Обескуражена тобой

Дженни не поняла, когда они успели добраться до апартаментов Лисы. Её голова была совершенно пуста, а тело было под властью бесконечной похоти. «Очнулась» она в тот момент, когда почувствовала нежные руки, что так крепко прижимали её к холодной стене, в незнакомой обстановке. Но Ким было абсолютно наплевать. Манобан, не требовалось много времени, она быстро сократила расстояние между ними, впиваясь в губы Дженни настойчивым поцелуем. Тайка не понимала, что она творила. Все её логичные мысли затуманил приятный запах темноволосой и этот поцелуй. Она была так близко к ней, так доступна и открыта. Лиса просто не могла держать себя в руках, хотя понимала, что на утро кореянка и вовсе могла ничего не вспомнить, обвиняя во всём блондинку. Лису бесил тот факт, что какая-то ненормальная девчонка, на протяжении долгого времени водила Дженни за нос, желая развести ту на близость. Девушка пыталась не задумываться не о чем, концентрируясь на желанном теле, а потому обратила внимание на то, что кореянка ели стояла на ногах. Манобан со всей аккуратностью подхватила Дженни, заставляя ту инстинктивно скрестить ноги на пояснице у девушки. Спальня была буквально за углом, поэтому Лиса неспешно поплелась туда. Темноволосая пыталась быть ближе, ей было мало. Мало Лисы. Мало касаний. Мало любви. Но в то же время она тонула в ощущениях, захлебываясь в собственных всхлипах. - Лисенок.. - сквозь поцелуй протянула Ким. «Лисенок». Столь давнее и интимное обращение пробуждало самые дальние, замурованные чувства, что Лиса испытывает и испытывала всё это время. Губы Дженни раскрылись в немом стоне, и тайка, тут же воспользовавшись моментом, скользнула в чужой рот. Так влажно и горячо, до головокружения. Они обе плавились от столь явной передозировки чувств и эмоций. Они тонули в этих водах вместе, а спасаться им не очень то и хотелось. Выдохнув в губы тайки, девушка ответила на поцелуй со всей страстью, копившейся в ней так давно. Их языки сплетались в мокром танце, дразня, вылизывая друг друга. Они отдавались друг другу без остатка, не желая думать о последствиях. Воздуха было катастрофически мало. Легкие разрывало от недостатка кислорода, сердце норовило выпрыгнуть из груди, а их рваные полустоны разносились по комнате. Наконец переступив порог спальни, Лиса уложила свою девочку на белоснежные простыни, что так красиво подчеркивали особую хрупкость Ким. Она любовалась ею. Безжалостно пожирала взглядом: глаза чуть прикрыты, а из под подрагивающих ресниц виднелся тёмный, словно ночное небо, взгляд. Губы были покрасневшие и припухшие, искусанные ею в порыве страсти. Она была такой красивой, такой прекрасной и волшебной, что хотелось навсегда запечатлеть этот момент в памяти. Сейчас Дженни была такой уязвимой, что бы случилось, не оказавшись она рядом? Лиса нависла над ней, зарылась рукой в её волосы и притянула к себе, вновь врываясь в чужой рот языком. С ней было до ужаса сладко и правильно, так, словно она была единственной девушкой, созданной только для неё. - Лиса.. Родная.. Этот голос зачаровывал Манобан изо дня в день. Она была готова подчиняться, делать всё, что скажет девушка перед ней. Особенно сейчас. Светловолосая времени не теряла, поэтому наконец оставила в покое истерзанные губы, переключая внимание на тонкую шею. Она медленно наклонилась, жадно впиваясь в нежную кожу, вырывая из Дженни протяжный стон, что эхом раздался по помещению. Лиса не жалела: она кусала, зализывала, нежно целовала покрасневшее местечко, и всё по новой. А Ким мучалась, желала большего, желала Лису. Кореянка нетерпеливо металась под тайкой, сжимая шелковую простыню до побелевших костяшек. Всё её тело было покрыто мурашками, пальцы подрагивали от сильного возбуждения, а между ног было до невозможности мокро. - Лиса, сними это. Раздень меня, пожалуйста. Из-за особо острых ощущений, платье неприятно терлось об оголенную грудь, задевая