When you love someone

Хёнджину нравится Феликс. Нравятся его мягкая улыбка, веснушки, россыпью раскиданные по щекам, и смешной акцент, с которым он говорит по-корейски. Хёнджину нравится Феликс — он себе в этом признался ещё полтора года назад, когда, напившись в стельку, целый вечер рыдал у Сынмина на коленях. А вот самому Феликсу, который за это время издевательски похорошел, он не признался до сих пор, и, чем больше времени проходит, тем сильнее ему кажется, что он уже никогда этого не сделает. Ну потому что какой, к чёрту, Хван Хёнджин, когда за Ли хвостиком бегает добрая половина института? Единственный Ликс в хёнджиновской жизни, который принадлежит только ему — полосатый кот, подобранный где-то на улице около года назад, и (Господи боже) Хёнджин действительно не смог придумать ничего лучше, чем назвать животное именем своей безответной любви. Где-то в глубине души, конечно, он всё ещё продолжает надеяться, что однажды сможет пересечь границу френдзоны, но младший раз за разом безбожно разбивает его (сердце) надежды, неизменно появляясь на вечеринках только с новыми пассиями. *** Феликс любит гулять, смеяться до колик в животе и плавать. Он мечтает войти в сборную страны и усердно тренируется, раз за разом занимая лидирующие места на соревнованиях между лучшими спортивными универами в Сеуле. Джин же воды боится просто до обмороков (не будем лукавить, он немного драматизирует), но зато преподаватели на вступительных экзаменах единогласно признали в нём лучшего танцора среди всех претендентов на поступление. В тот день глаза Ли блестели особенно ярко, когда он смотрел на него и говорил, насколько им гордится, и Хёнджин правда готов отдать своё истерзанное месиво, на месте которого у нормального человека, по идее, должно быть сердце, чтобы снова ещё хоть раз увидеть этот взгляд, предназначенный именно ему, а не кому-нибудь ещё. Феликсу нравятся яркие цвета, приятные сюрпризы и сладкое, и поэтому Хёнджин невозмутимо тратит последние деньги со стипендии, чтобы на 14 февраля подарить ему анонимную валентинку с целой коробкой конфет в придачу. Минхо, совершенно случайным образом об этом узнавший, ещё неделю его стебёт, но Хвану откровенно всё равно, лишь бы видеть, как довольно австралиец улыбается, пока уминает сладости за обе щеки. Глаза у него при этом сияют так заманчиво, что Хёнджин, завороженный, и сам раз за разом расплывается в по-дурацки влюблённой улыбке. Феликс любит солнце, игры и животных. Они каждые выходные проводят за настолками у Хёнджина в комнате в общежитии, пока Ликс, судорожно схватив сумку, не уносится обратно к себе до комендантского часа. Ли также нереально быстро находит общий язык с хвановским котом (младшему его представляют Сони), и блондин не может прекратить нервно хихикать, когда пушистый каждый раз вскидывает голову и довольно мурлыкает, если он зовёт по имени не его, а друга. Феликс любит не спать допоздна, собирать карточки с известными пловцами и смотреть фильмы. Хёнджину стыдно в этом признаться, но он до сих пор хранит билеты со всех их совместных походов в кино где-то под матрасом и густо краснеет, когда новый сосед, Джисон, случайно находит их, перепутав однажды койки. Объясняться ещё более неловко, чем выдерживать чужой сконфуженный взгляд, но адекватная реакция парня немного успокаивает, а фраза «Не волнуйся, я ничего ему не скажу» и вовсе делает Хана героем следующего месяца в глазах влюблённого танцора. *** Лицо нового бойфренда Ликса бесит до такой степени, что хочется расписать его под русскую хохлому, но, к счастью, на вечеринке слишком много народу, а Хёнджин, кажется, ещё более или менее вменяемый, чтобы ни с того, ни с сего затевать потасовку. Он с трудом находит в себе силы мило улыбнуться, вроде, Уёну, а как только парочка удаляется, практически залпом проглатывает пару шотов какой-то тёмно-красной бурды, подразумевающей под собой самодельные коктейли. Чан и Сынмин синхронно качают головами, зная, чем это грозит. Несмотря на габариты, организм Хвана максимально категорично реагирует на алкоголь. И почему-то об этом помнят все, кроме самого Хёнджина. Ровно через полчаса, основательно опьянев, он находит Уёна зажимающимся в углу с каким-то абсолютно левым парнем и тут же вспыхивает от ярости. Парень, к слову, даже не из их универа, однако это обстоятельство его ничуть не спасает. Может, блондин и выглядит слабым, но удар у него поставленный, да и драться он умеет относительно сносно (Чанбин-хён плохому не научит), поэтому разнять их первые минут пять никто даже не пытается. Спектакль заканчивается только тогда, когда среди всего этого гвалта и безобразия возникает хозяин квартиры и выпроваживает всех троих вон. На улице неестественно светло для позднего вечера, холодные порывы ветра перебирают взъерошенные пряди, и Хёнджин усаживается на бордюр, обняв колени. Глубоко дышит и, кажется, даже немного трезвеет к тому моменту, когда рядом с ним кто-то бесшумно опускается. — Ликс? Что ты тут делаешь? Тяжёлая макушка австралийца медленно опускается на плечо старшего, и он громко вздыхает, печально улыбаясь. — Я? Сбегаю, — и, видя озадаченность на чужом лице, добавляет. — Мы с Уёном, вроде, только что порвали. В воздухе повисает долгая пауза, пока Хёнджин не нарушает её неловким, запоздалым «Оу-у-у…». Феликс в ответ смеётся тихо, но по-родному и тепло, и Хёнджину кажется, будто он действительно умирает (пока что только фигурально). — Почему ты каждый раз выбираешь каких-то придурков? Нравится страдать? — слова вырываются сами, Хёнджин не успевает подумать (да и не очень пытается, в общем-то). Ли снова смеётся. — Поверь, это ещё не самый худший из моих крашей. Он вынимает из кармана белоснежный платок и промакивает им кровоточащую губу дурашливого хёна, улыбаясь при этом так, что вся вселенная Хвана за какую-то секунду сначала рушится, а потом снова собирается воедино. Остатки его пьяного мозга разбиваются о чужую беспощадную недосягаемость, отключая последние тормоза. Он устал, он больше не может ждать. Хёнджин хватает Ликса за запястье и тянет на себя. Целует глубоко и жадно, так, словно завтра никогда не наступит, и это его последний шанс. Дышит в чужую шею и оставляет на ней дорожку влажных поцелуев-бабочек до самого уха. Шепчет глубоким голосом, вложив в эти смазанные слова все свои чувства, которые так долго кипели у него на душе: — Прекрати гоняться за мудаками и посмотри уже на меня. *** Хёнджину нравится Феликс. Нравятся его яркие глаза, в которых словно собрались звёзды всей галактики, и большое доброе сердце. А Феликсу нравится Хёнджин, он готов разбить колени, сокрушаясь о том, что был жестоко глуп, раз так долго не замечал взаимности, и они оба негласно понимают, что теперь между ними всё правильно.