вздохнула. Страх чего — ей самой хотелось бы знать. — Я не хочу разочаровать его, мама. Из-за своего упущения Кейт больше не могла сдерживать слезы. Она быстро смущенно вытерла щеки, в то время как Мэри села перед ней. — Ты должна выпустить эмоции наружу, иначе будет только хуже. Позволь себе поплакать, Катани. Так она и сделала. Слезы лились рекой, и она позволила Мэри взять ее за руки и вытереть щеки носовым платком. — Это очень ценно — встретить того, с кем ты будешь чувствовать себя так, как будто вы знакомы вечность. Того, кто, как тебе кажется, знает настоящую тебя. — прошептала Мэри. Кейт посмотрела на свою маму и попыталась сдержать рыдания. — Это величайшее могущество и чертовски огромная сила. Раздался резкий смешок, и Кейт с удивлением посмотрела на Мэри. — Мама! Я никогда не слышала, чтобы ты ругалась. — Настоящая любовь, во всей её силе — это ужас, требующий ругательств. — усмехнулась Мэри. Она пожала плечами. — Приношу свои извинения. Кейт хихикнула, прежде чем рассмеяться еще громче, в то время как Мэри встала и продолжила распускать волосы Кейт. Наконец-то она почувствовала себя достаточно спокойной, чтобы мыслить более рационально. Кейт начала снимать свои украшения, они оба занимались этим в тишине.Как только волосы Кейт были распущены, Мэри начала расчесывать все спутанные пряди. — Это то, что ты чувствуешь? Когда ты с лордом Бриджертоном? — Что ты имеешь в виду? — спросила Кейт. Мэри мягко улыбнулась. — Как будто ты знаешь его, а он знает тебя, как никто другой. Она вспомнила, как они играли в пэлл-мэлл. Боль в глазах Энтони, когда он смотрел на могилу отца. Понимание, которое она испытывала в ответ. Его облегчение, которое она предложила закончить игру. Кейт никогда не думала, что сможет чувствовать себя так с кем либо. Как будто, такая связь существовала только в сказках. Встретившись взглядом с Мэри в зеркале, Кейт кивнула. — Что ж, тогда я думаю, ты знаешь, что нужно делать, Катани.ххх
— Где Кейт? — Все его братья и сестры подняли головы со своих мест в гостиной. Они все смотрели друг на друга, пока Колин не заговорил от имени всех. — Мы думали она с тобой. Откуда нам знать? Брови Энтони глубоко нахмурились, и он почувствовал, как в груди у него скапливается нервозность. Леди Мэри и мисс Эдвина отправились с его матерью в деревню за покупками. Леди Данбери все еще была в своей комнате с намерением позавтракать в одиночестве. Сначала он подумал, что Кейт в своей комнате, но обнаружил, что она пуста. — Она не в своей комнате, и не с вами. — Если это единственные два места, существующие в мире, то тогда, я озадачен также, как и ты, брат. — бойко ответил Бенедикт. Раздался негромкий раскат грома, и Энтони быстро шагнул к окну. Летняя гроза только началась, и он молился, чтобы Кейт была где-нибудь в этом доме. — Милорд! Он повернулся на встревоженный голос и увидел довольно бледного лакея. Камень беспокойства превратился в валун. — Что произошло? — резко спросил Энтони. — Мисс Шарма. Она, что ж. Сегодня утром на рассвете она отправилась на прогулку верхом — конюх предупредил ее, что надвигается буря, но она настояла… Энтони закрыл глаза. — Это совершенно излишняя суета. Я в состоянии идти сама. Его глаза распахнулись. Кейт. — Мы подумали, что лучше предупредить вас, прежде чем вы увидите. Энтони не удостоил мужчину взглядом, прежде чем выбежать из комнаты на ее голос. Он смутно слышал, как его братья и сестры вышли вслед за ним из комнаты, но не обратил на них никакого внимания. Все, на чем он мог сосредоточиться, была Кейт. Кейт, сидевшая у открытых дверей террасы, промокшая до нитки. Его Кейт — с длинной раной вдоль челюсти и еще одной, выглядывающей из-под