***
Как и ожидалось, как поднявшего мятеж, Пожирателя Лун заковали в цепи в темнице. На похоронах возлюбленной ему действительно позволили присутствовать, но лишь в цепях и в отдаленности от всех. После его вернули в темницу. Сколько он там пробыл, он даже не считал. Ему было, на удивление, плевать. До того времени, пока он не переродился. С того момента, как он родился вновь, он видел лишь неизмерную тьму, был окружен грехами, которых, как он думал, не существует. Лишь когда в помещение вошел новый Генерал, он увидел свет. — Тебе нужно бежать. Блэйд поражен Марой, ему нужны вы с Сецуной. Даю свободу. Беги, старый друг, и не оглядывайся. Пожиратель Лун не особо многое понимал, просто не помнил. Но бежал. Бежал от Рена. Не оглядывался назад, когда крушились корабли, где он бывал. Их пути так и пересеклись с Сецуной. Они оба предатели и должны расплатиться перед Мечником.***
Пожиратель Лун долгое время находился в темнице, и иногда Блэйд навещал бывшего друга. Но его взгляд был теперь лишь полон презрения. На Лофу Сяньчжоу обрушилась темная полоса. Трое из пятерых должны расплатиться. И Блэйд один из них. После своей наставницы безумие схватил и он. Он бросил все и ушел с Лофу. Пил талый снег, ел животных и закалывал волосы шпилькой из ветки. Его теперь уже каштановые волосы локонами струились по спине, полностью спутанные. Одежда давно разорвана. Мужчина был далек от цивилизации. Его пронзила очередная вспышка боли, судя по всему, он вновь умер, пока сражался с очередной тварью. Но он бессмертен, он не может умереть. Это бессмертие он получил, когда впервые сразился с Пожирателем Лун. Таким же Грешником, как и сам Скиталец. Это Скиталец не помнил даже собственного имени. Он жил, не понимая зачем. Годы или, может, даже века спустя он повстречал женщину в солнечных очках. Ее голос завораживал, он дал надежду Блэйду. Она предложила мужчине то, от чего он не смог отказаться. —Послушай, Блэйдик, расслабься. —Послушай, ни о чем не думай. И он подчинился. Как и обещала, его новая подружка Кафка привела его в люди. Теперь он не был тем Неназванным скитальцем. Он был Охотником за Стеллароном. С него сняли мерки, пошили новую одежду. Волосы вычесали и окрасили в иссиня-черный с красными концами. Выбор Кафки, на который Рен просто согласился. Он узнал о совместном пути Сецуны и Пожирателя Лун. Ярости его не было предела. Однажды он обоим позволил сбежать. Сейчас же они так просто не отделаются. Король Драконов вместе с ним понесет свой грех. Сецуна же за нарушенную клятву и за очередную боль поплатится жизнью. Он знал, что близкий ему когда-то человек также обратился в монстра. Однажды, сидя за столом на задании, он услышал про нефритовую фляжку. Символ трагичной любви. Блэйд хотел подарить нефритовую фляжку близкому, но близкого не было рядом. С этими мыслями он устремил взгляд на небо, в надежде на новую встречу. Это были его самые спокойные минуты, когда тело не пронизывала боль, а мысли были затуманены безумием. Лишь он, ветер, обдающий лицо своим теплом, и одиночество в глазах.***
Рен медленным шагом обходил небольшой, безумно красивый цветущий пруд. Моросил мелкий дождик. У него была запланированная встреча с Сецуной, его возлюбленной. И как обычно, она опаздывала. Небожительница частенько являлась на его тренировки, составляла компанию, когда мужчина ковал мечи, ножи, да и сопровождала на прогулках. Заметить Блэйд не успел, как начал испытывать далеко не дружеские чувства. По советом друга, с его-то хитрой ухмылкой, он и сам, не теряя времени, ей признался. Не мальчик же, в конце концов. Крайне неожиданно для Блэйда была взаимность. Мысленно, он поблагодарил Пожирателя Лун за такой совет. По небольшой усмешке на лице у видьядхары в тени он явно понял, что тот все знал. Стоило вернуться в реальность из собственных