Я подарю тебе любовь...

(Текст будет идти от лица Музы). Еле разлепляю глаза. Первое, что чувствую – это жуткую ноющую боль в затылке. Боже… что со мной? Что произошло? Пытаюсь вспомнить то, что было ранее. Собираю кусочки пазл из воспоминаний, чтобы получить целое изображение. Лев… мафия… стрельба… ах да, в меня же стреляли. Но почему я не чувствую боли в ногах? Туда же стреляли, так же? - Муза, ты очнулась! – перевожу взгляд в сторону и вижу нависшего надо мной Ривена в светло-голубой рубашке, первые пуговицы которой расстёгнуты, что позволяет мне увидеть грудь парня. Мы не одни в спальне…Моргаю. Это точно. За пеленой балдахина различаю слабый силуэт человека. Не знаю, почему я так плохо вижу. Либо потому что у меня сотрясение, либо балдахин искажает изображение. – Сем, ты можешь быть свободным. Она пришла в себя, - говорит Ривен видимо как раз-таки этому силуэту. - Если что сыворотка на столе, - отвечает чей-то грубый мужской голос. - Спасибо, - искренне отвечает Ривен. Не знаю, почему именно «искренне»… мне просто так кажется. - Всегда к Вашим услугам, Ястреб, - я вижу, как он кланяется Ривену и покидает спальню, тихо закрыв за собой дверь. Он так тихо уходит, что я даже не слышу его шагов по коридору. Теперь мы с Ривеном наедине… но сомневаюсь, что сейчас я в состоянии хотя бы пару слов связать, чтобы сказать, что со мной всё хорошо, и избавить его от лишних беспокойств. - Как твои ноги? – я замечаю в его глазах нешуточное беспокойство. - Я их почти не чувствую… - отвечаю я. Какой тихий и слабый голос…ужасно. - Это действие сыворотки. Моя мафия разрабатывает лекарство от всех болезней, это одна из копий. Способствует быстрому заживлению ран и тканей. У тебя даже шрамов не останется, - Ривен слегка гладит меня по голове. – Но голова… мы бы могли сделать инъекцию и туда, но твой организм бы не выдержал… это слишком сильное лекарство. - Всё хорошо, Ривен… - выдавливаю из себя жалкого вида улыбку. – Сколько я была без сознания? – не знаю почему, но именно этот вопрос мне хочется сейчас задать. - День… я думаю, это действие сыворотки, - отвечает парень, сидя рядом со мной и гладя меня по голове. Странно заметить, но его прикосновения заставляют меня чувствовать себя лучше. Я закрываю глаза и поддаюсь этим мимолетным ощущениям. Ривен молчит, ничего не говорит на протяжении пяти минут, а потом я решаю покончить с этим гробовым молчанием, потому что тогда я начну копаться в себе… и что из этого выйдет, всем давно известно. - Что насчёт Льва? Ривен перестает гладить меня и не сразу даёт ответ на вопрос, но почему-то продолжает смотреть мне в глаза. - Ты больше никогда его не увидишь, Муза, - наконец даёт ответ он. Но это не тот ответ, который я желаю услышать. Мне нужен более определенный. Боже, когда это я стала такой беспощадной? - Твоя мафия убила его? Или нет? - похожу на настоящую стерву. - Иногда забвение лучше убийства… - он целует меня в лоб. Забвение? О чём он? Я не понимаю. – Тебе следует отдохнуть. После этой сыворотки в теле ужасная слабость. Поспи, я не покину тебя. Обещаю. Его фиолетовые глаза прожигают меня насквозь. Иногда мне кажется, что он считывает что у меня происходит сейчас внутри, словно с открытой книги. Иногда очень тяжело отвести взгляда от этих глаз… но именно сейчас они настолько тяжелые, что твоё тело невольно содрогается, встречаясь с ними. Говорят, первое впечатление о человеке всегда обманчиво. Это правда. Сколько мыслей было в моей голове, когда я впервые встретила Ривена. Он предстал передо мной, как богатый папенькин сыночек, который даёт девушкам отворот и поворот. Ему все подчиняются из-за его денег, а те, кто находится в подчинении, боятся его. Когда я первый раз на него посмотрела, я думала, что он именно такой. А когда он заговорил со мной, я поняла, что влюбилась в этого поистине странного человека… моё мнение не менялось о нём до тех пор, пока я не проснулась в «новом мире». В мире, где правит сатана. Глупо