Второе свидание

— Этот омега охуенный! — Чанбин взгляд не может отвести от сцены, где на шесте закручивает «флажок» танцор. — Согласен, бро, — отбивает кулачок Чан. — Но у него такие церберы, не объедешь, загрызут. — Это точно, — вздыхает Джисон. 3Racha уже закончили выступление в этом клубе, но уйти и не посмотреть на Феликса? Ни за что! Омега плавно соскальзывает с шеста, его подхватывают Минхо и Хенджин, выталкивают в воздух, и Феликс эффектно исчезает. — Да как они это делают?! Каждый раз смотрю и понять не могу, — возмущается Чан, отворачиваясь от сцены. Смотреть на танец двух альф ему уже не интересно. — Поехали домой? А… Ой, Сони, ты хочешь досмотреть шоу? — Поехали, — пожимает плечами Джисон. — Мы можем задержаться, не проблема, — Чанбин пинает под столом Чана, так что намек понимает не только Чан, но и Джисон. — Чанбин! — шипит Хан. — Намекай Чану поаккуратней, мне больно! Давайте только к Сынмину зайдём, деньги сразу заберём. Мне нужно закупиться основательно. Через неделю течка, я выпаду из жизни. — О-о-о, только не это! — стонет Чан. — У нас аренда студии для записи на это время, там залог сгорит. — Ну, сорян! Все претензии к матери-природе, — Джисон разводит руками. — Я на блокаторах! — тычет он в бок Чанбина, который пытается незаметно принюхаться к Джисону. — Запах появится перед самой течкой, да и то едва заметный. — На что-то стриггерил? — вздыхает Чан. — Видимо, да, — морщится Хан. Этот побочный эффект свободы порядком досаждал Сони. Омега без альфы мог отреагировать на чьи-то феромоны как на вполне подходящий для зачатия экземпляр, и организм запускал цикл овуляции. Согласия омеги на это не требовалось. В кабинете Сынмина их ждал приятный сюрприз. Феликс сидел в кресле, перекинув ноги через подлокотник. Он ещё не снял сценический костюм, и альфы застопорились в дверях, голодным взглядом облизывая его обнаженные ноги и торс. — Привет, Феликс! — голос Чана упал на пару октав. — Не заинтересован, — бурчит в ответ танцор. — Отлично выступил! — попытался подкатить с другого бока Чанбин. — Естественно, — Феликс даже головы не поднимает. — Проблемы? — за спинами раздается рык обозленного альфы. — Минхо! — Джисон улыбается во все тридцать два зуба, чтобы отвлечь на себя внимание разъяренного альфы и спасти этих горе-любовников. Ходили слухи, что некоторые альфы после встречи с недовольным Минхо забывали не только дорогу в этот клуб, но даже собственное имя и фамилию, а этого Джисон никак допустить не мог. Их группа 3Racha только-только начинает набирать популярность. — Сони! — Минхо одаривает его благосклонным взглядом. — А вы зачем тут? — За расчетом. Сейчас заберём баблишко и свалим, не волнуйся. — Тебя проводить? — рука Минхо по-хозяйски оплетает плечи Джисона. — Я тебя сейчас в реанимацию провожу! — рычит Чанбин. — Да что ты говоришь? — позади Минхо вырастает Хенджин. Сони растерянно мечется взглядом между заведенными альфами. Катастрофа! — Меня проводить, — Феликс стекает с кресла и дефилирует мимо Чанбина и Чана, которые моментально забывают, зачем они тут, и выталкивает из кабинета Минхо и Хенджина. — Альфы! — вздыхает он и подмигивает Сони. Предательское сердечко Джисона сладко замирает. Да, Хан Джисон не совсем традиционный омега, абсолютно равнодушный к альфам и такой слабый перед Ли Феликсом, на сладкий запах шоколадной выпечки которого он, судя по всему, и триггерится. *** — Да не может быть! — Сынмин с раздражением откатывается от стола. — Вы мне нужны через неделю, Чан. Войди в мое положение, у меня танцор уходит на больничный. В клубе больше половины гостей — альфы. На кого они пойдут? — Я