Гарпия на тëмном силуэте

Мча по винтовой лестнице вниз, Северус который раз убеждался, что в его нынешней жизни вопреки всем ожиданиям не хватало стабильности. Конечно, всё относительно, и в бытность Пожирателем Смерти её не было вовсе. Стоило бы порадоваться исчезнувшей потребности перебегать с места на место каждый месяц, отсутствию боли в предплечии в самый неподходящий момент и наличию какой-никакой возможности перечить покровителю. Однако юношу не отпускало чувство, будто он ходил по канату над пропастью, жонглируя обоюдоострыми лезвиями, будто состояние его психики ему не подконтрольно. Скорее всего, дело в окружающих людях, которые не могли оставить Снейпа в покое, чтобы он постепенно смог разобраться в своих проблемах. Поначалу казалось, кто-кто, но точно не Альбус, будет учинять препятствия, а в итоге и он не стеснялся подбрасывать профессору зелий лишних поводов для заморочек. Неприятная догадка скользнула между прочих мыслей: что если Дамблдор втайне презирал его? Поручения директора отчего-то казались просто способом поиздеваться. А если наоборот? Они могли быть частью испытания, шансом реабилитироваться в глазах Альбуса, заслужить его доверие, перестать быть „отвратительным“. Тогда юноше стоило прекратить своеволить и начать выполнять их, как можно лучше. Это всё ещё было похоже на издевательство… «Вот не справлюсь я и что с этого? Он просто найдёт мне замену. У него нет причин за меня держаться, тем более, если я ему противен…» В холле замка уже издали было заметно многочислнное скопление учащихся, образовавших плотный полукруг с выемкой для оратора, чей голос Северус моментально распознал. Не понятно, какой факультет превалировал, однако логика подсказывала – тут в основном Гриффиндор. Вражеское логово… Тем не менее, Снейп был обязан вмешаться. Ну как обязан? Вообще-то он мог снова спрятаться в своей каморке, не распыляясь на всяких идиотов, и так бы и поступил, если бы не навязчивое чувство тревоги, поселившееся в груди после беседы с Дамблдором. Как бы Северус ни хотел пустить всё на самотёк, ситуация, точно гарпун, всё сильнее впивалась в плоть при каждой попытке вырваться. Сколько баллов предстояло содрать с Гриффиндора, чтобы мальчишка наконец заткнулся? Хотя бы на этот раз. — Я предлагаю это, потому что не вижу иного выхода! — голосил Роуди, а эхо подхватывало его фразы. — Многие из учителей строги, но все они справедливы! И уж тем более они не желают учащимся зла, чего не скажешь о чёртовом Пожирателе Смерти, о вампире! Как можно рассчитывать на его сдержанность?! Может поверить ему на честном слове?! Смешно!! Слово слизеринца ничего не стоит! За ним всегда кроется обман и злой умысел! Толпа поддерживающе забугуртела, хоть и не вся. Подойдя значительно ближе, Северус обнаружил, как и ожидал, кучу гриффиндорцев и гриффиндорок, плюс процентов тридцать учащихся других факультетов и… мисс Хамильтон и мисс Лоу – практически единственные со Слизерина. Расстановка сил не из лучших. Хотя… Где мисс Бейл? «Она наверняка уже в курсе ситуации и что-то предпринимает, иначе к чему было всё её бахвальство?» — юноша немного приободрился от этой мысли и решил: пора ему шугнуть эту свору. — Что здесь происходит? — звучным тоном спросил Северус, моментально приковывая к себе всё внимание. — О-о, мистер Снейп, — кривляясь, выплюнул Роуди, — пришли подтвердить мои слова? — он самодовольно ухмыльнулся и опёрся на пустую стеклянную урну для голосов. — Я не собираюсь ничего подтверждать или опровергать. Мне было велено разобраться с беспорядком в холле, и я здесь лишь за этим. Полагаю, ваш декан тоже в скором времени объявится, — непринуждённым тоном выкинул Снейп, но, судя по реакции парня, угроза не возымела никакого эффекта. Неожиданно. Адам слишком прямолинеен для мухлежа – такое мнение сложилось у зельедела. В таком случае, что же тогда? Юноша поймал краем глаза мисс Лоу, которая в ответ на его взгляд отрицательно качала