***
И снова темнота… Но иная, машинальная. Да и обстановка другая и ощущение другое… Холод, безжалостный и пронизывающий на сквозь, заставляющий скрипеть кости. — «Что… Где я?» — Ник резко вскочил, взбудораженный и готовый бежать, драться, спасать свою жизнь, но куда там, руки были крепко связаны верёвкой. Вокруг серый камень спереди дверь из серого металла. И только сверху, недоступно высоко, маячили слабые лучи солнца, пробивающие сквозь решётчатое окно. Положение было крайне не завидным и Ник это понимал, этож надо было умудриться, проснуться в чужом мире, так ещё и сразу же попасть за решётку, ничего плохого не совершив. Стоять и взирать на круглые серые стены башни было глупо и Ник сел. Тело слушалось удивительно послушно, так будто Ник, никогда спортом не увлекавшийся, стал куда сильнее чем обычно, ну или во всяком случае легче. Прислонившись головой о холодную, как лёд стену Ник закрыл глаза. Глова болела, острой точечной болью, мешая сосредоточиться и хорошенько обдумать, произошедшее. — «И так раскидаем всё по полочкам»: — «Начнём с начала… Я Ник. Точно Ник. Это явно не перерождение и не сон, таких снов не бывает. Факт? Допустим. Тогда где я? Не в плане места, а в плане мира? С открытием мультивселенной, я могу оказаться где угодно… Но как? Так… Тогда стоит взять за отправную точку, что я в другом мире… Ладно, хрен с ним, я в другом мире будем считать что Факт. Тогда что дальше… Хм. Для этого надо вспомнить что произошло. Яркое жёлтое небо, наливающиеся красным, словно расцветающий цветок. Крыша. Ночная свежесть, если вообще можно назвать ту гарь свежей. Середина летнего сезона. На крыше кроме меня, ещё один человек-эльф. Стройный, завораживающий, с заплетёнными в изящную причёску волосами, палач, господин вселенной перед карой. И я подбежал к нему. Небо становилось не выносимо светлым, поэтому закрыть глаза, и ударил его. Но не вышло. Он исчез раньше… Нет, не может быть, чтобы люди растворялись прямо в воздухе. Стоп… Но тогда и путешествий в другие миры не бывает. К тому же, он — божество, а откуда мне знать что умеют боги… Или он один…».- Ник вздохнул, погладил гудящую голову, подвинулся, разминая ноги. Сидеть на холодном полу ни разу не хотелось, хватало и здешней холодной зимы, не той слякоти, которая стояла из-за глобального потепления, сейчас об этом уже смешно говорить, наступающего в уничтоженной Терре, а тут ещё и каменный пол, и лёгка кожаная куртка поверх футболки. Ник снял с руки галафон, попытался включить. Естественно не работал. Надев его обратно, вздохнул. — «Хорошо. Тогда значит некоторые «БОГИ», а может быть и люди, могут перемещаться между мирами по счелчку пальцев. Да именно Боги… Скорее всего был бы Гелеос одним богом, то ему бы не требовалось подчинение, да и не таился бы он. Значит о нас он узнал недавно, что значит что он скорее всего не единое божество, а так один из немногих. Примем пока это как условность. И так в последний момент Гелеос, перемещается в другой мир, и перемещает меня тоже… «-Ник почесал затылок — «Не сходится. Зачем ему спасать меня? Не зачем. Да и рядом его при переходе не оказалось, да и он раньше испарился… Ничего не ясно…» Дерь с резким скрежетом распахнулось. В комнату ввалился пузатый дед, с короткими рыжими волосами, жёсткой щетиной и деревянной, грубо сколоченной табуреткой, в руках. С жестом хозяина положения. Мужик поставил в центре комнаты табуретку, сел на неё, покряхтел, провёл по сухой морщинистой коже рукой и произнёс. — Ну ча? Адепт, крестьянин, оруженосец? Рассказывай не стесняйся. Врагов тут нет, лишь тишина да крысы. Ну и я. А если ча и лишнее сболтнёшь, так это не страшно. Смерть рассудит, да и ча там, все равны и ваши и наши. Ты если ча извини. Сам знаешь, ты наших клал. За дело правое стоял, так и мы тош, ток с другой стороны. Так шо уж пожалуйста на смерть то не сетуй, работу я свою знаю хорошо. Быстро и качественно, а там уж сочтёмся. Палач я, будем знакомы. Ник не сетовал. И даже не боялся. Неизбежность участи как-то слишком просто и откровенно легла перед его взором. Да и должен был он умереть, тогда вместе со своим миром, сгореть в адском пламени небесного светила, но нет. Он жив. Но жив не долго. Вот теперь всё встало на свои места. Гелеос перенёс его для того, чтобы унизительно казнили, а он откуда-то может из толпы, а может и с небес, всё же так и не понятно кто он, бог, божок или самозванец, с улыбкой понаблюдает как умирает последний Терриец. — Ник.