любовное воскресенье

У Минхо идеальное тело: накаченные мышцы рук, крепкие бедра и классная грудь. Сынмин тает, стоит только взглянуть на старшего, что уж говорить про мгновения, когда ему удается потрогать. Про моменты, когда ему дозволено огладить ноги, пробежаться пальчиками по выпирающим позвонкам, сжать бицепсы и взять чужую ладонь в свою. Ким готов хныкать только от того, что он сам явно уступает в силе. Ему доставляет ощущать собственную слабость. Потому Сынмин едва не пищит, когда очередное задание на фанмитинге — это с закрытыми глазами угадать позу другого мембера, а тот, кого ему предстоит облапать — сам Ли Лино. Он задумывается о том, правильно ли делает, лишь тогда, когда непослушные руки сами тянутся вперед и расстегивают молнию черной накидки Минхо. Ладошки непроизвольно спускаются на грудь, но также быстро убираются оттуда. Мемберы, камеры и огромный зал — все это заставляет его мыслить здраво, не позволяя каким-то там похотливым желаниям заполонить все здравые мысли. Ким приседает, быстро проводя по длинным ногам, запоминая их расположение. Встает, трогает спину и руки, отпечатывая в памяти пистолетик, сделанный одной из них. Он незаметно сглатывает, прежде чем отстраниться и повторить положение старшего. Выходит относительно хорошо, но голова ходит кругом. Приходится собирать себя по частям после такого и делать это максимально скрытно, чтобы никто из фанатов не заметил. Если находящийся рядом с ними Джисон что-то и заподозрил, то он предпочел отмолчаться и не лезть в личную жизнь их разведенного дуо.