звучит, наверное. Но разве простой человек может уничтожить столько живого без угрызения совести? Отнюдь. Сколько раз я думала о том, чтобы сбежать, после того, как узнала какой он на самом деле. И я даже пыталась это сделать. Но почему-то каждый раз меня что-то останавливало… я каждый раз оборачивалась назад. Почему? Быть может, я просто по-настоящему влюбилась в этого человека? Не брав во внимание его деньги и чрезмерную закрепощенность… нет… я полюбила его душу. Да, душу дьявола, чёрт возьми. А может, и я не такая уж и святая? Может, я уже сама прогнила до такой степени, что помолвка с дьяволом меня ничуть не испортит? Я не могу ответить на свой вопрос, почему же я всё-таки остаюсь с ним. Мозг кричит во всё горло, чтобы я бежала, а сердце тихо шепчет: «Останься». Эти органы никогда не будут в ладу с собой, а я никогда не смогу покинуть Ривена. Наверное, такова судьба Музы Мелоди, девочки из интерната, которую забрал принц на белом коне, подарив не только страдания, но и счастье. Да и что такое страдание? Мне кажется, они закаляют человека. Если бы я так много не страдала, смогла бы я адекватно воспринимать то, что творится в этом мире? Да уж, адекватным моё поведение точно не назовешь… но я, по крайней мере, жива. Жива, хотя все остальные люди умерли… и жива благодаря кому? Благодаря этому дьяволу, который сейчас так нежно и трепетно гладит меня по голове. Всё это тяжело для восприятия моим сознанием, но я готова нырнуть с головой в этот океан, кишащий акулами. И не только нырнуть, но и выжить там. Ведь на меня всегда сверху смотрит Ястреб, оценивает… его глаза не обмануть, его слух не провести… только посмотри в другую сторону, только предай его – и он вонзится в твою плоть. - Муза, я люблю тебя… - после этих слов, все мои мысли улетучились. Боже… почему Ястреб говорит это мне? Мне. Его добыче. А может вовсе и не добыче? Я закрываю глаза. Лучше поспать. А иначе мои мысли загрызут меня. – Сегодня я покажу тебе мой идеальный мир. Это последнее, что я слышала. Дальше меня захватил сон. Мне не снилось абсолютно ничего. Наверное, так сказалась усталость и потеря крови. Крови… этой алой жидкости, без которой человек не проживёт и дня. Всё-таки забавное существо, этот человек. Считает себя независимым, свободным… но на самом деле он всегда под властью своего организма. То же и с Ривеном. Как бы он не жаждал свободы, он не обретёт её, пока не умрёт. Хотя будем ли мы свободны там… в другом мире? Никто не знает. Никто, кроме тех, кто умер. Жаль, я не могу спросить у них ответ на мой вопрос. Засыпать и просыпаться от того, что кто-то гладит вас по голове – чувство, которое я не могу передать. Вот только на этот раз я чувствовала свои ноги, а в голове осталось небольшое подобие боли. В остальном, я чувствовала себя как нельзя лучше. Что же это за сыворотка такая? И откуда она у него? Быть может, не только убийствами занимается его мафия, как вы считаете? - Доброе утро, - Ривен лежал со мной рядом, опираясь головой на руку, упёртую в подушку кровати. - Утро? Снова утро? Боже, я что проспала ещё один день?!? – мне было страшно это осознавать. Ривен утвердительно кивнул. – Ты сам-то спал хоть? - Я могу не спать очень долго, не беспокойся. Ты, наверное, голодна? Я попрошу горничных, чтобы они принесли завтрак в спальню, - после этих слов он взял свой телефон и, нажав на нём всего одну кнопку, положил обратно на тумбочку возле кровати. Это что кнопка вызова горничной? На телефоне? Занятное изобретение. – Чем бы ты хотела заняться эти десять минут? - Я хочу принять ванную. Можно? – я присела на кровати. – Кажется, твоё лекарство действует как надо. Я больше не чувствую боли. - Да, это лучшее изобретение моих химиков. Но… у него есть побочки. Сонливость, недомогание, головокружение… Но что-то мне подсказывает, что человеку, который выжил благодаря этой сыворотке уже глубоко наплевать на побочные действия. - Правильно, - я посмотрела на свои ноги, прикрытые одеялом, постаралась