Я подарю тебе мир

      — Люцифер, это не смешно. Где мы? — Сэм спрашивает строго, но осматривается с любопытством.              Посмотреть есть на что. После перелета они стоят на невысокой круче, у подножья которой расстилается пляж. Желтый песок искрится в лучах солнца. На нем совсем немного следов от человеческих ног, но они почему-то манят. Хочется пройтись рядом и добавить еще.              Сэм медленно делает вздох. Это несвойственно ему желание. А ведь это еще даже не конец первого дня из тех трех, что Люцифер попросил, чтобы доказать ему, что им необязательно быть врагами. Сэм вздыхает снова. Его точит чувство, что он уже проиграл, хотя и непонятно что. У Люцифера не было требований к нему, а их уговор не был спором или сделкой, где что-то получает каждая сторона.              Один шанс. Три дня. Так просто.              Океан в непрерывном движении. Сэм смотрит на воду, которая набегает на берег мелкими волнами и смывает часть следов на песке. Он пытается вспомнить, когда последний раз был на берегу океана. Воспоминаний нет. Сэм хмурится. Разум утверждает, что это нормально. Просто он не был.              Мысль рождает горечь. Потом ведет к тому, кто это изменил. Сэм смотрит на Люцифера. Ответ на вопрос хочется получить. Получает Сэм небрежное закатывание глаз.              — Гавайи, Кауаи, Ланаи, — Люцифер все-таки отвечает, вращает в воздухе рукой и всячески показывает раздражение. — Или Малаи? Сэмми, я не запоминаю все эти ваши придумки с названиями, нафига оно мне надо? Тебя интересует часть света?              — Меня интересует, вернусь ли я домой, — ответ вряд ли приятный для Люцифера, но зато честный.              — Собрался подавать сигнал бедствия, Сэмми?              Люцифер растягивает губы в улыбке, но она фальшивая. Сэм прикрывает глаза. У них проблема, но было бы странно, если бы ее не было. Он не готов поверить, тем более всего после нескольких часов, проведенных вместе. Пусть они и были идеальными. Люцифер желает, чтобы он ему доверял просто здесь и сейчас.              — Тут очень красиво, — примирительно говорит Сэм, стараясь сгладить острые углы.              Он не обязан. Но иначе шанс заведомо не шанс. Если он не готов его дать, стоило отказаться сразу.              — Значит, прогуляемся, Сэмми? — оживленно спрашивает Люцифер, который легко поддерживает смену темы, и машет рукой на пляж.              — Я… Ладно.              Люцифер не предлагает ничего плохого. Сэм твердит это себе, пока спускается с кручи по вытоптанной тропе. Он сбрасывает сандалии, снимает рубашку, в которой слишком жарко, и делает первые шаги по песку. Ногам тепло и щекотно с непривычки. К его удивлению, Люцифер тоже избавляется от обуви и даже абсолютно по-человечески несет ее в руке, как и он сам.              Они идут. Просто гуляют по пляжу, как могли бы гулять друзья на отдыхе. Сэм не понимает, как к этому относиться.              Разум не устает твердить, что Люцифер просто ищет способ добиться от него согласия стать сосудом. Он сделает для этого что угодно.              Чутье говорит совсем другое. Оно утверждает, что Люцифер не лжет, что в каждом своем порыве он искренен. Допустить это тяжело. Но Сэм знает, что должен. Чутье пару раз спасало ему жизнь.              Закат все ближе. Вид восхищает. Сэм не замечает, как останавливается на месте и любуется солнцем, окруженном облаками. Оно достаточно низко, чтобы на него можно было смотреть. Пройтись по воде хочется очень.              Сэм размышляет ровно секунду. А почему, собственно, нет? Люцифер привел его гулять, если Сэм понимает хоть что-то. Рубашка и сандалии летят на песок.              До кромки воды ровно десять шагов, Сэм считает. Одиннадцатый погружает ноги в нее. Она теплая и приятная, слабо плещется, словно здоровается. Сэм жмурится. Ловит легкий ветерок, который касается кожи. На самом деле ему чудесно. Это еще одна проблема.              