Учитель, откуда вы знаете, что за Стенами больше не осталось людей?
В мире Атаки Титанов нет простых и однозначных персонажей. Каждый куда глубже, чем нам может показаться на первый взгляд, будь то Леви, Ханджи, Жан или Конни. У всех за плечами — своя история, своя боль и свой уникальный путь. И знаете, хотела бы я сказать, что Эрвин сложнее и непонятнее остальных, но я так не скажу. Во-первых, потому что я так на самом деле не считаю, а, во-вторых, потому что не хочу искать оправданий для огромного количества ООС.
На этой ноте мы, пожалуй, начнём.
Многие (не все) фанфики с участием Эрвина выглядят так: Леви/ОЖП — и через запятую — Эрвин/ОЖП. В таких историях он обычно выступает этаким джентльменом — антиподом грубому и холодному
Риваю, простите, Леви, и помогает создать любовный треугольник, внутри которого Леви будет ревновать и истерить, а Эрвин…ну, он будет папочкой-опекуном. Как правило, он предстает перед нами идеальным заботливым мальчиком на побегушках, который и от Леви защитит, и носовые платочки принесет, и все проблемы выслушает, а в конце ещё обязательно поделится своей душещипательной историей про отца, долг и свою вину перед товарищами. Ну и, конечно же, забудет про мечту всей своей жизни ради новой пассии.
А вы как думали?
Но существует и второй стул, на котором
пики точёные сидит Эрвин-трахатель. Пустой безэмоциональный шкаф (плэйбой, филантроп), великий оратор и стратег, на которого вешается каждая мимо проходящая, а он этим успешно пользуется.
Что из этого хуже можете решить для себя сами.
И в одном, и в другом случае мы имеем дело не с человеком, а с образом: просто кому-то нравится видеть в нем заботливого помогающего джентльмена, а кому-то — жёсткого сексуального начальника. Но давайте на минуту отставим то, что мы
хотим видеть, и попробуем посмотреть на Эрвина глубже.
Он — ребёнок, рано потерявший отца. Ребёнок, который винит в этом себя.
«Отца сгубили людская жадность и глупость его сына».
Эта фраза на самом деле говорит сразу о многом. Эрвин с детства был любознательным и очень сообразительным: он единственный задал на уроке вопрос про людей за Стенами, а впоследствии смог осознать всю ту информацию, которую рассказал ему отец, и, более того, — смог загореться его идеей. Я думаю, что далеко не каждый ребёнок на такое способен, и не каждого бы это так захватило. То есть Исаяма сразу дает нам понять, какую колоссальную ценность для Эрвина имеют знания. Хотя нет, даже не так —
поиск этих самых знаний. Важен сам процесс. Также очень показательно, что он, даже спустя годы, будучи взрослым, винит себя именно за глупость.
«С детства я всё время думал: почему отца убили всего лишь за то, что он приблизился к правде?».
Вдумайтесь, какой это удар для маленького ребенка: потерять отца, так ещё и из-за собственной ошибки. Это чудовищные переживания, с которыми нужно как-то справляться. И Эрвин справлялся наиболее привычным для себя способом: много думал и пытался найти ответы. Нам не показали, была ли рядом с Эрвином мать, но судя по кадрам, где он в одиночестве стоит у могилы отца, я делаю вывод, что нет. Получается, что ему приходилось самостоятельно проживать невероятно сильное горе, без помощи и поддержки со стороны значимых взрослых.
Полагаю, многие из нас (и я в том числе), дабы не оставаться один на один с болезненными эмоциями, идут и начинают занимать себя чем-то, чтобы отвлечься: кто-то берет в руки книгу, кто-то начинает убираться в доме, кто-то с головой уходит в работу…перечислять можно бесконечно. Так вот, Эрвин пошёл дальше и занял себя поиском правды, что в конечном счете и привело его в Разведкорпус. Стало делом всей жизни.
Смерть отца была для него спусковым крючком. Из любознательного мальчика Эрвин вырос в человека, одержимого идеей. Желанием понять, как всё устроено на самом деле. Докопаться до правды, чего бы это ни стоило.
«До сих пор я держался лишь потому, что верил: когда-нибудь этот день настанет. И я получу ответы на свои вопросы».
Поиск ответов стал для него главным смыслом, той точкой, которая позволила ему двигаться дальше и не застыть на месте. Жить. Доказать теорию отца — вот, что важнее всего. Эта цель оправдывает любые средства. Здесь можно даже так сказать: путь к этим ответам для него не менее важен самой сути этих ответов.
«Я обманывал своих друзей и самого себя, и вот я стою…на горе трупов».
Итак, Разведкорпус.
Во время обучения Эрвин ещё продолжал с воодушевлением делиться со всеми теорией отца и своими планами по вступлению в Легион. Эрвин — мечтатель. Тогда он ещё не понимал, что из себя представляет Разведка, и смотрел на всё сквозь розовые очки. На тот момент он все еще был маленьким мальчиком, жаждущим узнать больше, и, только столкнувшись с суровой реальностью, он осознал, каким было положение вещей. Эрвин изначально отличался от своих сокурсников: его не волновала судьба человечества, он пришел в Разведкорпус не за этим. И это осознание мучило его многие годы.