пошевелить пальцами на ногах. Они как будто задеревенели, но главное, что я их чувствую. Сбросив с себя одеяло, я подметила, что до сих пор нахожусь в своей пижаме и легком халате. Да… в этом тогда я и вышла из спальни. В этом в меня и стреляли. Как только я вспомнила об этом, по моей спине пробежал холодок. Забавно заметить, ведь в моей памяти почти не осталось боли, которую я чувствовала, истекая кровью. Плохое так быстро забывается… - Всё в порядке? – Ривен заметил мою резкую сосредоточенность на своих ногах. – Тебя отвести в ванную? - Нет, нет, спасибо, - улыбаюсь я. – Всё хорошо. Встаю. Ноги будто не мои, совсем не слушаются… Боже. Как же тяжело идти, словно мне протезы вставили. Шаг. Ещё один шаг. Как будто вечность не ходила. Меня отвлекает мысль о том, что мне одеть, поэтому я заглядываю в свой далеко не маленький гардероб, который мне подарил Ривен. - Как думаешь, что мне надеть? – спрашиваю я вслух. Ривен, сначала не понявший, что вопрос задан ему, молчит. - Мы пойдём сегодня на свободу. Так что одевай то, в чём тебе будет комфортно, - ответил он. Я киваю и хватаю первые попавшиеся джинсы, белую блузку, похожую на ту, что я надевала в первый раз, попав в дом Ривена, правда, у этой воротник доходит до самого горла. Сегодня я обую кеды. Да, простые кеды. Думаю, после двух выстрелов в ноги, мне это дозволено. Закрываю шкаф и направляюсь к выходу из спальни, под слова Ривена, что если я опоздаю, мой кофе может остыть. Я улыбаюсь, только он не может видеть моей улыбки, так как я уже покинула территорию спальни. Нашей спальни, как бы порочно это не звучало. Да и если на чистоту, что-то во мне поменялось после всего, что произошло с этим миром. Наверное, я стала его пороком, от которого он никогда не сможет избавиться. По дороге в ванную, я размышляю о словах Ривена, сказанных мне совсем недавно. На свободу… он не случайно употребил это слово при мне. Любой, кто услышал бы это, подумал, что мы какие-то уголовники, которых сегодня отпускают на волю, на свободу. Но для меня свобода – это что-то большее. Я рвусь к ней намного сильнее, чем любой преступник, отбывающий свой срок. Я не преступник, но я и не ангел, который принимает всё, что преподносит судьба. Я действительно жажду свободы, которую Ривен так ловко забрал у меня, а сейчас готов отдать…. Нет. Я не права. Не отдать. Дать взаймы. Человек, связавший свою судьбу с главарём опасной мафии, просто не может получить свободу во всех её чрезмерных количествах. Я никогда не буду свободна по-настоящему. Я буду хвататься за каждый шанс, за каждый клочок материи, которые предоставят мне секундное пребывание на свободе. Но постоянно быть на ней, обладать ей, жить ей… я не смогу. Могу поспорить, что даже тогда, когда город очистится от пороков, как говорит Ривен, он не будет отпускать меня так просто за пределы особняка. Я всегда буду под присмотром своего главного порока, главного греха – Ривена. Горячая ванна идет мне на пользу. Она отгоняет дурные мысли, позволяет расслабиться. Но я всё равно тайно предвкушаю, где-то в глубине своей души, обманывая разум, что скоро окажусь на свободе… Время принятия ванной подходит к концу, и я подготавливаю себя к выходу. Вылезаю из ванной, ещё не надев одежду, перематываю вокруг себя полотенце, закрепляя его на груди. Мой силуэт попадает на зеркало и я смотрю в своё отражение. Если подумать, так, просто задуматься всего на секунду… что во мне нашёл Ривен? Я маленькая, серенькая мышка-девочка, которой всего 16 лет и ей ещё далеко до красотки женщины, которая разбирается в этой жизни. А может, ему просо захотелось новых ощущений? Фыркаю. Мне не понять. Сбрасываю полотенце, всё так же смотря на себя. Всё-таки кое-что у меня есть, несоответствующее моему возрасту и статусу. Видимо это его и привлекло. Перестав рассматривать себя, я надеваю нижнее белье, застегиваю пуговицы на белоснежной блузке, натягиваю джинсы, всё ещё замечая, что ноги плохо меня слушаются, и затягиваю