Разум бьет тревогу. Сэм знает, что именно так все и бывает обычно. Приятные эмоции, испытываемые рядом с человеком, быстрее располагают к нему привязаться. Это прописные истины. Люцифер не человек, но суть сохраняется.              Сэм лихорадочно ищет, за что уцепиться, чтобы развеять зарождающуюся искреннюю симпатию. Она станет для него приговором. Разум напоминает, что у него нет гарантий, что он вернется домой из этого райского уголка.              — Сэмми. — Люцифер неожиданно обнимает со спины. Сэм вздрагивает. Он открывает глаза и резко поворачивается. Люцифер не разжимает объятие до конца, смотрит ему в глаза. Никаких ужимок и привычной насмешки сейчас нет. — Я притащил тебя сюда, потому что хотел подарить тебе закат. Глупо, знаю, но обезьяны считают, что здесь он божественно прекрасен. По-моему, папуле пофиг, но вид тут зачетный. Перестань дергаться. Я верну тебя домой хоть сейчас, если ты так этого хочешь.              — Не надо. — Сэм мотает головой. За свои мысли стыдно, хотя и не должно быть. Они ведь нормальны. Сэм понимает это. Но ему стыдно все равно. Из-за этого не получается возмутиться тем, что Люцифер залез в его голову без спроса. Сэм напоминает себе, что шанс должен быть шансом. Это заставляет выпалить честно, на одном дыхании: — Я не хочу домой. Здесь правда очень красиво. И мне точно еще никогда не дарили закат. Это очень… Спасибо.              — Если ты мне позволишь, я подарю тебе мир, Сэм.              Люцифер говорит серьезно. Кажется, готов сделать это на самом деле. Непонятно, как и в каком состоянии, но готов. Сэм трясет головой. Симпатия собирается стать очарованием. Сэм не может этого допустить. Он горько спрашивает, чтобы отрезвить и себя, и Люцифера:              — Мне просто надо сказать тебе «да»?              — Тебе просто надо принять то, что я хочу и могу тебе дать, Сэмми.              Это тоже не шутка. Люцифер подходит вплотную. Сэм глотает и напрягается. Он не чувствует ни угрозы, ни агрессии, но то, что чувствует, пугает намного больше. Он хочет быть ближе к Люциферу. Желание исполняется быстро и буквально.              Люцифер подается к нему и касается сухими губами его губ. Это не поцелуй, это просто короткое касание. Сэму кажется, что в него угодила молния. Он вдруг понимает, что не может бороться. Он не хочет бороться с Люцифером.              — Не надо дарить мне мир. Просто не разрушай его.              Просьба искренняя и спонтанная, она звучит почти по-детски. Сэм чувствует себя жалким, но для него это так важно.              — Убеди меня, Сэм.              Мягкая насмешка могла бы оскорбить своей несерьезностью. Но во взгляде Люцифера Сэм видит возможность обещания. Это так много, что все остальное резко перестает иметь значение.              Он целует сам, но совсем не потому, что видит это убеждением. Они слишком близко, а он так устал бороться. Его борьба с Люцифером — это борьба с самим собой. Ярче чем сейчас, Сэм не понимал это еще ни разу. Он не хочет ее продолжать.              Люцифер отвечает жарко и, что странно, умело. Сэм чувствует незнакомый покой и совсем забывает, что в качестве сосуда Люцифер использует Ника. Тот мужчина, и это должно бы быть проблемой. Но кажется несущественной мелочью.              — Мне кажется, вышло не очень убедительно, — Сэм не может удержаться от мягкой шутки, когда они заканчивают поцелуй.              В голубых глазах отражается недоверие. А потом Люцифер смеется, совсем обычно и ничуть не издевательски.              Вокруг них — океан, закат, песок, пальмы и соленый воздух. Они — друг в друге, похоже, уже безвозвратно. Сэм не ждет ответа, он притягивает Люцифера в объятие и сцеловывает его смех. Поцелуй кружит голову и заставляет сердце биться чаще.              Даже если его чутье ошибается, он пожалеет об этом позже. Но сейчас он насладится каждым мгновением с Люцифером.