не отказываюсь, но наш Сони тоже… — Чан виновато косится на Джисона, — уходит на больничный. — Да твою мать… — Сынмин недовольно барабанит пальцами по столешнице. — Что же делать, что же делать? — Выйди сам, тряхни стариной, — предлагает Чанбин. — А что? — Чан задумчиво потирает подбородок. — У нас есть материал для вокалиста. — Чонин будет не в восторге, — почти соглашается Сынмин. — Потеря выручки его тоже в восторг не приведет, — добивает его Сони. — Это да… За что Сони любил Сынмо, так это за быстрый ум. Минуту назад он ещё упирался, а сейчас уже вполне деятельно обсуждают будущее шоу. — Нам придется репетировать днём, чтобы я нормально вошёл в материал. — Да не вопрос, — кивает Чан. — Начнем завтра. У меня максимум неделя, — Джисон обозначает сроки, и Сынмин согласно кивает. *** — Вот тут на пол-октавы выше, — Джисон пропевает куплет. — Окей, — Сынмин ставит себе пометку. — Давай ещё раз. Хан доволен, Сынмин совсем не растерял вокальные навыки, несмотря на то, что давно ушел со сцены в управленцы. — Если ты ещё тут рэпчик замочишь, вообще будет по-красоте. — Шутишь? — у Сынмина предательски краснеют уши, и Сони понимает, что сейчас поломается для проформы, а потом сделает. — Давай я на тебя посмотрю. Джисон спрыгивает со сцены и усаживается в зале, и его накрывает сладким запахом шоколадной выпечки. Чан и Чанбин как по команде оборачиваются, но тут же делают крайне незаинтересованные лица, потому что Феликс — источник этого умопомрачительного аромата — в компании своих верных церберов Минхо и Хенджина. — Это я их позвал, — предотвращает расспросы Сынмин, — парни прогонят хорео без Феликса. Недолго. Омега присаживается рядом с Джисоном и дружески кивает. От его низкого голоса мурашки стекают по позвоночнику прямо в трусы Сони, и он готов вот-вот намокнуть. А аромат предтечного омеги нехило так бьет по рецепторам. Хан мысленно жалеет Чана и Чанбина, у которых волосы на загривке и кое-что ещё встают дыбом. — Как твои альфы вывозят твой запах? Почему ты не пользуешься блокаторами? — вопрос пиздец какой бестактный, но голова Сони идёт кругом. — Они меня не чувствуют, — Феликс разворачивает чупа-чупс и отправляет его в рот. Сони мысленно стонет, наблюдая за этим действом. — Минхо мой брат, а Хенджин в паре. Для работы мой аромат самое то: свободные альфы дуреют и оставляют в клубе в разы больше. А твои альфы? — Феликс обсасывает леденец, будто намеренно дразнит Джисона. — Я на блокаторах. Ликс удивлённо приподнимает брови. — Разве? Я чувствую твой аромат сливок. Хан начинает ёрзать на месте. Этого ещё не хватало! Неужели Феликс провоцирует интенсивность его овуляции, и у него нет недели? Феликс вдруг болезненно стонет и сгибается пополам. Маленькие бисеринки пота выступают на его висках. — Сони, сделай одолжение, вызови мне такси для омег. Давай свалим отсюда, тебе бы тоже не помешало. Вон, Минхо уже дёргается. Джисон тут же открывает приложение для такси, пишет в общем чате для Чана и Чанбина, что уезжает. Подхватывает Ликса под руку и выводит его из клуба. — Я провожу тебя. Хан старается дышать через раз, потому что Феликс утыкается ему в плечо влажным лбом. Феликсу в разы хуже Хана, ведь блокаторы помогают снять часть симптомов и течка проходит менее болезненно. Джисон думает, что никакие деньги не окупают эти неприятные ощущения, но у каждого свой выбор. Феликс в такси тихонько стонет и жарко дышит в шею Хана. Хан тоже готов стонать от отчаяния. Ему уже плевать на приличия, только бы доехать до квартиры Феликса. В квартиру они буквально вваливаются. Феликс припечатывает Хана к стене и впивается голодным поцелуем