***
Тогда Стэйн был занят и собирался оставаться таковым еще пару дней, во всяком случае, так он сказал Изуку. В общем, ему было скучно. В одиночестве торчать в сарае было неинтересно, страдать от издевательств в школе - неинтересно, быть незамеченным дома - неинтересно. А вот что было весело, так это бродить посреди ночи по темным переулкам. Это тоже была очень плохая идея, но он был незаметным, быстрым, и у него был нож. Кроме того, у него был капюшон и маска, скрывающая большую часть лица. Чаще всего он сливался с тенями, и его не замечали. Он делал это не в первый и не в последний. Иногда он не мог усидеть на месте. Он не мог перестать думать, чем бы он ни занимал свои мысли. Иногда чтение, выполнение домашнего задания или сидение в интернете не могли его отвлечь. Его мысли были бы слишком громкими, слишком грубыми и слишком опасными. Спарринг со Стэйном помогал. Помогали прогулки. На этот раз первый вариант отпал, и он выбрал второй. Мало кому было интересно наблюдать за маленьким ребенком, бегающим по улицам в полночь. Не то чтобы он был ребенком, ему было тринадцать лет, большое спасибо. От размышлений его отвлек шум, крики и удары металла о металл. Любопытствуя, он побежал в сторону суматохи. Скорее всего, он бы ничего не сделал, но если кому-то понадобится помощь, он либо отвлечет нападающих, либо найдет способ позвать на помощь. Выглянув из-за угла, он остался неподвижен и молчал, наблюдая за происходящим перед его глазами. К стене был прижат человек, одетый в костюм и темные солнцезащитные очки, которые не имело смысла надевать посреди ночи. Хотя, возможно, это было связано с Причудой. Изуку сосредоточился на втором человеке, который двумя кулаками прижимал «Солнцезащитные Очки» к стене. Он понял, что тот молод, не так молод, как Изуку, но парень был подростком, в длинном черном плаще, с ярко-белыми волосами, и некоторые участки его кожи поблескивали - нет, это был какой-то пирсинг. «Я сказал тебе, чтобы ты, черт возьми, оставил меня в покое! Я говорил тебе, что в следующий раз, когда я поймаю тебя, преследующего меня, я сожгу тебя дотла, и знаешь что? Это следующий раз!» Оу. Изуку моргнул, не зная, что делать. Не совсем понятно, кто был «плохим парнем» в этой ситуации. Не поймите его неправильно, он знал, что никто не бывает полностью хорошим или полностью плохим, но здесь его чувства были смешанными. «Успокойся, мальчик. Если ты думаешь, что я хочу -» «Мне плевать, что ты думаешь, придурок!» Затем беловолосый подросток поднял кулак и ударил «Солнцезащитные Очки» по лицу. Сильно. Изуку вздрогнул и крепче сжал рукоять ножа. Судя по всему, удар вырубил парня, потому что он сполз по стене и тяжело упал на землю. «Чертов мудак.» Для пущей убедительности подросток ударил «Солнцезащитные Очки» ногой в грудь. Изуку думал, что на этом все закончится, но беловолосый подросток поднял руку, и Изуку заметил его кожу, выглядевшую странно в ночной темноте, но тут появилась искра, а затем из руки подростка вырвался голубой огонь. «Я же говорил, что в конце концов ты превратишься в пепел.» Может быть, когда-нибудь уроки, которые вдалбливал ему Стэйн, закрепятся, и привычка всегда бросаться в беду напролом прекратится. Но этот день был не сегодня, и потребность спасать людей была сильнее потребности быть умным. Изуку выбежал из своего угла навстречу подростку. «Погоди! Остановись!» Подросток замер, повернув голову в сторону Изуку, который остановился на безопасном расстоянии от него с поднятыми вверх пустыми руками. «Что за.» Изуку сделал шаг вперед. «Пожалуйста, не убивай его! Или, э, сжигай его. Или я тебя