Рисунок

Вполне привычный вечер Хибари Кёя привык проводить с какой бы то ни было книжкой, желательно потолще. Чтение таковых книг (чаще всего - приключенческих романов) глава дисциплинарного комитета завершал где-то к двум-трём часам ночи, в зависимости от толщины. Не высыпался, конечно, но ничего с собой не мог поделать. Чтение увлекало его даже больше, чем слежка за порядком. Причём читал он всё, что попадалось на глаза на полках в школьной библиотеке - хоть японских классиков, хоть современных европейских авторов. Хибари редко отрывался от чтения. Телефон в его доме всегда на автоответчике, текстовые сообщения в мобильном он просто окидывал взглядом по окончанию любимого дела и удалял за ненадобностью, родители были часто в разъездах. Так было до одного злосчастного вечера. Тогда знакомый Кёе малыш, вечно крутящийся рядом с Савадой Тсунаёши, никчёмным таким травоядным, привёл ему трясущегося от слёз пепельноволосого мальчишку лет пяти. - Это Гокудера Хаято. Позаботься о нём, - тогда сказал Реборн слишком серьёзно, как взрослый. Кёя посмотрел в большие детские глаза Хаято, полные слёз. И маленький, пока ещё не взрыватель, разрыдался. "Паника", - сразу понял Облако Вонголы. А Аркобалено Солнца уже успел бросить Хибари "Чаос!" и улизнуть, оставив этих двоих на крыльце. Гокудера бегло знал построение предложений, слов и словосочетаний в японском языке, плюс со скудным словарным запасом. И Кёя, впервые забыв о только что начатой книге, уселся с грамматикой элементарного японского, словарём и ноутбуком учить ребёнка своему языку, когда тот более-менее пришёл в себя и начал щебетать что-то на итальянском. Хибари повезло в одном - Хаято ещё в детстве был легко обучаемым ребёнком. Уже через неделю Гокудера мог объясниться, кто он таков, что он любит и где живёт. И сразу же оккупировал ноутбук главы дисциплинарного комитета, найдя минут эдак за пятнадцать онлайн фортепьяно. С появлением Хаято в доме жизнь Хибари стала... веселее, что ли? Ну, да. Он привык возвращаться после школы в пустой и тихий дом, а теперь к нему каждый раз вылетает пепельноволосый ураганчик, щебечущий на смеси итальянского и японского языков о том, что он делал сегодня. Но, всё же, своей привычке проводить вечера и ночи с книгой он не изменил. Кёя просто либо отдавал Гокудере на растерзание ноутбук (половина клавиш которого уже шатались или отваливались), либо находил какие-то свои старые игрушки. Этим вечером Облако Вонголы решил посвятить себя прочтению нового романа своего любимого автора, перед этим всучив Хаято фломастеры и недавно купленный альбом для рисования. Ребёнок радостно поскакал в сторону кухни, чтобы начать рисовать, а Кёя поднялся к себе. Расположившись поудобней на кровати, он стал читать книгу. Ближе к полуночи, когда половина книги была благополучно прочитана, в комнату заглянула моська Гокудеры. Кое-где на пухленьких щёчках, у губ и на подбородке красовались полосочки разной толщины и цветов от фломастеров. - Хибари! Я зайду? Кёя еле заметно кивнул. Хаято влетел в комнату и залез на колени Хибари, вертя в руках альбомный лист. - Я посмотри, что нарисовал! - с явным итальянским акцентом и путая слова, зато с нескрываемым восторгом воскликнул Гокудера, протягивая Хибари лист. Кёя отложил лист и посмотрел на рисунок. Первое, что бросилось в глаза, были тонфа в правом нижнем углу. Чуть корявые, кое-где слишком длинные или слишком округлые, они смотрелись довольно-таки трогательно. Следом был огромный кривой круг, по всей видимости, лицо, а на нём сидел жёлтый круг поменьше, с клювом (если этот оранжевый треугольник можно так назвать) и чёрными маленькими бусинками, расположенными асимметрично над треугольником. "Лицо" было явно чем-то недовольно, что передавали иссиня-чёрные "глаза" и положение "рта". Чёрные "волосы" чем-то походили на причёску Хибари. Кёя улыбнулся уголками рта. Не пафосно, не высокомерно, а тепло. Хаято похлопал глазами и улыбнулся в ответ, через секунду смачно зевнув. - Устал? - поинтересовался глава дисциплинарного комитета. - Угу... Боевой маньяк Вонголы обнял маленького Урагана за поясницу и притянул к себе, уложив на свою грудь. Гокудера непонимающе посмотрел на Хибари, цепляясь маленькими пальчиками, испачканными в фломастерах, за рубашку Кёи, но вскоре опять зевнул и, положив голову на Хибари, заснул. Хибари заметил на рисунке корявые иероглифы: "Хибари, я люблю тебя. Хаято" - и расплылся в улыбке, вскоре тоже отдавшись в объятия Морфея.