в его губы. Хан где-то краем сознания понимает, что Феликс в неадеквате, что нельзя пользоваться его положением. Но рука омеги сжимает его пах, и сознание Хана тонет в сладком аромате шоколада. *** Сознание возвращается только через сутки. Джисон отползает от горячего, явно температурного Ликса, вливает в себя литр воды и дрожащими пальцами набирает сообщение парням, что у него все ок. На самом деле все далеко не ок. Потому что шея Феликса искусана просто в хлам, и Джисону даже нечего сказать в свое оправдание. Он его пометил. Хан вздыхает; чувствует, будет огромный скандал. Он обтирает влажным полотенцем заляпанного спермой и вспотевшего Феликса и застывает от другой чудовищной мысли. Они не предохранялись. Они оба в течке, следовательно, как никогда готовы к залёту. Джисон ковыляет в ванную, запускает пальцы в собственную задницу и с ужасом понимает, что генетического материала в нем столько, что можно ложкой вычерпывать. Он тихонько скулит. Что же делать? Звонить Чану и Чанбину нельзя, альфы не переживут двойной удар феромонов течных омег, обязательно натворят херни. Сынмин? Тот приезжает минут через пятнадцать. Матерится, хватается за голову, но главное привозит экстренное противозачаточное. Они расталкивают Феликса, заставляют того принять таблетки. Джисон тоже выпивает их. Сынмин оставляет запас презервативов и смазки, еды, воды, потому что сейчас уже делать что-то бессмысленно. И, как только у Джисона начинается второй этап, уезжает с просьбой звонить во времена просветов. Течка отступает на третьи сутки, и Хан проваливается в глубокий и тяжёлый сон. Он просыпается от того, что его обтирают, прижимаются губами ко лбу. Хан ещё минуту лежит с закрытыми глазами, собираясь духом. Но что тянуть-то? За свои поступки нужно отвечать. Он открывает глаза и смотрит на Феликса. — Прости меня, прости, — Феликс молитвенно складывает ладони. — Меня впервые так снесло, обычно я в состоянии себя контролировать. Хан изумлённо молчит. — Поверь, пожалуйста, я не набрасываюсь на людей. Я никогда себя так не вел, — Феликс фактически рыдает. — Я плохо соображал, не учел, что ты сам почти в течке. Джисон перехватывает его руки и тянет омегу к себе, укладывает сверху, гладит по худощавой спине. — Я тебя покусал. Не помню, как. Феликса как ветром сдувает с постели. Через минуту он возвращается, ощупывая чуть припухшие следы от клыков. — У меня никогда не было метки, — он нервно сглатывает. — И я даже не знаю никого из омег, кто носил бы метку другого омеги. Что вообще делают в таких ситуациях? — Загугли, — беспомощно разводит руками Хан. В интернете тонна противоречивой информации от «само пройдет» до каких-то диких ритуалов в полночь на острове Мадагаскар. — Я позвоню Минхо… Ты как? Течка прошла? *** Минхо минут двадцать созерцает их с совершенно охреневшим лицом. Он рассматривает метку Феликса, косится на Хана и бормочет что-то о том, что тот от души постарался. Потом тянется к шее Джисона, собираясь осмотреть и его, и тут Феликс начинает рычать, и испуганно зажимает рот руками. — Извини, Минхо! Инстинкты. Я из-за метки воспринимаю Джисона как пару. Не трогай его сейчас, пожалуйста. Градус охренения Минхо явно повышается. — Вопрос, — Минхо подскакивает на месте, — вы предохранялись? — Экстренно, — пряча глаза, признается Джисон. — Твою мать! А если это не сработает? — Минхо, — скулит Ликс, — давай решать проблемы по очереди. Я не могу сейчас об этом думать. Нужно сначала что-то решить с меткой. Хан виновато отводит глаза. — Дело не в том, что ты омега, Джисон, — Феликс мягко касается его руки. — Дело в том, что мы с тобой абсолютно