остановлю.» Подросток вскинул бровь, не впечатлившись, что, впрочем, справедливо, и пошевелил пальцами, которые все еще горели бледно-голубым огнем. И да, возможно, все это было очень плохой идеей. В планы Изуку на эту ночь не входило сгореть заживо. «Просто… убивать людей — не всегда выход.» Подросток фыркнул и закатил глаза. «Заткнись, ты ничего не знаешь.» Изуку пожал плечами. «Мне жаль, если он причинил тебе боль, но тебе лучше обратиться в полицию или к Героям, а не делать это. Месть - не лучший способ решения проблем.» Подросток отошел от «Солнечных Очков», что было хорошо, но направился к Изуку, что было… менее хорошо. Но вскоре он остановился, когда оказался достаточно близко, чтобы Изуку смог понять, что он видит.. Кожа была не просто странной. Она была обожжена. Шрамы от ожогов. Скрепленные скобами. Изуку был знаком с ожогами, хотя они никогда не были такими сильными, как эти... Он перестал считать, сколько раз возвращался в сарай с новым, а потом Стэйн лечил его раны. «Уродливо, да?» Изуку вздрогнул, поняв, что пялился. «Нет. Просто. Я знаком со шрамами от ожогов, вот и все. А твои связаны с твоей Причудой? Как побочный эффект? Но обычно консультация по Причудам помогает в этом. Или, по крайней мере, я так думаю. Никогда там не был.» Он болтал. Но подросток не ожидал, что его спросят об этом, судя по выражению его лица. «Хм. Если нет, то тебе обязательно нужно сходить и провериться. Потому что… Это не может быть хорошо для остальной части твоей кожи, верно?» Беловолосый мальчик усмехнулся, затем посмотрел на мужчину, все еще лежащего без сознания на земле. «Я уже, блять, пытался.» Оу. «Значит, ты решил, что убийство — это выход?» Так, с какой стати он это сказал, и кто дал ему право говорить, ведь если он не перестанет говорить подобную чушь, его сожгут дотла. Но, к удивлению, подросток фыркнул, бирюзовые глаза снова посмотрели на Изуку. «Он не умер. Пока что.» Изуку посмотрел на «Солнцезащитные Очки». «Ну, если он преследовал тебя или что-то в этом роде, почему бы не обратиться в полицию...» «Уже, блять, пытался. Проигнорировали. Сказали, чтобы я возвращался домой, мол, я просто трудный ребенок. Что за кучка мудаков.» Подросток засунул руки в карманы плаща, ударяя носком ботинка по грязи на земле. Изуку сложил руки вместе, переплетая пальцы, и сказал: «Я пытался сказать кому-то из органов, что надо мной издеваются и… подстрекают к самоубийству. Они сказали, что я просто слишком чувствительный и что другие просто играют. Так что я понимаю.» Они некоторое время смотрели друг на друга, в них поселилось тихое понимание. Они разделяли горечь и гнев. «Я не хочу его убивать.» Изуку удивило не это, а то, что он сказал ему это вслух. «Но?» «Он хочет отправить меня домой. К моему отцу. И. Я не могу. Я не… Я больше так не могу.» Изуку посмотрел на подростка, действительно посмотрел на него. Он вздохнул. Жизнь действительно была дерьмовой для некоторых людей, да. Он решил поделиться чем-то еще, в качестве обмена. Секрет на секрет. «Я не помню, когда в последний раз видел свою мать. Она меня избегает, и мне кажется, что я ей больше не нравлюсь.» Подросток коротко рассмеялся, но не потому, что это было смешно или он так издевался. Просто... это были понимание и горечь. Некоторое время они стояли в тишине, нарушаемой далеким звуком сирен. «Кстати, меня зовут Даби. А тебя?» «...Можешь звать меня Изуку.» Даби кивнул, вынул руки из карманов, вытащил сигарету, которую зажал между губами, и зажег ее маленьким голубым пламенем от указательного пальца. «Красиво.» Даби вздрогнул, удивленно глядя на Изуку. Он… не хотел говорить это вслух, как и половину того, что он сказал. Но это прозвучало, и он смирился с этим. «Твоя Причуда. Даже если она тебе вредит, она очень красивая.» «...