Live Forever

      Жара. В такую погоду нужно было съездить на озеро, расставить кушетки, захватить купальники и устроить отличный пикник с шашлыками. Но, увы, на дворе стоял сентябрь месяц, и школьникам приходилось ходить на учебу каждый день. В особенности было тяжело четверым парням, которые занимались на спортивном поле с другим классом. Физкультуры по расписанию сегодня у них не было: их послали к тренеру Мартинес отрабатывать наказание за драку в классе. И по закону подлости, уже две недели жара не хотела уходить. Солнце пекло, кучевые облака плыли по небу, и горячий воздух гулял по городу. Однако, это не мешало студентам старшей школы заниматься своим делом: девушки из группы поддержки репетировали свой танец на другом конце футбольного поля под старый хит из двухтысячных, команда атлетов пробегала уже третий круг, а команда по футболу, под строгим наблюдением тренера Мартинеса выполняла отжимания. И вместе с ними отжимались четверо наказанных друзей. Пот стекал с кончиков волос, по лицу, рваные выдохи студентов едва были слышны сквозь выкрики тренера. — И это вся ваша выдержка? Жалкие щенки… В армии вы бы и дня не протянули, — грозно распылялся тренер, шагая перед шеренгой отжимавшихся студентов. Студенты старшей школы уже давно привыкли к манере общения тренера Мартинеса, поэтому никто даже не реагировал на его придирки. Никто, кроме одного человека. — Тиран Мартинес не сдает позиций… — ехидно пробормотал наказанный студент. — Заткнись, Дункан! — прошипел второй парень. — Нет, а если серьезно, разве он не должен быть уже на пенсии? — не унимался Дункан. — Захлопнись, иначе Мартинес тебя услышит! — теперь третий парень зашипел на своего друга. Дункан усмехнулся. Ему нравился этот старик Мартинес. А если быть точным, ему нравилось издеваться над ним. Почти все, кто занимался у Мартинеса, не могут терпеть его поучительную болтовню, которая может затянуться на полтора часа. А Дункан наоборот. Слушал и перебивал, в нужный момент задавая глупые и наглые вопросы, которые выводили из себя старика. Часто он оставлял ему мини-сюрпризы в его кабинете. Однажды это были красиво упакованные пирожные, присланные якобы от директора в качестве подарка на день рождение. Но лишь несколько человек знали, что в тех пирожных было подсыпано слабительное. Дункан, Илай, Спенсер и Чейз старались изо всех сил не рассмеяться и сохранить серьезные лица, чтобы не выдать себя, когда на следующий день они увидели краснолицего тренера, кричавшего на весь кабинет. Но как бы сильно не пытался тренер, выяснить, кто оставил ему эти злосчастные пирожные, не удалось. Записи с камер видеонаблюдения были волшебным образом подчищены. Никаких улик. И такие проделки повторялись раз в месяц. Дункан считал, что тренер уже свыкся с этим. Ведь противный старик даже не собирался уходить на отдых. — Энергетический вампир… — Что ты там промямлил, Коллинз? — донесся до них крик тренера. Парни чертыхнулись. Тренер направился в их сторону. — Молодец, Дункан, — зашипел Спенсер. — Спасибо, чувак, — подмигнул ему друг. Тренер подошел к ним. — Дункан Коллинз, встать на ноги. Остальные продолжают отжиматься. Светловолосый парень, продолжая улыбаться, поднялся. Завел руки за спину, принял расслабленную стойку и спокойно ждал поучительной лекции от тренера. Он заметил, как пару девчонок пробегали по дорожке и помахали ему рукой. Он подмигнул им, хотя понятия не имел, с какого они класса. Ему не привыкать к всеобщему вниманию: не раз он ловил смущенные взгляды девушек, которые старались остаться незамеченными. У него было загорелое подкаченное тело и улыбка, которая, по словам Оливии, могла сразить наповал любую девчонку из школы. Любую, однако, не тех, кого хотелось бы. У определенных девчонок был иммунитет к его обаянию. — Нападать вчетвером на троих вы можете: с этим проблем нет. Но на простые упражнения силенок у вас не хватает. Так, Дункан? — Тренер, во-первых, их было четверо, один успел сбежать. Во-вторых, разве я жаловался из-за жалких... трехсот отжиманий? — Дункан изобразил возмущенное лицо. Последние слова были сказаны с подчеркнутым сарказмом, что даже не