О святая простота!

Сначала мы покушали. Дальше погуляли. И вот я целую ночь спала в его кровати. Но обо всём по порядку.

      Зайдя в цветущую аллею, чтобы поужинать, Пенелопа встречает за столом лишь одного Рейнольда, который вмиг подскочил с места. Почти не пережевал проглотил и начал свою болтовню:       — Отец с Дерреком уже поехали по делам. А я… Просто немного задержался, если между нами, это определенно тяжелая еда для меня.       — Неважно. Я пришла есть.       Удобно усевшись Пенни взяла лежачую вилку.       — Эй! У тебя совсем голова пустая? Не видишь, что здесь кто-то уже ел! Садись рядом, здесь точно свободно.       Пенелопа якобы не слыша дельные рекомендации, спокойно поменяла тарелку с вилкой, сразу приступив к еде со своего места.       Не смотря, но чувствуя, как это все унижает молодого хозяина: неразговорчивость и безразличие. Но что ей было поделать, играть на публику правильную сестру? Возможно. Делать наоборот — смерть.       Положив вкусный кусок шашлыка торопливо взялась ножом его прокалывать и резать. Пару минут вежливо скользя острым лезвием над куском мяса, постукивая им каждую попытку о тарелку.       — Пенелопа, положи прибор. Сломается – нечем будет есть.       Девушка не поняла наезд. Из тарелки все содержание блюда улетел по изысканной аллее. Парень сорвался с места, и максимально овладел собой обращаясь к слуге:       — Уберите, попросите повара нарезать тонкими ломтиками это овечье мясо.       Дворянка сидела на удивление довольна. Конкретно не понимая его приверженности к меньшей непослушной сестре. То и дело удивлялась когда на публику, перед отцом и старшим братом, говорит к ней дерзко и напыщенно, а в одиночестве — сдержанно и черт его возьми мило.       Мгновенно заметила его возбужденное и рассерженное, лицо залилось смехом. Как настоящая дворянка поднесла руку к лицу, словно стыдилась улыбки.       Парень взглянул на нее пытливым взглядом, не понимая её эмоций, возмущенно сел назад, якобы считая какие-то сверхтяжелые математические задачи уставился перед собой.       После этого девушка не хотела есть, только попивала ароматные масла из чаши.       — Не желаешь пройтись по саду? Она почувствовала в голосе предлагаемое из-за вежливости формальное предложение.       — Да, сегодня волшебная погода, – заранее продумала корректные ответы, процитировала, – Вам не кажется?       — Что… Наверное, ты права. Почему на Вы?       — Как я могу называть Малого Господина на ты, это очень невежливо.       Он словно сорвался.       — Я настаиваю. Ты очень холодно ко мне относишься, но давай не будем снова об этом.       Измученный вид заставил девушку не отвечать язвительно. Впоследствии и просто отвечать.       Она вспомнила как в тесной комнате, затухшей от жары смрадом общежития, куда уехала от своих братьев. Самое уютное там было окно с видом на вокзал, где мчались поезда, и под чей шум она всегда засыпала. Эти воспоминания давили в груди.       Держа чашку у груди и невинно глядя на травянистый пол Пенни мечтающим блестящим взглядом вдруг почувствовала на себе второй; он откинувшись на спинку стула рассматривал её как картину.       В ожидании постучал самим носком туфель, что заблестели и привлекли внимание девушки.       Две белые брови сошлись на переносице и джентльмен нежно произнес:       — Идём?       Совершенно растрогавшись его милостью Пенелопа сразу согласилась.       В саду он вежливо предложил ей руку, и они ходили под рукой, словно любовники выискивали сокровенное место для их двоих.       Он в большинстве вел её по тропам, но максимально ровно манипулировал куда им лучше свернуть.       — Ты случайно не ведешь меня куда-то конкретно?       — Нет, но если ты хочешь это так назвать. Да, мне интересно как выросли цветы, что я приказал посадить.       Он казался ей таким грустным, как осенний ветер. Тогда девушка решила подбодрить.       — Это такая скука ходить здесь, представляю, как каждый день так хожу с тобой или Дерреком под руку.       — Ну, такова наша судьба, — кисло комментирует парень, — всех аристократов может заинтересовать только одно. Они друг друга стоят.       — Ты о чём сейчас намекаешь?       — Нет, не намекаю. Я действительно так думаю, что любое любопытство для обеспеченного, богатого человека делает для него ограничение, из-за его чрезмерного богатства. Ведь они не могут заинтересоваться чем-то настолько, чтобы их озарила радость понимания; неспособны полюбить настолько, что любовь заполнила все их существование.       — Бедные более мечтательны, но у них меньше возможностей, разве это не значит что мы равны.       Парень посмотрел ей в глаза, у них горел интерес, прикован к супутнице.       — Да, мы равны. Безусловно. Несправедливо приравнены.       Он скорее всего вспоминал ребенка Пенелопу, её бедность, но девушка вспомнила о себе настоящую и взглянув на такого бодрого богатого юношу, что со своим положением может рассуждать о таких, казалось, далеких вещах. Она почувствовала себя птицей в клетке.       Его широкая грудь плавно вздымалась, что приводила к более ощутимых прикосновений плеч; ладоней; талии.       Парень продолжил:       — Бедные словно более осведомлены, будто знают всегда больше, хотя не учатся, а богатые дерзко это высмеивают, высмеивают несчастье.       