Дождь

Сидя за столом, рассматривал кухню, к которой я успел привыкнуть и, видимо, буду смотреть на неё до конца своей жизни, пока не сгнию под этим чёртовым куполом. Между белыми плитами пожелтел и растрескался клей, а пол под нами скрипел, хотя, как уверяли прошлые жильцы дома, они перед нашим заселением делали ремонт. Всё заметно постарело. Даже у мамы появились седые волосинки в чёрных локонах и морщинки на ровном лбу. Она, обеспокоенная ситуацией, сидела напротив, уткнув взгляд в бесконечный водоворот вызываемым ложкой в полной кружке чая. Не было настроения не пить чай, не просто пить. Внезапно она подняла свой взгляд грустных глаз на меня, я уже подготовился к разговору. - Скажи, Новичок, а ты знал... - она защёлкала пальцами, - мужика в шляпе? - Что? - подавился сухим овсяным печеньем с шоколадной крошкой, запивая пересахарённым чаем. Ожидал чего угодно, любого вопроса, но только не про него. - Просто ты говорил, что не доверял ему, - удивившись моей реакцией, она продолжила, тянув слоги в словах, - ну там, возле бомбы. Лучше бы это был вопрос про расстояние от земли до солнца. Я бы нашёл ответ в Гугле, но на этот вопрос даже я ответа не могу дать! Тут же вспомнил его, довольно мрачного мужчину в сером костюме, и который под маской оказался всего лишь очкастым и бородатым Заикой из будущего. Но увидеть его без маски нам удалось лишь в тот день, когда противные демонюги напали на наш город, а моим друзьям промыли мозги. Больше, чем в тот день, без маски ни мне, ни моим друзьям его не удалось увидеть. Всегда хотелось проследить, спрятаться за ящиком с непонятным мне космическим компонентом в его бункере, чтобы хоть раз увидеть, как он ест, как еда заставляет, нет, приказывает немо снимать маску, чтобы тот начал есть, смирившись со своим положением. Что-то мне подсказывает, что эта мысль посещала не только меня, но и заинтересованным в самом себе Заику. - Ну так знал? - Да так, - мой придуманный ответ с ходу был чистой воды ложью. Я даже почувствовал как пару капель пота скатываются по моей спине, то ли жарко, то ли это грех, сотканный из этого ответа, - приходилось видеться пару раз, а так вполне нормальный... был. В ответ она лишь хмыкнула, а я в душе глубоко выдохнул от волнующего меня вопроса. Я не мог сказать правду, особенно моей маме, у которой и так в последнее время всё не очень хорошо. Совесть душила, сидела немытыми и противными жабами у меня на плечах. Мне хоть и невпервые проходиться врать, врать подло и своей матери в лицо, но этот раз... Пока я нервно глотал последний кусочек печенья, черноволосая женщина успела встать и уйти с кухни, поставив кружку недопитого чая в раковину. Я устало откинулся на спинку деревянного стула. Уставился на пустой коридор с прихожей в проходе. Стояли только мамины туфли, а папа так и не пришёл с работы. Хотя какая там работа, если все странности после "исчезновения" Таинственного мужика исчезнут и жителей будет мучать только прозрачный купол над головой, с этими параллельными и вертикальными линиями, больше похожими на клетку, за которой стоит, собираясь идти, но что-то его останавливает, настоящий, для жителей Карцери, Бог, а для городских ещё один странный мужик с татуировками на всё лицо и даже голову. Не удивлюсь, если в ближайшее время мамы будут пугать этой "бабайкой" своих маленьких деток, а те прятаться под одеялами и дрожать, говоря перестать. Я вспомнил колыбельную своей мамы, которой наверняка рассказывала её мать - моя бабушка, - перед сном. "Баю-баюшки баю, Не ложися на краю, А-то придёт серенький волчок И ухватит за бочок!" Только кто бы мог подумать, что серый волк и вправду придёт, да такой, которого боится весь город? С большими, горящими красными и круглыми глазами, только он не рычал, а ругался бренным матом так, что аж уши закладывало, а Заика и вовсе не верил, что за маской его взрослая версия. Да и я порой забывал, что под маской именно человек. Стул, на которым я сижу, начал