Я подарю тебе любовь...

(Текст будет идти от лица Музы). Я разлепила глаза, потому что в окно рвалось солнце и светило прямо в глаза. Надоедливый лучик солнца сначала замер на моей щеке, потом поднялся до глаз. Я начала ворочаться. В теле была страшная слабость, какое-то опустошение и боль в сердце. Ужасное чувство. Я всё ещё всё помнила. Всё до последнего момента, вздоха, слова… Я скинула одеяло и села на кровати. Долго не задерживаясь в таком положении, я спустила ноги на пол и огляделась. Ах да, я же в комнате Ривена. Оглядев себя, я обнаружила на себе пиджак директора интерната. Чёрт, сколько времени вообще? Я, кажется, в пространстве теряюсь. Встала на ноги. Голова тут же закружилась. Наверное, не стоило вставать так резко. Я посмотрела на дверь, и мои глаза поползли наверх, над дверью. Там весели настенные часы. - Полдвенадцатого… - прошептала я и удивилась своему слабому голосу. Он был не то чтобы слабый, а какой-то тихий, как будто я всю ночь орала. Я решила выйти из комнаты, и пройти в рабочий кабинет Ривена. Открыв дверь, я обнаружила Его за столом, что-то усердно решавшим и зачеркивающим. Галстук лежал на столе, Его рубашка была расстёгнута до груди, а волосы растрёпаны. Он, что всю ночь не спал? Заметив чье-то присутствие, Он резко повернул голову в мою сторону и слегка улыбнулся. - Доброе утро, - прошептал он, откидываясь на спинку кресла. – Ты как? Я промолчала и просто стояла на месте. Он внимательно смотрел на меня, а потом протянул руки ко мне и прошептал: - Иди ко мне. Я подняла голову и, увидев его серьезный взгляд, пошла к нему. Не успев подойти толком к Ривену, как он резко притянул меня к себе, уткнувшись лицом мне в живот. - Я больше никогда никуда тебя не отпущу… никогда никому не отдам… - прошептал он. Его руки крепко обхватывали меня за талию. Я слегка погладила его по голове. Никогда не видела его таким. Нет, ситуации, когда он был вот таким разбитым, я уже видела, но чтобы он так выглядел – нет. - Страшно подумать, что было бы, если бы я не успел тогда… - Ривен…- прошептала я, удивляясь, что ему так важно это. Что ему так важно, что со мной… Он, наконец, поднял голову и посмотрел в мои глаза. Я увидела в них большую уверенность, прикрытую небольшим беспокойством. Ривен не отпуская меня из объятий, посадил к себе на колени. Его руки сползли ко мне на коленки, которые, между прочим, до ужаса болели. Я вчера на них вроде упала, когда убегала из интерната. Но прикосновения Ривена как будто лечили их, мне не было больно от его прикосновений. Его губы отыскали мою шею среди волос и нежно поцеловали. - Ривен… - прошептала я, обняв его одной рукой за шею, а другой, положив на его руку. Губы парня спускались всё ниже и ниже и остановились, когда дошли до начала груди. Ривен отстранился от меня. - Прости. Читал вчера мораль этому уроду, а теперь поступаю ничем не лучше, чем он, - сказал он. - Но это не так, Ривен, - прошептала я, всё ещё не отойдя от его поцелуев. - Я вообще не должен был даже знакомиться с тобой, а про быть вместе… как бы ты потом не пожалела. - Пожалела? О чем ты? - Иногда из-за любви к тебе я становлюсь сумасшедшим. - Со всеми бывают. С тобой я тоже становлюсь другой. Немного сумасшедшей. Ривен почему-то ничего не ответил. Эта тишина показалась мне какой-то подозрительной, давящей… обычно он всегда что-то отвечал, а тут… Неожиданно зазвонил телефон Ривена. Его рука, не глядя взяла телефон, и поднесла к уху. Я услышала чей-то мужской голос, который сказал, что «всё готово». На что Ривен просто повесил трубку. - Что-то важное? – спросила я, сжав руку Ривена крепче. - Нет. Только не сегодня. Я не брошу тебя одну именно сегодня. Ты плохо чувствуешь себя, я это вижу. Может, проведем этот день только вместе? –спросил Ривен, заглядывая в мои голубые глаза. Я просто кивнула. - Только вот думаю, мне стоит переодеться, а то я в твоём пиджаке «плаваю», - рассмеялась я. - Ты уже смеешься – это хорошо. А насчёт пиджака… в нём ты мне нравишься ещё больше. - Но не в нём же мне идти, - слабо улыбнулась я. – Его снять здесь? - Не стоит. Потом вернешь, - понял Ривен мой коварный