рукава платья. Кейт. Явно расстроенная и раздраженная суетой вокруг нее. Упрямая женщина. — Что, черт возьми, произошло? Ее голова повернулась к нему, и она глубоко нахмурилась. Пряди ее волос безвольно свисали вдоль щек, и ему ничего так не хотелось, как подхватить ее на руки и опустить в теплую ванну. — Я не думаю, что эта ситуация настолько серьезная, чтобы ругаться в присутствии ваших младших братьев и сестёр. — Кейт, — предупредил Энтони, но прежде чем он смог продолжить расспросы, в комнату ворвалась горничная с табуретом. Она поставила его перед Кейт, затем взяла ее за ногу и осторожно приподняла за лодыжку. У него чуть глаза не вывалились. — Боже милостивый. Все слуги быстро попятились, когда он шагнул к ней. Энтони приподнял тяжелые, промокшие от дождя подолы ее наряда и увидел, что ее правая лодыжка начинает ужасно распухать. Прежде чем он смог приступить к обработке ее поврежденной лодыжки, Энтони заметил, что Кейт довольно сильно дрожит. Он обхватил ее лицо ладонями, смотря на синеву вокруг ее губ. Энтони немедленно приступил к действию. Он подхватил ее на руки, не обращая внимания на протесты Кейт. — Колин, отправь за хирургом, немедленно. Его брат убежал без возражений, Энтони быстро направился к лестнице, одновременно отдавая распоряжения ближайшим слугам и своим братьям и сестрам. — Нам нужно как можно быстрее приготовить теплую ванну. Идите вперед и убедитесь, что камин в ее комнате готов. Нам нужно собрать как можно больше запасных одеял и тряпок, чтобы высушить ее, а также свежий комплект одежды. — Лорд Бриджертон. Энтони оглянулся через плечо. — Элоиза, собери все книги, которые будут занимать мысли Кейт, пока она выздоравливает. Дафна, проследи, чтобы в ее комнату принесли какие-нибудь шали и халаты. — Энтони. — Грегори и Гиацинта, позаботьтесь о ее собаке. Бенедикт, иди в мой кабинет и начинай разбирать мою корреспонденцию. Разложи письма по приоритетности. Ты возьмешь на себя часть моих обязанностей до конца недели. — Энтони! Ты должен остановиться! — Мы остановимся, как только окажемся в твоей комнате. — Я не инвалид! Энтони прошествовал в ее комнату и осторожно усадил ее у камина, где две служанки стояли рядом со стулом, табуреткой и стопкой одеял. Он стоял там и наблюдал, как одна служанка разожгла огонь, а другая начала распускать пучок Кейт и выжимать воду из ее густых волос. Они неловко зависли на мгновение, и он потребовал объяснить, почему они остановились. — Они не могут раздеть меня, пока ты в комнате, Энтони. — шутливо ответила Кейт. Он чуть было не ответил какой-нибудь колкостью, когда все тело Кейт вдруг сильно задрожало. Она крепко зажмурилась, и его грудь и горло сжались от беспокойства. Он опустился на колени рядом с ее креслом и снова взял в ладони ее лицо. — Ты мне не обуза и не помеха. Сейчас не время упрямиться. Пожалуйста, Кейт. Для меня. Я должен… — Дыхание Энтони сбилось, и он приблизил ее лицо к своему. — Я должен знать, что с тобой все будет в порядке. Пожалуйста. Ее лицо смягчилось. Он знал, что, должно быть, выглядел сумасшедшим. Кейт наконец кивнула. —Как пожелаешь. В качестве извинения за мое безрассудство. — Тише. — Энтони отстранился и взял ее руки в свои. Он прижался губами к костяшкам ее пальцев. — Мы можем поспорить о твоем безрассудстве позже, дорогая. Когда ты будешь чувствовать себя лучше. После того, как он покинул ее комнату, чтобы она могла переодеться и принять ванну, он пошел проверить, нет ли вестей о докторе. Он ждал и расхаживал взад-вперед, останавливаясь только для того, чтобы сообщить об инциденте тем, кто отсутствовал в то утро. Составляя набор инструкций для Бенедикта и его адвоката, Энтони в состоянии