головой. Проклятье… Закончив издевательски смеяться, Роуди заявил: — Профессора Макгонагалл сейчас нет в замке, но это и не важно. Даже если нажалуетесь ей на меня, урна для сбора голосов уже поставлена, и никто не в праве её убрать. — Вы в этом так уверены? — едко уточнил Снейп. — Да. Моё личное нерушимое правило. Учащиеся вокруг стали тихонечко посмеиваться, словно смелея, вдохновляясь вольной манерой общения ученика с преподавателем. Последнего это сразу же напрягло, всколыхнув притупившееся чувство собственной ничтожности после прилюдного подшучивания мародёров. Как и тогда, сейчас отступать было нельзя. — Вы не в том положении, чтобы устанавливать свои правила, мистер Адам, — прошипел юноша. — То же касается вашего нелепого голосования: оно не более чем ребяческая забава. Вы ничего не решаете. — Это мы ещё посмотрим! — Роуди подхватил урну и отнёс её к гигантским песочным часам-счётчикам баллов. В это же время Северус подметил: с разных сторон зачастили вылазить многочисленные ряды учащихся Пуффиндуя и Когтеврана, словно неведомая сила тянула их сюда. — Каждый, кто согласен со мной, пусть положит кусок пергамента со своим именем в эту урну, — парень резким жестом указал на предмет. — Как только голосов станет достаточно, я отнесу её директору в доказательство того, что большая часть замка желает видеть другого человека на посту профессора зельеварения, — толпа взвилась в сочувственных криках, и Адам, обратив гневный взгляд на бывшего Пожирателя Смерти, довершил: — Хотя Тот-кого-нельзя-называть повержен, зло всё ещё процветает, и мы должны противостоять ему! Не выдержав, Северус закатил глаза от этой топорной бравады и удивился, почему он ещё не лишил Гриффиндора полсотни баллов за это представление. Начинающая подбешивать шумная толпа усиливала жажду расправы. Вот всегда так. Куча тупоголовых болванов, предпочитающих позабавиться, нежели проявить хоть толику здравомыслия. — По вашему, директор этой школы Альбус Дамблдор – глупец, раз назначил меня на эту должность? Толпа порядком утихомирилась, в ожидании ответа на этот щекотливый вопрос. Роуди фыркнул, попав в неудобное положение, но с ответом не потерялся: — Он не глупец, но он не прав. — Ну, конечно… — Северус насмешливо скривился. — Малолетний мальчишка знает куда лучше, как распорядиться полномочиями директора. Вы же у нас король с бумажной короной. Поразительно, сколько высокомерия способно уместиться в одной маленькой черепной коробке. — Да кто бы говорил! Все в замке уже наслышаны о вашей манере общения с учащимися! Что, отыгрываетесь за школьные годы, когда все вас считали неудачником? Повисла гнетущая пауза. Вся та усталость от постоянного тыканья в то, чему Северус не был виновником, накатила в один момент и в полном объёме отразилась на его лице, побуждая поскорее покинуть поле брани и отправиться в безопасное место. Ещё чуть-чуть и юношу поработит бессилие. — Минус пятьдесят баллов Гриффиндору за откровенное хамство, — бесцветно проговорил он. На глазах у всех куча рубинов пересыпалась из одного сосуда в другой, а табличка внизу вмиг подсчитала потери. Само собой львята обиженно загудели, причитая о несправедливости, но Снейп только и стоял с равнодушным видом. Раньше он часто мечтал наказывать мародёров таким образом за каждый тычок. Получив такую возможность, юноша с прискорбием подметил, что не испытывает ожидаемого удовлетворения. Становилось лишь чуточку легче. — Неужели правда так вас задела? — спросил Роуди, не скрывая насмешки в голосе. Он был решительно настроен переиграть партию и вывести на эмоции Снейпа, мстя за вчерашний случай. — Ещё минус двадцать баллов Гриффиндору за неуместный вопрос. Толпа сорвалась чуть ли не на крик, негодуя, обвиняя, жалуясь, возмущаясь. Такая тактика преподавателя явно пришлась ей не по вкусу. Северус же представлял, как бы было приятно метнуть взрывающее проклятие прямо в центр сборища. Быстрое решение – сейчас хотелось