-Коротко представился юноша.-- Я не адепт, не оруженосец, и не воин. Оказался на поле случайно, не знаю как… — Ну тогда тебе не повезло.-Палач хмыкунл. — Верю что не адепт, адепт с верёвкой бы уже давно справился бы. Ник пожал плечами, связи с будущей гибелью, тяга к знаниям этого мира, куда-то пропала. Мир выцвел, и стал серым, простым. — Ча совсем хреново? Ты не горюй. Светлейший всё видит. Авось на том свете и пощадит. — Нет ни кого там наверху. Только небо, звёзды и другие миры. — Ча, брось. Сверху небо, звёзды и Светлейший. Он нас спас от тирании владык, даровал нам знания, за это и бьёмся за свободу и за Светлейшего. Он не просто Бог, он символ! — Да? И кто же это? -Ник чуть улыбнулся, этот просторечный мужичок с пивным пузиком, и понятия не имел о том что в нескольких метрах от него сидит представитель другого мира. Доказательство того что Магии нет. Что есть только могущество, знания и прогресс. Однако улыбался он не долго, новый мир, все эти переходы, и Гелеос ни как не хотели сходиться с новыми знаниями, догадками и фактами, что Ник успел составить прибывая в чужом мире. — А ча его знает? Я что старший свещеник? Вот к нему и все вопросы. Тока боюся у тебя времени на них нет. Опоздал ты. Да и не нужны они тебе теперь. Он пришёл к нам с неба. Показал путь к просветлению, и просветил нас. А куда нам, если ча, нас сам Бог удостоил милости, а значит грешно противится его воли. А тут старые правители не согласились. Войной пошли. — Войной? С Богом? Это как? — Парень как так вышло что ты вообще ничего не знаешь? Память потерял что ли? Или юродивый. Если ча, так и скажи, может и обойдётся. Хотя. Не… Не похож ты на юродивого. Ник покачал головой. — Да нет, просто день был тяжёлым. — Ну ничего скоро мы это исправим.- Палач встал потянулся. небрежно взял табуретку и двинулся в развалочку к выходу своей грузной походкой, он явно никуда не спешил. Голова гудела, по коже гулял пронзающий рой острых волн холода, на душе скребли кошки. И всё же в этой истории было что то не так. И не в самой, многое, что упускающей подаче Палача, а в целом. — Палач.-Ник всё же осмелился его так назвать и поднял голову, пронзая мужика грозным взглядом. Это движение далось ему крайне не легко но всё же. — Ты же не просто так зашёл. Зачем? -Твёрдо спросил юноша. Палач лишь усмехнулся. — А ча? Не скучай скоро встретимся. -Сказал он. И вышел, захлопнув дверь из серого металла. Ник остался один. Всё путалось и плыло. Однако холод придавал бодрости, не давая расслабиться, уснуть или забыться, на оборот он всё структурировал, придавал чёткости, ясности мышления. Мысли кружились в голове вставая на свои места. Он Ник, не простой смертный, он нечто выше, тот, кто способен проходить сквозь миры. Раньше он об этом не знал, не догадывался, лишь предполагал, а сейчас знал наверняка. Он может найти Гелеоса, наверняка тот никакой не бог, а такой же сверхчеловек как и Ник. Только не простой сверх, а сверхопытный, владеющий тайными знаниями или умениями. Тем что позволяет выжигать планеты, которые не признают свою волю. А коль так, то сама судьба велит, найти его и прекратить его безумства. Только как? Как если ты связан? Как, если тебя скоро казнят? Выход только один, понять как переходить из мира в мир.***
