A Genius, an Angel and a Demon

Семейная драма

Уриэль тихо вздохнула, прислонившись к стене. Она и не ожидала, что этот вечер будет спокойным, поскольку его устраивал Тони, но, кажется, она недооценила его. Короче говоря, это был едва сдерживаемый хаос. Сдерживаемый только потому, что пока никто не покидает пентхаус. Взрослые громко разговаривали и уже выпили по несколько стаканов алкоголя. Азирафаэль был там же, оживленно разговаривая и жестикулируя. Его демон, что удивительно, сидел весь вечер с детьми, проявляя шокирующее терпение, пока его с самым маленьким ребёнком на руках дёргали из стороны в сторону. Похоже, он на самом деле не против взбудораженных детей в своём личном пространстве. В какой-то момент он снял свои солнцезащитные очки из-за Трикси, которая носила их с важным видом супермодели. Змеиные глаза демона нервировали саму Уриэль, но дети, похоже, совсем не возражали. Тони тоже, кажется, всё равно, поскольку он часто, проходя мимо, ненадолго присоединялся к играм, прежде чем отправиться обратно к взрослым. Люцифер провел большую часть ночи, подкалывая всех присутствующих архангелов, а Майкл пассивно-агрессивно игнорировала Аменадиэля за то, что тот не рассказал им о уходе Дьявола из ада. Пеппер и Роуди очень эффективно следили за тем, чтобы ничего не переросло в настоящий спор. Это максимально странно. Она не уверена, как людям так хорошо удаётся обуздать и Архангелов, и Люцифера. В основном Люцифера. Хотя у них же много практики с Тони. Она несколько раз видела, как они осторожно отвлекали его внимание, когда в его глазах появлялся уж слишком озорной блеск. Уриэль не знает, как они справляются с этой задачей и параллельно успевают наслаждаться вечеринкой. Она снова вздохнула и сделала небольшой глоток неизвестного ей алкоголя, стакан которого ей всучил Тони. По крайней мере, сейчас ситуация, казалось, немного успокоилась. Люди сидели все вместе на диванах, болтая обо всем и ни о чем одновременно. Майкл разговаривала с Тони на другом конце комнаты, в то время как Люцифер, Мейз и Вельзевул сгруппировались вокруг бара. Аменадиэль, как обычно, прислонился к стене, немного в стороне от всех остальных. Видимо, мало что изменилось, несмотря на то, что на Небесах не видели его довольно давно. Все дети были на балконе вместе с Кроули и последние несколько минут вели себя подозрительно тихо. Она прислонилась головой к стене и на мгновение закрыла глаза. Она снова открыла их, когда через открытую балконную дверь донесся взволнованный возглас. — Ты создавал звезды? — один из детей едва не вскрикнул от волнения. Все с интересом повернулись к дверям, и в комнате воцарилась тишина. Азирафаэль улыбнулся так нежно, с оттенком меланхолии, когда до них донесся тихий смешок Кроули. — Ага. Некоторые из них. Видите вот эту звездочку? Она моя любимая. Очень ей горжусь. — Как ты её назвал? — с любопытством спросил один из детей. — Альфа Центавра. Мир Уриэль остановился, и она вдруг перестала дышать. — Ты кажешься очень гордым. Вспышка улыбки и теплые карие глаза. — Я, кажется, нашёл свою любимицу. Голос тихий, как далёкое воспоминание. Но все ещё можно разобрать слова. — Как ты её называешь? Пальцы мягко коснулись краев системы, ещё не висевшей в небе. — Альфа Центавра. Она вырвалась из воспоминаний и её взгляд забегал по комнате. Майкл слегка нахмурилась, но вскоре она снова переключила свое внимание на гения перед ней. Аменадиэль даже не дернулся. Конечно, нет. Они всегда слушали Габриэля и активно подавляли любые воспоминания о нём. Уриэль просто не могла это сделать. Она цеплялась за каждый клочок воспоминаний, который могла, упрямо отказываясь