только такого. Словно читая мысли профессора, из входа в подземелья показалась Беркута Бейл, возглавляя целый сребро-зелёный отряд. Вопли утихли. Все вокруг словно застыли в ожидании предстоящей схватки. В её совершении не сомневался никто. — Так-так… Кто-то снова сбежал из больничного крыла недолечившись? — этими словами встретила публику Бейл и важно прошла сквозь расступившуюся перед ней толпу к Адаму, присоединяясь к своим подругам. — Опять ты припёрлась, мерзавка! Лучше бы тот бладжер попал в твою тупую башку, чтобы ты разучилась трепаться! Внезапно толпа осуждающе заулюлюкала. На удивление Северуса то были не только слизеринцы, но и представители прочих факультетов, кроме разве что Гриффиндора. — Ой-ой-ой, Роуди, как не стыдно желать подобной участи юной девушке? И это хвалёное гриффиндорское благородство? Учащиеся упомянутого факультета явно почувствовали себя неуютно. — А ты заслуживаешь иного отношения?! Забирай своих карликовых пушистиков и вали прочь отсюда! Я тут разбираюсь не с тобой! — Да мне плевать, Слизерин не бросает своих. Раскрыл рот на одного из наших, будь любезен ответить за слова, — угрожающе произнесла Беркута. — Бейл, уходи, — выступил из первого ряда Фултон. — То, что мы тут делаем, не нарушает никаких школьных правил, следовательно не требует регулирования ни старосты, ни преподавателя. — Всё та же песня, ха! Господа, с каких пор неуважительное отношение к преподавателю стало чем-то нормальным?! — обратилась девушка к толпе, словно оратор на площади. — С самого первого для Роуди Адам позволял себе высказывания недопустимые для воспитанных учеников. О, да! В выражениях он не стеснялся, наплевав на всё: на школьные правила, на этикет, на учебный процесс, на своих сокурсников с Гриффиндора, в конце концов, которые по его вине лишались драгоценных баллов! И всё из-за нежелания или неумения держать свои эмоции при себе! Пособники Рунеспуры синхронно выразили солидарность выступлению, подняв не хилый гомон, который Роуди тут же взялся перекричать: — Да какая разница, есть эмоции или нет?!! Важно – что я говорю!! А говорю я абсолютно справедливые вещи! Пригласить этого человека на пост профессора зельеварения – просто издевательство какое-то со стороны директора! Буквально на днях закончилась грёбаная война, куча детей потеряли своих близких, а теперь они вынуждены подчиняться тому, кто внёс свою лепту в их страдания!!! На этих словах притихшие гриффиндорцы приободрились и с новыми силами поддержали парня, затопляя пространство холла криками негодования. Северус не мог и представить, что на это сообразит ответить Беркута, но по какой-то иррациональной причине уже досрочно уверился в её победе. — Что я слышу?! Это действительно прозвучало обвинение в сторону директора Хогвартса?! — слизеринка игриво подставила ладонь к уху. — Ты думаешь, он нанял бы убийцу?! Может ещё назовёшь его спятившим маразматиком?! А-н нет, дело ведь не в этом! Просто наш маленький Роуди уверен, что всё должно быть по его! Думаете ему есть дело до вас? — обратилась Баки к учащимся Гриффиндора. — Ни черта подобного! Он только ищет способ и дальше наживаться на своём прошлом, чтобы продолжить безнаказанно удовлетворять свои хотелки. Не понравился учитель – уволить! Роуди ведь все должны, ему всё можно! Дело никогда не в нём! — Хватит нести чушь!!! Это всё твои больные фантазии, ты ни черта не знаешь обо мне!! Я хочу справедливости и только! Все сами решают, отдавать свой голос или нет, так что не смей говорить обо мне свою наглую ложь! — Как прикажете, ваше величество! — Беркута вычурно поклонилась под аккомпанемент пособляющего смеха. — Однако мы пришли сюда за честными выборами… — она манящим жестом подозвала из толпы высокого парня, держащего подмышкой чёрный декорированный вазон, очевидно из слизеринской гостиной, и, приняв предмет, поставила его рядом со стеклянной урной Роуди. — Твой сосуд – чтобы снять профессора Снейпа с его должности, мой сосуд – чтобы разжаловать Бумажного короля до звания шута. Итак, господа, если вы отдадите голос за меня, то при моей победе Роуди Адам обязуется станцевать тарантеллу в Большом зале да в шутовском колпаке пред всей школой! — со всех сторон полились водопады веселья. Беркута явно довольная собой довершила: — А если он откажется, мы заставим его выполнить это условие! Большинство присутствующих учащихся начали наводить шуму, выкрикивая: „Да, так его!