на голове высокий, тугой хвост. Собрав пижаму вместе с прошлым бельем, я кидаю их в стиральную машину. Пижама и халат вряд ли грязные, нет. Просто хочется избавиться от всего, что напоминает мне тот день…отмыть от грязи… Остались только кеды. Присаживаюсь на край ванной и натягиваю один ботинок. Слышу какой-то скребущийся шорох… совсем недолго. Замираю, прислушиваясь. Ничего. Тишина. Что это могло быть? Может, мыши? Очень сомневаюсь, что в особняке Ривена вообще водятся такие животные. Натягиваю второй и быстро завязываю шнурки. Странно, что я испугалась какого-то шороха, ведь по сути дела, у каждого дома что-то когда-то шелестело и шуршало. Многие из вас даже не предавали этому значения. Но вы бы слышали этот странный, раздражающий шорох. Сомневаюсь, что его издавало вообще что-то живое. Думая об этом, по телу проносится холодок. Выхожу из ванной, даже не выключив свет. Направляюсь в спальню в быстром темпе, не оглядываясь назад. - Муза, ты как раз вовремя. Твой кофе ещё не остыло, - Ривен сидит на кровати, балдахин которой отвернут вверх. Теперь у меня есть возможность видеть всё, что происходит на кровати. Парень одет в чёрный спортивный костюм, на груди которого я вижу уже давно известный мне знак. - Да, спасибо… - я подхожу к нему ближе, перестав его разглядывать, сажусь на край кровати и отпиваю глоток. Тёплая жидкость льется внутрь меня и оставляет приятное ощущение. - Всё хорошо? Выглядишь немного взволнованной, - заметил Ривен. - Всё отлично, - улыбаюсь. Ага, как же! Так я ему и скажу, что испугалась обычного шороха в ванной. Да он тогда меня высмеет, так ещё и потом до конца жизни вспоминать будет. Нет, не такой он человек… - Тогда нам ничего не мешает отправиться в город прямо сейчас? - Непременно. Ты ещё спрашиваешь? – я стараюсь переключиться на другую тему. С Ривеном у меня это отлично получается. Закончив со своим завтраком, мы покинули пределы особняка. Выйдя во двор я всё ещё не могла поверить, что делаю это без всякой опаски, что меня поймают, что потом устроят взбучку… На сердце спокойно и умиротворенно. Так ещё не было никогда с тех пор, как я живу в этом особняке. Хотя… я не могу вспомнить таких моментов даже тогда, когда жила в интернате. Что говорить о том коротком времени, проведенным с отцом… я совсем его не помню. А значит, свободы там не было. Покинув территорию, мы сели в машину Ривена. Как же давно я не ездила на машине. Кажется, что я многое забыла, став заложником в этом особняке. Заложником… так говорю, как будто меня там мучили. Меня лишили только возможности выходить из дома, а я тут устраиваю. - Куда ты хочешь поехать? – спрашивает Ривен, когда усаживается за руль и заводит мотор машины. - А куда можно? – неуверенно задаю свой вопрос я. – Как говорится, не все же места чисты от грязных людишек? - Муза, - Ривен смеется. – Планета полностью очищена теперь. Разве я стал бы вести тебя куда-то, не будь оно так? - Тогда я хочу в самый центр. - Предупреждаю сразу, там многое изменилось. Рассчитываю на твоё адекватное поведение, Муза Мелоди, - Ривен посерьезнел. Я неуверенно кивнула, так чтобы он понял, что беспокоиться, в прочем-то не о чем… но в голове уже были размышления на эту тему. Многое изменилось… почему в моей голове сразу всплыли разрушенные здания, трупы, море крови?.. Ах да, всё это я видела по телевизору за считанные минуты до смертей всех людей из интерната. Их тела так быстро убрали, поэтому я могу даже не сомневаться, что в городе тоже навели порядок. Проезжая улицы города, его площади, дома, так варварски совсем недавно потерявшие своих хозяев, парки… я замечала лишь одно изменение – в городе не было ни единой души. Абсолютно никого. Если честно, поверить в это просто невозможно. Моё сознание не принимает это всерьёз. Вот я и обманываю саму себя, что это просто сон. Когда мы приехали на главную площадь города и покинули машину, я всё-таки заметила ещё одно отличие нового мира от старого. Тишина… глухая, мертвая, загробная