затвердевшие соски, которым так требовалось внимание, также ткань прилипала к вспотевшей коже, мешая до раздражения. Лисе повторять не нужно. Оторвавшись от излюбленной шеи, она с легкостью стянула ненужный предмет одежды, наконец полностью оголяя желанное тело. Все лишние мысли сразу покинули голову. О чём вообще можно думать, когда перед тобой лежит эта девушка? - Сейчас, милая, сейчас. Потерпи, дай мне полюбоваться тобой.. Ты такая красивая. Дженни лишь больше накрывало от бархатистого голоса тайки, который прошибал её насквозь. Кажется - она нашла в себе новый фетиш. От внимательного взгляда Лисы не ушла реакция девушки на собственные слова. Почему бы немного не поиграть? Она вновь припала к любимой шее, оставляя на ней новые следы под низкие стоны любимой девушки. Тем временем её рука медленно опустилась на упругую грудь, осторожно сжимая. Дженни замерла на мгновение. Но этого хватило, чтобы Лиса всё поняла и начала усерднее мять чувствительное полушарие, нежно поглаживая розовые соски. Ким хоть и была не совсем в адеквате, но видела отлично - на Манобан было слишком много одежды. Нужно исправлять. Руки потянулись к белой рубашке, на которой раньше был пиджак серебряного цвета, судорожно пытаясь растянуть десяток пуговиц. Получалось не очень, руки совершенно не слушались кореянку, а вселенная словно издевалась. Она разочарованно простонала, откидывая жалкие попытки. - Какая нетерпеливая. Лиса хитро ухмыльнулась, немного отстранившись, дабы самой откинуть мешающуюся тряпку. Одна её рука зарылась в тёмные волосы, пока другая наконец стряхнула рубашку куда-то на пол. Лиса была в бюстгальтере, но от этого менее сексуальной не становилась. Дженни завороженно смотрела, понимая, что впервые в жизни отдается Лисе. Впервые в жизни видит её без одежды. За их отношения у них никогда и ничего не было. Почему? - Вау, - Дженни волнительно сглотнула и потянула свою руку навстречу горячему телу, словно не веря, что девушка перед ней реальна. Тайка даже растерялась, но и не подумала отстраниться. Взгляд Ким был слишком приятным, таким нужным и заинтересованным. Они будто заново узнавали друг друга, заново изучали. Её рука прошлась по округлой груди, которая даже через бюстгальтер выглядела жутко соблазнительно, спускаясь ниже, к подтянутому животу, чуть поглаживая нежную кожу. А Лиса открыто сходила с ума. Эти прикосновения обжигали, словно раскаленные угли, но в то же время были самыми приятными и правильными. Она никогда не испытывала такого ни с кем прежде. О господи, что она творит с ней. Терпения не осталось, ни малейшей капли. Она была готова наброситься, словно изголодавшийся зверь на сочную добычу. Лиса аккуратно раздвинула ее ножки поудобнее устраиваясь между ними. Не было больше платья, что скрывало всё. Лишь чёрные, кружевные трусики остались на теле девушки. Её рука начала постепенно поглаживать большим пальцем кожу на бедре, двигаясь всё ближе к желанному месту. Лиса и сама изнывала от желания, о чем красноречиво говорил потемневший взгляд и неприятная влажность в нижнем белье. Она так сильно хотела её, казалось, это заставляло девушку задыхаться. Лиса заново, и заново покусывала бледную кожу, оставляя всё новые метки, которые наутро проявятся ещё лучше. Тело кореянки было таким сладким, тайка отчетливо ощущала привкус корицы на языке, жадно вдыхая. Манобан откровенно наслаждалась сбивчивым дыханием Дженни, которая с тревожностью ожидала более смелых действий. Пальцы Ким несмело покоились на затылке тайки, немного оттягивая ту за волосы. Её рука наконец сжала бедро, а пальцы быстро погладили девушку через трусики. Дженни тут же застонала во весь голос, выгибаясь навстречу лёгким касаниям. Такая чувствительная в её руках.. Лиса одним движением стянула с Ким последний элемент одежды, откинув его туда же, где и платье с рубашкой. Не теряя времени, тайка провела рукой по ее истекающей промежности. Такая