“, „Заставьте его танцевать!“, „Долой Бумажного короля!“, „Гриффиндорский шут!“, „Долой!“. И в итоге всё слилось в одно чёткое скандирование: „Ро-у-ди, ухо-ди!“, „Ро-у-ди, ухо-ди!“, „Ро-у-ди, ухо-ди!“ Сам парень по всем признакам испытывал дикую ярость. Его друзья и прочие с гриффиндора потихоньку ретировались, понурив головы. Фултон, схватив Адама за руку, пытался уговорить того покинуть холл вместе со всеми, но это было бесполезно. Роуди отпихнул друга и тут же схватился за палочку. — Экспелярмус! — эхом пронеслось по всему помещению, не успел гриффиндорец раскрыть и рта. Каждый слышал, как его палочка ударилась о пол, ведь власть над суматохой резко захватила полнейшая тишина. Множество лиц обратилось к тёмному силуэту, одиноко стоящему вдали ото всех. — Ещё неделя отработки за эту выходку, мистер Адам, — провозгласил ледяной голос. — И помните: нарушение правил несёт за собой последствия. Я слежу за вами. Очень внимательно. Испуганное лицо Роуди неестественно быстро расслабилось и стало, как мраморная плита: белым и каменным. Не произнеся ни слова, он умчался прочь, даже не посмотрев в сторону своей палочки. Подбирать её пришлось Фултону, который также поспешил скрыться с остальными. В окончании всего Беркута несколько раз хлопнула в ладоши, будто бы аплодируя самой себе, и объявила: — Всем спасибо за содействие, можете быть свободны. Холл постепенно пустел. Рунеспура предусмотрительно перехватила Снейпа, вот-вот собирающегося развернуться и проследовать в свою комнату. Берти чуть ли не набросилась на него с восторженными комментариями: — Это было круто, профессор!! Вы просто моментально среагировали! Я только-только за палочкой потянулась, а вы уже! Это маленькое белобрысое создание с горящими глазами смутило юношу своей энергичностью, чего он, конечно же, не показал, отмахнувшись от комплимента: — Его намерения были очевидны задолго до финальных действий. Я просто был наготове. — Умение предугадывать решает, — довольно констатировала Брунгильда. — Скорость реакции не менее важна. Всё не предугадаешь, — повредничала Берти. — Так… — встряла Беркута и чуть замялась. — С одной напастью мы пока распрощались, а теперь стоит добраться и до второй, — она многозначительно посмотрела на Снейпа. — Амалия Гарднер и Дейдра Боули заведуют школьной газетой. Нам нужно посетить их и завлечь на свою сторону. Или хотя бы заткнуть. Ваш преподавательский авторитет нам очень поможет, сэр. У Северуса вырвался тяжёлый продолжительный вздох. Ему хотелось сесть у камина и долго-долго обдумывать то множество нерешённых вопросов, клубившихся в голове, а никак не участвовать в рейдах на школьниц. Он обратился к серебристым глазам девушки, словно пытаясь выловить в них хоть какую-то лишнюю информацию, способную помочь в принятии решения. Дикое желание скинуть с себя всю ответственность и обрести перманентное состояние умиротворения боролось с тревогой, основанной на боязни упустить что-то очень важное. Что – не ясно, но даже из-за такой безосновательной глупости Снейп не мог позволить себе расслабиться. Неотвратимость его участия в жизни Хогвартса уже внаглую заявляла о себе, наталкивая на вывод: ему всё же придётся лично разобраться во всём. Другой вопрос: как именно теперь действовать? Можно ли полагаться на Альбуса или на Бейл? По сути, директор дал понять свою позицию по поводу конфликта с Адамом в недавнем разговоре. Интересно совпало, что мальчишка тоже считал, будто Дамблдор издевается над