тишина… не поют даже птицы, ветер больше не играет с деревьями, которые усажены на протяжении всей площади. Раньше здесь всегда было много людей, здесь играли дети, здесь было шумно и весело… но почему же? Почему я не могу вспомнить хотя бы на мгновение этот звонкий смех? Тихо… эта тишина бьет по ушам, как бы парадоксически это не звучало. Эта площадь, эти деревья, эта дорога, выложенная плиткой до самого конца площади… всё пропиталось тишиной. Здесь, как нигде больше, я слышу, как громко бьется моё сердце. Закрываю глаза и пытаюсь вспомнить хоть какие-то картинки из прошлого… хоть что-то. Но ничего не выходит. Я помню, что здесь было, но я не помню, как это всё жило, не помню звуков… эта тишина заглатывает меня целиком. Мне становится плохо. Я не привыкла к такому. Все здания вокруг целые и невредимые… как будто все люди просто взяли и исчезли в воздухе. Мафия пытается создать, таким образом, иллюзию того, что никакой крови и разрушений не было, не было никаких улиц, усыпанных мёртвыми телами… не было ничего. Но я-то знаю, что сейчас стою на могилах тысячей людей. Конечно, может и меньше, ведь Ривен нападал ночью, когда большинство людей спали в своих домах… но вероятность того, что кто-то пытался спастись бегством – не мало предполагаемая. - Я не могу в это поверить… - шепчут мои губы, не слушаясь моего сознания. Да и что здесь вообще можно сказать? - В это сложно поверить, я согласен. Сложно поверить, что на это планете остались только мы с тобой и моя мафия. Все мятежники и другие мафии будут истреблены в течение месяца, я могу тебе это гарантировать, - он так спокойно об этом говорит, как будто мы обсуждаем не жизни миллионов людей, а простые глупости, детские игрушки! - А может, хватит кровожадности? – осмеливаюсь спросить я. После этих слов, глаза Ривена темнеют. Я понимаю, что сказала нечто лишнее. - Моя кровь ещё не отомщена, - ответил он, подходя ко мне и останавливаясь наравне, смотря на голубое небо. – Ты только прислушайся к этой тишине… нет никакого шума. Абсолютно никого. И так везде. В каждом уголке планеты, - от этих слов меня начинает подташнивать, а без того слабые ноги превращаются в вату. – Разве не об этом мы оба мечтали? Теперь нам никто не помешает любить, - с этими словами он поворачивает голову в мою сторону и обхватывает руками мои щеки. Его руки теплые… как только такой человек мог убивать? Мне стоит пережить его жизнь, чтобы ответить на этот вечный задаваемый мною вопрос, наверное. – Мы больше не будем прятаться, заходить куда-то раньше, выходить откуда-то позже… мы повелители этого мира. Ты – моя королева, ты избранная этого мира. Я не могу поверить словам, которые он говорит, которые я сейчас слышу. Заворожённая ими я смотрю в его глаза. Он касается моих губ, его руки обводят мою талию, одна рука спускается на пятую точку. После недолгого поцелуя, он смотрит мне в глаза и спрашивает еле слышно, но здесь, в этой тишине, его голос звучит очень громко: - Скажи мне, что я прав. Скажи, что я делаю всё правильно. Скажи, что этот мир теперь мой. Ну же, скажи! – его тон повышается с каждым разом и я понимаю, что сейчас эти слова сами сорвутся с моих уст. Моё сознание говорит мне, чтобы я ни в коем случае не говорила это. Ведь это ужасно. Сколько людей пострадало. Сколько крови было пролито… но нет, я как загипнотизированная смотрю в его глаза… Боже, я это говорю… как я вообще могла произнести такие слова вслух? Я ведь презираю то, что сделал Ривен. Это неправильно! Неверно! Он улыбается и прижимает меня к себе как можно плотнее. Мне становится больно от его объятий, но я не могу это остановить. А хочу ли я? - Ты потрясающая девушка, Муза. Никто бы не принял меня. Все считают меня монстром. Все ненавидят меня… Но только не ты. Ты совершенство, - после этих слов он снова впивается в мои губы. На этот раз я отвечаю ему на поцелуй, обвожу руками его шею, касаюсь стоящих дыбом волос. Всё-таки я вовсе не потрясающая