Блестящие глаза парня прошли по красивой одежде девушки якобы приписывая ей эти слова. Облегающая ткань платья из велюра слегка открывала грудь, украшенную маленькими бусами и разнообразными узорами розового кружева, что придавало ей смертельной бледности.       — Ты знаешь об обмене?       Парень внимательно взглянул; девушка сильнее прижала его руку локтем.       — Все, что есть в мире, это – обмен. То, что мы получаем, кажется, просто так, рано или поздно мы за это заплатим.       — Надеюсь ты права.       Возможно он испытывает вглубине чувство вины из-за своих прошлых поступков к маленькой беднячке и теперь старается исправиться. Исправить все то сказанное, все, то тогда совершенное на зло малой Пенелопе. Как ни странно, после того как Пенни изменилась — меняется и он. — Вами точно управляет конформность, ты кажешься мне сам не свой, – Уточнила девушка и с вызовом посмотрела на парня, демонстрируя игривый характер.       — Точно нет.       У Рейнольда промелькнула улыбка и он от нее отмахнулся оставаясь белым как молоко.       Он о чем-то молчал, и прямо спрашивать было глупой идеей. Из него точно ничего нормально не вытащишь, но если подойти как лиса...       — Иногда говорят, если честный с собой будешь честен с людьми.       — Это очень благородно. Вот мы уже пришли.       Он мягко отпустил её руку.       Маленькие бутоны распустившихся роз. Именно так могла описать цветы Пенелопа, не видя в них ничего особенного. Произнесла игривым голосом, которым всегда хотела ободрить его: — Для какого рожна, тебе показывать их мне. Разве они не похожи на меня? Ты смотри точно как я! Такие хрупкие лепестки, цвет такой как мои волосы. А колючки, это как наши беседы, тебе и мне всегда есть что отмочить.       Казалось, Рейнольд застыл как дерево, был очень серьезен, даже не дышал.       Девушка легко присела около куста цветов. Волосы пробежали по груди и шее небрежно разбрасываясь по земле; парень шагнул вперёд подбирая слова:       — Меня долго держала мысль, что я несправедлив к тебе. Сначала я от нее отталкивался, но дальше, серьезно задумался чего она мне не дает покоя. И это из-за твоего резкого изменения в поведении. Я тысячу раз извинялся перед тобой мысленно, но не мог успокоить себя.       Рейнольд подал руку, девушка сразу воспользовалась и встала.       — Я тебя уже давно простила, если ты об этом то можно не возвращаться.       — Нет, не совсем. Но такие слова, —парень на секунду задержал взгляд, и опять помрачнел, выдохнув, — Такое не говорят сёстрам.       Наверное, они двое догадались, что они догадались о чем идёт речь; и смутились.       — Вот оно как. Девушка подтвердила свою догадку. Парень начал возражать и умолять забыть все что здесь было.       Вместо ответа – схватила его руку и сцепила их пальцы в замок.       — Не заставляй возвращаться, – Девушка посмотрела тем самым своим многообещающим взглядом.       — Тогда пеняй на себя.       Когда понял что, ляпнул отвернулся, словно увидел ужас.       Видя в этом юноше выразительную искренность, такую какую не видела у своих настоящих братьев; она смутилась, ведь он ей тоже приходиться по сердцу.       "Вот и секретная любовная линия, не верю до сих пор, что я на нее вышла..."       Девушке пришло в голову включить варианты выбора, что были доступны всегда, но спрятаны в окно расширенных системных настроек.       "Задержать и признаться в любви"       " Отвести взгляд и застыдить сводного брата"       " Ударить паршивца"       Полностью соглашаясь с первым вариантом девушка по глупости нажимает теряя контроль над действиями; руки сами по себе обнимают парня за талию, а она прижавшись к груди смотрит со снизу вверх отрезая фразы:       — Зачем всё возвращать назад. Было разве лучше? Все что идёт вперёд — это правильное направление.       Он не отпихнул. В глазах давно что-то изменилось. Уважение, что направляют в большинстве к старшим или тех кого любят.       Кисть похолодела в руке девушки и она поднесла её к устам и мягко поцеловала. Теплый ветер подул прямо на длинные волосы и разбросал их по всему силуэту девушки делая её ещё привлекательной. Он перехватил губы и обнял в ответ; увлечёно стиснул её челюсть не давая возможности открутиться.       Как в тумане они добрались до аллеи, потом в комнату молодого хозяина. Он подобрал её и уложил в постель, пренебрегая собранностью, которая присутствовала ещё несколько минут назад. Его руки не знали как остановиться, такой привлекательный молодой человек, а дело имел впервые. Проклиная эту светлую голову, она раздела его сама, поймав себя на мысли, что второй раз видит его с открытым торсом. Обернулась давая разшнуровывать корсет. В порыве нежной страсти заставляет лечь следом на кровать. Укрываясь целиком под одной шовковистой тканью, Рей мягко уводит в сторону волосы девушки, двигаясь пальцем по краю лица, снимает каждый волос и фиксирует их в одной лодони, давая возможность другой блажить кожу девушки.       Действительно, всю жизнь он видел в ней свою настоящую младшую сестру и любил её как брат, а сейчас наслаждается нежностью молодого тела. Поглаживая плоский живот, скользит ладонями вверх до основания шеи, там же останавливается нежно целуя.       "Все-таки Рейнольд ты грешнее меня"       И потянулась к приманчивым губам парня.