«Мои соратники рисковали жизнью ради человечества. Тогда как я сражался лишь ради своей мечты».
И вот здесь мы подходим к тому, что Эрвин — идеалист. Он никак не может смириться с тем фактом, что он не альтруист, положивший себя на алтарь всеобщего блага. По его мнению хороший командир обязан быть именно таким. А он…ну, он просто эгоистичный лжец и убийца, который использует людей ради собственной выгоды.
И самое парадоксальное заключается в том, что это осознание мучило исключительно его одного. Ведь если задуматься: кому ещё от этого было плохо? Какая разница, ради чего сражается командующий, если он справляется с поставленной задачей? С практической точки зрения Разведкорпусу, как организации, даже на руку командир, у которого есть личный мотив, ведь он готов бороться за него (а следовательно и за весь Разведкорпус), несмотря ни на что. И Эрвин действительно смог показать себя блестящим руководителем: он создал строй дальнего обнаружения, сократил потери, спас Эрена от вскрытия в подземельях Военной Полиции…чего он только не сделал за свою долгую службу.
Не знаю, как у вас, но мне это разрывает сердце. Хочется вместе с Леви подойти и сказать: «Ты хорошо сражался». Правда.
Эрвин закрытый. Никто из его ближайшего окружения не знает ни про теорию его отца, ни про его внутренние терзания. Он старательно остается для всех Командующим, потому что…ну, потому что так будет лучше. Выходить за Стены, мягко говоря, сложно, а делать это во главе с командиром, который сомневается в себе — ещё сложнее. Эрвин наверняка это понимает. К тому же он точно не тот человек, который будет выворачивать перед вами душу в ожидании утешения. Он с детства привык справляться со своими переживаниями самостоятельно.
Вспоминаю фанфики, в которых Эрвин внезапно вываливает героине всю свою подноготную, а она отвечает что-то вроде: «Ты не виноват, не вини себя», — и все счастливы. Хочется плакать.
Но иногда мы всё-таки видим его настоящее лицо: например, в сцене, где он узнаёт о том, что титаны — это люди. Эрвин начинает улыбаться. Это непроизвольная, искренняя реакция. Реакция мальчика, который наконец-то получил ответ на один из множества своих вопросов и понял, что всё это время был на правильном пути. Это для него важнее всего, даже важнее того факта, что они всё это время убивали людей. В этой сцене мы также видим, как реагирует Леви: он испытывает шок. А Эрвин, столкнувшись с такой реакцией друга, тут же стирает с лица улыбку. Здесь у меня возникает ассоциация с ребенком, на которого резко прикрикнули родители: «Ты чего улыбаешься?! Что в этом хорошего?!». Плюсом это также лишний раз говорит нам о закрытости Эрвина и о том, что даже один из самых близких его друзей не знает, что им движет на самом деле.
Эрвин продумывает всё на несколько шагов вперёд. Взвешивает риски. Это, безусловно, его стратегический талант, который он успешно реализует в Легионе. Но, знаете, есть у меня одна мысль…такое тщательное продумывание и попытки предусмотреть всё — явные признаки гиперконтроля. Эрвин однажды сказал, не подумав, и его отец поплатился за это жизнью. После такого опыта вряд ли захочется действовать спонтанно, поэтому Эрвин думает. Всегда. Обо всём. Это неоспоримый плюс для Разведкорпуса, но вот, что касается самого Эрвина — здесь я не уверена. Он душит в себе эмоциональность, старается мыслить рационально, и даже в отношениях с людьми прослеживается этот подход: выгодно — не выгодно. Вспомните, как он поступил с Леви, Фарланом и Изабель — использовал их ради своей выгоды (и выгоды Разведкорпуса) и убил одним выстрелом двух зайцев: убрал помешавшего ему чиновника и заполучил в отряд сильного бойца. Идеально разыграл все карты. Это даже немного жутковато. Тем не менее это не говорит об отсутствии у него сострадания — скорее о том, насколько хорошо Эрвин умеет подавлять эмоции в нужный для этого момент.
Он прекрасно чувствует людей. Знает, что сказать и как сказать, на какие точки надавить, чтобы извлечь максимальную выгоду. Или же — воодушевить. Здесь можно вспомнить сцену с Леви после смерти Фарлана и Изабель. Эрвин — красноречивый оратор, а люди для него — своего рода сложноустроенные системы. Их тоже нужно изучать, находить подход, подбирать правильный ключ. Разгадывать. Эрвин так хорош в интригах как раз потому, что он всегда жаждет во всём разобраться: не только в устройстве мира, но и в людях.
Не хочу много расписывать про его самоотверженность в бою — это всё равно, что распинаться, какой Леви сильный. Очевидно. Но не могу отдельно не выделить сцену, приведшую к его смерти.