Его не вели, толкали по чистой городской площади, где каменные дороги каким то необычайным образом были сухие, а сугробы красились только по бокам крыш, таверн, небольших, но солидных домиков с большими белыми печными трубами, небольшими балкончиками и резными ставнями. Ветер дул, продувая до последней косточки, но это было теперь даже приятно. После холодной каменной башни, где сквозняки замораживают высасывая из тебя чуть ли не душу, хороший свежий ветер, особенно для того кто всю свою жизнь прожил в душном загаженном городе где вся твоя жизнь расписана, не вся конечно, но основные моменты, эта легкая амброзия, была великолепной не смотря на то, что ты сам скрючевшись от холода ступаешь босиком по каменной дорожке, ко цетнру старого, города. Ник шёл раздетый. Только нижнее бельё было при нём. Его раздели, все вещи отняли, он даже и не сопротивлялся. Даже наверное не удивясь его странноватой одежде. Возможно, потом после его кончины, вещи пойдут по рукам, и ими будут гордиться как диковинкой. Да… Что не говори, а свобода тут была ого-го. Ну вот и деревянный пост возвышающийся над простым людом, который с громким шуршанием расступился впуская Ника на помост. За ним шагнули и стражники. У одного в руках была верёвка, серая гладкая, без волосинок и тонких ниточек, просто поводок, из неизвестного материала. Поводок на шее отдавал чем то родным, чем то зовущим к себе, но одновременно и чужим, настороженным и недоверчивым. Второй стражник сжимал в руке копьё, направленное в Ника, иногда слегка подбихивая его, прикасаясь остриём к его бледной, обмороженной коже, оставляя небольшие царапины. Ник морщился, но шёл. Ни черта, у него не вышло, ни разобраться с перемещениями, ни сбежать своими силами. Он злился, но ничего не мог сделать. Малейшее движение, копьё стражника, пробьёт его насквозь, пробьёт чётко, без жалости и сожаления, продемонстрировав всем, какой формы у Ника сердце, которое будет ещё жить своей жизнью, сокращаться разбрызгивая оставшуюся в груди кровь на радость толпе. Дерево было скользким, буровато красным и Ник даже знал от чего, но развивать эту мысль не стал. К чему? По цетру платформы, стоял пенёк. Обычный пенёк. По всему виду сосновый, только такой же бровато красный как и все доски вокруг. Ника замутило. На подиум под всеобщий гвал и улюлюканье вышел он. Толстоватый мужичок, с мешком на лице, но в мешке не было необходимости, Ник и так знал его. Палач был одет, так же как и в башне, тепло, но просто, без изяществ. Видимо сам привык к своей работе. В руке сиял здоровенный бердыш. И как только он сделал первый шаг к бревну, толпа смолкла. Ника толкнули, кажись одновременно с этим нанеся и удар под коленки. Голова стукнулась о пень. Ну вот опять на лице кровь. Ещё старая бугрилась грязными пятными, как по нейц опять текла новая. Тут кажись уже разбил лоб. Чья то рука резко повернула голову. Ник увидел толпу людей заворожённо и с благоговением смторящая за палачом. Именно он был центром внимания, он судья, он избавит их, простых горожан, от врага. Ник закрыл глаза. Помирать так без страха, хотя какой может быть страх когда он уже смирился. Или может повезёт и в этот раз, ещё раз окажется в другом мире, только в более удобной обстановке? А может он переходит в другие миры после смерти? Нет это уже чушь. Но надежда только на чудуо. Мгновение, второе третье. Толпа удивлённо и благоговейно вздыхает. Потом проходит ещё мгновенье. Ну где же топор? Да и вязкости перехода не ощущается, да и какой переход когда слышишь звуки толпы? — Встань, дитя. -Произносит старческий голос. Ник открыл глаза. Передними стоял белый кристально белый, наверное белее чем сам идеально белый снег подол плаща, пошитый золотом. Внутри шевельнулась надежда. Надежда и страх. Но подол стоял ничего не делая. Ник аккуратененько поднялся, ощущая а себе любопытные взгляды зевак. Встал, разогнулся, своей бледной фигуркой. Передним, стоял мужчина, прекрасный в белом плаще и мантии подшитой золотом. Его белоснежная борода гормонично сочеталась с усами. Добрые голубые глаза, лазурнее самого синего неба, Ник мог покляться что таких голубых глаз на его Терре явно не встречалось, Добродушно смотреи на него. Грязного, залитого кровью и дрожащего от холода. --Ну что же ты так…-Тихо произносит прекрасный. Потом подходит обнимает. Заботливо снимает с себя плащ, накидывает на дрожавшего Ника. Тот ошарашенный не поимающий снова ничего, что то мямлит наверное благодарит. Но старичок, прекрасен. Он отстраняется от Ника, угрожающе смотрит на старжников. — Как вы посмели! Осудили бедного дитя! Он же чистый! Разве не видите, что он ничего не знает о наших законах! — Но господин… — Начал было один. — Мы не могли знать… — Полно ваших отговорок. Вы будете наказаны. Но позже. Старичок поворачивается