ним. Этот факт заставил Снейпа задуматься над иной коннотацией такого поведения старика. Самое очевидное: ему отнюдь не легко отбивать нападки, направленные на Северуса, и поэтому он дал понять, что юноше следовало ещё лучше стараться не привлекать к себе внимание общественности и больше самому беспокоиться о своём положении. Ничего не попишешь – Снейп всегда позиционировал себя как способного преодолеть абсолютно любое препятствие без чьей-либо помощи. Или, возможно, Альбус всё же подразумевал нечто совершенно иное, как всегда, не удосужившись обнажить свои истинные намерения и оставив Северуса без возможности понять себя до конца. В любом случае, к этому невозможно загадочному человеку стоило идти только в крайних случаях. А Бейл? Поначалу казалось, её раскусить не так уж сложно, но как бы не так. Эти серебряные глаза молчали, словно идейные фанатики под пытками, выбрасывая свою жизнь в жертвенную яму тайны. Северус искренне удивился реальной возможности девушки влиять на студентов, предполагая её намерение выдать себя за ту, кем она в действительности не являлась, однако теперь всё становилось ещё запутаннее. Зачем такой, как Бейл, помогать такому, как он? Просто потому что он профессор? Ну да, как же… У неё должна быть более веская причина. Что-то ей от него всё-таки нужно однако… что если это будет стоить того, чтобы принять её поддержку? Да, он вполне мог влипнуть в неприятности, связавшись с ней, но разве он и так уже не по уши в дерьме? Что терять? Взвесить все за и против, просчитать последствия наперёд было невыносимо трудно, тем более второпях. Разум разрывался от этих рассуждений, сдавая позицию эмоциям. Популярная девушка… Он всегда считал таких надменными стервами, думающими только о себе, смотрящими на таких, как он, свысока. Беркута таковой не казалась. Почему? Перед глазами появилось её обеспокоенное лицо. Искренне обеспокоенное. Тепло ладони… Те моменты, когда она улыбалась по-настоящему. Не похоже, чтобы она хотела его использовать или обойтись с ним подло. — Молчание – знак согласия или… — Вы застали меня врасплох, мисс, — Северус отвёл взгляд в сторону. Собственная нерешительность весомо утомила его, он уточнил: — Вы полагаете, эта газета может принести много хлопот в будущем? — Да, однозначно. Предлагаю обсудить это по пути на место. Снейп безразлично кивнул и, чуть помедлив, последовал в компании трёх своих подопечных на верхние этажи. Пока они шли, Бейл объяснила ему свои опасения, после чего поделилась мыслями по поводу стратегии действий в отношении новой школьной структуры. Она считала лучшим вариантом сотрудничество, дабы эффективнее продвигать своё мнение среди учащихся. Вариант нейтралитета её также устраивал, а вот путь дискредитации она считала самым трудозатратным и поэтому самым нежелательным. Когда группа подошла к помещению на втором этаже, Баки попросила Северуса: — Положитесь на меня, профессор. Можете даже особо ничего не говорить, ваше присутствие само по себе даст большое преимущество. Северус ответил молчанием, как бы намекая, что предложение принято, и хоть он сомневался в реальной возможности просто поработать пугалом, а потом спокойно уйти восвояси, стремление девушки излишне его не обременять было воспринято им достаточно позитивно, хоть в голове и успела проскользнуть привычная посланница подозрительности в виде мысли о попытке втереться к нему в доверие таким способом. Пожалуй, это было бы даже логично, и Снейп вполне бы мог с пониманием к этому отнестись, зная, зачем Бейл его доверие. Помещение, в которое все четверо вошли, было незнакомо Северусу. Похоже, один из пустующих классов был оборудован под мастерскую и по совместительству приёмную волонтёров школьной газеты. На сведённых столах громоздилась стопка огромных листов пергамента, поодаль валялись тюбики красок, кисточки, ножницы, разноцветный картон, чернильницы, бесились в стеклянных банках прытко-пишущие перья. У стены, между