Спасибо.» Он затянулся сигаретой, подержал ее несколько секунд, затем выдохнул, дым поднялся и закружился в воздухе. «Значит… ты не сожжешь этого парня заживо?» Даби фыркнул, затем покачал головой. «Неа.» Изуку помедлил, а потом решился. После всего того, что он сказал, он все еще цел, так почему бы не продолжить? «Я знаю, иногда кажется, что нет другого выхода, кроме как ответить на насилие насилием. Но это не так. И это несправедливо, и это больно, и это действительно отстой. Но это не единственный выход.» Даби посмотрел на него, потом в сторону и спросил: «Тогда как же по-другому?» И Изуку снял маску. Было странно вести такой разговор, скрывая лицо. «Не знаю, я еще не разобрался. Но я думаю, что стать тем, кого ты ненавидишь, - это не выход.» Беловолосый подросток застыл на месте. «Ага. Может быть.» После этого Даби докурил сигарету, и они еще немного поговорили: о дерьмовых родителях, о старых мечтах, о разочаровании в обществе. Но тут «Солнцезащитные Очки» зашевелился, просыпаясь, и Даби кивнул ему. «Увидимся, Изуку.» «Ага. Держись подальше от неприятностей, Даби.» «Я постараюсь.» И так они разошлись, Изуку пошел обратно, откуда пришел, а Даби исчез в очередном темном переулке. Пока он шел обратно к сараю, он думал о том, как легко было бы ему просто... перестать заботиться и сойти с ума. Просто... вернуть людям то, что они дали ему. Боль. Ненависть. А еще он думал о Героях и о том, что некоторые из них на самом деле не так уж и хороши, и что цели Стэйна действительно виноваты в том, что они просто дерьмовые Герои или дерьмовые люди, и он думал о Старателе и о том, что он был Героем с огненной Причудой, и что у него был самый высокий счет разрушений и сопутствующего ущерба. Хм. Разве Тодороки недавно не потеряли ребенка из-за «несчастного случая на тренировке»? Странно. Ему было интересно, скоро ли он снова встретится с Даби, и все ли у него в порядке. Но долго его не видел. На самом деле, пока не прошло несколько лет.***
Сейчас «Ты не хочешь победить?» Изуку отрицательно покачал головой. «Нет. Я хочу остаться как можно более незаметным. Я стремлюсь к Подполью.» Шинсо хмыкнул и замолчал на некоторое время, все еще пытаясь освободиться от тканевой веревки оружия захвата, к чему Изуку и Джиро уже начали привыкать после трех дней попыток помочь Шинсо в этом. Джиро вроде как перестала помогать, так как сама ничего не знала об оружии захвата, и у нее была своя тренировка, когда она не спарринговала с Изуку. Шинсо выругался, заставив Изуку фыркнуть. «Я тоже собираюсь в Подполье», — добавил Шинсо. «О, это здорово! Это очень подходит к твоей Причуде.» «Хм.» Затем Изуку сжалился над ним и помог ему освободиться от оружия захвата. «У меня отношения любви-ненависти с этой штукой.» Изуку рассмеялся над этим. «Мне потребовалось очень много времени, чтобы научиться владеть клинком, не поранившись, так что не испытывай давления, если не знаешь, как пользоваться этой штукой через три дня.» Шинсо хмыкнул, собирая оружие в руках. «Почему ты выбрал ножи?» «Их было проще всего достать и тренироваться с ними.» Звук открывающихся дверей заставил их обернуться: в зал вошла Джиро с тремя стаканами в руках, которые она пошла купить по просьбе Изуку и Шинсо. И он был даже рад прерыванию, потому что теперь, когда Шинсо осмелился задавать вопросы, он не останавливался, и это заставляло Изуку нервничать и чувствовать себя неловко, потому что иногда ему приходилось лгать. Джиро уже