потерять их все. Большая часть стерта из её памяти, но у неё остались лишь краткие обрывки разговоров, вспышку нежной улыбки, теплые глаза и далекий, тихий голос. Но этого достаточно. Ее взгляд остановился на Люцифере, и она, наконец увидела, что он наблюдает за ней острым взглядом. Её глаза расширились от осознания. Он ведь единственный, кто помнит. Демон отвел взгляд, и в этот момент она всё поняла. Но ей всё ещё нужно, чтобы он это сказал вслух. Ей нужно это услышать. Архангел с трудом поставила свой напиток на столик и подошла к демону, который когда-то был её братом. Глаза Мейзекин метнулись к ней, и она сузила глаза, в то время как Вельзевул слегка повернулись, чтобы устремить на неё одновременно подозрительный и растерянный взгляд. Однако ей было все равно, и она едва заметила, как Люцифер положил руку на руку Мейзекин, чтобы не дать ей вмешаться. — Не здесь, — коротко сказал он, его привычный шутливый тон исчез. Он отошёл от бара и направился к одной из свободных комнат, лишь бросив короткий взгляд на всех присутствующих. Уриэль последовала за ним и увидела, что Тони уже идёт в их сторону с обеспокоенным видом. Майкл выглядела растерянной позади него и тоже направляется к ним. Конечно, она не хотела бы оставлять Уриэль наедине с Люцифером, независимо от казалось бы дружелюбной обстановки. Аменадиэль наблюдал за ними в легком замешательстве, прежде чем, видимо, решил присоединиться. Что-то новенькое. Возможно, только возможно, ей не нравится, что он постоянно так далеко. Все они проигнорировали любопытные взгляды людей, других демонов и Азирафаэля, но Тони бросил на них обнадеживающий взгляд, прежде чем закрыть дверь за группой. — Пятница, звукоизолируй эту комнату, — приказал он, прежде чем кто-либо успел что-нибудь сказать. — У меня такое ощущение, что сейчас будет шумно. Майкл открыла было рот, чтобы спросить, о чем идет речь, но Уриэль уже повернулась к Люциферу и зашипела на него. — Ты знал! — Глупый вопрос. Конечно, знал. Я единственный, кто всё помнит, — он поднял бровь. Она почувствовала, как её гнев растёт. Она не хотела забывать. Она никогда не хотела забывать. — Что происходит? — потребовала ответов Майкл, но Уриэль продолжала игнорировать её. — А он? — она спросила. Люцифер молчал. Он никогда не солгал бы. Несмотря на то, что он демон, сам дьявол во плоти, он никогда не лгал. Его молчание само по себе было ответом, но ей нужно было услышать, как он это скажет. — Скажи мне! — она проникла прямо в его личное пространство, ненавидя тот факт, что её голос стал умоляющим. — Уриэль… — Нет! — крикнула она. — Мне нужно это услышать. Я помню немного, всего ничего, но достаточно, чтобы узнать эти слова. Я провела тысячелетия, мучаясь над этим вопросом. Ты устроил весь этот беспорядок, так что скажи мне! Губы Люцифера сжались, но он по-прежнему ничего не сказал. — Люци… — тихо произнес Тони. — Я не думаю, что это секрет, который тебе следует хранить. — Ты знал?! — голос Уриэль повысился на несколько октав. — Он сказал тебе, но не нам?! — Сказал ему что?! — разочарованно спросила Майкл. Тони вздрогнул. — Он мне ничего не говорил. Я сам догадался. Уриэль почувствовала внезапный озноб, когда повернулась к Люциферу. Она была так зла, но под всем этим гневом был постоянный поток страха. Она боялась его ответа, даже если и отчаянно нуждалась в нём. Что бы Люцифер ни увидел в выражении её лица, оно заставило его закрыть глаза и вздохнуть. — Что происходит? — Майкл потребовала ответа ещё раз. — Что ты сейчас скрываешь? — Аменадиэль внимательно наблюдал за Люцифером. Люцифер бросил на него ядовитый взгляд, и Уриэль чуть не закричала. Если Аменадиэль