скрылось от Мартинеса. Тренер хмыкнул. — Я может быть и стар, но еще не оглох. Дай вам сто пятьдесят отжиманий, вы все так же будете ныть. Дункан не растерялся. — Вы уверены в этом? Можете в следующий раз дать нам по сто пятьдесят, и проверить нас… — Не заговаривай мне зубы, парень. Уж я-то знаю, как сильно ты любишь потрепаться. Дункан ухмылялся во весь рот, даже не отрицая слов тренера. Мартинес поглядел на него с непроницаемым взглядом, затем отдал команду: — Прекратить отжимания. Все строятся на свои позиции. Дэвис, Чарльстон — на скамейку запасных. Ну а вы четверо — шесть кругов вокруг поля. А тебя, Коллинз, я жду после уроков в течение следующих двух недель. Я с тобой еще не закончил. Остальные парни прыснули со смеху. Но Дункан не обратил на них внимания. Было видно, что Мартинес хотел что-то сказать ему, но как бы он не пытался прочесть выражение лица тренера, Дункан так и не понял, что таилось за душой у старика. Не переставая улыбаться, он ответил: — Как скажете, тренер. Когда старик отошел на приличное расстояние, Илай, уже стоявший на ногах, посмеиваясь, сказал: — Сегодня был бы последний день наказания, идиот. Ты когда-нибудь научишься держать язык за зубами? Дункан повернулся к другу. Его черные, цвета вороного крыла, волосы были влажными и слегка взъерошенными. Мокрая от пота майка обтягивала тело атлета. Из всех четверых ребят, на Илая обращали внимание больше, скорее из-за его репутации спокойного тихого парня. И, конечно, из-за его внешности. Как-то, учась в седьмом классе, Дункан услышал шептавшихся девчонок, которые обсуждали их четверку. В основном девочки болтали только о том, какие они были привлекательными, что значительно подняло самооценку Дункану, однако, потом одна из них начала тему касательно слухов насчет их семей. Его не удивили эти слухи. Так же как и их семьи: Дункан, Илай, Чейз и Спенсер всю жизнь старались держаться обособленно от других. Так было в детском саду, в начальной и средней школе. Так продолжалось и в старшей школе. Остальные студенты, кто хоть как-то пересекался с ними, уже привыкли, что они всегда держаться вместе. Но даже этот факт не остановил некоторых девушек попытать счастья с ними сблизиться. Каково же было их разочарование, когда каждая из них впечатывалась лбом о твердое, но при этом очень вежливое, «нет». Какие-то отморозки, завидуя такому вниманию, делали все что угодно, чтобы принизить их в глазах остальных. Провоцировали, издевались, унижали, распространяли слухи, пока однажды они не пришли в школу с синяками под глазами, сломанными носами и гематомами по всему телу. Нетрудно было догадаться, кто был причиной "разукрашенных" парней, ведь после того случая, четверку оставили в покое. Как девушки, так и парни. — …видимо у тебя одного есть способность взбесить Мартинеса меньше чем за минуту, — продолжал говорить Илай. Краем белой майки он вытирал пот со лба. — Я ничего такого не сказал. Старый пердун знает мою манеру общения. Илай вздохнул. — Думаю, он все же надеется тебя перевоспитать. Дункан фыркнул. — Если мои родители никогда не могли со мной справиться, то Мартинес и подавно не сможет. Илай улыбнулся. Уж он-то точно знал, о чем говорит Дункан. Они подошли к Чейзу и Спенсеру, которые растянулись на траве, прикрыв глаза рукой. Спенсер протянул бутылку воды Илаю. — Сегодня пятница, — вдруг сказал Чейз. — И? — спросил Дункан. Чейз поглядел на другой конец поля, где занималась группа поддержки. — Оливия устраивает вечеринку. Спенсер и Дункан проследили за взглядом Чейза.       На другом конце поля несколько девушек скандировали слова из припева нового гимна в поддержку команды по футболу. Каждый их выкрик сопровождался четко выученными взмахами рук, на губах сияла победоносная улыбка, и весь их грозный вид буквально говорил: «свяжешься с нами и тебе крышка!». Но парни наблюдали не за ними, а за девушкой стоящей чуть поодаль от группы девушек. Ноги расставлены на ширине плеч, руки опирались в бока, идеально прямая осанка и расправленные плечи, вот что видели парни со стороны противоположного конца поля. Девушка, которая внимательно наблюдала за движениями каждой чирлидерши и могла в любой момент прервать тренировку, была несомненным лидером - капитаном женской команды поддержки.       