И мир перестанет быть прекрасным

«И мир перестанет быть прекрасным, когда в любую секунду ты можешь умереть». Тихо сопя, молодой парень спал в сидячем положении около большой двуспальной кровати, изредка вздрагивая и что-то шепча. Его длинные темные локоны скрывали половину лица, а плед не давал разглядеть какого же телосложения юноша. Шторки плавно покачивались из-за сквозняка, что, даже не будучи приглашенным, разгуливал по комнате, но, не будя спящих. Во всех углах, комодах, и даже на полу, лежали плюшевые игрушки, такие разные, и будто-бы живые. Маленький ночник, похожий то ли на зайца, то ли на дельфина, был единственным источником света, позволяющим хоть что-то разглядеть в комнате, и «поздороваться» с ее обитателями. На той самой кровати, которую «охраняли» игрушечные стражи и брюнет, лежал и разглядывал потолок, стены и игрушки, подросток. Было странно, что он не спал, а всего-навсего наблюдал за ночной жизнью, прислушиваясь к шорохам и звукам с улицы. В голубых глазах отражался свет от ночника, а слезы тонкими дорожками скатывались по щекам со шрамами. Парень дышал ровно, хоть и было у него такое чувство, будто вот еще чуть-чуть, и он закричит. От боли, безысходности, понимания того, что твоя жизнь была сломана уже с первых минут, как ты появился на свет. Эти удушающие чувства, что ломали изнутри все надежды на спасения, на надежду найти веру в чем-то или ком-то, прекрасно понимая, что все равно ничто и никто не спасет... Ты обречен... - Саске? - дрожащим голосом шептал парень, не отрывая взгляда от потолка. Пока блондин вглядывался в тени от игрушек, он понял, насколько они были ужасны. Они были до того страшны и мрачны, что хотелось накинуть на голову одеяло и не снимать его, даже если позовут. А вдруг это уловка? Ведь может быть, что на самом-то деле, эти плюшевые монстры пытаются тебя выманить из укрытия, верно? А потом они сожрут тебя. Такие детские мысли, но от них мурашки по коже. - Знаешь, мне страшно, - выдержав паузу, шептал подросток, пока по щекам скатывались все новые и новые слезы. Ему действительно было страшно. Очень страшно, ведь на счету была каждая минута. И он знал, что это чувствовал Саске. Он знал, но все равно говорил об этом. Может, так пытался отвлечься? Забыть о проблемах, о парализованном на всю жизнь теле, страхах... Может, он хотел немного помечать? Или же сказать, как сильно хочет избавиться от всех одолевающих и таких мерзких чувств. - Эти игрушки, что здесь на каждом шагу, они такие страшные ночью... Если бы не ты, я сошел бы уже давным-давно с ума. Спасибо тебе, Саске. Если честно, то мне бы никогда не пришло в голову, что кто-нибудь может полюбить такого, как я... Такого беспомощного, бесполезного подростка. Как ты только меня терпишь, а? Как ты находишь в себе силы смотреть на... мою ужасную жизнь, - всхлипнув, через силу прошептал парнишка, закрывая глаза и вздрагивая. У блондина было так много вопросов, на которые Учиха не смог бы, пока что, ответить. И он понимал, что ответа никогда и не дождется. "Никогда" - довольно опасное слово, если неосторожно планировать жизнь. - Наверное, если бы ты не спал, то сказал мне, что я просто дурак. А я и есть дурак, Саске. Такой же дурак, как и ты... Может, это даже и хорошо, что ты в объятиях Морфея, потому что... я..., - блондин запнулся, пытаясь подобрать правильные слова и проглотить вставший ком в горле. Четырнадцать лет для него прошли очень болезненно, очень больно все воспоминания резали по чувствам. Острые, как бритва, они убивали все живое, что хранилось в душе. Каждый день проходил в муках, ведь эта нежная улыбка любимого, вытягивала из несбывшихся мечтаний и возвращала в мрачную реальность. Его улыбка была как острие ножа, проходившееся по венам. Неосторожное движение и все, ты уже был мертв. Но это была пытка. Пытка, предоставленная судьбой. Ненавидеть это испытание, того, кто так беззаботно за тобой ухаживал, и одновременно любить так сильно, что все проблемы откладывались на второй план. - Я... уже не чувствую своих губ, - пытаясь чуть улыбнуться, поделился открытием Наруто, задыхаясь от нового потока слов и слез. Но лучше уж задохнуться, чем медленно гаснуть на глазах у любимого, меркнуть рядом с ним, даже не имея шанса сжать его руку и разбудить, в последний раз сказать, что очень-очень сильно им дрожит. - Это были ужасные годы, Саске, но ты внес в мою жизнь счастье... и боль. Прости, я не мог сказать тебе этого, когда ты так трепетно относился ко мне. К моему здоровью... - Прости меня, если сможешь, - уже сипя из-за слез, и не имея возможности нормально говорить, шептал подросток, так и не открывая глаз. Если бы он мог еще раз взглянуть на Саске. Если бы ему только позволили это сделать. Как же много у него этих «если бы». - Са... ске... Я так счастлив, что встретил тебя. И так больно, что не смогу сделать тебя самым счастливым... Пожалуйста, ты только... Только не вини себя за то, что не смог уберечь от... того, что меня ждет. Прошу, никогда не унывай. Улыбайся, и верь, - еле слышно продолжал шептать Нару, пока у него были силы. Ему бы очень хотелось сказать больше, хотелось остаться вместе с Учихой, но это было не в его силах. Выдержать моральной и физической атаки. Ему просто уже не дают время. - Я... Это наша последняя ночь, Саске. Я чувствую, как каждый орган начинает отказывать. И даже легкие... Ха-ха, в последний раз сердце отсчитывает удары, представляешь? Улыбайся, когда тебе будет очень плохо, Саске... Я... лю..., - а остального уже не было слышно. Это были последние слова блондина, и его последние минуты существования. Тело, что было без движения четырнадцать лет, больше не было «сосудом» жизни. Губы, которые больше ничего не произнесут, в последний раз посещала улыбка. Ему было так страшно умирать и оставлять родных. Ему было страшно наблюдать за тем, как несколько лет подряд отнималось по каждой части тела. Наверное, это хорошо, что он провел последние минуты жизни рядом с Саске, да?.. Наверное, было ужасно одиноко, когда сердце перестало биться.