Мы.

      Стекло с пронзительным треском разлетается на кучу осколков, которые тут же остались разбросаны по всей лаборатории. Джонатан отвлёкся от экранов, ведь пока он не захочет — отец Майлза не умрёт, в его руках слишком много власти. Он рассматривал огромную дыру, которую никто не должен был пробить в его планах. За его спиной Майлз пользуется моментом и пытается разорвать странную, скользкую, — но при этом еле поддающуюся контролю материю, которая его связывает. Он очень зол и страх мешает делать ему всё аккуратно, он нервничает, дергается, трясется и не может ничего поделать, а возмущения Пятна позади, словно белый шум, не доходят до его мозга в полном объёме. И всё это очень-очень плохо — он не успевает воспользоваться отведённым временем и вот Джонатан уже создаёт под ним дыру, которая затягивает его в своё пустое пространство. — Ладно, Человек Паук, сначала я разберусь с этой проблемкой, а потом с тобой.       Голос на удивление спокойный, будто теперь ни один паук не сможет помешать — и это действительно похоже на правду, ведь использование коллайдера дало ему столько сил, сколько раньше казалось просто невозможным не то что учёному, но и обычному человеку, который абсолютно не разбирается в физике.       Майлз начал рыпаться только больше, это единственный шанс, он сам не понимает, кто разбил стекло и что затевает, сколько у него ещё внезапно может появиться врагов-психов? Его старания тщетны, он смотрит на противную сущность, которая — и без лица ясно — насмехается над ним, но вдруг за спиной Пятна появляется образ знакомый, ужасающий, но знакомый и… он не умер там?       Сорок-второй в полном своём костюме: ярко-светящейся маской, более улучшенной версии лап, на поясе добавились новые крутые штуки, о самостоятельном создании которых Майлз мог только мечтать, и в деле он выглядел потряснее, чем в момент оглушения Паучка на крыше, хах. Бродяга со всей силы вламывает своему врагу по голове, что тот неуклюже спотыкается и падает, — можно забыть слова про то, что он чему-то учится — а на Майлза наставляет пушку. В этот момент всё рухнуло в теле подростка, он думал: «ну вот… очередное предательство, последнее в моей жизни». Ему не хотелось смотреть, как это произойдёт, и поэтому он закрыл глаза. Умирать в одиночестве, знать о конце всего — такое отвратительное ощущение… Но в следующий момент его тело стало свободно себя чувствовать, словно вражеские оковы были сняты. Он открыл глаза, чтобы посмотреть, — ведь умереть он бы уже успел — а перед ним его герой, протягивает руку и довольно хмыкает. Приятно видеть его и осознавать, что этот засранец всё-таки живой, ещё и обещание сдержал — не предал. Майлз не без труда вытягивает руку из противной, затягивающей лужи и тянет её двойнику, который тут же хватает его. Всё бы ничего, но такая медлительность обернулась им ответным ударом Джонатана, совсем немного не успел Бродяга, чтобы избежать удара. Вместе подростки отлетели к стене, и, если Паучок сейчас чувствует себя достаточно хорошо, чтобы хотя бы сбежать, то Сорок-второй сплюнул кровь. Ему действительно, как обычному человеку, нелегко даётся нагрузка после взрывной волны. Пусть он и может уколоть себя остатками своих крутых лекарств — делать это надо аккуратно, а не сейчас, когда ужаснейший противник готов разорвать в клочья нарушителя его «гениального» плана. — Тыы… кто ты?!       Обращается он к Бродяжке, и голос его так и скрипит от истерики, он псих… Моралес'42 поднимается на дрожащих локтях, а дальше ему помогает Майлз — напуганный чужим состоянием, но адреналин не даёт паниковать. Малыш набирает в легкие побольше воздуха и, хватая приятеля покрепче, даёт деру куда-то высоко к потолку. — Держись, Майлз…       Произносит он тихо, а в ответ получает насмешку. Не злую в этот раз, а наоборот — мягкую, словно удивленную. Вызвана она тем, что неожиданно было слышать своё имя от двойника, которого тоже так зовут, но они разные: он — «добро», Бродяга — «зло»… поэтому и обращался к младшему, как к его образу — герою из другого мира, Человеку Пауку. И раз супергерой попросил, да ещё так… забавно, мило — Моралес старший постарается не умирать на руках как это происходит в драмах всех времен. Это не его история, не его путь. Дома его ещё ждёт мама, а на уютном чердаке — дядя Аарон.       