***
Он сидел на празднике, который устроил ему папаша. Да, Натаниэль уже был воспитанником «Эвермора», но отец не перестал регулярно портить ему жизнь. Сейчас было «знаменательное событие». Натаниэль Веснински со своей убогой жизнью смог дожить до десяти лет. Он сидел за огромным столом, полным приглашённых отцом людей, в дорогом костюме от самого популярного на тот момент бренда. Его волосы как-то уложила домработница Натана. На его лице была самая безопасная маска — высокомерного радушия, про себя Натаниэль молился, чтобы эта маска сработала и отец не сделал ему особенно больно. Праздник стал достоянием общественности, в доме собрались люди из высшего слоя и, конечно же, журналисты. Натаниэль был главной зверушкой, которая должна была идеально исполнить свою роль. Красивого щеночка, который должен будет исполнить ту роль, которую ему сказали исполнить. Натан сделал из его дня рождения такое шоу специально, чтобы дать знать, кто станет следующим главой компании. Натаниэль то и дело скакал из рук отца в руки журналистов и его скверных знакомых. Но самым страшным, однозначно, были журналисты. Они кидались на Ната, словно стервятники, стараясь найти хоть какую-нибудь интересную деталь в его словах, чтобы сделать сенсацию. И среди них была она — Кэти Фердинанд. Настоящая акула с миленьким лицом и идеально зализаной причёской. На тот момент она была ещё довольно молода, однако уже успела прославиться. На её молодом лице были узкие очки, а тонкие губы, все в алой помаде, скривились в якобы доброжелательной ухмылке. Натаниэль, увидев, как она приближается, про себя поморщился. Он помнил, что именно обещал ему отец, если он развяжет язык. — Здравствуйте-здравствуйте, Натаниэль. Очень рада лично познакомиться с подрастающим поколением Веснински. — Кэти ярко улыбнулась, держа в правой руке микрофон. — Добрый день. — Нат вежливо склонил голову, почти без эмоций смотря в лицо журналистке. — Как проходит ваш праздник? Позвольте узнать, по какой причине мы не наблюдаем вашей матери на этом шикарном банкете? Или она по какой-то причине присоединится к нам попозже? Натаниэль нахмурился и посмотрел на отца. На лице Натана была железная маска, но младший Веснински чувствовал опасность даже в взгляде этого человека. Сейчас он отчётливо понимал: любой ответ может обернуться для него казнью. А также он понимал, что встрять в это его отец сейчас тупо не сможет. Он слишком далеко от него. Мать умерла буквально на днях. Её смерть была очень длительной и мучительной. Но во всём этом была одна огромная проблема: Натан не давал никаких указаний, что говорить в таком случае. Сказать что-либо сейчас — это в любом случае опасная развилка. Сказать, что она умерла? Вопросы, а следовательно, проблемы. Но сказать, что она придёт позже, — совершенно не вариант. — Она. Она умерла. — Натаниэль состроил сострадание на лице, с тоской опустив голову. — Буквально на днях её сбил автомобиль. — О господи! — воскликнула Фердинанд почти от удовольствия, понимая размеры сенсации. — Но в таком случае почему вы решили устроить грандиозный праздник? Вместо похорон? Почему никто об этом не знал? Как именно это произошло? Вопросы сыпались, а лицо Натаниэля приобрело совершенно пустое выражение. Отец вовремя оказался поблизости, заняв внимание Кэти. — Моя жена умерла. Так вышло. Праздник планировался ещё до её кончины, отменять его было бы глупо. Похороны проводились исключительно в кругу семьи. Как по мне, несколько неуместно спрашивать ребёнка о том, как совсем недавно умерла его мать. На лице Натана появилось лживое участие. Он положил Натаниэлю руку на плечо и очень крепко стиснул. Нат понял, что это значит. Он выбрал неправильный вариант ответа. Лучше было сказать, что мать просто больна и не может присутствовать. Но времени размышлять не было. Пришлось импровизировать. Эта импровизация очень дорого ему обойдётся. Натан, как только банкет окончился, метнул на сына ледяной взгляд. Все гости разошлись. Его больше ничего не спасёт. Отец схватил Натаниэля за пиджак и со всей силы толкнул в стену. Нат ударился правым плечом и совсем немного головой. Надо признаться, его мозг решил, что это было хорошим событием. Если бы он ударился бы головой чуть сильнее, не миновать ему сотрясения. А учитывая, что ждёт его впереди, было бы хуже. — Ты ошибся, сынок. Тебе стоит быть внимательнее. — Натан мерзко хохотнул. — Эта ошибка повлечёт за собой статьи, и молись, чтобы дело не начали расследовать. Натаниэль был уверен, что даже если дело начали расследовать, его отцу ничего бы не грозило. Он пешка Мориямы, японской мафии. Правая рука главы. Даже такую вольность, как убийство своей жены, ему спустят с рук. — Я готов понести наказание. — Рыжеволосый паренёк склонил голову. — Рад, что ты учишься на своих ошибках. — Веснински-старший весело хмыкнул. — Лола! Принеси мне парочку ножей, пожалуй, и утюг. Голубые глаза Ната в ужасе расширились. Он только на минутку представил, как утюг подносят к его телу, и... Лола уже стояла