план. Он-то помнит, что у меня под ним ничего нет. - Тогда я пошла переодеваться, - я встала с Ривена и пошла к двери. Приоткрыв немного дверь, я проверила, нет ли никого за ней и, убедившись в полном отсутствии людей, и вышла из кабинета. Когда я закрыла за собой дверь, я вновь услышала голос Ривена, и решила остаться на ненадолго. Я прислушалась. Он говорил с кем-то по телефону… - Сегодня я там не появлюсь. Но продолжайте бурить. Скоро всё начнется. Всё. Выполняйте, - это всё, что я смогла услышать. И знаете что? Я ничего не поняла! О чем говорил Ривен? Что бурить? Что он задумал? - Муза! – я повернула голову на зов и увидела Кайу. Чёрт! Я же в пиджаке Ривена… а если она что-то заподозрит? - Ты чего здесь делаешь? - Эмм… я была у директора, - выпалила я. Кайа как-то странно посмотрела на меня и, вздернув левой бровью, оглядела мой внешний вид. Но она, видимо, предпочла не обсуждать его, а просто молча подумала об этом. - Ты, кстати, обещала мне спеть что-нибудь, ты помнишь? – перешла она с темы на тему, чему я была безумно рада. - Давай сегодня вечером, а то сейчас… сейчас я немного занята, - прикусила я язык, чуть не сказав правду девушке. Кайа понимающе кивнула и снова замолчала. - Я пойду? – что с ней? Какая-то она сегодня спокойная… - Да, конечно… ты ведь куда-то спешила? Я кивнула и постаралась по-быстрому скрыться с «места преступления», пока меня не поймал кто-то более любопытный. Дойдя до своей комнаты, я захлопнула за собой дверь и начала собираться. (Текст будет идти от лица Ривена). - Вызывали? – в мой кабинет постучалась Хина и, не дождавшись ответа, сразу же приоткрыла дверь. - Да, заходи, - ответил я, приводя себя в порядок, застегивая рубашку. – У меня есть к тебе разговор. - Я слушаю, - Хина встала около двери. Почему не подошла ближе? Может потому что боялась? Нет, просто она четко видит границу дистанции между главным и второстепенным. - Я уеду на пару дней в южную часть… ребята продолжают бурить ход в интернат оттуда. Скоро здесь начнется шоу. Грандиозное шоу! Как только я вернусь, всё начнется. Поэтому сделай так, чтобы Муза не узнала ни о чем. Хорошо? И, кстати, встреть новых «жителей» интерната. Они приедут этой ночью, когда меня уже не будет. И ещё. Не давай скучать Музе и лезть во всякие неприятности. - Слушаюсь, - ответила Хина на автомате. Она никогда не отказывала мне. - И, кстати, помнишь, что сегодня за день? – я улыбнулся ей, вспоминая кое-что. Она подняла глаза на меня и внимательно посмотрела, как будто видела в первый раз, как будто пыталась запомнить черты моего лица… - В этот день, два года назад я подарил тебе свободу, - напомнил я ей. Это долгая история, и вряд ли кто-то когда-то узнает о ней, кроме нас с Хиной. Девушка просто промолчала, наверное, почувствовав зависимость от меня. Свобода. Это было сказано слишком громко. Она перестала быть зависимой от тех людей, но теперь она в моих руках. Более жестоких… моя рука не дрогнет, когда нужно будет подставить дуло к её виску и прострелить ей голову. - Я могу идти? – спросила она, не хотев ворожить прошлое, которое ещё не зажило. - Почти. Ты знаешь Брайана? – поинтересовался я. - Это тот новенький? Видела пару раз… но… в южной части нет, - ответила Хина. Я уверен, её сердце пело, что я сменил давящую тему. - Ему там делать нечего. Нос не дорос. Он новичок в делах мафии, поэтому я отправляю его сюда. Смотри, чтобы руки не распускал. И следи, чтобы с Музой меньше общался, - предупредил я. Мало ли, что ему на ум придет… я ни с кем не собираюсь делить свою Музу. Хина молча кивнула и уже хотела открыть дверь, как я снова её остановил. Наверное, она не ожидала от меня этого, но я сказал. Уж слишком боли я причинил ей… - Спасибо, - прошептал я, смотря ей в глаза. Она слегка улыбнулась и поспешила уйти. Я остался в кабинете один. (Текст будет идти от лица нового героя). «Ты раб системы, ты ненужный хлам, Один шаг влево и узнаешь сам, Вкус первой крови из разбитых губ». Зачем уничтожать себя изнутри? Зачем обманывать себя собственными бессмысленными надеждами? Всё равно он будет с ней, а не со мной… зачем тогда всё это? Любовь жестока. Очень жестока. Я помню тот день… помню до последнего слова. Два года назад. 