книжных полок, располагалось рабочее место Амалии Гарднер, похожее на типичное обиталище министерских клерков, лишь слегка поуютнее из-за пары милых вещиц. Сама пуффендуйка что-то писала, не отрывая глаз и не реагируя на весьма ощутимый шум. — Доброго вечера, Амалия. Я Беркута Бейл – староста Слизерина. Не позволишь отвлечь себя на одну крохотную беседу? — начала Беркута приветливым голосом. Девушка только сейчас подняла на вторгшихся свой цепкий взгляд. — Приветствую. Вы находитесь в отделении школьной газеты. Я её руководитель, автор и редактор статей Амалия Гарднер. Чем могу быть полезна? — отчеканила она сухим тоном. — Нужно обсудить пару моментов касательно вашей недавней статьи. В ней была изложена довольно грубая диффамация в отношении нашего декана, чего бы он хотел избежать в дальнейшем. Скорее всего вас намеренно ввели в заблуждение по поводу его природы, что негативным образом повлияло как на его репутацию, так и в дальнейшем может повлиять на вашу. Проверить достоверность утверждения известного ненадёжностью своего рассудка Роуди Адама может буквально любой и за считанные минуты, а прочие свидетельства сами по себе смехотворны. Зачем тебе разговоры на весь замок о том, какую сомнительную информацию предоставляет ваша газета? Гарднер сейчас выглядела очень похожей на гринготского гоблина напряжённо-медлительными манерами, кривизной грубого лица и неизменно снисходительным взглядом, куда и на кого она бы не посмотрела. — Почему бы мистеру Снейпу самому не предъявить мне претензии, раз уж он лично соизволил явиться? Северус встретился глаза в глаза с Амалией и тут же понял: она явно помнила его ещё со школьных лет. «Ещё одна непочтительная дрянь…» — раздражённо подумал он, но быстро свалился обратно в яму уныния и безразличия. — В словах моей подопечной не было претензии к вам. Прошу продолжить вести диалог без моего прямого вмешательства, я здесь лишь для контроля ситуации. — Скорее для контроля лично меня, — девушка неприязненно поджала губы и перевела взгляд на Бейл. — Я наслышана о тебе, староста Слизерина, и о твоих методах. Сразу скажу – нет, я не буду с тобой сотрудничать. — Вот как? Если ты действительно в курсе моих возможностей, то странно отказываться от вложения в виде достоверных сведений об огромном количестве обитателей замка. Я могу время от времени поставлять тебе любопытную информацию для статей, а ты замолвишь о нас доброе словечко в своих сочинениях. Польза для каждой. — Ты правда не понимаешь? Мне не сдались твои достоверные сведения, моя деятельность не про это. Я просто развлекаю. — Ха! Да брось. Решила повторить успех газетёнки типа „Лондонского сплетника“? — Подстраиваюсь под запросы. В Хогвартсе далеко не каждый интеллектуал, и даже те, кто таковым является, смогут поиграть в гневного всезнающего критика, тем самым привлекая внимание к обсуждению, поднятых мною тем. Как видишь, в твоих услугах мне нужды нет. — А у меня нужда в твоих есть. Как насчёт ежемесячной платы за них? Амалия выдала что-то наподобие ухмылки. — Всё думала, когда ты это предложишь… — Стоило с этого начать, да? — Баки довольно усмехнулась. — Что ж, сколько ты хочешь за… — Какие же вы все чистокровки одинаковые! — лицо девушки скривилось в той гримасе презрения, на которую только была способна человеческая мимика. — Поганая каста инбридинговых выродков, лежащая гнойной раной на всей магической Британии! Такой реакции не ожидал никто из четырёх гостей мастерской. Северус не видел лица Бейл в этот момент, но другие девушки явно напряглись. Хамильтон скуксилась и зажалась, а Лоу выглядела так, словно готовилась обороняться. Интерес к происходящему захватил его, отогнав безразличие. — Привыкла, что твои прихоти всегда исполняются, Бейл? — не унималась Гарднер, умудряясь смотреть на слизеринку свысока, даже сидя в кресле. — Убирайся отсюда со своей сворой и предателем. «Предателем?» Спустя короткую паузу, Беркута медленно опёрлась