сейчас начнет новую ссору, она задушит его. — Это так, — слова были сказаны тихо, и они лишь ещё больше заморозили её сердце. Она медленно посмотрела на Люцифера и обнаружила, что он пристально наблюдает за ней. — Скажи словами, — попросила она тихим, надломленным голосом, который встревожил Майкл и Аменадиэля. — Мне нужно услышать, как ты их произносишь. Люцифер надолго прикрыл глаза. — Полная конфиденциальность, Пятница, — прошептал Тони, и в комнате потемнело, когда на окнах опустились ставни. Эти темные глаза снова открылись, и Люцифер пристально посмотрел на неё, пока говорил. — Кроули — это Рафаэль. Майкл резко вдохнула, её глаза расширились, когда она сделала неуверенный шаг назад. Аменадиэль замер до такой степени, что стал больше походить на статую. Уриэль не могла отвести взгляд от Люцифера, в то время как её сердце разрывалось. — Почему? — слабо сказала она. — Почему он Пал? Она так долго жаждала ответа на этот вопрос, любовь, которую она чувствовала к потерянному и забытому брату, запятнана неуверенностью и вопросами. Люцифер снова отвёл взгляд. — Ответь мне! — ее голос снова повысился, усиленный гневом. — Почему он Пал? «Зачем ты потащил его за собой?» — чуть не сказала, когда Люцифер, наконец, огрызнулся в ответ. — Я не знаю! — слова были рычащими и пронизанными разочарованием. В комнате воцарилась ошеломленная тишина. — Что ты имеешь в виду? — слабо спросила Майкл. Люцифер сжал переносицу на мгновение и глубоко вздохнул. — Я не знаю, — прошептал он. — Я не знаю, почему он Пал. Он всегда был нейтральным. Он никогда не выбирал чью-либо сторону. Он не должен был Пасть. Он снова встретился взглядом с Уриэль, и она удивилась глубине его боли. — Люцифер думает, что он не Пал, — прошептал Тони в тишине. — Он думает, что его толкнули. Ужас сковал сердце Уриэль, когда она поняла горе в глазах Люцифера. Майкл сдавленно ахнула, в то время как Аменадиэль внешне никак не отреагировал. При этом Уриэль почувствовала легкую вспышку гнева, но сосредоточила своё внимание на Люцифере. Страх сдавил её горло, но он всё равно видел вопрос в её глазах. И он дал ответ. — Я нашёл его в Аду после Падения. Он ничего, абсолютно ничего не помнил из того, что было до Падения. За последующие месяцы к нему вернулись лишь фрагменты воспоминаний. Он понятия не имеет, кто он такой. — Люцифер, скажи им, — подсказал Тони, когда тот заколебался. Он бросил свирепый взгляд на человека, но Тони не дрогнул. — Им нужно знать, Люцифер. Потому что тот, кто это сделал, всё ещё там. — Ты думаешь, его столкнули, — прошептал Уриил. — Почему? Люцифер стиснул зубы, но на этот раз, казалось, это было скорее от гнева, чем от нежелания. — Его крылья были сломаны. Намеренно сломаны до такой степени, что на их заживление ушли десятилетия. — Намеренно… — Майкл в ужасе прикрыла рот рукой. Уриэль чувствовала тошноту, подкатывающую к горлу, но ей необходимо всё выяснить. — Ты думаешь, что кто-то сломал его крылья. И столкнул его во время Падения. Люцифер ничего не сказал, но окружающая его темная аура была достаточным ответом. Он в ярости. — Почему ты нам ничего не сказал? — спросила Майкл. Люцифер усмехнулся. — Как будто ты позволила бы мне вымолвить хоть слово, прежде чем напасть на меня, как только увидишь. Ты не помнишь меня, Майкл. У тебя нет оснований доверять мне и есть все основания мне не доверять. Кроме того, я не знал, считаешь ли ты, что Рафаэль стал простым демоном или нет. Ты никогда не говорила о нём. Ты забыла его так же, как забыла меня. — Я помню, — прошептала Уриэль, глядя в пол, но она все равно почувствовала, как все взгляды сосредоточились на ней. — Не так уж много, но