стресса сломал перо. Кто-то постучал в дверь, и он вздохнул, уронив сломанное перо рядом с бумагами. — Входите. Дафна вошла, оставив дверь приоткрытой. — Доктор прибыл. Он осматривает Кейт, пока мы разговариваем. Энтони вскочил со стула. — Все в порядке? У неё усилился жар? — Он только начал. Мы можем вместе подняться и спросить. Он снова накинул пиджак и порылся в столе в поисках своего любимого пера для заметок и маленького блокнота. — Я не думаю, что тебе придется делать так много заметок, Энтони. — Лучше быть готовым, на случай, если он скажет, что нам нужно будет обрабатывать её лодыжку. О, вот они. Положив и то, и другое в карман пиджака, Энтони вышел из комнаты, и Дафна поспешила за ним, стараясь не отставать. — Энтони, притормози! Ты не получишь информацию быстрее, если будешь бежать. Врач даже не закончил осмотр. — Дафна, пожалуйста. Он не замедлил шага, пока не увидел, что двери в комнату Кейт все еще закрыты. Он фыркнул. Доктор наверняка вышвырнул бы его, если бы он вломился туда, поэтому Энтони начал расхаживать перед дверями. — Энтони, ты должен попытаться успокоиться. Я знаю, что сегодня утром травмы выглядели довольно серьезными, но после небольшого промывания и перевязки ты увидишь, что все не так уж плохо. — Не так уж плохо? — повторил Энтони, недоверчиво глядя на нее. Дафна вздохнула. — Да. По крайней мере, она в сознании и разговаривает. Он сделал несколько неглубоких вдохов, его беспокойство уступило место панике, которую он пытался подавить с тех пор, как оставил Кейт со служанками. Он чувствовал, что распадается на части, пытаясь понять, как Дафна могла думать, что ее травмы не так уж серьезны. — Энтони. Ты должен признать, что реагируешь слишком остро, когда кто-то из нас заболевает. Когда Франческа, два года назад простудилась, ты был почти вне себя. — Ты думаешь, что мне нравится так себя чувствовать? — возразил Энтони. — Думаешь я не осознаю, насколько иррационален? Дафна нахмурилась, а Энтони недоверчиво усмехнулся. Он снова продолжил расхаживать взад-вперед и потер виски с обеих сторон. — Именно поэтому я не хотел, чтобы в моем браке была любовь. Вот почему я знал, что держать любовь подальше от моих поисков жены, было бы самым мудрым решением. И вот теперь я здесь, схожу с ума от беспокойства, потому что женщина, которую я люблю, находится там с несколькими порезами, синяками и вывихнутой лодыжкой. Я знаю, что с ней, скорее всего, все будет в порядке, но все, что я чувствую, — это желание платить хирургу за проживание в доме каждый день, пока Кейт прикована к постели, и запретить ей когда-либо снова садиться на лошадь! — Ты не хотел любви в своем браке… из-за боли от того, что так сильно любишь кого-то. Энтони посмотрел на свою сестру и увидел, как на ее лице появилось понимание. Ее глаза проследили за выражением его лица, и оно смягчилось. Дафна подошла ближе и взяла одну из его рук в свои. — Энтони… иногда ты такой, такой глупый. Он закатил глаза и отдернул руку. — Еще раз, почему ты приехала? — Энтони! — Дафна усмехнулась. — Ты веришь, что любовь — это проблема, которую можно решить, просто вычеркнув ее, как какое-то уравнение. Твое сердце так не работает, брат. — Мне от этого ничуть не легче, Даф. — Я знаю, но ничего не поделаешь. Любовь — это безумие! Это страсть! — Дафна приблизилась к нему. — И это утешение. Это утешение — знать, что у тебя есть человек, который понимает тебя. Который принимает тебя таким, какой ты есть, без осуждения. Любовь — это чувство безопасности, когда вы спорите, ты можешь делиться своими самыми извращенными мыслями, но человек всё равно будет смотреть на тебя так, как будто ты подарил ему луну. Вы будете защищать друг