Flashback
— Ксюш, послушай... — Я не могу, Юр. Понимаешь, не могу! Он подошёл ко мне и обнял, а я не сопротивлялась. — Ксюш, что бы это не было, я буду с тобой. Просто дай мне шанс всё исправить. — Юр, я не могу. Я просто... — Боишься? Я кивнула. Скрывать что-то было бесполезно. Он всё знал. — Ты можешь скрывать что угодно, можешь надевать маски. Но не прячься. Только не от меня. Он крепко меня обнял и поцеловал в макушку.End flashback
Я встала, чтобы прогуляться. Дома стало очень душно. Возможно, это из-за воспоминаний, а может из-за количества людей в одном помещении. Тихо прошмыгнув на балкон в одном брючном костюме, я наконец вдохнула морозный воздух. Прикрыв глаза я заставила все плохие мысли уйти. «У меня сегодня свадьба с любимым человеком» Почувствовав, как что-то упало на мои плечи, я обернулась. Это был Юра. Он встал рядом и посмотрел куда-то вдаль. — Если тебе от этого будет легче, меня иногда тоже накрывает. Иногда даже слишком. Я пытаюсь отпустить прошлое и жить дальше, но… Получается не очень. — Я не могу уже. Вроде начинаю жить спокойно, и даже счастливо, как опять вспоминаю то, что хочу забыть. Юра посмотрел на меня, повернулся корпусом и протянул мне руки для объятий. Я обняла его и почувствовала, как по щеке потекла одинокая слеза. — Ксюш, я знаю, что виноват перед тобой. Я обещал, что никогда не причиню тебе боль, но даже представить себе не могу, что ты пережила. Одного моего "прости" здесь будет просто недостаточно. Он поднял мою голову, взяв за подбородок, и посмотрел на меня. — Юр, я пытаюсь, правда... Я убеждаю себя в том, что люблю тебя. Правда. Я чувствую, что ты любишь меня в ответ, но не могу справиться с чувствами, со своим прошлым. — Ксюш, послушай. Сейчас есть я, ты... Мы снова одна семья. Я постараюсь доказать тебе, что ты сделала правильный выбор, когда простила меня. Да, нам будет сложно отпустить прошлое, но я верю, что мы справимся. Ты самый дорогой для меня человек. Самый родной... – Он поцеловал меня в макушку. — Я готов отдать всё. Бизнес, дом, контракты.. лишь для того, чтобы ты была рядом. Чтобы улыбалась мне. Я смотрела на него, глаза уже давно были на мокром месте. Я знала, что он меня любит, души во мне не чает. — Юр... Я люблю тебя. Правда... — И я тебя люблю. – Он крепче прижал к себе, поцеловав в макушку. — Нашим детям ничего про развод и вторую свадьбу говорить не будем. — Каким детям? — Будущим. — Юра? — Что Юра? М? У меня на тебя большие планы до конца жизни... Я взяла его за руку, а после посмотрела вдаль, на лес. Зимой, конечно, красиво, но зверски холодно. Может, поэтому я и не люблю зиму. Я помнила, что Юра знает о моей "особенной" любви к зиме, в которой я люблю только Новый год. И, решив, что один праздник – как-то маловато, уговорил меня на свадьбу зимой. Ладно, возможно, было чуть по-другому. Он просто хотел, чтобы я поскорее стала его женой. Всё, как и сейчас. Обстоятельства немного другие. Мы переехали сразу, после свадьбы. Я настояла на том, чтобы у нас не было медового месяца. А всё потому, что я разрывалась между работой и домом, ночуя то в Питере, то в Москве. Иногда, конечно же Юра летал со мной. Но за последний месяц это было раз или два. «Я уже месяц снова Симонова...» Так быстро летит время. Ещё вчера вроде был развод, а уже сегодня я лечу домой к мужу, потому что ужасно соскучилась за последнюю неделю. Он обещал встретить меня в аэропорту, но вряд ли будет именно так. К нему опять наползут журналисты и попросят дать интервью. Мы это уже проходили.Сегодня. 19:57.