была рядом с ними, раздавая напитки. «Итак, холодный кофе для Шинсо-куна», — она протянула стакан Шинсо, который пробормотал слова благодарности, — «дынная содовая для меня и энергетик для Зеленки.» С этими словами она бросила осуждающий взгляд на Изуку, который с насмешкой взял напиток. «Спасибо.» Некоторое время они пили молча, затем Шинсо сказал: «Я пью так много кофе, что он стал моей кровью, но я, честно говоря, не ожидал, что ты будешь пить энергетики.» Джиро кивнула с преувеличенно широко раскрытыми глазами: «Да, то же самое!» Изуку сделал еще глоток. «Я помогаю вам обоим, поэтому, если вам все еще нужна моя помощь, перестаньте меня осуждать.» Шинсо издевательски вздохнул, а затем поклонился. «О, извините, мы не хотели оскорблять Ваше Величество.» Джиро хихикнула за своим напитком. «А что такого плохого в энергетиках?» «Это вредно для здоровья!» «О, а кофе полезен?» Шинсо склонил голову набок, словно размышляя о чем-то сложном. «Думаю, больше, чем энергетики.» «Ха. Ха. Допивай свой полезный кофе, а потом мы еще час потренируемся с оружием захвата.» «Да, Ваше Величество.»***
Хитоши упал на землю уже в девятый раз за все время их знакомства, и на этот раз он не сразу поднялся. Он все еще был опутан оружием захвата, лежал на спине и смотрел в потолок, как будто оно что-то с ним сделало, но это было не так. Он услышал движение Мидории, его легкие шаги по тренировочному коврику. Над ним появилась рука. «Давай, вставай. На сегодня остановимся, ты уже отлично поработал.» Хитоши вздохнул и сжал руку Мидории, помогающую ему встать на ноги. «Я никогда не смогу управлять этой штукой.» Он пытался три дня самостоятельно, потом еще четыре дня с Мидорией, и все равно у него ничего не получалось. Он мог двигать его, но потом, через пару секунд или минут, оно начинало делать что угодно, и тогда он запутывался в нем. Каждый. Раз. «Ты способен на это, Шинсо-кун. Нужно время, вот и все.» «Времени, которого у меня нет.» «У нас еще есть чуть больше недели. Все будет хорошо, вот увидишь.» Хитоши снова вздохнул, собирая ленты оружия захвата, Мидория помогал ему. Он не ожидал, что его друг продолжит разговор, поэтому начал немногословно. «И Айзава-сан одобрил твою просьбу, если бы он думал, что ты не справишься, он бы сказал тебе об этом.» Хитоши пожал плечами. Может быть. «Смотри.» Взгляд Хитоши вернулся к Мидории, который сделал шаг назад с оружием захвата в руках. «Все дело в намерении. Оно создано для того, чтобы им управляли, чтобы оно отвечало на приказ. Будет легче, когда в нем будет твоя ДНК, но метод тот же.» Затем взгляд Мидории сфокусировался на шарфе, и пару секунд спустя ткань зависла в воздухе, а затем медленно двинулась к Хитоши, деликатно обернувшись вокруг его запястья. Потом она обмякла, упав на землю. Хитоши уставился на своего друга. Как он смог сделать это так легко? Словно прочитав его мысли, Мидория закатил глаза. «Как я уже сказал, намерение. И я смог удержать его всего на несколько секунд. Теперь ты можешь делать это намного дольше. Практика и намерение.» Мидория снова опустил глаза на оружие захвата, играя с ним пальцами. «В каком-то смысле это похоже на твою Причуду. Когда ты овладеваешь разумом, ты контролируешь его, отдаешь приказы, а потом, когда закончишь, отпускаешь. Здесь то же самое. Ты управляешь оружием, ты командуешь им. Относись к нему как к части себя, как к конечности. Если ты не воспринимаешь его так, как будто оно не твое, тебе будет трудно им манипулировать.» Хитоши все еще обдумывал речь своего друга, которая имела большой смысл. Он обращался с шарфом так, как будто это был неизвестный предмет, страшный и чужой, но он не должен был. Теперь он принадлежал ему, он мог им пользоваться и управлять. Как его Причуда, а. «Ой, прости, я тут немного заболтался, наверное, это не имело никакого смысла…» Хитоши моргнул, затем прервал нервное извинение Мидории. «Нет! Нет, это имеет смысл. Я думаю. Эм. Спасибо.» Мидория помолчал, а потом слегка улыбнулся. «Не за что.» Взяв обратно оружие захвата, Хитоши фыркнул и сказал: «Джиро права, ты действительно хорош во всем.» Его друг застонал. «Неправда.»***