мыслей, как в ту же секунду Сецуна со спины приобняла мужчину. Тот с улыбкой повернулся к девушке. Пальцы небожительницы прошлись по длине белоснежных волос Блэйда. Ее собственные, такие же белые волосы были собраны в высокий хвост, украшенный всякими мелкими заколками, золотыми цепочками и белой лилией. Недавно, читая обо всяких культурах других миров, Сецуна наткнулась на очень интересную вещь — ханьфу. Ей настолько понравились одеяния, что на Лофу Сяньчжоу она на заказ сшила черное, нечто похожее на китайские традиционные одежды, украшенное позолоченными цветками лотоса, луной. Конечно, в особый смысл всего этого, она не углублялась. Никто бы и не понял. А поэтому выбирала лишь так, чтобы выглядело красивее. Блэйда особо красота, да и всякие красивые вещички ни на себе, ни на других, особо не привлекали. Но комплименты Сецуне делал регулярно. Ему просто нравилось ее смущенное личико после любых приятных слов. — Моя Богиня, вы словно яркий цветок, распустившийся в этом жалком сером мире. Увидев вас, на лице появляется улыбка, — целуя пальцы Сецуны, проговорил Блэйд. Та смущенно опустила глаза, слабо улыбнулась, обошла мужчину и, наконец, обняла его. Тот, даже не думая, крепко прижал ее к себе. — Прекрасный вечер, чтобы станцевать, не думаешь? — Через несколько минут объятий, говорит девушка. Рен намек понял и утягивает возлюбленную к озеру. В воду они не заходят, но находятся в опасной близости. Блэйд переплетает их пальцы, а вторую руку кладет на талию девушки. Сецуна в свою очередь кладет руку на плечо Мечнику. Он ведет их в танце. Музыки не было, но пара в ней и не нуждалась. Легкий поворот, наклон и поцелуй. Ночь, тишина и лишь они вдвоем. — Луна сегодня красивая, — кружа возлюбленную перед окончанием их короткого танца, говорит Рен. Он ради нее вычитывал подобные фразочки. И про луну ему показалась самой красивой. — Такая, что умереть можно, — утягивая Блэйда в поцелуй, говорит она. Это их последний вечер перед восстанием Пожирателя Лун.***
Сецуна стояла у зеркала, разглядывая собственное отражение. Белые длинные волосы едва ли доставали до поясницы. Когда-то давно они были длиннее. Намного. В порыве ярости она напрочь срезала их, потому что очень мешались. После она, конечно, очень пожалела, ведь волосы были чуть ли не главной ее гордостью. Но то, что уже свершилось, исправить нельзя. Ей пришлось смириться. Пожиратель Лун что-то говорил в другом конце комнаты, но для чего же скучны были его речи для девушки. Ее темные, то ли черные, то ли серые глаза не пропускали ни единой детали на своем собственном теле. Слейв, когда-то подаренный ей Блэйдом, до сих пор висел на ее руке. Ни разу девушка даже мысли о том, чтобы снять его, не возникало. Пусть эта вещь и имела особую связь с тем, кто сейчас так активно преследовал их с Пожирателем Лун, но она не могла избавиться от нее. Слишком огромную цену оно имело в первую очередь для Сецуны. И это была далеко не материальная ценность. — Ты меня слушаешь вообще? Слышит девушка голос Короля Дракона. Непонятно почему, но ее очень уж вывели его слова из себя. Она кулаком ударила прям в зеркало, громко и раздраженно бросив ему: — Раз не отвечаю, можно было бы и предположить, что мне плевать! Сецуна делает глубокий вдох, затем выдох. Пожиратель Лун кидает на нее неоднозначный взгляд. В отличие от девушки, он прекрасно знает, что с ней. Он осознает, что ее ждет. По пальцам стекает кровь, виднеются порезы. Несколько осколков впились в кожу на руке, причиняя боль. Сморщившись, мечница благодаря ногтям смогла вытащить осколки. Не слишком они глубоко впились. С удивительным для себя удовольствием, Сецуна наблюдала за стекающими алыми каплями. Не удержав интереса, она подносит руку к губам, слизывая несколько капель. Привкус металла ощущался отчетливо, а кровавый след остался на