Приземлилась? Жду тебя в машине у входа.Я и не сомневалась, что так и будет...
Симонова, такова обратная сторона медали замужества с известным человеком.Симонов, а ты не офигел? Принижаешь труды собственной жены!
Ох, простите, Ксения Борисовна. Жду не дождусь, когда вы, наконец, подойдёте к моей машине и мы уже поедем домой. Я вышла из здания аэропорта "Шереметьево" и огляделась, в поисках машины супруга. Дойдя до неё я подошла к багажнику. Юра вышел, чтобы помочь мне сложить вещи, и я сразу же поцеловала его в губы. Мы сели в машину и она тронулась с места. — Ты пил? — Немного. Надо же было отметить приезд моей горячо любимой супруги, которая сегодня в одном городе, завтра в другом... — Успокойся, пожалуйста. — Да шучу я. Просто на работе устал сильно, вот и пришлось взять водителя. Я кивнула головой. За весь день так устала, что сил не было даже спорить. Прикрыла глаза, шумно втягивая носом воздух. — Ксюш, всё в порядке? Ты какая-то уставшая... — Всё нормально. Просто тяжёлый день. Юра кивнул и отвернулся. Он явно был недоволен моим ответом, так как догадывался, а может и знал настоящую причину моего недомогания. «Ходишь во всём лёгком, не ешь ничего сутками, а потом удивляешься, почему тебе плохо...» Да, в этом вся я. Мой супруг знает меня слишком хорошо, чтобы снова устраивать эти монологи, где я пообещаю, что буду следить за питанием, а в итоге не сдержу это обещание. Он знает, что бесполезно меня ругать. Скорее всего на плите уже готов куриный суп от Светланы Владимировны, в вазе стоят цветы из её теплицы. Моя мама по любому передала яблочный пирог... «И всё же меня будет ждать серьёзный разговор...» Юра всегда молчит, когда собирается с мыслями. Молчит тогда, когда думает, чем же меня ещё таким наказать, чтобы наконец перестала губить своё здоровье. За это время, пока мы снова сошлись, он пробовал всё. Месяц без секса, секс, ночевка раздельно, тотальная слежка за каждым моим шагом, крики, в которых он пытается до меня достучаться... Единственное, что Юра никогда не применял ко мне – насилие. Он никогда меня не бил. Считает, что это низко. И не молчал. Всегда пытался со мной разговаривать... Но что, если ему это надоело? Нет, пусть лучше он кричит, бьет посуду, ударит меня. Но не молчит. Только не это... Пока я размышляла, мы доехали до нашего загородного дома. Как я и ожидала, на кухне был суп, пирог и свежие цветы из теплицы свекрови. Я оставила чемодан у входа, а сама ушла кушать. Видела, как Юра отнёс его в спальню. Я быстренько поела и отправилась в ванную. Конечно, мне стало лучше, но похоже я всё-таки простудилась. Приняв тёплый душ, я переоделась в пижаму, и, дойдя до спальни, смерила температуру. Ну конечно, тридцать семь и девять. Молодец, Симонова! Юра ушёл в кабинет. Меня напрягало его молчание. Лекарств не было, поэтому я просто легла спать, в надежде, что всё пройдёт само. Слышала, как Юра уехал из дома, потом приехал. Слышала шаги по лестнице, как на тумбочку он поставил пакет с чем-то. Слышала, как потом снова ушёл. Открыв глаза, я посмотрела на пакет. Это были лекарства. Он даже сильно обижаясь на меня, готов дарить заботу. Я тут же вскочила с кровати и побежала к нему в кабинет. Такой грозный, но в пижаме. Меня всегда это забавляло, но не сейчас. Не тогда, когда он молчит и не обращает на меня никакого внимания. Не в это время. — Юр, можно? Я смотрела на него, но он не отвечал. Я зашла в кабинет, но так и стояла у двери. — Юр... Прошу тебя, не молчи! Ты можешь кричать, бить посуду, ударить