***
У Дражена была особая кривая ухмылочка, которая ассоциировалась у всех с чем-то злодейским. Справедливости ради, Хорватия плохим парнем и являлся. У него был вспыльчивый характер и очень сильная система убеждений, и когда его загоняли в угол, он мог стать почти устрашающим в своей свирепости. Все это было весьма полезно в те времена, когда он был независимым и вел войны; но теперь, когда он стал слугой, все, что это принесло ему, - наказания за высказывания против Австрии. Но у него был приятный смех, и он часто смеялся. Когда он не злился и не бушевал, он казался очень спокойным и доброжелательным, и у него всегда находилось время, чтобы оскалиться в дерзкой ухмылке или подавить смех. Его смех доносился из глубины души, и вы, наверное, могли бы почувствовать его вибрацию, если бы прикоснулись к его груди. Иногда, когда Сербия слышал смех хорвата, ему требовалось все самообладание, чтобы не протянуть руку и не попытаться почувствовать ту самую вибрацию. Это могло бы быть неправильно воспринято Драженом, если бы Вук случайно попытался дотронуться до его груди. А у него действительно была красивая грудь. На вид хорвату было всего шестнадцать лет, но у него были хорошо развиты мышцы, наработанные годами упорных тренировок и сражений. Особенно хорошо выглядели его руки, которыми он работал последние несколько лет в качестве ландшафтного дизайнера Австрии. Хорват также любил работать без рубашки, на что Сербия старался не обращать внимания, когда они выполняли поручения вместе. Именно в один из таких моментов, когда Сербия, передохнув, смотрел на Хорватию и делал вид, что это не так, на Сербию снизошло откровение о том, как сильно он вляпался.***
— Эй, Вой? Его младшая сестра подняла на него широко раскрытые очаровательные глаза. — Да? — Как ты думаешь, кто кому нравится здесь? В романтическом смысле, не дружеском. Не было смысла ходить вокруг да около, ведь Воеводина вряд ли бы поняла намек. И Сербии было интересно, что она ответит, ведь устами младенца бла-бла-бла. Вой наморщила нос, обдумывая его вопрос. Сербия старался не рассмеяться, пока терпеливо ждал ее ответа. Его младшая сестра действительно была слишком милой. — Я думаю, господину Австрии нравится мисс Венгрия. Он очень нежен с ней. Сербия откинул эту мысль, чтобы проверить это позже, ибо сейчас он преследовал другие цели. — А что насчет остальных? Снова возникла пауза. — Мисс Чехия засматривается на Хорватию, пока он работает на улице, я думаю, он может ей нравиться. У Вука скрутило живот. Это было полной противоположностью тому, что он хотел услышать. — Как ты думаешь, она ему тоже нравится? — Он хорошо к ней относится, - Воеводина пожала плечами и, зевая, привалилась на брата. Сербия подхватил ее на руки и отнес свою уставшую сестру в ее комнату, прежде чем вернуться к себе. Это ужасная боль в его животе усилилась. Хорватия был приятным человеком(большую часть времени), поэтому, конечно, он был бы добр к Чехии. Но Хорватия и Чехия уже некоторое время находились под властью Австрии. Сербия и Хорватия, знали друг друга дольше, но они никогда так не жили вместе, лишь изредка виделись до того, как Сербия переехал к ним. Сербия знал, что он и Хорватия были друзьями, но казалось, что между Хорватией и Чехией было нечто большее. Он просто не мог перестать думать об этом. Это было наблюдение, сделанное девочкой, которой всего около четырех лет, но что-то в его душе взяло верх и заставило поверить, что это должно быть правдой. В ту ночь Сербия почти не спал.***
Он никогда не говорил о своих чувствах к Хорватии. Он не был уверен, нравится ли Хорватии Чехия, хотя Милица была в курсе привычки чешки глазеть на Дражена, но он и не хотел знать. Явное отрицание. Если он не знал, значит, это было неправдой. Все просто. Сербия мог бы и дальше ничего не делать, просто наблюдая за хорватом со стороны. Вук был бы не против оставить все как есть. Он должен был смириться с тем, что оставил все как есть.***
Шли годы, и Сербия начал привыкать к жизни в австрийском доме. Здесь у него было больше работы, чем с Турцией, зато он мог выпивать и проводить время с Хорватией, ежедневно видеться со своей младшей сестрой. Ему всего лишь нужно было сосредоточиться на мелочах. Но его тело стало болеть, когда на его земле начались сражения, когда его народ начал спасаться бегством, Сербия осознал, что его время проживания с Австрией подходит к концу. Он становился слабее из-за миграций; даже Австрия, казалось, сжалился над ним и переключил его с тяжелой физической работы на заботу о младших. Ему хотелось высмеять то, что это женская работа, но он не мог. Сербия был слишком измучен. Однажды, пока малышня дремала, Сербия наконец признал, что с ним не все в порядке, в очередной раз глядя вслед Хорватии. Сербия смотрел в окно и наблюдал, как Хорватия и Чехия вместе смеются снаружи, и что-то екнуло в его сердце. Вуку не нравилось ощущение пустоты в груди всякий раз, когда Хорватия делал какие-то комплименты другим. Ему не нравилась ненормальная ревность, которую он испытывал всякий раз, когда Хорватия разговаривал с Чехией. Он хотел быть ближе к нему, иметь возможность прикоснуться к его груди, поцеловать его, сказать о своих чувствах вслух, не боясь, что его отвергнут. Его тело болело от последствий войны, а сердце ныло от того, что он держал в себе в течение двадцати лет. Когда Хорватия пришел отдохнуть после работы, Сербия тоже был на кухне и готовил что-нибудь поесть, когда проснутся дети, и его тело отреагировало раньше, чем его разум. Он наклонился вперед и обхватил Хорвата за лицо обеими руками. Их зубы стукнулись друг о друга, когда Сербия слишком быстро наклонился, чтобы поцеловать Хорватию. Поцелуй был коротким и обрывистым, скорее из-за отчаянной попытки выразить все эти чувства одним действием, чем из-за чего-либо еще. Он отстранился так же резко, как начал поцелуй, и смутно слышал и чувствовал, как тяжело дышит. Все, на чем он мог сосредоточиться, было потрясенное выражение лица хорвата, когда другой безмолвно уставился на него. Сербия выбежал из кухни.***
К этому моменту он так и не пришел ни к какому решению. После случившегося Сербия никогда надолго не оставался наедине с Хорватией, прежде чем ему пришлось вернуться в дом Турции, поскольку его собственная земля была вновь захвачена турками. Был один момент, когда они были на кухне только вдвоем, как раньше. Хорватия приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но вошла Венгрия, прервав его. Это неважно. Всякое случается, не всегда все получается. По крайней мере, так Вук говорит самому себе.