девушка, какой меня считает Ривен. Я лгу себе и лгу всем вокруг. Я ужасна хотя бы потому, что люблю Ривена. Но думаю, если бы вы когда-нибудь встретили свою настоящую любовь, именно настоящую, которую любили бы всем сердцем и готовы были бы сделать ради неё всё, вы бы поняли меня. Он убийца… он главарь сотни убийц. Он дьявол воплоти. Дьявол, которого я так люблю и которого так жажду. - Забавно говорить, что было бы, увидь нас сейчас на главной площади целующихся люди. Они бы стали ворчать и возмущаться. А меня бы ещё обозвали мужчиной, страдающим любовью к малолетним девочкам. Я рассмеялась. От чистого сердца рассмеялась. - Но такого больше никогда не будет. Мы будем делать то, что хотим и когда хотим, - с этими словами он подхватил меня на руки, обхватив руками мою попу. Я крепко вцепилась в него руками. - Ривен, ты что задумал? – я посмотрела в его глаза, в которых мелькал разыгравшийся огонек. – Если здесь нет людей, это вовсе не значит, что я не смогу тебя ударить за всякие непристойности. - Я лишь хочу стать тебе ещё ближе, чем раньше… намного ближе, - немного подтолкнув меня, я оказалась на бампере машины. Ривен налёг на меня. - Ривен, подожди, - я попыталась его остановить. – Только не здесь… здесь же смерть, - не знаю, почему я это сказала. Само вырвалось. Да и объясниться я больше никак и ничем не могла. Ривен удивленно посмотрел на меня, не отпуская из своей хватки. - Смерть? Где? – вопрос был таким глупым, но таким, как будто он мне поверил. – Здесь только одна смерть, Муза… - прошептал он, как змей. – Тебе озвучивать имя? Я сразу же всё поняла. Поняла то, о ком он говорил. Всего одна смерть… хоть это существительное и женского рода, это не мешает Ривену примерить его на себя. Только вот больно уж долго он не желает снимать это полотно. Смерть… Ривен – смерть… всё правильно. Я хотела донести до него совсем другое, но он тоже угадал со своими рассуждениями. Теперь на этой планете живёт одна только смерть… тихая, мертвая… И эту смерть составляет не только Ривен, его мафия и окружающее вокруг… но и я. Единственная выжившая девушка… мне пришлось взять на себя эту ношу, прикрыться этим платом. Смерть… я не принесла смерть людям, я никого не убила. Нет. Я убила себя. Убила свою душу, изменила свою жизнь, предала свою судьбу. Как объяснить вам то чувство, когда ты чувствуешь себя тряпочной куклой, из которой сделали марионетку и подвесили на веревочки? И знаете, кто держит эти веревочки и дергает, когда только соизволится? Смерть… Ривен. - У меня к тебе есть предложение. Довольно заманчивое, - Ривен отвлек меня от мыслей. Он больше не пристает ко мне? Странно. Я даже не заметила. Может, потому что я до сих пор торчу на бампере машины Ривена? Точно. – Мне хочется показать тебе, что далеко не вся тишина так угнетающе. В этом районе ещё нет птиц, природа наказывает меня за моё распоряжение её ресурсами, знаю. Но я знаю остров на этой планете, где ещё осталось это всё – птицы, ветер, даже шум моря. И я был бы очень признателен тебе, если бы ты составила компанию мне в моём недолгом путешествии. - Туда, где ещё осталась жизнь… - зацепилась я за смысл сказанных Ривеном слов. Я посмотрела на него. Его глаза полны надежды и веры в то, что в моих глазах, в моём сознании, он действительно поступает правильно. Если бы мы были незнакомцами, я бы отталкивали его идеи, признавая, что они не могут быть идеальными. Ведь если говорить коротко, он провернул революцию, после которой… жизнь на планете исчезла бесповоротно. Но когда любимые глаза смотрят на тебя и хотят, чтобы их признали, чтобы приняли и полюбили, ты осознаешь для себя сам, не слушая разум, а поддаваясь лишь этому странному чувству, что этот человек, чтобы он не совершил в этой жизни, прав. Потому что он уже очень давно принял тебя… - Когда выезжаем? Иногда простая фраза меняет человека до такой степени, что он теряет буквы из слова смерть… теряет, доходя до той черты, когда их не будет в его душе совсем.