1 октября. Несмотря на раннюю осень, за окном стояла ужасная погода. Лил холодный дождь. Он как будто врезался в кожу и оставлял глубокие раны, которые не заживали. У меня была семья… любящий отец, прекрасная мать… младший брат… Всё разрушилось в один момент. В моей стране началась война. Жестокая война между двумя сторонами страны. Мне было двадцать четыре года, но я до сих пор не могла постоять за себя. Мы жили на границе, где развязалась война и были первыми, кто попал под пушки повстанцев. Я до сих пор помню эти кровавые тела моих родителей, моих братьев… но я… со мной распорядились по-другому. Сами, как говорится, выбрали мой путь, мою судьбу. - Она пойдет с нами, правда, красотка? – до сих пор помню слова того военно-начальника, который должен был защищать нас, а не воевать и убивать. Я смотрела вслед отдаляющего от меня старого, разрушенного города… города, где я родилась, города, где должна была учиться, встретить любимого человека и жить спокойно… но за меня всё решили в один миг. Я не знаю, сколько меня везли куда-то, тогда время перестало иметь большое значение. Но приехали мы в какое-то серое, огромное здание двадцать этажей высотой. Что это было за место, я не знала, потому что на улице стояла глубокая ночь, и понять, где я была не то чтобы нелегко – невозможно. Меня завели в какую-то большую комнату, ничем не освещенную. Здесь меня и оставили. От бессилия я рухнула на холодный пол и просто разрыдалась. Я не знала, что будет со мной… что сделают со мной здесь. И где «здесь»? Неизвестность и безысходность пугали меня, заставляли оглядываться от каждого шороха. Так я и просидела на полу несколько часов, пока кто-то не зашёл в эту комнату и тут же не закрыл за собой дверь. Но мне хватило этого света, чтобы увидеть, что меня окружало все эти часы. Целая гора трупов, обеззараженных, испачканных в крови. Девушки, которые были здесь, были обстрижены коротко, а их рот замер в выражении немого крика… Я сама непроизвольно закричала и тут же мне закрыли рот рукой. - Если ты не будешь кричать и сделаешь всё, что я тебе скажу, ты не окажешься в горе этих трупов, - сказал мне чей-то мужской голос. Я слегка повернула голову, но из-за темноты, которая глушила мои глаза, не могла разобраться кто это. Он убрал руку. А я решила просто не кричать. Смерть. Близкая смерть. Она пугала меня. Я была пугливой девушкой… и всегда боялась всего на свете. А смерть. Это слово никогда не употребляли в моём присутствии. Мужчина взял меня за руки и повел в сторону этих трупов. Я не понимала, что он собирается делать… не знала, что меня ждет. - У тебя красивые рыжие волосы… такие длинные… я вижу их блеск даже в темноте, - прошептал мужчина, перебирая в руке мои длинные волосы. Я отращивала их с самого детства, и сейчас они были приличной длины… но… я услышала размах и через секунду мои локоны лежали на трупах этих девушек. Я схватилась за волосы, которые должны были быть у меня, но почувствовала только воздух… Мужчина обрезал мои волосы до самых ушей, насильно подстриг под мальчика… я закричала. Видимо, я разозлила его, и он со всего размаха порезал мне руку на месте сгиба локтя. Слезы хлынули из глаз, я прикусила губу. Только бы снова не закричать. - Я же говорил тебе не кричать! Я ненавижу кричащих девок! – прорычал мужчина мне на ухо и прошелся ножиком ещё и по моей шее. Там до сих пор виден шрам. Он расположился, начиная от шеи и заканчивая грудью. На память. Чтобы я никогда не забывала об этом. Потом он содрал с меня одежду и больно впился в шею. В тот самый шрам. Я закричала ещё больше. Что было дальше я помню смутно, но помню, что мне было ужасно больно и что помню точно, меня изнасиловали там. Но что странно не убили как остальных. Меня оставили в живых… оставили гнить на этой чертовой планете, где правит бесчеловечность и равнодушие. Именно в те дни заточения я поняла весь смысл жизни. Любви нет, есть только ненависть и злость одержимых людей. Те дни изменили меня… ценности – семья, любовь и верность, медленно уходили на второй план. Я просто