мокрая, такая жаждущая. Она аккуратно погладила её клитор, на что та вздрогнула, нетерпеливо дергаясь. Манобан мягко ввела один палец и внимательно проследила за эмоциями кореянки. Дженни задыхалась в немых стонах и бесконечном наслаждении, выгибая спину до хруста и сильнее сжимая светлые пряди. Она до боли закусила покрасневшую губу и невольно закатила глаза. - Лиса, мне нужно больше.. А Лисе повторять и не нужно. Девушка постепенно ввела и второй палец, наращивая темп. Глядя на такую Дженни - хотелось кончить от эстетического наслаждения. Манобан продолжала растягивать ее тугие стеночки, ощущая, насколько сильно та возбуждена. Великолепная. Девушка невольно потянулась к собственным брюкам, и старалась быстро справиться с непослушной застежкой. Дженни старалась следить за действиями Лисы, но ей было так хорошо, что она ничего не видела сквозь мутную пелену. Она никогда не испытывала такого. Ни с кем. Лисе она доверяла. Доверяла больше, чем себе. В помещении было до невозможности жарко. Дышать становилось сложнее с каждого секундой. Дженни извивалась в руках своей ненаглядной, полностью теряя себя в этом безумии. Пошлые хлюпающие звуки отдавались в ушах, заставляя обеих девушек сходить с ума. Пальцы Лисы так правильно входили в неё, тело само поддавалось навстречу, исполняя желания своей хозяйки. Но тайка будто издевалась, придерживая ту за бедра, тем самым ограничив лишние движения. Резко Ким вцепилась в плечи светловолосой, заставляя ту отвлечься и вытащить пальцы из теплого лона. Кореянка жадно впилась в любимые губы поцелуем и рассчитывала тем самым утолить свой внутренний шторм. Лиса лишь быстро шевелила губами, пытаясь поспевать за ловким язычком девушки. Сама Манобан давно стянула с себя штаны, удовлетворяя себя нежными поглаживаниями сквозь тонкую ткань нижнего белья. Ей этого было достаточно. Она была готова кончить от одного взгляда кореянки. Не отрываясь от сладких губ Дженни, она вновь просунула пальцы, сразу переходя на быстрый темп. Она чувствовала, как Ким начинает сильнее сжиматься, а ноги её пробивало крупной дрожью. Дженни до боли вцепилась ногтями в её плечи, зажмурила глаза и протяжно застонала, чувствуя, как перед глазами мелькают тысячи звезд. Манобан не щадила, продолжала наращивать и без того бешеный темп. Секунда и её тело сотряслось от мощной волны оргазма, заставляя темноволосую беспомощно откинуться на подушки. Так хорошо. Так просто и великолепно. Лиса тоже долго мучалась, и уже через несколько секунд почувствовала, как трусики стали ещё влажнее, а тугой узел внизу живота наконец ослабился, погружаясь в бесконечную пучину удовольствия. Лиса упала на взмокшее тело кореянки, роняя голову на ее грудь. Их тела были мокрые, дыхание сбитое, а сердца были готовы вырваться из груди. Дженни опустила свою руку во влажные, светлые прядки, аккуратно перебирая, пока Лиса поудобнее поджимала хрупкое тело под себя. - Джен, моя прекрасная Дженни.. Манобан говорила это куда-то в ключицу девушки, наслаждаясь нежными поглаживаниями по голове. Было так спокойно, хотелось раствориться в моменте. Она крепко прижимала к себе юное тело, прикрывая тяжелые веки. Обе пытались не думать о том, что будет завтра. Они снова поссорятся, обвинят друг друга в случившемся и наденут маски безразличия. А пока они тонули в умиротворении, желая забыться в друг друге. - Почему всё так тяжело? Неожиданно раздался в тишине комнаты тихий голос, заставляющий Лису открыть глаза. Она грустно ухмыльнулась, понимая, что именно спрашивает девушка. - Не знаю, родная, не знаю, - девушка осторожно взяла хрупкую ладонь темноволосой, оставляя невесомый поцелуй на тонком запястье, - Обещаю тебе, что всё будет хорошо. Никто больше не сможет причинить тебе вред. Я всегда буду рядом с тобой, Mon amour. Жаль, что кореянка её уже не слышала, мирно посапывая, всё также зарываясь рукой в светлые волосы. А Лисе хорошо. И Лиса кажется