кое-что помню. Например, тот факт, что Рафаэль создал Альфу Центавра и что она была его любимой. — глаза Майкл расширились, когда она вспомнила, что именно они подслушали. — Я помню, как звучал его смех. Я помню, что ты любил музыку. И пение. Я помню, как ты постоянно спорил с Габриэлем из-за глупостей. Но проблема здесь не в воспоминаниях. Потому что это всего лишь фрагменты. Фрагменты, которые, как я знаю, остальные постарались забыть. Но это неважно, потому что я без сомнения знаю, что люблю Рафаэля, даже если не помню его, — ее голос понизился. — И я знаю, что люблю тебя. Даже если сейчас я должна тебя ненавидеть. Она упрямо встретилась с его широко раскрытыми глазами, а тишина стала тяжелой и напряженной. — Примерно сейчас вы должны обниматься и прощать друг друга, — громко прошептал Тони. Уриэль повернулась, чтобы уставиться на гения, и услышала тихое фырканье Люцифера. — Ты всегда была самой упрямой из нас, — прошептал он. Её взгляд вернулся к Люциферу и она увидела, что он смотрит на неё так… нежно? Может быть, задумчиво? — Ты глупа, если думаешь, что я когда-либо позволил бы Падению, войне или моему статусу демона помешать мне заботиться о моих братьях и сестрах. Он пожал плечами, когда у нее перехватило дыхание. — Я прекрасно понимал, что ты меня не помнишь и что ты на меня злишься. Я не жалею о своем выборе, Уриэль. Мне никогда не суждено было остаться на Небесах. Я бы никогда не был там счастлив. Я считаю, что именно поэтому Мать в конечном итоге допустила Падение, — размышлял он, нахмурившись. — В тот момент она всё ещё экспериментировала с концепцией свободой воли. Возможно, у меня с ней проблемы, но я рад, что в конце концов она предоставила нам такой выбор. Вынужденный гнев, который она сдерживала тысячелетиями, улетучился, оставив только боль от тоски по своим братьям. — Ты решил уйти. Он кивнул. — Это было лучше для всех. Я бы только продолжал создавать проблемы. Я не был счастлив на Небесах, Уриэль. Она на мгновение посмотрела в пол. — И ты думаешь, что у Рафаэля не было такого выбора? — Нет. Я думаю, что кто-то другой сделал этот выбор за него, — он слегка напрягся. Она тяжело сглотнула и посмотрела на остальных в комнате. Глаза Майкл были плотно закрыты, а голова слегка повернута в сторону. Аменадиэль тупо смотрел вперёд. Тони прислонился к двери, наблюдая за ними обеспокоенным взглядом. — Никто не должен знать, — сказал Люцифер, прерывая тишину. — Что? — рявкнула Майкл, открыв глаза. — Что ты имеешь в виду? Нам нужно выяснить, кто это сделал! Люцифер покачал головой. — Кто бы это не сделал, они не помнят этого. Его никто не помнит. И он помнит нас только такими, какими мы были по отношению к нему после Падения. Уриэль и Майкл вздрогнули. — Если бы кто-нибудь узнал, кто он такой, он бы стал мишенью. — Люцифер тихонько рассмеялся. — даже больше, чем сейчас. У него есть привычка наживать врагов. Наступило молчание. А потом… — Ох, чёрт, я пыталась казнить своего младшего брата, — выдохнула Майкл, когда осознание обрушилось на нее. Её колени подогнулись, и она упала на пол. — Мы ещё пытались казнить его парня, — поняла Уриэль, широко раскрыв глаза. — Он, должно быть, нас ненавидит. Аменадиэль сделал шаг назад, когда его сестры внезапно впали в панику. Тони бросил на него раздраженный взгляд, прежде чем встать на колени рядом с Майкл, чтобы попытаться успокоить её. Уриэль даже не удивилась, когда сильные руки обняли ее и притянули к тёплой груди. Он излучал демоническую силу, но его голос был достаточно знаком, чтобы она не волновалась. — Не глупи, сестренка, — тихо сказал Люцифер. — Уверяю тебя, демон он или нет, но Рафаэль