губе, прежде чем Король Драконов перехватил ее ладонь, отводя ее в сторону. — Совсем головой тронулась? Только и выдает он, утягивая подругу на кровать и вынуждая ее сесть. Сецуна странно усмехается, наклонив голову вбок, наблюдая за этой отчаянной попыткой Пожирателя Лун помочь. Интересно, он действительно ее другом считал или в нем играет лишь благодарность за то, что спасла от Блэйда? Лишь одно упоминание этого имени в мыслях и усмешка исчезает. Ее заменяет смесь злости и печали. Она резко одергивает руку от представителя "крутых", как она их называла, видьядхар, вызывая у него шипение. Раздраженное. Сецуна в последнее время очень уж стала раздражать его. Но оставить ее он не мог. Она постепенно сходит с ума, даже сейчас все ее действия были похожи на самое настоящее безумие. Не такое, как у Лидера отряда, в котором когда-то состоял Король Драконов. И не такое, как у давнего приятеля, ставшего злейшим врагом. Безумие Сецуны более слабовато, но оно существует. Ее разум уже начинает теряться. Он неоднократно замечал, что она начинать забывать простые вещи, - свое собственное имя, род деятельности и даже личность. Как бы не хотел видьядхара помочь, против подобного он был никем. Не то чтобы Пожиратель Лун считал ее близким другом, постоянным союзником...нет. Он не был глупым и знал, что в ее собственном характере особой верности не наблюдается. Опыт с Блэйдом подкрепил это. Если бы иной путь представлял выгоду девушке - она без раздумий бы ступила на него. Пожиратель Лун же более просто ценил Сецуну. Пока ей выгодно находиться с ним, она поистине прекрасный товарищ. Не лезет с лишними допросами, не мешает тихим вечерам, еще и боец хороший. А самое главное - не затрагивает темы прошлого. Для обоих оно болезненно. — Я просто хочу перевязать тебе руку. Ты долгожитель, но не бессмертная. Инфекции подцепить тебе легко. Сляжешь еще, это нам путь замедлит. Он был прав. Оба понимали. Хмыкнув, Сецуна все же протягивает руку товарищу. Капля крови капает на ее белое платье, оставляя пятно. Король Драконов вздыхает. Тяжело его будет вывести. Аккуратными, крайне нежными движениями он спиртом обратывает места порезов, а холодной водой смывает кровь. Он оглядывает комнату, ища бинты. От драконьего взгляда не ускользнуло бы ничего. Поиски окончились быстро. Перевязав руку Сецуне, он встал. — Не хочу тебя огорчать, но нам скоро высаживаться. Не засыпай, — Пожиратель Лун, видя, как девушка едва ли не погружается в полудрем, громко предупреждает ее и уходит. Теперь она снова одна в этой удушающей комнате. Она взглянула на столик в углу комнате. В аккуратной рамочке она хранила фото Блэйда. Каждый раз, выходя из комнаты, она прощалась с ним. Когда возвращалась - вела с ним беседы, рассказывая, как день прошел, расспрашивая о том, как его день прошел. Когда ответ она не получала, в ней просыпалась вспышка гнева. Этой комнате очень повезло, что рядом был темноволосый видьядхара, который вовремя мог удержать девушку. "Угомони свой пыл. У меня есть много других дел, кроме как успокаивать безумицу вечерами", — однажды высказал ей товарищ. С этих самых пор Сецуна часто ночами обдумывала эту фразу. Она безумица? Нет, конечно. Она бы поняла, что обезумела. Просто этот рогатый идиот ничего не понимает, вот и все. Пожиратель Лун, наблюдавший за ней до самого ее сна, лишь покачал головой. Насколько же наивной порой была девушка. Напоминало его, когда он потерял возлюбленную. Но только он смог справиться. Он обуздал безумие. Разум взял вверх. Сецуна же отдалась ему.***
