Туманный рассвет

Когда на теле Никара снова оказалась его силовая броня, отремонтированная и отполированная так, будто была новая, десантник почувствовал себя значительно лучше, чем когда приходилось шататься по городу в облачении скаута и сапогах. Сапогах. В груди оба сердца сжались, когда он вспомнил свою пробежку по раскалённому металлу. И в самом деле он же был готов к бионической замене. Даже шуток кучу придумал, чтобы подкалывать Ноа, но, к его удаче, всё это не пригодилось. Он был цел, здоров и в чертовски хорошем настроении. Сейчас бы он раскидал тех ржаволовчих одной правой и даже не вспотел, но факт того, что он мог погибнуть, и от смерти его спасла инквизитор, заставлял задуматься. Его генетический отец всегда говорил о судьбе, как о чём-то черном, лишенном просветов, и большинство тех его сыновей, кто был способен задумываться об этом, видели лишь мрачные подтверждения словам своего примарха. Возможно, именно убеждённость Ночного Призрака в том, что всё всегда заканчивается плохо, свела его Легион в то состояние? Никар скривился, потому что даже думать об этом было больно, и мотнул головой, отгоняя такие мысли. Краем глаза заметил, что интендант, простой человек в форме и с всего лишь автоматическим пистолетом, подозрительно на него смотрит, ожидая, пока новоявленный Ангел Ночи закончит ритуал облачения и покинет оружейную, потому улыбнулся ему широко в ответ. - Мне нужен инферно-пистолет, - заявил Никар, закрепив на поясе свой меч. - Приказов выдавать что-то кроме брони не было, - качнул головой интендант. Можно было снести глупцу голову и взять то, что нужно, самому. Можно было наехать, сказав, что он говорит с будущим первым капитаном. А можно было поступить иначе. - Тогда я еще вернусь за ним, - улыбнулся Никар, покидая таки оружейную, потому что инферно-пистолет он взял еще до того, как спросил о нём. Теперь, когда он уже почти капитан, будет просто получить всё лучшее, что способен дать ему орден. Всё еще было странно произносить это слово, "орден", даже в мыслях, но оно начинало ему нравится. Правда, когда говоришь "орден Ангелов Ночи", всё приятное рушится. Какое всё-таки дурацкое название. Очень не кстати в коридоре появилось ощущение, будто он о чём-то забыл, и оно скреблось на задворках сознания, пока мимо по коридору не проскочил один из писцов ордена с кипой книг. Тогда Никар понял что забыл. Книга, которую дал ему Тлен, осталась в транспорте и он едва проглядел её наискосок. Нужно было вернуть её. В ангаре он встретил снова троих членов старого отделения Савелия, которые служили Майев, и семерых неизвестных десантников, с которыми пока у него не было необходимости знакомиться, после чего всё-таки забрал тяжелый том Тлена из транспортника и пошел в Реклюзиам, попутно листая писанину Хранителя Тишины. Фразы и обороты вызывали порой улыбку, порой усмешку, но, как понял потом Никар, не оставляли его равнодушным. Маленький сучонок знал, что писал и для кого. Тем не менее, в большей степени всё-таки эта его сказочка предназначалась молодым боевым братьям, чей путь только начинался, чтобы выстроить для них понятную структуру мира, приняв которую, они будут уверенно ступать вперёд и смогут найти большинство ответов на свои возникающие в процессе службы сомнения. Для Никара же важно оказалось то, что он чувствовал уже долгое время. По сути, с тех пор, как покинул склад после беседы с магистром, инквизитором и дредноутом. Или, может, даже раньше? Это ощущение приподнятости, будто он стал легче и готов летать. Только сейчас, сверившись с писанием Тлена и своими воспоминаниями, он понял, что это то, что он всегда искал, но чего ему удавалось достичь лишь на пару секунд после очередного предательства. Сложно было выразить это словами, но, вероятно, это и был тот свет, о котором говорил Хранитель Тишины. Свет, который помогает ориентироваться во тьме. Свет, который ведёт. И будь Никар проклят, если когда-то кому-то признается в этом.