не знакомы. — Ты не против нетрадиционных пар? — уточняет Сони с робкой надеждой. — Не против, — Феликс явно мнется, кидая осторожные взгляды на Минхо. — Я скорее бисексуален. Прости, Минхо, что так об этом узнаешь. И прости, что увел у тебя из-под носа Джисона. Минхо красноречиво краснеет. — Феликс, вот это ты сейчас зачем сказал? — А будто бы никто не замечает, как ты к нему подкатываешь, — бормочет Феликс. — Хенджин сдохнет от смеха, у меня омега омегу увел, — вздыхает Минхо. — Не думаю, что мы первые столкнулись с такой ситуацией, — голова Джисона начинает понемногу работать. — Возможно, это просто не принято афишировать. Да и не думаю, что метка омеги как-то принципиально отличается от метки альфы. Надо узнать, как омеги избавляются от альфей метки. — Сынмо года два назад разбегался с Чонином и через пару месяцев щеголял без метки, — щелкает пальцами Минхо. — Я ему позвоню и допрошу. Сынмин вздыхает, обзывает омег идиотами и делится опытом. Советует не видеться и главное действительно хотеть уйти друг от друга. На том и договариваются. Минхо отвозит Сони домой. *** Джисон мается ещё пару дней от желания хотя бы написать Феликсу и спросить, как у него дела, но каждый раз одергивает себя. Внутри плещется невероятный коктейль из эмоций и гормонов. Он покупает тест на беременность и с облегчением видит отрицательный результат. Одной проблемой меньше. Перед выступлением в клубе Сони клятвенно обещает себе свалить домой сразу и не оставаться, чтобы попялиться на крутящегося на пилоне Феликса. Он даже уговаривает парней отвезти его; те ворчат, канючат, но соглашаются. И план Джисона почти сработал. Он приезжает в клуб перед самым выступлением, отжигает так, альфы в зале тихонько подступают к сцене и втягивают воздух, пытаясь унюхать аромат разгоряченного Хана. После выступления 3Racha Сони забегает в гримёрку прихватить вещи и закинуться блокаторами, чтобы не раздражать своим амбрэ Чана и Чанбина. — Сони, — Феликс мнется на пороге гримёрки, уже переодетый в костюм для выступления. Джисон скользит взглядом по микроскопическим шортам, которые скорее подчёркивают достоинства, чем прикрывают, по кроп-топу, открывающему идеальный пресс, и вязко сглатывает. — Как твои дела? Я сделал тест, все в норме. Хрипловатый голос Феликса наждачкой проходится по нервишкам Джисона и моментом приводит его в боевую готовность. Джисон хочет сказать Феликсу, чтобы тот ушел или хотя бы прикрылся, но лишь голодным взглядом пялится на его рот и облизывает губы. Феликс жадно втягивает воздух и похотливым, собственническим взглядом осматривает Джисона. Тот чувствует себя жертвой охотника под этим взглядом. Его возбуждение зашкаливает, и их феромоны идеально смешиваются в тесном помещении гримёрки. Ликс подходит к Джисону, жадно проводит носом по шее, утыкаясь в запаховую железу, и стонет. Больше Хан не вывозит. Он дёргает Феликса к себе, впивается пальцами в ягодицы и вдавливает его в свой пах. Тот впивается в губы Сони поцелуем и лезет под одежду горячими руками. Он толкает Сони в кресло, забирается на него сверху и стягивает свой топ. Руки Джисона пытаются пробраться под тесную ткань его шорт. — Хуя се… — в дверях гримёрки стоит Чанбин. — Это самое горячее, что я вообще видел за свою жизнь. Третьим возьмёте? Феликс агрессивно рычит, обнажая клыки, стараясь прикрыть Джисона. — Понял, понял! — Чанбин поднимает руки и отступает. — Сони, ты когда… ммм… закончишь, выходи, мы с Чаном подождем в тебя в машине. Сони выползает через час. И то только потому, что Сынмин разъяренной фурией врывается в гримёрку и пинками выгоняет из нее Ликса, который