«Сколько раз моя жизнь висела на волоске… Я и сам порой думал: проще уж умереть. Но всякий раз передо мной вставала отцовская мечта. И сейчас она почти у меня в руках. Совсем рядом. Но… Леви… ты видишь их? Наших товарищей?».
Невероятно сильный момент, который в полной мере раскрывает, насколько для Эрвина на самом деле важны люди, которые вверили ему свои жизни. Хоть он и пришел в Разведкорпус, ведомый личными мотивами, это не делает его эгоистичным ублюдком, готовым разбрасываться солдатами направо и налево. Отдав свой последний приказ, он все-таки выбрал боевых товарищей. Хоть и не без помощи Леви, но Эрвин выбрал людей. Людей, которые продолжат его дело и когда-нибудь обязательно докопаются до правды. Хоть он этого уже и не увидит.
Мечта отца заставляла его жить и двигаться вперёд. И он погиб, как только отказался от нее.
Думаю, Леви как раз это и понял тогда, на крыше:
Эрвин уже погиб. Освободился от оков своих стремлений. Вверил свои мечты тем, кто остался жив. Не за чем было возвращать его обратно.
***
Хух. Что ж. О серьёзном поговорили — теперь давайте о чем-нибудь более приземленном. Что там по отношениям?
В этой части я недовольно пыжусь и поглядываю в сторону Эрвина-трахателя. Потом поворачиваю голову и точно так же смотрю на Эрвина-джентльмена.
К сожалению, всё, что мы знаем от Исаямы — это то, что Эрвин был влюблен в Мари, женщину, которая впоследствии вышла замуж за его лучшего друга. Ещё где-то проскакивала информация о том, что во время обучения в кадетском Эрвин писал ей письма, но не решался отправить (поправьте меня, если это не канон). В совокупности со всем, о чем я писала выше, этой информации будет достаточно, чтобы проанализировать эту сторону его жизни (хотя бы попытаться).
Итого мы имеем: закрытый мечтатель-идеалист, с опытом несчастной любви, — настоящее бинго для того, чтобы стать мачо, кадрящим женщин одной левой! Да ведь, да? Ну, ладно, может быть, всякое бывает. Но, позвольте спросить, откуда у Эрвина вдруг возьмется умение подкатывать и соблазнять? Насколько можно судить из того, что нам показали, у него даже матери не было. Следовательно, не было примера отношений. А после смерти отца он достаточно быстро поступил на обучение в кадетку (читай: пошел в армию) — он там этому научился? Напоминаю: Мари он не решался даже письмо отправить. После кадетки — служба в Разведкорпусе. Так, когда он мог таким стать? Он же все-таки не психопат.
Привлекательная внешность, высокий рост и статус командира не делают из него дамского угодника. Эрвин не побежит, сломя голову, покорять очередную женщину. Во-первых, он этого не умеет, а, во-вторых, ему и без этого есть, чем заняться.
Поворачиваюсь к джентльмену.
Конечно, всем нам иногда хочется, чтобы рядом появился взрослый статусный мужчина и решил за нас все проблемы. А ещё, желательно, отказался от своих стремлений ради великой любви. От мечты, которая буквально заставляет его жить. Но…давайте пожалеем мужика, умоляю.
«Я лишился руки, у меня совсем не осталось сил — ни моральных, ни физических. Неужели тебе меня не жалко?».
Эрвин ведь трудоголик. К тому же абсолютно помешанный на своих идеях. Куда ему ещё чьи-то личные проблемы решать? Он небось и так спит по три часа, в перерывах между поездками в столицу, бумажной работой и тренировками. Думаете, он будет ходить и выяснять, почему кто-то в отряде заплакал, и кого там обидел грубым словом Леви? Он, конечно, главный, но он точно не папа.
Но это я сейчас всё шутки шучу. А закончить мне бы хотелось серьёзно.
Эрвин — многогранный персонаж. Он может быть неловким в общении с женщинами и очень уверенным, например, с чиновниками. Может рисковать и проявлять осторожность. Может выбирать себя, а может — своих товарищей.
В конечном счёте, всё это — про Эрвина. Он сложный, а местами даже противоречивый, и он действительно заслуживает того, чтобы быть понятым.
А напоследок я хочу поделиться с вами отрывком из речи Эрвина, который до сих пор, даже спустя много лет, пробирает меня до мурашек, как в первый раз:
«Ваши мечты и надежды ничего не значат. Не важно, какую жизнь вы прожили до этого…исход один. Все люди смертны. Все рано или поздно умирают. И что, в наших жизнях вообще не было смысла? Неужели только ради этого мы появились на свет? Чтобы умереть? А вы бы повторили это, глядя в глаза своим погибшим товарищам? По-вашему они тоже умерли напрасно? Нет! Не напрасно! И наша борьба придаёт смысл их жизням! О наших павших храбрецах! О наших героях! Мы будем помнить всегда, пока живы! И когда мы умрём здесь, то вверим смысл наших жизней тем, кто придёт следом за нами! Только так мы можем сопротивляться этому жестокому миру! Солдаты, сражайтесь! Солдаты! Сражайтесь!».