***

Осознание реальности совсем ускользает от юноши, когда он уже седлает бедра Минхо и блуждает под чужой футболкой. Теперь-то ему разрешено трогать парня, не боясь осуждения и лишних глаз. Сынмин притягивает старшего лицом к себе, зарываясь в мягкие волосы и сжимая у корней, прежде чем коснуться желанных губ. Поцелуй получается нежным и неторопливым. Язык Ли проводит по ровному ряду зубов, наконец освобожденного от брекетов, прежде чем углубить. Они не отстраняются до того момента, пока воздух полностью не покинул легкие, а после дышат тяжело, соприкасаясь кончиками носа. Вторая рука Сынмина все еще находится под тканью, невесомо сжимая то один, то второй бок, прежде чем опуститься на крепкую грудь и начать сминать уже ее. Ким не может сдержать тихого стона от того, что ему позволено так откровенно лапать старшего. Парень под ним усмехается, завидев такую реакцию. — Мне не стоит пропускать тренировки больше, верно? — хищно улыбаясь произносит, кладя свою небольшую ладонь поверх той, что хозяйничает под одеждой, — Ты издаешь такие милые звуки просто трогая меня, прелестный мальчик, — Минхо стягивает свою футболку, под нос промолвив что-то про то, что сейчас она уже никому не нужна. Сынмин уверен, что выглядит глупо, но ничего поделать с собой не может. Одно дело — смотреть, когда старший, например, принимает душ или спит без верха, совсем другое — видеть в такой обстановке. У вокалиста слюна во рту скапливается, почти стекая по подбородку, а про дыхание с сердцебиением и говорить нечего. В глазах пляшут сердечки вместе с яркими искрами желания, а зрачки метают от довольной мордашки кота до его проглядывающего пресса. Ким только и может, что восхищаться, не в силах сказать и слова. Он никогда не чувствовал себя таким слабым перед кем-то. — Ты был таким красивым, когда опускался передо мной, — тянет Ли, приближаясь к покрасневшиему ушку, — Пускай я и не мог видеть, я посмотрел запись после. Эти слова выбили Сынмина из колеи. Он задрожал от представления того, что Минхо видел все и замечал те детали, что не заметил никто иной: его небольшое смятение, смущение и даже тот резкий прилив смелости. А слова про то, как красиво он смотрелся в его ногах… Ким вновь хнычет, даже не зная, от чего именно. Ему так хочется, чтобы старший вновь восхитился им, начал говорить про это. Его конкретно ведет. Он сползает с бедер, мгновенно садясь на колени уже возле кровати, молча призывая Минхо к действиям. Тот в ответ делает вид, что глубоко задумался, а после с нескрываемой улыбкой произносит: — Неужели ты хочешь что-то сделать? — Ли ладонь кладет на макушку, поглаживая и одними губами произнося что-то вроде «хороший». — Отсосать тебе. Минхо теряется от настолько прямого заявления, ведь он вполне ожидал, что из Сынмина придется вытягивать слова. Все-таки младший всегда был прямолинейнее и смелее, чем его возлюбленный. И, пока танцор находился в смятении, Ким решил действовать, не намереваясь ждать. Он приспустил спортивные штаны вместе с нижним бельем, громко выдыхая, видя возбужденный орган. Он смотрит на Ли из-под ресниц, ожидая согласия или, что маловероятно, отказа. Вместо слов парень сжимает цветные волосы в кулаке, с силой прижимая к себе. — Хен стал таким нетерпеливым, — не может удержаться от поддразниваний, но сразу же поддается вперед, вбирая в рот головку и помогая рукой у основания. Минхо и хотел-бы что-то ответить, но сразу подавился стоном, как только Сынмин приступил к более активным действиям. Он не был единственным партнером Ли, но определенно являлся самым опытным и старательным, нежели его бывшие. Ким всегда выкладывался на все сто из десяти: когда пел, готовил, тренировался и, соответственно, когда сосал тоже. Честно, будь старший со стороны наблюдателя, то хорошенько бы посмеялся над таким увлечением подобным делом, но сейчас не может вымолвить ничего, кроме тихого «не останавливайся», что так и остается висеть в воздухе, не доходя до чужих ушей. Младший старается так сильно, что Ли не может не дрожать. Он то вбирает в рот на всю длину, то слегка играется языком, то и вовсе выпускает полностью, только и продолжая надрачивать рукой. Минхо полностью погружается в ощущения и приходит в себя только тогда, когда находится на грани оргазма. Он сильнее в руках волосы сжимает, не с целью насадить, а скорее ища опору. Сынмин же, маленький подлец, отстраняется и гаденько усмехается, глядя на недовольную мордашку хена. — Ч-чего ты остановился, — он бы и хотел звучать грозно, но голос предательски ломается. — Не думаю, что хочу продолжать, — хриплым голосом отвечает. И хотя оба знают, что это очевидная ложь, Минхо все равно вскипает, переводя злобный взгляд на парня в его ногах. Ли только сейчас замечает всю картину происходящего: у Кима на коленках расцветают красные отметины, которые, возможно, после превратятся в синяки, слюна стекает по лицу, редкими каплями падая на пол, а аккуратная прическа растрепалась, делая его похожим на игривого пса (если честно, это так-то и походило на правду). Но единственная вещь, что еще сильнее взбесила Минхо — это рука в штанах, помогающая и Сынмину прийти к разрядке. И, когда вокалист уже было собирался продолжить, его неожиданно хватают за талию и валят на мягкий матрац, нависая сверху. — Какого черта? — ругается Ким, щуря глаза и недовольно морщась от волос, щекочущих его лицо. — Только я должен доводить тебя до высшей точки удовольствия, — Ли для убедительности сжимает запястья младшего над его же головой, не больно, но ощутимо сдавливая, — Не ты. Только я, — последние слова смываются в мягком поцелуе, совсем не подходящем для ситуации, в которой они находятся. — Но ты не кончил, почему ты позволил мне отстраниться? — искренне интересуется Сынмин, когда уже его самого начинают быстро раздевать, оставляя совсем обнаженным. Он также заметил, что Минхо тоже отбросил итак свисающие штаны. Парень на вопрос не отвечает, вместо этого тянется к бутыльку со смазкой под подушкой и быстро открывает его. Измазывает три пальца в лубриканте, приставляя указательный к входу. Ли припадает к чувствительной шее, покрывая ее поцелуями-бабочками, чтобы отвлечь от возможных неприятных ощущений. На удивление сразу два пальца не доставляют дискомфорта, учитывая то, что они совсем давно не были близки в таком плане. — Ты игрался с собой без меня? — будничным тоном уточняет, будто его это не волнует. Будто это не он пару минут назад затирал про то, что удовлетворяться Сынмин будет только с ним. — Конечно, — он безуспешно пытается восстановить дыхание, чтобы закончить фразу, — Потому что мой хен не уде-елял мне достаточно вниман… блять! — ему не дают договорить, толкаясь внутрь уже членом, сильнее растягивая и практически сразу начиная двигаться в быстром темпе. — Сейчас ты получишь достаточно внимания, мой милый, — хрипит, ускоряясь и толкаясь точно в простату, заставляя младшего выгибаться и хвататься за мышцы рук Минхо, как за спасательный круг, — Так много, что больше никогда не произнесешь подобный бред, — параллельно с этим танцор пальцами давит на соски, прокручивая бусины в руках и доводя до звезд перед глазами. Ли наклоняется ближе, покусывая кожу около ключиц, изредко оставляя засосы. Может им и нельзя, но сейчас он хочет себе это позволить. Пометить своего мальчика, чтобы он сам, в первую очередь, всегда думал лишь о любимом хене. — Помоги мне, — слезно умоляет Сынмин, а Минхо и не намеревался его мучить. Не сегодня, не сейчас, не в этот момент. Не тогда, когда Ким такой податливый и расплавленный под ним. Он накрывает ладонью чужое возбуждение, доводя до конца всего парой-тройкой движений. Ким вскрикивает на удивление громко для него, и этот звук доводит до оргазма уже Ли. Они вместе падают на кровать, ощущая себя липкими и грязными, но тянутся за еще одним поцелуем и объятиями. — Хорошо, что я смог так прочувствовать тело Лино, — смеется Сынмин, вспоминая свои сегодняшние слова — И в этот раз не было прикосновений, которые расстроили меня, — отшучивается Минхо, когда понимает, к чему отсылается возлюбленный. — Дрянной ты мальчишка, — младший оставляет еще один чмок в уголке губ и прикрывает глаза, находя эту атмосферу до ужаса теплой и спокойной.