влюблена. Дженни проснулась первой, открыв глаза около восьми часов утра. Солнечные лучи ярко освещали помещение, заставляя кореянку раздраженно жмурится. Голова раскалывалась после вчерашнего выпитого алкоголя, а тело от чего-то ужасно болело. В мыслях пустота. Кое как она разлепила уставшие веки, пытаясь проморгать сонливость. Белый потолок. Незнакомый интерьер. Чужая постель и она - нагая. Сначала накатила жуткая паника, хотелось резко вскочить и начать нервно метаться по помещению. Но она заставила себя лежать, лежать и вспоминать. Только сейчас девушка почувствовала чужую руку, что по свойски покоилась на её талии. Господибожемой. Она сглотнула. От чего-то стало не по себе, хотя в глубине души кореянка знала чья это рука. Голова медленно повернулась в сторону объекта, а взгляд забегал по умиротворенному лицу. Лиса сейчас была особенно красивой. Без насмешливого оскала, без злобно нахмуренных бровей. Такая настоящая. Хотелось любоваться-любоваться-любоваться и никуда не уходить. Смотря на светловолосую, которая будто бы чувствуя на себе взгляд прижалась ещё ближе и уткнулась носом в изгиб шеи Дженни, на неё будто вылили ведро холодной воды. Воспоминания одно за другим мелькали в голове яркими картинками, заставляя девушку нервно кусать губы. Стакан шампанского, разжигающее ощущение внизу живота, странное поведение Мэй, после грубые руки, что насильно пытались запихнуть её в машину. А потом неожиданное спасение, которое пришло в виде накатывающего наслаждения и теплых прикосновений. И вот она здесь, прижимается всем телом к Лисе, готовая пролежать так всю жизнь. Мэй.. В голове не укладывалось, что это она могла что-то с ней сделать. Зачем ей это понадобилось? Всё ведь было хорошо, их отношения были очень понимающими и приятными, по крайней мере так считала кореянка. Может она всё это время не видела очевидных вещей, и как наивная дура пыталась оправдать плохого человека? Её настолько затянуло в собственные раздумья, что девушка и не заметила пару заинтересованных глаз, внимательно наблюдавшись за ней. - О чём думаешь? Сонный, чуть хриплый голос Лисы. Дженни сначала напряглась, вздрогнула, но чувствуя, как чувственно Манобан покрывает поцелуями её шею - расслабилась. Лиса обнимает, вдыхает уже такой родной запах корицы, и всё продолжает казаться таким правильным. Её взгляд остановился на тонкой шее, где виднелись безжалостные следы от зубов и мелкие фиолетовые пятнышки. Почему-то стало приятно, теперь на теле её любимой девушки следы их жаркой ночи, которая запомнится обеим ещё на долгое время. - О будущем, - кореянка расслаблено выдохнула, когда тайка оставила очередной мокрый поцелуй. Было так странно, что она не накинулась на неё с осуждениями, обвинениями и криками. Будто бы так и нужно было. - Мне страшно, Лиса. Что нам теперь делать? Лиса немного нахмурилась, приподнимаясь, но не выпуская девушку из своих объятий. Такие слова отдавались неприятным чувством в районе сердца. Она ведь и сама не знает. Знает лишь, что хочет быть с Дженни, хочет быть рядом каждый божий день. Засыпать и просыпаться вместе, работать, расслабляться, всё делать вместе. В голове не было ни единой связной мысли. Хотелось не думать о таких сложных вещах, хотя бы сейчас. - Дженни, ты ещё не поняла? - Лиса насмешливо хмыкнула. Без злости, без яда, так по-доброму и легко. Она легонько чмокнула в нос темноволосую, заглядывая в беспокойные глаза цвета шоколада. - Я люблю тебя. «Люблю» отдавалось громким эхом в голове. Такое близкое, но в то же время далекое. Дженни было волнительно слышать такое. Она была первой и последней, кто признавалась ей в истинной любви. Чувства накрывшие её с головой были сильнее любого торнадо, сильнее всего, что она когда либо испытывала. Слова будто застряли в горле, но они были и не нужны. Лиса впилась в её губы настойчивым, но до ужаса мягким поцелуем. Они целовались медленно, лениво. Не было