друга, поддерживать друг друга, на каждом этапе вашей жизни. Энтони посмотрел в сторону закрытых дверей. Партнерство. Это то, что он предложил. Он чуть не рассмеялся при этом воспоминании, потому что не мог постичь всей правды о партнерстве с Кейт Шармой. — Это не пройдёт, да? — спросил Энтони. — Беспокойство за другого человека. — Нет. — ответила Дафна. — Но со временем становится легче. Количество счастливых дней превысит такие дни, как сегодняшний. Всепоглощающее беспокойство уравновешивается всепоглощающей любовью. Но стоит ли оно того? Энтони сглотнул, все еще пребывая в неуверенности, когда двери открылись, и показалось лицо доктора. — А, лорд Бриджертон! Вы тот, кто нужен. — Доктор жестом пригласил их войти в комнату, где также находились леди Мэри, мисс Эдвина и леди Данбери. Энтони немедленно отправился к Кейт. На левой стороне ее тела было больше бинтов, чем он ожидал. Ее правая лодыжка была перевязана и приподнята, лежа на подушке. И все же его внимание привлекли ее глаза и изгиб рта. Она была расстроена и смотрела на доктора с нескрываемым раздражением. Однако, в то время как хирург сообщил о степени ее травм Энтони и только Энтони, губы Кейт оставались поджатыми. Очень плотно сжатыми. Это была тактика, которую она использовала, когда держала язык за зубами в присутствии поклонников Эдвины после их экскурсии в музей. В то время как ее младшая сестра без умолку рассказывала о мужчинах, которые ей нравились, Кейт так же плотно поджимала губы и улыбалась во время комментариев. И вот теперь она поджимала губы для него. Потому что он обнажил свое безумное беспокойство. Потому что она видела, как он смотрел на могилу своего отца всего два дня назад. И она заботилась о нем, пытаясь показать, что не о чем беспокоиться. — Спасибо, доктор, — сказал Энтони, оборвав мужчину на полуслове. — Вы можете идти. Они все посмотрели друг на друга, особенно смущенный доктор. Дафна прочистила горло и кивнула, подталкивая его к двери. Энтони опустился на колени рядом с кроватью Кейт и взял ее за левую руку, стараясь не потревожить бинты. Она глубоко вздохнула и выжидающе посмотрела на него. — Ну? Каков диагноз? — спросила Кейт с явной иронией. — Неужели я должна оставаться в этой постели несколько недель? Он улыбнулся и поднес ее ладонь к своим губам. Энтони нежно поцеловал ее, прежде чем приложить к своей щеке. Позади него кто-то прочистил горло, и он услышал, как заговорила леди Мэри. — Пойдем, Эдвина. Передадим леди Вайолет слова доктора. — Я пойду с вами. — сказала леди Данбери. — Поскольку, лорд Бриджертон, похоже, уже не беспокоится о соблюдении приличий. Он почувствовал, как ее трость ударила его по икре, и Энтони оглянулся через плечо. Леди Данбери резко выгнула бровь. — Дверь останется открытой, виконт. — Конечно, леди Данбери. Энтони наблюдал, как они выходили из комнаты, прежде чем снова повернуться к Кейт и прижаться щекой к ее ладони. — Спасибо, что вытерпела этого ужасного доктора. Кейт приподняла брови. — Не за что. — её губы изогнулись в усмешке. — Он действительно ужасен. Служанкам пришлось исправлять его перевязки, и он отказывался отвечать на наши вопросы. Я думала, леди Данбери ударит его своей тростью. Она еще глубже опустила голову на подушку, высвободив свою руку из его хватки и положив ее на другую его руку, лежащую на кровати. — Все в порядке? Правда? Она кивнула. Сердце Энтони начало замедляться, когда пальцы Кейт погладили его костяшки пальцев. Она здесь. Живая. — Я глупец, Кейт. Она рассмеялась. — Да, ты глупец. И что с того? Он взял ее за руку обеими руками и собрал все необходимое ему мужество. — Однажды, я сказал тебе, что мне не нужна любовь в моём браке. Что