становится таким удобным, что мне захотелось спать и тяжёлые веки сами закрывались под собственным весом. Тьма затмила разум, начала мерцать сотнями звёзд, и совсем перестала походить на тьму. Больше на бесконечный космос с разными тёмными оттенками - от тёмно-синего, до тёмно-фиолетового и пурпурного. С каких это пор, закрывая глаза, я вижу не только темноту, но и космос? Но это меня уже не волновало, ведь даже с такой картиной перед глазами было больше умиротворённости, чем просто с тьмой. Космос был весел, хихикал звёздами, заливался смехом мерцая ими. Вглядываясь в бесконечный космос, он начал смотреть на меня в ответ, а потом открылся глаз, ещё один, ещё один... Их было больше сотни, и даже то, что я называл звёздами, тоже было чьими-то глазами. Вздрогнул, но не успел упасть со стула, как меня удержали. Космос коснулся меня своим большим и прохладным отроском. Я отыскал ехидную улыбку и большой глаз над ней. - Не пугайся, разве я такой страшный? - голос прозвучал отовсюду и узнал я его сразу. Тот самый советчик в трудные минуты, а, бывало, дни. Я отряхнулся от невидимой пыли и сел обратно за стол. - А я и не испугался! - храбро сказал я, но по бледному, от испуга, лицу это было не очень убедительно. - Просто ты резко появился, Лефи, вот я и подскочил. Ему понравилась моя детская невинность и кличка, которой я его назвал. Левиафан пустоты игриво подмигнул глазами. - Ну что, хочешь ли ты снова узнать тайны? Меня передёрнуло и я вспомнил себя плачущим на холодном полу космического корабля перед неживым телом, узнав перед этим многие раскрытые лично мне тайны. Тонны пролитых слёз и всё впустую. Сколько было фраз сказано, да всё впустую! Но мне жалко Заику, и то, что из-за того подонка он остался сейчас без родителей. Они не смогут приехать к нему даже на новый год. Нужно будет его проведать в ближайшие дни. - Нет, не нужно мне больше тайн, - твёрдо отчеканил я, сжав сильнее кулак, готовый ударить ни в чём неповинный стол, - ни упоминаний Таинственного мужика - я бы предпочёл его не знать. - Воу-воу-воу, как скажешь, - понял, что я не хочу разговаривать на эту тему, - но помни, что на обидчивых воду возят. - И? - И ещё раз, последний, можно кое-что сказать про него? - глаза заблестели, прям как у аниме персонажей, когда они просят чего-либо. - Самый последний раз и я от тебя отстану. Обещаю. Я доверял Левиафану пустоты, потому что он единственный, кто ещё не предавал ни меня, ни моих друзей, в отличии... - При последнем разговоре с ним... - Вы были знакомы? - загруженность резко сменилось на удивление, как только я услышал что-то подобное от него. - Да. Не перебивай! - заметно разозлился, но успокоившись, продолжил. - Я не зря пришёл к тебе сейчас, Новичок, - давно я не видел его таким серьёзным. Казалось, что если я взгляну в кружку со своим чаем, даже она удивится его серьёзности, - он попросил меня о кое-чём. Так скажем, последнее слово, последняя просьба перед смертью. "Смерть". Услышанное мною слово отозвалось в мурашках по телу и холодным потом. Неудивительно, ведь я хоронил собственную собаку, когда та умерла. Навсегда запомню, как засыпывал картонную коробку землёй посреди леса. - И что же... - мне было интересно и скрыть я этого никак не мог, - какая у него просьба? - Ха, я так и знал, что тебя заинтерисую! - заулыбался глазами он, но я посмотрел на него хмуро и он откашлялся. - Просто выйди на улицу и сам всё поймёшь. Чао! Космос, когда-то пожирающий кухню, выхаркивал её обратно, и я остался один, наедине со своими мыслями, сидя на стуле. Идти или не идти? На улице наверняка сейчас бегают ненормальные, которые испугались решётки над головой, но мы жили на окраине города, неподалёку от леса, манящего своими высокими кронами сосен и серыми каменными горами, которые так напоминали мне об одном человеке. Я махнул головой от ненужных мыслей. Собравшись, слез со стула, перебирая ногами к проходу, к прихожей, где меня проводят мамины сапожки и коричневая