забил на всё на свете. На Минхо, звереющего под дверью; на публику, недовольную задержкой шоу; на Хенджина, ржущего до колик под той же самой дверью. Джисон натягивает капюшон толстовки максимально низко и шныряет на заднее сиденье машины в надежде избежать вопросов. Наивный. Чанбин и Чан синхронно разворачиваются к нему и любопытно блестят глазами. — Давай, Сони, колись. Тот огрызается, мол не их это дело, и вообще что за извращение лезть в чужие постели, но альф вообще не трогает его спич. — Хитрожопый Сони, — ворчит Чан, — строил глазки Минхо и, пока тот плыл и млел, подобрался к Феликсу. — Вообще все не так было! — возмущается Хан. — Это даже не я инициатор. — А как всё было? — Чанбин почти облизывается, глядя на Хана. Хан показал ему средний палец и сердито нахохлился на заднем сиденье машины. — Скажи хоть, Феликс охуенный? — сдается Чанбин. Джисон показывает ему двойной фак. А потом рассказывает про дабл-течку и результат. — Ты его пометил?! Ты его пометил?! — верещит Чанбин на всю машину так, что Чан чуть не вписывается в обочину; благо, время позднее и на дороге почти никого нет. — И что теперь? Вы типа пара? — Нет, — грустно вздыхает Сони, — Феликс не хочет. — А ты? — интересуется Чан. — Мне он так нравится, хён, — почти скулит Сони, — так давно нравится. Это я на его запах стриггерился. — Не похоже, что Феликс был против, — хмыкает Чанбин. — Я бы сказал, что он был активно за. — Это не то, хён! — отмахивается Хан. — Это он из-за метки реагирует на меня как на свою пару. Так-то мы договорились не видеться, чтобы Феликс избавился от метки. — Что-то хреново у вас идёт реализация плана, — ржёт Чанбин. — Ты бы видел, Чан, то, что видел я! Даже в сети такого горячего порно не найдешь. — Хён! — Хан зарывается в толстовку по уши. — Не надо! — А почему вы так решили, Хани? — интересуется Чан. — Ну как же хён… — рассеянно бормочет Сони, — я омега, Феликс омега, мы почти не знакомы… — Так пригласи его на свидание, там и познакомитесь в другом контексте. — На свидание? Сони основательно зависает до самой квартиры. На свидание?.. *** Он тщательно взвешивает все за и против, отчаянно трусит, но все-таки решает рискнуть. Джисон мнется перед домом Ликса, не решаясь подняться. Он вполне обоснованно опасается, что его благие намерения очень быстро испорятся, стоит им с Феликсом оказаться рядом с кроватью. Поэтому он мечется по двору пока не замечает Минхо. — Хён! — зовёт его Сони и почти увядает под холодным взглядом Минхо. — Что ты тут делаешь? Сони, краснеет, бледнеет но все же выдавливает из себя: — Хён, я хочу пригласить Феликса на свидание. — Зачем? — Ну что ты, хён, издеваешься надо мной! — Сони от смущения выкручивает свои пальцы так, что вот-вот сломает их. — Мне нравится Феликс, но мы как-то не с того начали. — Так иди и пригласи! — Нет, хён, — смущается Сони ещё сильнее, — это плохая идея. Мы с Феликсом плохо ведём себя наедине. Минхо закидывает голову и хохочет так, что слезы выступают в уголках его глаз. — Так ты меня на роль дуэньи что ли приглашаешь? — Да, хён, да! — активно кивает Сони. — Пожалуйста! Джисон глаз не может оторвать от Феликса, хотя на нем безразмерное худи, кепка, натянутая на самые глаза, и мешковатые джинсы. Джисон видел его едва одетым и извивающимся на шесте. Джисон видел его вообще раздетым и извивающимся на члене Хана. Но таким вот красивым не видел никогда. Потому что Феликс мило краснеет от того, что Джисон робко зацепился мизинцем за его мизинец. Потому что он видит веснушки Феликса. Потому что Феликс ярко сияет глазами, когда Джисон спрашивает, можно ли его пригласить на второе свидание.