Мечница оглядывалась по сторонам в поисках сама не зная чего. В последнее время она часто начала гулять по различным кладбищам, выискивая там неизвестно что. Благодаря Пожирателю Лун, она смирилась со своим безумием и даже научилась более тщательно скрывать его. Но обуздать не удалось. Частенько оно брало верх в той или иной ситуации. Это же и сделало из нее настоящую, кровавую убийцу. Настоящую безумицу, пошедшую против Охотников за Стеллароном. Ее меч оставлял за собой кровавый след. Даже Пожиратель Лун уже был не в силах остановить ее пыл и агрессию. Он ушел на Звездный Экспресс, она же напрочь отказалась и ногой ступать туда. Причины особой не было, она просто не хотела. Что-то отталкивало ее от поезда. Может, нынешняя хозяйка казалась ей...непростой. А может, сама перспектива путешествия на поезде казалась ей не лучшей. По планетам да станциям скрываться ей нравилось определенно больше. Нет постоянного экипажа, разные люди и возможность за секунды сменить личность. Годы скитаний явно отразились на ней. Выглядела крайне уставше, почти не спала, да и взрослее. На теле появились множества шрамов. Не все ранения организм расы долгожителей способны регенерироваться целиком. Волосы отросли до своей первоначальной длины, но были уже не такими мягкими, как раньше. Об уходе за ними Сецуна забыла, да и в буквальном смысле космические условия повлияли. Долгие путешествия привели девушку к истоку, к своей Родине - Лофу Сяньчжоу. Тут она, на удивление, взяла свое собственное имя. Свою личность. И наконец жила, как ей казалось, нормально. Лишь изредка ее тревожили вспышки агрессии, жажда крови, воспоминания. Генерал Облачных Рыцарей принял давнюю подругу с рапротертыми объятиями. Идя как-то по темным переулкам, Сецуна не обратила внимание на шорох позади. Думала, просто человек или любой другой представитель эрудированной расы так же возвращался домой. Лофу все-таки немалый город. Ну или вовсе очередная звуковая галлюцинация. Лишь когда она отчетливо услышала именно твердые шаги позади, Сецуна обернулась. Никого не было. "Совсем уже с ума сошла..." — подумав, она продолжила путь, еще несколько секунд следя за тем, что происходит за спиной, прежде чем обернуться, опуская руку к сумке, чтобы достать зеркальце. Но резко чуть ли не врезается в каким-то образом оказавшимся перед ней мужчиной. Она дёрнулась назад, но Блэйд быстро схватил ее за запястье и потянул на себя. Вторая рука оказывается на ее талии, сжимая и не давая двинуться. Охотник наклонил голову, заставляя Сецуну чувствовать его горячее дыхание на ухе, прежде чем немного хрипловатый голос прошептал ей: — Попалась, всё же. Давно я ждал этого, дорогая Сецуна. Последние два слова он шепчет с иронией, но в то же время и явно мягче, чем слова перед. Сецуна сглотнула. Блэйд усмехнулся, ощущая слабые подрагивания девушки. Холодно или она его боялась? — И я тоже очень скучала, Блэйд... Негромко, но уверенно ответила девушка. Она слышит тихое посмеивание. — Именно поэтому сбегала? Сецуна прикрыла глаза. Рука Блэйда с талии спустилась ниже, а вторая, забинтованная, крепче сжала запястье девушки. Она дернулась, но хватка лишь усилилась. Девушка с этой секунды сохраняла спокойствие, демонстрировала подчинение. И Блэйд, удивительно, клюнул на уловку. Или же просто сделал вид. Ведь ее отпустил. Нетерпеливость девушки проявилась сразу, она материализировала клинок и уже хотела напасть на Рена, но тот умело увернулся. Предугадал этот шаг. В смертельном танце их клинки столкнулись вновь. Для Сецуны атаки были сложны, в то время как Охотник едва ли действовал. Для него - это лишь игра. Недолго продлилась битва. Меч Блэйда оказался у ее шеи, пока сам мужчина стоял за ее спиной. Сецуна телом ощущала эту зловещую ауру, исходящую от своего врага. Врага, но в то же время возлюбленного. — Раз уж бросила вызов, постаралась бы. Я уж понадеялся, что дождался своего конца. Ты куда слабее, чем обычно. Что произошло? Девушка усмехнулась. Руки-то ее остались свободны. Она, так и не ответив, приставила кончик уже давно заготовленного кинжала к его боку. Она не один