норковая шубка, которая оказалась здесь по-случайности. Сохранив интригу, что же меня ожидает на улице, я не стал смотреть в окно для разведки обстановки. Дверь деревянная и обкрашенная, заскрипела ручкой, которую постоянно открывали. Я оказался на улице, пытаясь рассмотреть что-то другое в тёмных закаулках, найти, но видел лишь дома странноватых соседей. Что-то подсказало посмотреть вверх и я поднял голову к небесам, к серым дождевым тучам. Пошёл дождь, будто ждавший только меня, когда я выйду на улицу, чтобы посмотреть на него. Он усиливался, жадно падая на меня, в мою сторону. Капля попала прямо мне на нос, что заставило поморщится, но видно дождь это больше рассмешило и тучи загрохотали приятным для ушей громом. Капли заигрывали со мной, падая на щёки, я невольно заулыбался, греясь под тёплым дождём. Поднял руки в небо, собирая в ладони. Уже ливень бился об землю вокруг меня, врезался в крыши домов, забивался в водосточные трубы на асфальте, но меня он, были ощущения, что целовал, рылся в моих волосах, приобнимая за плечи, скользя по груди. Руками ощутил что-то существенное, что-то большее, чем просто дождь. Хотелось слиться с тёплыми каплями, стать одним целым, обнять серые пушистые тучи, пуститься по воли ветра, закрыть глаза и... - Новичок, ты же простудишься, а ну быстро домой! Приказно запричитал мамин голос и я вернулся в реальность, оказавшись под обычным дождём, который не грел и попадал в глаза. Уже сидя в гостиной на диване, в сухой и чистой одежде, закрученный в колючий плед слушал, что я дорог, что я важен и она переживает за моё здоровье. Как же мне хотелось слышать эти слова, но только не от неё. - Хорошо, ма, я понял, - перебил её, признавая и соглашаясь с её мнением, - больше никаких прогулок под дождём. - Чай пей, он как раз с лимоном и мёдом, - серьёзно посмотрела на меня, а я не сводил взгляда с жёлтой дольки в кружке чая, но потом серьёзность сменилась на грусть, - нервов мне на вас не хватит. Ушла, наверняка читать газету, я её полностью понимал. Но что это было? Я повернулся к окну. Ливень гладил гладкую поверхность прозрачного стекла, быстрее закапал, стоило мне посмотреть в его сторону. Обычный ли? Я подошёл к окну, оставив чай на столе, шмыгая носом. Простудился. Нет, дождь был точно необычным - более человеческим, более живым. Капли бежали по окну, играя в гонку между собой, но только эта гонка была без правил: кто-то соединялся с другой каплей, кто-то подрезал пути, давая ложные. Всё на одно лицо, предательство и ложь, слёзы и одиночество. Может серые облака плакали, прямо как человек. Я прислонил правую ладошку к прохладному стеклу, но именно на ладонь с той стороны покапал тёплый дождь, который в прошлый раз спугнула мать. Вода с обратной стороны окна обвела контуром каждый мой палец и мне стало грустно. Каждое касание было знакомым. Скучаю по тем дням, когда он держал мою руку в его, а я сильнее схватывался, боясь смотреть вниз, когда мы снова летали на большой высоте. - Не грусти, мармеладка. - Ты опять за своё? - дрогнул из-за внезапного голоса, оторвав руку от стекла, словно от кипятка, но сказал сердито, повернувшись к Левиафану. Я слишком забылся, залипая в безобразные капли. Укутался в колючем пледе, скрывая наплывшие слёзы. Слёг на диване. - Представь, как бы он расстроился, узнав, что ты вновь плачешь. - Да б-б-б-безразлично ему было бы! - всхлипом выдавил из себя слова, даже заикась. - Ошибаешься, Новичок. Вот именно, что не безразлично. Дождь сильнее заплакал вместе со мной, что только подтверждало его слова, но в них я верить не хотел. Он закатил свои глаза, что умножало эмоцию безразличия, и Левиафан пустоты ушёл, оставив меня. На улице шипел дождь, но вместе со мной успокаивался, перестав литься. Из-за серых туч показалось солнце, такое яркое и ослепительное. Задорные лучики пробежались по моему лицу и я устало закрыл глаза, наплакавшись вдоволь и согревшись. Так и уснул, шмыгнув простуженным носом.