по-прежнему ненавидит очень немногих существ. Он может быть немного злопамятным, потому что иногда он на удивление мелочен. Но он ненавидит очень немногих. Она закрыла глаза, и внезапно чуть не зарыдала, когда к ней вернулись смутные воспоминания о том, как её старший брат точно так же обнимал её после первой ссоры с Габриэлем. — Ну ну, Уриэль. Не надо слез. Возможно, мы не можем сказать Кроули, кто он такой, но мы постараемся наладить с ним отношения. Энтони явно полон решимости предоставить нам больше возможностей для этого. — Он чертовски прав. Ребятушки, вам нужно больше проводить время вместе, — услышала она ответ Тони и слегка истеричный смешок Макл. — Почему Мать забрала наши воспоминания? — прошептала Уриэль. Этот вопрос она долго хранила в своем сердце — Я никогда не буду утверждать, что понимаю, как работает разум Матери. Нам просто нужно принять это. И работать с тем, что есть. Люцифер оставил едва заметный поцелуй в лоб, пробудив ещё какое-то смутное воспоминание. Затем он отступил. Она сразу захотела обратно в его объятия. Теперь никто из её братьев и сестёр не любил прикасаться друг к другу. Майкл на самом деле вообще не обнималась ни с кем, и, честно говоря, в последнее время она шлепанье Габриэля — единственная форма прикосновения, которую она позволяла себе. А Аменадиэль, как уже упоминалось, постоянно был отстранён. Люцифер и Рафаэль всегда были самыми тактильными членами семьи. Уриэль оглянулась и увидела, что Тони поднял Майкл на ноги и одарил её мягкой улыбкой, на которую она едва смогла ответить своей. — Я придумаю вам тысячу поводов увидеть Кроули, ребятушки, — заявил Тони. — А Пеп и Роуди проследят, чтобы всё прошло хорошо, потому что они потрясающие. Люцифер нежно-раздраженно вздохнул, и Уриэль немного расслабилась. На самом деле ничего не исправлено. На самом деле сейчас всё кажется намного хуже, чем было. Но, по крайней мере, у неё теперь есть ответы и что-то вроде плана. Когда они все зашли обратно, следы слёз чудесным образом исчезли, Тони и Люцифер остались, чтобы тихо поговорить, их пальцы были переплетены, когда дверь закрылась. Они проигнорировали любопытные взгляды, и постепенно ко всем вернулась праздничная атмосфера. Однако сейчас мысли Уриэль где-то далеко. Украдкой она наблюдала за Кроули и хотела упрекнуть себя за то, что не замечала этого раньше. Улыбка, которой он одаривал детей и Азирафаэля, была точно такой же, как та, которую она помнила. Его смех был таким же. До конца вечеринки все они были довольно подавлены. В конце концов один из детей заметил отсутствие Тони и громко спросил, где он. — А ты как думаешь? — тон Роуди был невозмутим. — Люцифер тоже ушёл. Все дети с отвращением сморщили носы и заговорили в унисон. — Фууу! — Они встречаются? — спросил Питер. Роуди посмотрел в свой стакан. — Нет. Они слишком умны для этого. Питер вскинул голову. — Что ты имеешь в виду? — У них очень разная продолжительность жизни, Питер. Они оба слишком умны, чтобы влюбиться друг в друга, если в конце концов это приведет лишь к разбитому сердцу. — ответила ему Пеппер. — А жаль, — размышлял вслух Кроули. — Я думаю, они подходят друг другу. — Даже очень, — признал Азирафаэль. — Но… разве Люцифер не может просто навестить его в загробной жизни? — спросил Мини-Пеппер. Азирафаэль грустно улыбнулся ей. — Демоны не могут посетить Небеса, моя дорогая. И Тони дорога только туда. Люцифер прекрасно это знает. Уриэль заметила, как Кроули и Азирафаэль переплели пальцы и прислонились друг к другу во время объяснения. Неудивительно, что Княжество никогда не хотело покидать Землю. Он оставался ради Кроули. Многие вещи теперь имели смысл.