век ждала этого. Блэйд взглянул на него и не сдержал ухмылки. Она в проигравших. По этому жесту он и понял, что Пожиратель Лун о бессмертии Рена так и не сказал. — Последние слова? — в самое ухо прошептал Блэйд, специально задевая мочку уха. Тело Сецуны покрылось мурашками. Лишнее движение со стороны Блэйда — она воткнет кинжал в него. Как говорится, "нож в печень, никто не вечен". Но она определенно не учла одного. Точнее, скорее не знала одного. Зато знал он. В любом исходе победителем был он. Но девушка, убежденная в том, что выживет, лишь усмехнулась. Мечник заметно погрустнел. Больше не ухмылялся так самовлюбленно. Она — враг Охотников за Стеллароном. Не убьет он сейчас ее — нарушит сценарий Элио и дорого заплатит за это. Еще и даст шанс потенциальному врагу заполучить победу. Его личные чувства не должны помешать сценарию. От него сейчас зависит судьба мира, и не одного. Что бы между ними не было в далеком прошлом... Сейчас они — враги. Пора бы уже запомнить. Блэйд не хотел убивать ее. Это новая боль. Более сильная, чем его преследовала. Но выбора нет. В любом случае, она предала его однажды. Он еще не простил ей этого. Если сейчас он пожертвует всех во имя ее спасения, есть ли гарантия, что она не предаст вновь? Конечно, нет. Кинжал Сецуны у его бока никак не смущал Рена. Он прекрасно помнил о своем бессмертии. Но вот как жаль, что о нем не знала девушка. Иначе поступала бы так глупо? Лезвие меча прижалось к тонкой коже на шее сильнее. Первая капля крови скатилась по ключице, пачкая светлую рубашку. — Раз не хочешь ничего говорить, хорошо. Скажу я, — Блэйд вздрогнул. Почему именно он должен сделать это? В уголках глаз скапливалась влага, но мужчина плевал на это. Сколько же он хотел сказать ей. Но времени нет, Кафка или Сэм в любой момент могут подойти, увидеть эту слабость Блэйда. — Я любил тебя. Мог бы простить предательство, не пойди ты против Охотников за Стеллароном. Сецуна замерла. В глазах блеснула надежда, быстро угасшая. Он говорил серьезно? Не шутил? — Я...я тоже тебя любила, — голос сорвался. Последнее она прошептала. Настолько тихо, что едва ли было слышно. Лишь слух Блэйда уловил его. — И сейчас люблю. Прости. Дрожащей рукой, девушка вонзила кинжал прямо в Блэйда. Она действительно не знала о его бессмертии. По щеке скатилась слеза, она прикрыла глаза, думая, что сейчас увидит своего любимого человека в луже собственной крови, умирающего. От ее же рук. Но вот незадача. Блэйд горько усмехнулся. — Не ожидала? Прощай, Сецуна. В этом момент, Блэйд лезвием перерезал горло девушке. Слеза скатилась по щеке, сам меч упал на камень, с громким шумом. Рен подхватил Сецуну, смягчая ее падение. Блэйд привык к боли. Казалось, ничего уже не заставит его страдать сильнее, чем в те моменты "смерти" от рук Цзинлю. Как оказалось, нет. Смерть возлюбленной перечеркнуло все. Слез на глазах Блэйда не было. Но вот боль, душевная, поразила его. Он не мог смотреть на текущую кровь, на умирающую Сецуну. Но он стойко держался. Его рука взяла пальцы девушки, сжимая. Он ради нее оставался здесь. — Бессмертие обрел, значит... Девушка ни писка не издала. Она хваталась за жизнь, за свои последние минуты, лишь бы хоть немного пробыть с ним. Столько лет... Столько лет они вели вражду. Не имели возможности обняться, поговорить по душам. Лишь сражались. Пытались взять власть в танце смерти. Пару раз лишь они смогли поговорить. И то их прирывали. Охотники за Стеллароном так любили совать свой нос в чужие дела. Блэйд опустился на колени, аккуратно кладя голову возлюбленной на свои бедра. Его рука по-прежнему сжимала ее пальцы. Девушка молчала, но Рен мог проглядеть слезы на ее щеке. — Прости. Прости, что тогда ушла с Пожирателем Смерти. Не прощу себе этого. — Я тебе тоже. Знаешь же, не прощаю предательств. С холодом смотря на