хотела жить и дышать воздухом. Как растение. И больше ничего. И вот… 1 октября… мужчина не пришел ко мне в то время, когда обычно приходил. Не пришел. Хотя никогда не опускал возможность поиздеваться надо мной. Он не пришел. За железной дверью, которая отделяла меня от этого жесткого мира, было очень шумно, я слышала выстрелы и звуки падающих тел. Потом взрывы… да. Вот здесь я и умру. В своей тюрьме. Но… Я увидела свет. Дверь открылась не так, как обычно. Она открылась полностью, запустив сюда весь свет. Я прикрыла глаза рукой, а потом, когда привыкла к этому свету, внимательно посмотрела на того, кто зашёл. Я увидела молодого мужчину с оружием в руках, которое было направлено на меня. Бордовые волосы… уверенный взгляд, смешанный с жестокостью… сильные, накаченные руки. Он был главным, это я поняла сразу. Всё показывало это. Его уверенная поза, он стоял как статуя, приросшая к полу, и смотрел на меня своим холодным властным взглядом. - Зачистка мусора! – сказал он и направил своё оружие в сторону моей головы. Я медленно закрыла глаза и просто ждала, пока он выстрелит. Но почему-то он медлил. - Ты осталась жива среди всех этих трупов? Почему тебя не убили? – вдруг спросил он. Я не стала отвечать на его вопрос и вообще открывать глаза. Я не хотела ничего говорить, не хотела искушать его. Я ведь знала, что ему нравится моя жалость, кем бы он там не был. - Ты сильная. И ты пойдешь со мной! - он одним рывком поднял меня с этой груды трупов и притянул к себе. Просто повезло? Можете говорить, что вам угодно. Но в этот день изменилась моя судьба. Я, наконец, нашла свой истинный путь. Да. Убивать. И как бы это страшно не звучало в ваших головах, я всегда вспоминаю Его слова и оправдываю себя: «Всегда есть выбор – быть убитым или быть убийцей!» Когда он вывел меня из этого здания, я увидела, как оно пылает огнем. А множество людей в черных одеяниях и с белыми нарисованными крыльями на спинах, стреляли в каждого, кто пытался сбежать из этого здания. Их осталось немного… тех, кто издевался надо мной. Когда Он вышел из здания со мной, все сразу же склонили оружия и упали на колени перед Ним. Я ошарашенно смотрела на них. Нет, это были не солдаты… это были кто-то другие… они как звери, которые подчиняются одному королю – льву. И этот лев – Он. Это была Его мафия. Мафия, ставшая для меня семьей, где учат быть сильным, где учат стоять за себя, где учат сражаться за свободу и быть самим собой, несмотря ни на что. Это была мафия… нет, это была непростая мафия… это были посланники дьявола, который на побегушках у Бога. С каждым днем, который я проводила в их непостоянном логове, где меня учили всему, я чувствовала, что становлюсь сильной… я становлюсь другой. Я становлюсь совершенно другой. И не было здесь унижения. Не было неравноправия. В мафии были одни мужчины, но ни один из них не делал каких-то намеков в сторону моего пола. Все сражались со мной на тренировках на равных, они не делали мне поблажек. И когда я победила каждого из них, Он решил посоревноваться со мной. Я увидела великолепную боеспособность, которую не видела раньше. Он уложил меня на землю после первой же минуты. Но я видела, как он делает свои приемы. Всё тело напряжено, он не оставляет ничего в своем теле, чтобы оно не было включено в борьбу. Ничто не отдыхает. Его игра мускул… его удары, рассекающие воздух… вот почему его считают главным. Он великий человек, который может всех поставить на место. Абсолютно всех. «Немного правил, но ты должен знать: Не задавать вопросов и не лгать, Когда ты здесь, ты принимаешь бой, Дерись за право быть самим собой!» - с этими словами я пришла в эту мафию, и я никогда её не покину. Я буду биться бок о бок с Ним… я буду верна Ему до последней капли моей крови. И если когда – то Он окажется на эшафоте, я пойду за Ним… Я пойду за ним…Потому что Он идет по пути разрушения принципов, которые навязывают каждому с самого детства… но я не хочу жить по этим принципам, и поэтому мой путь рядом с Ним. Он начался с Ним и Он закончится с Ним… и неважно что Он оставит в истории – позор или величие, для меня Он всегда будет Богом.