страстных укусов, жадных посасываний. Лишь её губы на губах кореянки. Между ними что-то было, этого Дженни отрицать не могла. Особая искра, безумная страсть, называйте, как хотите. И это что-то заставляло девушек забывать обо всём на свете, кроме друг друга. Тихое: «и я тебя люблю», так и осталось неозвученой репликой на языке темноволосой. Они валялись в кровати ещё час точно. Была суббота, поэтому на работе их не ждали, а рабочий персонал девушки должен был прийти только к одиннадцати. Девушки не разу не обменялись словом за этот час, они лишь целовали, и целовали. Обе поняли только сейчас, как им не хватало друг друга на самом деле. Как хорошо, что существовала Юн, которая своей отвратительной персоной лишь помогла девушкам переступить ту самую границу. А что будет дальше - уже не важно. Главное, что сейчас они были по-настоящему счастливы, наслаждаясь компанией друг друга. Первая постель покинула Лиса, сразу направляясь в душ. Она звала и Дженни с собой, но та сказала, что примет его чуть позже. Вместо этого она хотела осмотреться в квартире тайки, дабы понять, где вообще она находится. Уже по интерьеру в спальне, а также по виду из окна, можно было понять, что находится она далеко не в обыкновенной квартирке. Кореянка осторожно поднялась с кровати, кутаясь в тонкую, белую простынь. Девушка чувствовала себя так умиротворенно и спокойно, казалось, что ей всё равно на весь мир. Рядом с постелью располагалось большое зеркало, которое так и манило всех подойти. Дженни аккуратно перешагнула красную ткань, что являлась её вчерашним платьем, в голове ухмыляясь этой картине. Встав напротив зеркала, Дженни раскрыла рот в немом удивлении. На теле отчетливо виднелись синевато-красные метки, а также розовые полосы от ногтей. Ким аккуратно дотронулась до поврежденных участков, погружаясь в моменты жаркой ночи. Щёки приобрели лёгкий румянец, а в глазах появился озорной блеск. Хотелось бы ей повторить это? Безусловно. Кореянка наконец оторвалась от своего отражения, сбрасывая с себя ненужную белую ткань и ища хоть какой-то элемент одежды, дабы прикрыться. Под руку попалась знакомая рубашка, что так приятно окутывала ощущением тепла и родным запахом тайки. Она не думая одела её на голое тело, разглаживая чуть мятую ткань. Её одежда слишком хорошо смотрится на ней. Нужно взять на заметку. Апартаменты Лалисы оказались безумно просторными и светлыми. Честно, девушка и представить себе не могла, как здесь можно было проживать одной. Здесь могло бы смело поместиться несколько человек, при этом свободно и легко. Наверное тяжело каждый день возвращаться сюда, зная, что никто не ждет, никто не желает тебя видеть. Дженни не могла представить, что испытывает Лиса. Становилось даже грустно, что такая сильная и целеустремленная девушка по сути была одинокой, несчастной. Из ванной до сих пор можно было услышать звуки воды, поэтому Ким продолжала неспешно прогуливаться по комнатам, разглядывая все мельчайшие детали. Ей никто не разрешил, но никто и не узнает, да? На полках можно было увидеть много рамок с фотографиями. На большинстве из снимков была изображена сама Лиса вместе со своими близкими подругами - Джису и Чеён, остальные занимали фотографии из компании, либо какие-то незнакомые ей люди. Но вдруг, за остальными рамками, можно было разглядеть маленькую стопку запылившихся изображений. Дженни стало жутко интересно, хотя она понимала, что не имеет права так нагло вламываться в личное пространство тайки. Но что тут поделаешь, вдруг там что-то важное. Девушка осторожно достала маленькие снимки, бережно сдувая с них слой пыли. Бумага была немного выцветшая, будто они были запрятаны очень давно и далеко. Увидев сами изображения, девушка обомлела. Это были её фотографии. Старые, со времен школы, когда они были в отношениях. Что-то внутри Дженни треснуло, разбилось на тысячи осколков, а после вновь склеилось. Зачем Лиса до сих пор