меня, но не молчи! Я признала свою ошибку. Я знаю, что мне надо лучше следить за своим питанием... Но я каждый раз ищу себе отговорки, чтобы это не делать. Он молчал. У меня начиналась истерика. Опять. В его кабинете. Он на меня даже не смотрит! «Молодец, Симонова! Добилась своего» Я подошла к его столу, но он продолжал меня игнорировать. Не обращает внимание, молчит... — Юр... Ну скажи хоть что-то. Пожалуйста. Я знаю, что виновата перед тобой. Посмотри на меня. Он молчал. Продолжал меня игнорировать. С каждой минутой мне становилось не по себе, к горлу подкатывал ком. — Юр, почему ты молчишь? Ты меня разлюбил? Будет снова развод? Он посмотрел на меня. Также ошарашено, как я на него. — Ксюша, ты вообще в своём уме? — Ну а как мне ещё понять, что ты думаешь? Ты молчишь, со мной не разговариваешь... Откуда я знаю, что у тебя на уме! — Симонова, а ты не офигела? Спишь плохо, одеваешься не по погоде. Про питание я вообще молчу. А потом хочешь, чтобы я как ни в чем не бывало с тобой разговаривал? Да как тебе ещё объяснить, донести до твоей пустой головы, что я волнуюсь за тебя?! Сколько раз ещё мне нужно повторить? Я же не попугай, у всего есть предел! Но что бы я не сделал, ты всё не унимаешься. Чего ты так добиваешься? Оставить меня вдовцом к сорока? Ксюш, когда же ты поймёшь, что ты очень близкий для меня человек. Я люблю тебя, как не любил никого до, и вряд ли полюблю кого-то после. Буду одиноким стариком. Без жены и детей. — Юр, я... — Я не закончил. В общем, я уже не знаю, как мне ещё тебе объяснить это. Всему есть предел, Ксения. Отправляйся спать. — Юр, послушай... — А есть ли смысл? Ты меня ещё не разу не слушала. — Слушала, но не слышала. Я подошла к нему, подняла голову, чтобы посмотреть на него, а после встала на носочки и поцеловала в щеку. — Прости меня. Я ушла в спальню. Выпила все лекарства и отправилась спать. Ночью я проснулась от непонятных звуков из соседней комнаты. Мне стало не по себе. Я вскочила с кровати и побежала туда. Юре снился кошмар. «Как давно этого не было...» Я подбежала к нему, начала гладить по голове и успокаивать. Он проснулся и прижал меня к себе. — Юр, всё в порядке? Он кивнул. Повернул меня на бок вместе с собой, укрыл одеялом и крепко обнял. Видимо, чтобы не сбежала. Да не очень-то и хотелось. — Когда в последний раз у тебя были кошмары? — До встречи с тобой. После развода. Мне каждый раз снился один и тот же сон. Я стою и ничего не могу сделать. Как будто меня кто-то удерживает. Смотрю, как ты умираешь. Даже не могу отвернуться. Я слышала, как дрожал его голос. Слышала, как больно ему об этом говорить. Конечно, я боялась, что это может повториться. Кошмары – стресс для организма. — Я поэтому и пытаюсь тебе как-то объяснить. Я боюсь тебя потерять. Каждый раз прошу тебя о простых вещах, в надежде, что ты запомнишь всё то, что я тебе сказал. Но каждый раз ты меня не слышишь. Делаешь по своему. У меня уже заканчиваются идеи. Правда. Я не знаю, как ещё донести до тебя эту информацию. — Ударить? — Чего? – Он удивленно посмотрел на меня. — Простуда тебя совсем без мозгов оставила? Ксюш, не пугай меня. Я помню тебя умной, образованной девушкой, которую очень люблю. Что значить "ударить"? — Ну, я не понимаю, до меня это не доходит... — Уж лучше я молчать буду. Неделями. Но руку я ни за что не подниму ни на тебя, ни на детей. — Каких детей? — Наших. Так, а теперь давай-ка спать. А то простуда явно мешает тебе думать. Он прижал меня крепче, поцеловал в макушку и вскоре уснул.