Оливия Гамильтон была типичной популярной девушкой в школе. Она была красивой, обаятельной, стильно одевалась и была дерзкой на язык. В школе её обожали почти все, кроме завистливых девушек и отвергнутых ею парней, остальная часть школы была либо ее хорошими знакомыми, либо близкими друзьями. Одним из важных принципов Оливии являлось: «Око за око». Если ты был вежлив с ней, она отвечала тебе тем же. Если ты был груб с ней, ей не составит труда облить тебя парочкой крепких матов. За это многие ребята уважали её. Она могла постоять за себя, могла с легкостью послать любого человека. Но её близкие друзья ценили Лив за преданность. Она яростно защищала каждого из своего близкого окружения. Как-то раз Джо высказалась насчет неё: если кому-то повезет стать другом Лив, можно считать, что он выиграл пожизненную лотерею. — А что за повод? — спросил Спенсер, наблюдая, как Оливия тренирует свою команду. — Не поверишь: они с Джошем уже полгода как встречаются, — ответил Чейз, засмеявшись. Спенсер прыснул. Дункан с Илаем переглянулись. — А чего вы ржете? Очень хороший повод, особенно для Джоша, — саркастично проговорил Дункан. Чейз и Спенсер еще больше засмеялись. — О да, я уверен, Джош просто в восторге, — сквозь смех сказал Чейз. Илай кинул в Чейза полупустую бутылку. — Только попробуйте заговорить так в присутствии Оливии. Она вас живьем съест. — Это еще надо посмотреть, кто кого съест, — усмехнулся Спенсер. Дункан, Чейз и Спенсер хитро переглянулись. Кроме Илая, который не разделял их веселья. Он отвернулся от них, чтобы направиться к стартовой точке и начать пробежку, пока тренер не начал их отчитывать. Но стоило ему отвернуться, как его взгляд зацепился за знакомую фигуру. Эту походку он узнает из тысячи. В метрах ста от него, возле трибун шагала девушка. Черные волосы были заплетены в длинную косу. На голове у нее была завязана бандана с принтом AC/DC и множеством черепов. Илай давно сбился со счету, сколько у неё этих банданок, причем каждая с разным рисунком. Даже в такую жаркую погоду она носила черную одежду. В старых поношенных кедах, которые, судя по всему, были ее любимыми, в летних черных штанах карго, в майке, которая открывала вид на её ключицы и бледные руки. Илай видел её профиль: её голова была слегка опущена, она смотрела прямо перед собой, как всегда думая о чем-то своем. В последние полтора года, всё, что видели в ней люди, было хмурое и неприветливое лицо. Даже когда она улыбалась, улыбка выходила неискренней, а темные глаза, которые когда-то давно лучились добротой и озорством, были пустыми и серьезными. Илай не мог перестать удивляться тому, как сильно она изменилась. То ли дело было в открытой одежде, которую она стала носить, то ли она действительно стала выше. Её лицо приобрело более резкие черты, а милые щеки уже не были так заметны. Илай не заметил, как сзади подошли его друзья. Он мог чувствовать, как Дункан улыбается во весь рот. — Наша рок-девочка сегодня не в агрессивном настроении, да? «Stop Crying Your Heart Out» — довольно грустная песня, — заметил Дункан. Илай тоже мог слышать музыку, играющую в её наушниках. Обычно, как только наступала перемена, Джо тут же хваталась за наушники, лежащие на её плечах, и врубала на всю громкость хеви-метал. Вокалисты, орущие во всю глотку — это было что-то вроде медитации для Джо. По-крайней мере, так считал Илай. — Удивительно, как она до сих пор не оглохла? — спросил Спенсер. Они наблюдали, как Джо поднимается по трибунам на верхний ряд. Скинув рюкзак с плеч, она села на сидение и стала оглядывать школьный стадион. Видимо, она кого-то ждет. — Ей бы почаще улыбаться, — сказал Чейз, разглядывая её лицо, — она и так стала горячей красоткой, многие парни начали оборачиваться на неё в коридоре. Представьте, что было бы, если бы она вела себя как Оливия. — Согласен, — сказал Спенсер. — Я думаю, многие хотят с ней замутить, но боятся её. Вспомните тот случай в шестом классе. После этого никто из парней даже не думал переходить дорогу