лицом к изумлённой толпе, что уже начала шептаться шушукаться, волноваться, как целый океан, океан людей что ещё несколько минут назад, желали смерти Нику, а сейчас растерянные и ошарашенные наверное не меньше самого Ника. Видимо были готовы поверить во всё. Среди них были и те, кто был одет достаточно богато, в меха разных цветов. Кто и по беднее, в плохинькие шерстяные штанишки и вязанную кое-как шапку, заплатанную куртяху. Были и совсем сброт, весь порванный в лохмотьях, практически не защищающим от холода, с завистью ютились между домиками зажиточных, мечтая оказаться на месте Ника под защитой бородача, который явно был кем-то на вроде культиста. В Терре раньше жили верующие в богов люди, кто верил в одного кто в многих, да только не выжержала их вера сломалась. И по итогу все террицйы были атеистами… Были до последних событий, хотя если разобраться то и Гелеос, на бога не тянет. Поэтому правительство объявила, что все люди верющие в кого либо, не зависимо от того привлекают они кого то в эту реглигию или нет, от ныне будут называться культистами. Культист вскинул руки к небу и произнёс. — Люди! Славные защитники Элендора! Мы стоим на пороге новых побед. Всевывшний наконец то явил нам на свет, нового героя, что поведёт нас, свергнет последний аплод тиранов.- Толпа заворожённо внимала, шепотки стихли, на лицах лишь напряжение, даже недоумение и непонимание куда-то делось с лиц горожан. Лишь готовность внимать, и ждать результата, не больше не меньше. Казалось что им сейчас не важно ничего, ни жизнь или смерть Ника, ни денежное довольствие, ни пропитание, ни услуги. Их интерес был заострён, нет, отточен на культисте., а тот всё продолжал, будто бы вкушая всё внимание. Было сразу вилно что он верит в свои слова, и готов положить жизнь за свои убеждения. — Этот юнец.- Праповдник чучть посторонился указывая ладонями на всё ещё стоявшего, и ждавшего своей участи Ника.-- Он был осуждён не справедливо.Он чист духом. И это значит что кровавой войне придёт конец! Толпа выждала секнду. Каменные лица, ещё не приняли, не обработали информацию. Было такое ощущение что перед тобой стоят сотни компьютеров, словивших вирус трояна, но что они, люди, живущие в эру мечей и лат, могут знать о цифре, двоичном коде? Правильно, ничего. Однако это не мешало им созерцать площадку, своими потухшими глазами, а самим лихорадочно думать о себе, себе любимом. Ник знал этот взгляд. Взгляд замкнутости, взгляд безысходности. Когда понимаешь, что что-то не так, где то фальш, но сделать ничего не можешь -загрызут, перетрут, измельчат в порошок и развеят по ветру, назвав новой вспышкой заболевания, против которой уже чудом придумана вакцина. И все поверят. Проглотят правду сквозь зубы, сжимаемые от натуги, чувствуя что, что-то тут не так. Видимо и среди других миров, этот взгляд не меняется, перенося именно этот болезненный смысл. Но вот уже толпа дружно аплодирует, смеётся и ликует. Заметил ли Культист промедление и эту паузу толпы? Вряд ли. Скорее всего нет. Но Ник, не забудет этот взгляд. Нет, конечно, сами события могут выскользнуть из памяти, затеряться, покрыться пылью и копотью. Но встретившись с ним снова, сразу поймёшь, где его видел, и почему от него по коже бегают мурашки. — А теперь, чистое дитя, назови своё имя.- Голос был приветлив, чуть любопытен и по отечески тёплый. — Ник.-Честно произнёс он, сухим неподатливым голосом. Голосом который живёт отдельно от сознания, голосом раба которого спасли и выкупили, но не освободили. — Интересное имя…-Культист улыбнулся в свои шёлковые белоснежные усы, усмехнулся в бороду. — Чтож Ник пойдём со мной, нечего тебе здесь делать, тут лишь кровь и боль. Но ничего не поделаешь, таков мир, таков закон Праповедник, мягко подходит, берёт Ника за плечо и куда-то, не спешной походкой уводит, пока толпа ещё во всю ликует. Ник не сопротивляется. Просто идёт. Слишком много всего, слишком чтобы думать, сейчас нужно только одно- жить, и отдохнуть. А потом уже всё остальное. Старичок видимо угадал мысли своего подопечного. — Сначала сон. Разговоры потом.-Распорядился он мягко и не принуждённо. Ник повиновался. Он этого хотел. Он не думал. Просто жил.