руками на рабочий стол Гарднер и навислв над ней скалой. — Больно ты расхрабрилась, шавка. Ты хоть понимаешь, какого врага себе только что сыскала? Амалия придвинулась к лицу Беркуты ещё сильнее и словно забыла, как моргать. — А что ты мне сделаешь? У моей семьи безупречная репутация в обществе. Ты ничего о нас не нароешь. — Побеспокоилась бы лично за себя. — Тоже мимо. Что бы вы не сделали профессор Горгий ничего вам с рук не спустит, — зрачок Амалии метнулся вбок. — Не тебе одной пользоваться лояльностью преподавателя. — Профессор Горгий нырнёт в жопу инферналу вслед за тобой. Вы ничего не сможете доказать. — Я не олух Роуди, со мной ваши трюки не прокатят. — Так уверена? Хочешь испытать нас? — Вперёд. Девушки замерли в напряжённом молчании. Подруги Бейл по какой-то причине не спешили встревать. Они так сильно доверяли её способностям? В любом случае Северус таким доверием не обладал. Отравленный мерзким чувством, будто Маркурий продолжал измываться над ним даже не присутствуя рядом физически, он решительно не собирался потакать своим бездействием неуважению. — Мисс Бейл, как вы думаете, хватит ли ваших возможностей донести до парочки известных медиа информацию о пособнических связях семейства Гарднер с чистокровными родами, замешанными в преступной деятельности во времена Первой Магической войны? Черты лица Амалии дрогнули, а губы Беркуты растянулись в довольной улыбке. — Мне нравится ход ваших мыслей, профессор. Думаю, это не составит особого труда. Только она успела договорить, как почувствовала резкий толчок в грудь и отшатнулась от стола. — Вы ничем не сможете это подтвердить! — выплюнула Гарднер, глядя на всех исподлобья. — Зачем предоставлять правдивую информацию с разумными доводами и аргументами, если можно просто бросить кусок мяса в толпу голодных собак? — спокойно парировал Снейп. — Пускай она решает: разорвать или насторожиться. Но, думаю, вы понимаете, к чему она более склонна. Звук скрежета зубов прокатился по помещению. — Раньше мне казалось, что нет в мире ничего ужаснее надменной чистокровной элитки, но теперь я понимаю, о чём он говорил… Полукровая мразь, поддерживающая её, в разы хуже! Без таких предателей вырожденцы уже давно бы истлели и развеялись потоками времени. Нас больше на множество тысяч, а мы до сих пор вынуждены располагаться под пятой гниющей аристократии, ведь находится столько глупцов, готовых продаться лишь бы поддержать своё иллюзорное ощущение причастности к этому болоту! Что скажешь, малфоевский прихвостень? Насколько хорош вкус господских ботинок? Дальнейшее произошло меньше, чем за секунду: Беркута схватила Амалию за галстук и залепила ей наотмашь тыльной стороной ладони. Девушка не стала отбрыкиваться и лишь посмеялась. — Ну что ты, как магла, Бейл? Мамочка не поругает? — Я тебя убью! Брунгильда сорвалась с места, хватая подругу за руки и оттаскивая от Гарднер. — И ты ещё что-то говоришь на Адама? Бешеная собака по кличке Баки. Ты ничем не… — Силенцио, — сказала своё слово Хамильтон, отнимая у Амалии возможность договорить. — Пошлите ка отсюда. — Ну и клей свою газетёнку, падаль! Посмеешь гнать хоть на одного из нас, себе же сделаешь хуже! Не отмоешься от позора до конца своих дней! — выплеснула под конец Бейл, с трудом успокаиваясь. Рунеспура и Снейп вышли из мастерской. В подземелья спускались в атмосфере напряжённого молчания, Баки смотрела в пол, Северус на потолок, Бруни перед собой, а Берти по сторонам. Когда группа дошла до распутья, Беркута внезапно произнесла: — Мы не можем сейчас разойтись. — Мисс… — Северус поймал на себе тяжёлый угрюмый взгляд. — Думаю, нам на сегодня достаточно изнурительных разговоров. — Тоже так думаю. Давайте выпьем вместе чего-нибудь покрепче и немного расслабимся. — Профессор, она так шутит, — моментально попыталась прикрыть свою опрометчивую подругу Брунгильда. — Надеюсь, что нет. Баки тихо усмехнулась, встречая понимающий взгляд Снейпа. — Нам сюда.