я женюсь, чтобы выполнить свой долг перед семьей. Но на самом деле, я боюсь потерять тебя. Я боюсь разрушения, вызванного горем. Энтони не сводил взгляд с их рук. — Моя мать сказала, что отец был воздухом, которым она дышала, и я поклялся, что я никогда не поддамся такой слабости. Я никогда не хотел бы испытывать такое горе или быть его причиной. И сидя здесь с тобой, я понимаю, что вопрос не в том, стоит ли любовь той боли, которую она причиняет. А в том, насколько я силен, чтобы позволить себе любить. Быть любимым. И, честно говоря, я не уверен, что ответ «да», но я готов найти в себе силы, потому что я не могу представить свою жизнь без тебя. Я люблю тебя, Кейт. Люблю тебя всем своим существом. Глаза наполнились слезами, он опустил голову, но Кейт высвободила руку из его хватки и коснулась его подбородка. Она подняла его взгляд, чтобы встретить его своим, и Энтони снова ощутил прикосновение ее руки к своей щеке. Ее глаза были такими же слезящимися, как и его собственные. — Я знаю, что я несовершенен. — мягко сказал он. — Но я готов измениться , потому что ты заставляешь меня хотеть стать лучше. Кейт быстро покачала головой и прижала большой палец к его губам. — Ты уже замечательный человек, Энтони. Ты несовершенен, мы все несовершенны. Это не значит, что в тебе чего-то не хватает, любовь моя. Ты все о чем, я могла когда-либо мечтать. Я люблю всего тебя таким, какой ты есть. Его лицо вытянулось от удивления. — Ты любишь.? — Да, конечно, я люблю тебя. — перебила Кейт, посмеиваясь. Она провела большим пальцем по его щеке и улыбнулась. — Была бы ли я все еще здесь, если бы не любила тебя? Он издал резкий смешок, зарождающееся блаженство затуманило его разум. — Полагаю, что нет. Ты бы вскочила на самую быструю лошадь — скорее всего, на мою — и проехала бы весь обратный путь до Мэйфэра. — О, совершенно точно, на твою лошадь. Они оба начали смеяться, от истинного веселья или недоверия, он не мог сказать. Но это не имело значения. Она любила его. И он любил ее. Он опустился на колени на пол и положил свою руку поверх ее, прижимая ее к своей груди, чтобы она могла почувствовать, как сильно его сердце бьется для нее. — Катани Шарма, — прошептал Энтони. — Ты выйдешь за меня? Из ее глаз снова брызнули слезы. — Ты понимаешь, что не пройдет и дня, чтобы мы не выводили друг друга из себя. — Это обещание, любовь моя? Она обхватила рукой лацкан его жилета и притянула ближе, пока его губы почти не оказались на ее губах. Он почувствовал шепот ее «да» на своих губах, прежде чем глубоко поцеловать ее, его руки тщательно избегали любых ее ран. Они целовались и целовались, Энтони отстранился только тогда, когда испугался, что их слезы радости испортят повязки у нее на подбородке. — Лорд Бриджертон, — прогремел голос леди Данбери. Они оба вздрогнули, хотя и отодвинулись друг от друга всего на несколько дюймов. — В данный момент здесь слишком тихо. Когда я войду, вам лучше сидеть в кресле и держать свои руки при себе! — Прежде чем вы снова войдете, пожалуйста, скажите слуге, чтобы принес шампанского! — ответил Энтони. — У нас есть помолвка, которую нужно отпраздновать.ххх
Кейт ненавидела то, что ей надо было оставаться в постели. Она ненавидела, что ей прислуживали во всем, хотя она была вполне в состоянии сделать всё сама. Но Кейт любила Энтони. Кейт была влюблена, и ее любили в ответ. Она была помолвлена с виконтом. Все страхи, которые у нее были по поводу того, что она разочарует его или окажется недостаточно сильной, таяли с каждым днем. Возможно, Энтони понимал её так, как не понимал никто другой, но это уже не пугало. Да, любить и быть любимой Энтони страшно, но это также чертовски прекрасно.