поблизости. Она ухмылялась и в предвкушении закусила губу. Натан содрал с сына рубашку и остатки пиджака, который, несмотря на качество, разорвался по швам. — Патрик? Поддержи-ка его. — Веснински-старший, казалось, забавлялся происходящим. Патрик связал руки Натаниэля кожаным ремнём и встал на них коленями. Лола, не ожидая приказа, села Нату на ноги. Натан медленно оставлял порезы по всему телу, но для Натаниэля это не имело значения. Он буквально чувствовал жар, исходящий от разогретого утюга. Когда отец вдоволь наигрался, то взял в руки полыхающий адским жаром утюг. — А вот и гвоздь программы. — Натан с силой приложил утюг к плечу сына. Крик, который чуть ли не впервые издал Нат со всех ранее пережитых им пыток, казался нечеловеческим. Он попытался перестать издавать звуки, но боль полностью затмила его глаза. — Что ж, вполне достойно. — Натан удовлетворенно хмыкнул. — На. — Отец кинул Натаниэлю нож. Нат, которого только что отпустили тиски в виде ремня и Патрика, дрожащей от пережитой агонии рукой схватил нож. Голубой. Тот самый нож, который использовал Натан, даруя наконец своей жене смерть. — Это твой презент на день рождения. — Спасибо, отец. — Натаниэль поклонился и очень медленно пошёл в сторону своей комнаты. Завтра ему возвращаться в Эвермор. А пока что ему нужно самому подлатать себя.***
— Ох, ты даже представить не можешь, что именно мне пришлось пережить из-за её профессионализма. — Нат поморщился. Жан и Кевин переглянулись и почти одновременно в ужасе содрогнулись. — Это же было на десятилетие? — осторожно спросил Жан. — Агась. — почти безэмоционально ответил рыжеволосый. — О господи. — на французском сказал Жан. — Что там было-то такого? — недовольно спросила Рейнольдс. — Меня именно в тот день папаша утюгом к стене прибил. — Нат без эмоций посмотрел на Элисон. На несколько секунд все звуки остановились, а потом громкий мат и ужасающие вскрики стали доноситься от каждого из «Лисов», кроме братьев Миньярд и Жана с Кевином. — А ну заткнулись все! — гаркнул Ваймак. — Я, конечно, всё понимаю, ужас и страх, но нельзя ли решить, что нам делать с нынешней проблемой? Кэти Фердинанд — акула. Она явно ждёт сенсацию, а значит, устроит что-то очень провокационное. — Я почти на все сто процентов уверен в том, что там будет Рико. — Натаниэль диковато оскалился. — Тогда нам всем нужно подготовиться! Особенно этим, морально. — сказал тренер, указывая на Моро и Дэя, которые от новости про Морияму поморщились и сжались. — Так вот, интервью планируется через два дня. Ваша задача проста — держите язык за зубами. И особенно ты, — Ваймак показал пальцем на Натаниэля. — Я по-прежнему считаю, что это поклеп. — Нат возмущенно сложил руки на груди. — Будь это поклеп, мы не ходили с мишенью на спине, пташка. — Эндрю скучающе ткнул пальцем в портсигар, безмолвно прося сигарету. Веснински на это лишь хмыкнул и достал тонкую вишневую сигарету, передавая её Миньярду. — Мне нет смысла говорить, что на стадионе нельзя курить? — сокрушенно пробормотал тренер. — Не-а. — Натаниэль ухмыльнулся, отсалютировав двумя пальцами от головы. Никто не был настроен на тренировку. Однако отменять её нельзя. Сейчас им нужно поддерживать форму как никогда раньше. На тренировке Натаниэль срывался. Сильно. Вёл себя как истинный дьявол экси. Он проверял, юлил, оставлял синяки товарищам по команде. Жан смотрел на него по-прежнему пронзительно, словно стараясь понять, что у него на уме. Но это по-прежнему является бесполезной тратой времени. Никто не сможет понять, что у него на уме, по одной простой причине — он никогда не скажет правду. Нет смысла спрашивать. Натаниэль Веснински в порядке. Всегда. — Хэй, птенчик, не кажется ли тебе, что ты перегибаешь с самобичеванием? — сказал Эндрю, когда Нат был близко к воротам. — Я-я... Мне нельзя проиграть. — Нат нервно закусил губу. — Что же находится в твоей симпатичной голове? Явно не мозг, так что безумно интересно. — Да ну? Эндрю Миньярду и интересно? — Не расшатывай моё терпение. Это вопрос в правде. Что тебя столь гложет? — По-моему, моя очередь спрашивать. — Натаниэль чуть задумался. — Буду должен два. Ну так что? — У меня сделка с Ичиро. Если я выиграю матч с «Воронами», Рико умрёт. Однако, если проиграю... — Умрёшь ты, — дополнил Эндрю. — Тогда ясно. — Ну и, конечно же, мои личные мелкие проблемы. Я должен буду защитить их на интервью. С Рико. — прорычал последние слова Веснински. — Ты настолько уверен, что он там будет? — Миньярд склонил голову набок. — Да. Более чем уверен. Надеюсь, новообретенные триггеры не проявятся. — хохотнул Нат. — Глупец. Ты забыл что я тебе обещал? Надо будет, не пропущу и мяча, если это значит выполнить условия сделки. — Ох, Эндрю, — протянул Натаниэль. Его глаза просияли. Этот парень чертовски ему нравился. Он и подумать не мог что когда-нибудь почувствует подобное, — да или нет? — Да. — рыжеволосый притянул блондина к себе и поцеловал. В этом действии было всё — и признательность, и благодарность, и симпатия.***