хранит её фотографии? В ванной послышались какие-то звуки, а шума воды больше не было, что означало, что Манобан закончила принимать душ. Дженни быстро вернула фотографии на место, возвращаясь в гостиную и тихими шагами подошла к окну, как ни в чем не бывало. Вид отсюда был потрясающий, даже захватывающий. Весь Сеул, как на ладони. Вечером здесь наверняка ещё красивее, чем утром. Сзади послышались неспешные движения и шуршание полотенца, но кореянка продолжала не отлипать от окна, будто бы не замечает ничего вокруг. Но ей пришлось отвлечься, так как теплые руки Лисы нагло забрались под рубашку, оглаживая плоский животик. Дженни тихо выдохнула, откидывая свою голову на чужое плечо и укладывая свои руки поверх Манобан. Идиллия, которой давно не было между ними. - Тебе идут мои вещи, ты знала? - чуть с усмешкой произнесла Лалиса, пока носом зарывалась в тёмные волосы кореянки. Снова этот запах корицы. Хотелось вдыхать его и чтобы он навсегда осел в лёгких, оставаясь приятным напоминанием об этом утре. - Так хорошо с тобой.. - Лиса, что мы делаем? - Дженни пыталась ухватиться за последние крупинки здравомыслия, хотя понимала, что под действием касаний Манобан - ей всё равно на всё. Она ластилась, словно кошка, позволяя родным рукам нежно водить по коже. - Может нам стоило поговорить.. - И что бы этот разговор решил, а? - тайка устало выдохнула куда-то в затылок темноволосой, из-за чего та мгновенно покрывалась мурашками. Лиса не обратила на это внимание, сейчас было главным донести до Дженни, что разговаривать было поздно, да и не нужно совсем. - Слова - последнее, в чём мы нуждались, родная. Мэй поступила, как последняя тварь, не спорю. Но благодаря этой ситуации сейчас мы стоим здесь, рядом, наслаждаясь друг другом. Может именно этого нам и не хватало? - Ты права, лисёнок, как и всегда. Только вот.., - кореянка нервно кусала губы, пока мысли в голове крутились с бешеной скоростью. Девушка осторожно выпуталась из крепких объятий и развернулась лицом к Лисе. Та выглядела непоколебимой, стойкой. Мокрые волосы красиво расположились на хрупких плечах, а мелкие капельки воды медленно стекали по ключицам, впитываясь в махровое полотенце. Ким невольно засмотрелась на столь залипающую картину, но всё же взяла себя в руки и заглянула в глаза девушки напротив. В них читалась лишь бесконечная гладь и далекий озорной огонёк, что наконец зажегся спустя долгое время. Дженни неловко улыбнулась, пытаясь хоть как-то предугадать ответ светловолосой. - ..что между нами? - Я.. не знаю. Но, послушай, - Ладони Лисы мгновенно оказались на бледных щеках кореянки, не давая той возможности отвести взгляд. - Я не могу без тебя. Твоё присутствие придает мне сил, наводит на совершенно нелепые, подростковые мысли о любви. Ты нужна мне Дженни. Нужна, как ни одна другая девушка. - Это признание в любви? - Это значит то, что я хочу, чтобы ты стала моей девушкой. Ким ожидала, чувствовала. Но стоило услышать свои самые потайные надежды в реальности, как сердце начало биться чаще, а глаза округлились от неожиданности. Было неожиданно услышать это так сразу и.. так прямо. Кореянка обманет саму себя, если скажет, что не думала над этим. Она не раз мыслила над тем, что было бы, если бы тайка предложила ей стать чем-то большим, чем просто коллегами. Но каждый раз размышления приходили к логическому тупику. Чувства Манобан оставались мутным пятном, не разгаданным и непонятным. Но сейчас. Сейчас будто бы всё прояснилось. Тучи рассеялись, давая Дженни разглядеть ясность голубого неба и насладиться лучами летнего солнца. Её окутала необъяснимая легкость, смешанная с удовольствием и особым счастьем. Бабочки в животе словно заново ожили, посылая тёплые волны по всему телу. Дженни смотрела на Лису, в глазах которой была лишь чистая уверенность и бесконечная нежность. И, наверное, любовь? - Я хочу быть твоей, Лиса. Хочу быть твоей, теперь уже навсегда.