Джо. — В пятом, — исправил Илай. — Что? — Это было в пятом классе. Дункан, наблюдавший за Илаем, хитро улыбнулся: — Дать тебе салфетку? У тебя, кажется, слюнки текут. Илай закатил глаза. Спенсер и Чейз захохотали. Илай развернулся и направился к стартовой отметке. Дункан, посмеиваясь, пошел следом. — Да ладно тебе, Илай, не расстраивайся. Когда-нибудь она обратит на тебя внимание, — дразнил его Дункан. — С чего ты вообще взял, что она мне нравится? — спросил Илай. — Действительно, с чего бы? Дай-ка подумать, — Дункан сделал задумчивое выражение лица, — может быть из-за того, что стоит ей появиться в поле твоего зрения, как ты глаз от нее оторвать не можешь? Илай усмехнулся. — Или стоит ей о чем-то попросить тебя, как ты незамедлительно ей поможешь? — продолжал Дункан. Илай пытался вспомнить, когда она в последний раз обращалась к нему с просьбой. Как оказалось, еще в начальной школе. Он подошел к стартовой линии и встал на одно колено. Дункан не отставал. Сделав вдох-выдох, они сорвались с места. Обычно, Дункан не упускал возможности посоревноваться с Илаем, но сегодня они бежали наравне друг с другом. — Почему у меня такое ощущение, что ты от нас что-то скрываешь? — сказал Дункан. Илай нахмурился от внезапного вопроса друга. — Я провожу с вами большую часть своего времени. Тебе не кажется, что я бы физически не смог хранить от вас секреты? — ответил Илай. Дункан молчал. Они пробежали половину круга. — И, пожалуйста, прекрати эти намеки на Джо. Ты прекрасно знаешь, что я бы не смог встречаться ни с ней, ни с другой девчонкой из школы, — сказал Илай. Дункан хохотнул. — Значит, ты все-таки признаешь, что она тебе нравится? — гнул свою линию он. Илай вздохнул. Упрямый осел. Он хотел ответить, как тут Дункан сменил тему: — Ладно, я молчу. Есть более важная тема для обсуждения. Илай что-то промычал, не сильно заинтересовавшись. — Маркос в городе. Илай резко остановился, едва не упав, благо Дункан подхватил его под локоть. Они оба глубоко дышали от пробежки. Илай наклонился, упираясь ладонями в колени. Мысли смешались в голове. Стараясь вернуть дыхание в норму, он выпрямился, молча уставившись на друга. Дункан не стал томить друга: — Дэш видел его пару дней назад. Когда он с ребятами выезжал из города, по пути они заехали в закусочную, купить еды в дорогу. В тот момент, когда они уже собирались уходить, ребята увидели черный джип, заезжающий на парковку. Маркос вышел из машины. Дэш не сразу его узнал: тот сильно изменился. Ты же помнишь Маркоса, этот ублюдок всегда был угрюмым малым, а теперь представь его угрюмую взрослую версию. Впечатляет, не правда ли? Не смотря на то, что Дункан всегда был в своем жизнерадостном настроении, Илай не мог не заметить, что эта новость волновала друга, не меньше его самого. — Когда он тебе сказал? — Илай сверлил взглядом друга. — Дэш позвонил сразу после того, как увидел его, — ответил Дункан. Илай рявкнул ему в лицо: — И все это время ты молчал?! Дункан поднял руки в примирительном жесте. — Полегче, Рэмбо. Я не знал, как о таком сообщить. Сам понимаешь, новость не из приятных. Илай протер ладонями лицо. Он никак не мог переварить информацию в голове. Маркос. Сукин сын решил объявиться в последний год школы. Если вернулся он, значит, вернулся и его отец. Возвращение их семейки к добру не приведет. Они бы не стали возвращаться только из-за «теплых воспоминаний» о маленьком мертвом городишке, где для молодого поколения не было никаких перспектив и славного будущего. Все мечтали отсюда уехать. Что-то здесь не так. — Даю голову на отсечение: родители в курсе, — тихо проговорил Илай. В этом не было сомнений. — Я не стал расспрашивать отца, — начал Дункан, — но я заметил, что он стал чаще уезжать на какие-то встречи. Что-то происходит, и, думаю, это связано с папашей Маркоса. Илай чертыхнулся. Его родители были в отъезде уже неделю. Через два дня они возвращаются. Вот тогда он и расспросит их. Их родители всегда предпочитали держать своих детей подальше от семейных дел. Но он не отступит от своего. Если Маркос снова начнет ходить в школу… Илай сдерживал себя, чтобы не посмотреть в сторону Джо.