«Горячо, да?» Сердце Хитоши перестало работать на несколько секунд, и он повернул голову. Джиро, как по волшебству, оказалась рядом с ним и наблюдала за происходящим, как и минуту назад, скрестив руки и ухмыляясь. Вместо ответа он перевел взгляд на Мидорию. Подросток был одет в свободные черные брюки и зеленую майку, которая обнажала его плечи и руки. Он стоял перед манекеном в форме человека, держал в руке деревянный меч и отрабатывал удары. Волосы были собраны в высокий пучок, на шее блестел пот. Ладно, да, Хитоши пялился. Он просто не ожидал увидеть Мидорию таким. Когда он впервые увидел его в спортзале, он был одет в толстовку с изображением Героя, скрывающую все, но теперь… Его тело было на самом деле натренированным и покрыто веснушками. И, что еще более тревожно, все в шрамах. Но знание того, что он был Беспричудным, немного объясняло это. «Я имею в виду… Ты тоже ценишь это», — наконец ответил Хитоши Джиро. Она фыркнула и кивнула, глядя на него. «Я была такой же, как ты, когда впервые увидела его в действии. Он страшно хорош. Во время инцидента с USJ он вел себя как Профи. Как настоящий. И, да ладно. Бой на мечах? Это горячо.» Хитоши издал небольшой смешок. Она, конечно, была права. Какое-то время они молчали, наблюдая, как Мидория полностью уничтожает манекен, затем Хитоши спросил: «Так. Ты и Мидория?» Джиро бросила на него взгляд и закатила глаза. Он пожал плечами. Он просто спрашивал. Просто так, из любопытства. «Он просто друг. Совсем не мой тип, если ты понимаешь, о чем я. Это не значит, что я не могу оценить вид.» Хитоши кивнул, пряча улыбку. Он знал, что она имела в виду. «Я не…» Он взглянул на нее, ожидая, что она продолжит свою фразу. Она хмурилась, и на ее лице было задумчивое выражение, ее наушники немного болтались. «Зеленка… сложный. С первого взгляда и не скажешь, но... Он кажется немного встревоженным, но он так много говорит, понимаешь? Но на самом деле он ничего о себе не рассказывает. Никогда.» Он тоже это заметил. Изуку мог много говорить, что было интересно, а иногда и мило, о Героях, Причудах, оружии и множестве других случайных фактов, но редко, если вообще когда-либо, рассказывал о себе. «Да, я заметил.» «Мне кажется, он не привык иметь друзей. Это иногда беспокоит, что он может быть таким неуверенным в чем-то, а потом просто стать мега потрясным, как только возьмет в руки клинок.» Хитоши тоже это заметил. Было очевидно, что у Мидории была тревожность и некоторые другие проблемы, но кто он такой, чтобы судить? У Хитоши был трудный период взросления, и ему понадобилось больше, чем пара сеансов психотерапии, а затем стабильная семья, чтобы выздороветь и начать исцеляться. Он надеялся, что у Мидории есть такая семья. Но если нет, то у него была Джиро, а теперь и он, это уж точно. Он не привык иметь друзей, но теперь у него их было двое, и он собирался их сохранить. Джиро ничего не добавила, и Хитоши тоже. В ее словах не было упрека, только беспокойство. И когда он посмотрел на своего нового зеленоволосого друга, увидев шрам от ожога на его плече, он не мог не начать волноваться.