Пятно тем временем совсем распоясался, швыряя всё, что попадается на пути им в след. Словно играя, ведь ему не составит труда появиться прямо перед ними и преградить дорогу. Он вырос в своей итак чрезмерной самоуверенности.              Сердце Майлза колотится в груди, голова Бродяги на его плече, он не двигается, пытаясь держаться как можно крепче, и не приносить ещё больше проблем Пауку, будто тот не позаботится о нём. Он спасал по несколько людей за раз, а тут, пф, — пушинка!       Оглядываться было до жути страшно, но смотреть вперед не менее будоражило кровь. Человек Паук всегда спасал окружающих, и не важно, что Питер отрицает это. Может, он и был учителем, но ученики иногда превосходят своих наставников, поэтому он не обязан слушаться «более опытных».       Смех Пятна распространялся по всему коридору, а самого его можно было ждать отовсюду, но в один момент послышался знакомый до боли голос и Майлз сразу повернул голову на источник звука и увидел там Хоби, замирая в воздухе. Нельзя медлить, поэтому Панк затягивает подростков к себе в потайной ход. Но он там не один: приятным сюрпризом был Пав, который смотрел на них своими добрыми, яркими глазами, пока не ужаснулся с мокрой от крови кофты человека. — Ему нужна помо-       Хотел объясниться Майлз тем, кто действительно был похож на союзника: Хоби научил ломать барьеры, контролировать способность, а Пав оказался в заложниках ключевого события, точно также, как и Майлз. Но индус приложил палец к своим губам — точнее месту, где они находятся под маской, — показывая, что шуметь категорически нельзя. Панк в это время замёл за всей группой беглецов следы, и пошёл первым. В спину их подгонял разъярённый крик Пятна, который много выпендривался и упустил своего сладкого Паучка-жертву. — Хах… веселая у Вас работа.       Голос пострадавшего был весёлым, с нотками иронии, но хриплый и почти безжизненный. Это пугало Моралеса, но он не подавал виду, лишь также довольно хмыкнул и ловко перебирался на паутине, пока они не выбрались на крышу одного из самых высоких зданий. На улице было уже темно и… и сердце замерло в один миг. — Хоби… Пав… что с моим отцом?       Панк сразу же отвернулся, а индус дрожащим смехом, даже чуточку заикаясь начал говорить какую-то ерунду, поэтому Хоби всё же пришлось взять инициативу в свои руки. — Короче, мы не знаем ничего — живы они или мертвы. Эти сучьи лужи забрали их и больше нигде не появлялись. — Они? Их?! — Спокуха, бро, не кипишуй. Чтобы с ними ни было, нужно спасти этого пацана.       Панк нагнулся к Бродяге, лежащему на руках Майлза. Он не спал, он всё слышал, но глаза уже не было сил держать открытыми, хотя очередному пауку он всё же показал золотистые радужки и хитро улыбнулся. — Это вы обо мне тут что-ли?       Вопрос был риторическим. Он снова закашлялся, потому что в горле сухо; на губах застыла кровь, а брови были еле заметно нахмурены, стараясь не показывать всю боль, что он испытывает. — Предлагаю скинуть его в больничку. Челу не место в такой хуй- — Дададада, мы поняли, Хобс. — Нет, я не могу. Я должен помочь Майлзу.       Майлз'42 говорил на полном серьезе, но абсолютно не выглядел готовым хотя бы пару шагов пройти самостоятельно. — Прости, Бродяга, но я с ними согласен.       Пауки кивнули друг другу и им не потребовалось много времени, чтобы добраться до больницы, где они оставили бедного Бродяжку в полном одиночестве в другом мире. Ему оставалось только охранять браслет, удерживающий его состояние в норме.       Троица направилась к месту, где раньше были дыры, забравшие с собой не только Джефферсона, но и Гвен, Мигеля с его компанией и пару мирных людей. Они молчали по дороге, потому что никто понятия не имел, что делать с Пятном. Даже, черт возьми, Лайла потеряла контроль и глючила. Все пауки находились на своих постах, стараясь как можно быстрее разобраться с проблемой. Майлз решает нарушить тишину, наблюдая за разрухой со стороны. — Нам придётся дождаться Пятна здесь. Он не заставит себя долго ждать. — А дальше-то что? — Нам придётся нырнуть в эти дыры… точнее, нет… не нам. Только я могу его остановить, а вы должны контролировать тут за меня… хорошо?       