девушку, проговорил Блэйд. Его голос подрагивал, словно он едва ли сдерживал слезы. И Сецуна подметила это. — Это единственное желание перед смертью... Она уже не видела ничего. Зрение размылось, а затем и вовсе глаза закрылись. Она еще не умерла. Но была очень близка. — Хорошо. Это единственный раз, когда я прощаю предательство, Сецуна. Я надеюсь, что в следующей твоей жизни, если она будет, мы еще встретимся. И, наконец, не будем по разные стороны. Это было последнее, что Сецуна слышала от Рена. Тело расслабилось. Блэйд поднес ее пальцы к губам, оставляя последний, легкий поцелуй. — Прости, любовь моя, — с искренним сожалением прошептал Блэйд. Сецуна уже не слышала. Что-то дрогнуло в сердце Мечника. Его пронзила новая фантомная боль. Он словно начал обезумевать. И обезумел бы. Если бы не Кафка. Она появилась как мышь, тихо, вставая на спиной Рена и кладя руки ему на плечи. — Это жестоко. Почему именно я? — Нужно было убедиться в твоей преданности организации. Не переживай, со временем смиришься. Блэйду хотелось засмеяться от этого заявления. Он душевно буквально умирал сейчас. Вместе с ней. Так и должно было быть. Он должен был умереть сейчас же, вместе с ней. Но след кинжала на боку быстро срегенирировался. Он снова был живее всех живых. И как же он ненавидел это проклятие. Кафка обошла обоих и подняла меч Блэйда. Ее взгляд прошелся по уже умершей Сецуне и самом товарище, что теперь даже выглядел ужасно. И дураку понятно, что у него снова та боль. Возможно, даже сильнее. Он хотел огрызнуться, хотел послать все это куда подальше... Но промолчал. Он знал, на что шел, когда вступал. Да и должен признаться, уж кто-кто, но Сецуна заслуживала подобного конца... Пусть и явно не от его рук. Так ведь больнее. Хоть и логичнее. Блэйд молча встал с колен, подхватив на руки и девушку. Хотя бы похоронить достойно нужно было. Кафке, стоит признаться, было и самой в какой-то степени...больно наблюдать за этим. Она и представить не могла, что сейчас чувствует Рен. — Соболезную, Блэйди. И мне жаль, что так вышло. Но ты и сам должен... — Не надо, Кафка. Не сыпь соль на рану, — резко огрызнулся Блэйд. — Как скажешь.***
Со смерти Сецуны прошли уже долгие годы. Столетия. Блэйд продолжает время от времени навещать ее могилу. Каждый раз он не забывал прихватить букет белых лилий. Она ведь любила их... Иногда он даже замечал еще один небольшой букет, но уже роз. Не один он регулярно посещал кладбище. Кто был вторым, он знал, но никакого желания караулить это место, выжидая жертву, у него не было. Мечник никогда надолго не задерживался. Это было слишком невыносимо. Он винил себя, пусть и понимал: им изначально было предрешено распрощаться. Даже Кафка предупреждала, что однажды им предстоит больное расставание. Но не настолько же. После ее смерти Блэйд чаще стал подвергаться вспышкам агрессии, ночи стали беспокойнее, а фантомная боль сильнее. Еще сильнее укрепилось его желание умереть. Ему стало невыносимо жить. Раньше он мог себя успокоить мыслью, что где-то там, вдали, Сецуна живая, ходит по улицам Лофу Сяньчжоу, растрачивает свою зарплату на непонятные вещи, которые ей даже не пригодятся. Где-то там она пишет свои книги и стихи, выплескивая чувства и эмоции, и которые обязательно купит Блэйд, прочитает и сохранит на своей книжной полке. Именно оттуда он узнает о ее раскаянии, о ее болях, о ее чувствах к нему, что до самой смерти сопровождали ее. Об их совместном пути с Пожирателем Лун. Когда к организации присоединилась Серебряный Волк, он сопровождал ее на тренировочном задании. И проходила она, как ни странно, на Лофу Сяньчжоу. Каждый раз, неосознанно, но он выискивал ее новые книги. Но, к сожалению, люди уже и позабыли о существовании Сецуны вовсе. Лишь Блэйд, где-то одиноко гуляющий, будет вспоминать о ней и желать воссоединения.