Голос Майлза дрожит, он нервничает как никогда раньше. Он пытается не думать о том, что это его вина, ведь всё произошло не по его воле… это всё ошибка других людей. Благо, Павитр и Хоби поддерживают его. Им тоже нелегко и они держатся друг за друга. Двое друзей кивают Майлзу и он выдыхает с облегчением.       Их передышка продлилась совсем немного, — когда Джонатан не нашёл Майлза в лаборатории, он вернулся на площадь лично. — Человек Паук и его тупые друзья… не стойте у меня на пути, я разрушу жизнь каждого из вас. — Ребята, будьте готовы…       Майлз прошептал это тихо, пока их враг-идиот снова выпендривался. Дыры действительно не заставили себя долго ждать, с них доносились крики множества людей, словно там не «несколько мирных», а целый город… или несколько городов. Им всем нужна помощь, так что Паук начинает свою миссию — он бежит в другую сторону от своих друзей, отвлекая его. Ему не составит труда проскользнуть мимо — как бы этот болван ни был силён — он обязательно оступится на какой-то мелочи. Нужно сделать так, чтобы он подставился и шмыгнуть в дыру.       Хоби с Павитром в это время с помощью своих паутин старались обезопасить здания от дальнейшего разрушения и отчистить территорию от людей, чтобы те не пострадали. Им всем пришлось довольно нелегко и это вечное перемещение, скорость, работа всем телом, работа мозгами вымотала каждого… только вот, у Майлза впереди самый главный бой. Он видит нужную пространственную дыру, которая была довольно близко и устремляется к ней, пытаясь не попасться этому неуклюжему идиоту. Когда такие получают огромную силу в свои руки — всегда происходит катастрофа.              Тем временем, Бродяжка положил всех врачей, — не убил, а так, просто немного дал им отдохнуть — которые мешали ему свалить. Он обычный человек и в это для него весь интерес. Работая Бродягой несколько лет, сражаясь в одиночку против очень стремных ублюдков — он много научился, много понял и многое создал. Он достает более-менее здоровой рукой подобие шприца, которое специально создано для экстренных случаев, и вкалывает себе в плечо. Не самое приятно ощущение, что можно было бы понять по тому, как громко он закричал. Сначала ты действительно чувствуешь страшную боль, но после этого твоё тело создает гораздо больше нужных клеток и веществ, поэтому раны под его одеждой, наконец, перестают кровоточить и потихоньку затягиваются. Он не может отлёживаться без дела, когда можно вдоволь повеселиться. Может, он сумасшедший, но его никто не сможет остановить, если он чего-то захотел.       Майлз в паре метров от нужной дыры, он уже устал летать меж зданий на паутине и уклоняться он грёбаного Пятна, и как только его рука успевает коснуться портала, Бродяга спрыгивает не весь откуда — его не заметили даже Хоби и Павс. Он сбил Паука и тот чуть не упал на землю, чертыхнувшись. Майлз поднял взгляд и увидел темный костюм я ярко-розовыми деталями. Он сразу понял, кто это. Его глаза расширились от удивления и страха. — Бродяжка, не смей!       Но было уже поздно. Он решил разобраться со всем за Майлза… теперь они снова порознь. Пятно начал заливаться смехом, видя отчаяние на лице младшего, ведь следом за Сорок-вторым все дыры пропали, а Пятно растворился в воздухе, оставляя за собой только отвратительный смех.       Всё было просто отвратительно. Майлз ведь не знал о состоянии Бродяги — на его руках тот еле дышал, а вдруг и сейчас также? Вдруг он просто умрёт? Майлз начал кричать и злиться. Сорвав маску Паука со своей головы, он бросил ее на землю.

«Почему я ничего не могу сделать? Почему я просто обуза для всех? Я не хочу никого подводить, но оно само так всегда получается!»

      К нему подлетели Павс и Хоби, стараясь успокоить подростка. — Не кипяшуй, Майлз. Прислушайся ко мне — он просто сумасшедший, но именно такие побеждают, потому что ничего не боятся. Боятся начинают их. — Да, новичок, я согласен с Хоби. Тебе надо успокоиться. — Предлагаю вернуться на базу и чекнуть че как. Здесь больше нечего ждать.       Майлз молчал. Он просто подумал несколько секунд и кивнул. В уголках его глаз собрались слезы, но он не выпустил их наружу, поджав губы.