Оставленный

Пусто вокруг. От городской суеты легко укрыться в лесу, но вот даст ли лес обещанную и долгожданную тишину? Этот — нет. Вместо беззаботного пения птиц, тихого журчания ручейка вдали и игривого ветра в кронах деревьев я заметил только пустырь. Воздух был ещё горяч, от разрытой земли исходил пар, явные признаки недавнего боя. Первым порывом было плюнуть и поменять направление, углубившись в лесную чащу, но что-то тянуло меня туда, дальше, говоря, что будет интересно. Осторожно пробираясь по кратерам разных размеров, оставшимся в земле от чьей-то мощной способности, я оглядывал путь, чтобы не оступиться и не подвернуть ногу, и в то же время смотрел по сторонам. В свете луны какое-то тёмное пятно, лежащее поодаль от места боевых действий, привлекло моё внимание. Подходя ближе, я стал различать детали. Это был человек, правда, кто именно — ещё предстояло выяснить. Так-так. Накахара Чуя? Неужели. Сам исполнитель Портовой Мафии, и валяется в таком положении в таком месте. Вот уж кого я не ожидал встретить. Правда, узнать его в слабом свете луны и звёзд было проблематично. Куски земли в спутанных рыжих волосах, тёмные пятна на белой рубашке и лице. Скорее всего это кровь. Пальто, вероятно, спавшее с него во время боя, аккуратно сложено и лежит рядом с безвольным телом, а шляпа покоится сверху стопочки. Я присел около его лица, запустил руку в рыжие локоны. Бедный парень. Наверняка последними словами перед обмороком от потери сил было «Донеси меня до места эвакуации, напарник» и последним усилием он бы ударил Дазая кулаком в грудь. А Дазай, улыбаясь, ответил бы «Конечно, дружище». Не повезло пареньку довериться Осаму. Тот хоть и спас его от пожирающей изнутри Порчи, да вот исполнить обещанное не в состоянии. Сейчас сопит в своей квартирке в общежитии, пока его напарник, отделавшийся больше всего, лежит без сил в безымянном лесу. Я нечасто занимаюсь благотворительностью и помощью кому-либо, и уж точно не слыву покровителем обездоленных, но интерес тянул меня к этому рыжеволосому мафиози. В любом случае, я умел и умею оборачивать всё выгодой в свою сторону, и этот случай не станет исключением из правил. Я аккуратно стёр кровь с его лица чистой салфеткой, что лежала в кармане, и поднял лёгкое тельце на руки, захватив и его одежду. Чуя по весу вполне оправдывал свой миниатюрный размер, я без особого труда удерживал его на руках. Благо, до одной из баз Крыс Мёртвого Дома было рукой подать. Я зашёл в неприметного вида здание, обычный жилой дом, и свернул на лестницу в подвал. Это служило дополнительной защитой: Агентство, наш прямой враг, не станет совать свой нос и тем более проводить какие-то боевые действия, когда будет угроза жизни гражданских. — Дост-кун, что это? — со своим привычным интересом спросил Гончаров, появившийся из одной из комнат с чашкой чая в руках. — Тише, — вопреки отданному мной приказу, я говорил своим обычным голосом. — Накахара. Он спит. — А по какому поводу? Он же вроде как из Мафии. — Что-то типа пленного, — я начинал говорить с какой-то мягкостью в голосе, словно отец с ребёнком на руках, — Я надеюсь, на этом вопросы кончились? — мой голос мгновенно сменился, я холодно посмотрел на Ивана, что тот аж чаем поперхнулся. Идти против своего господина он не посмеет, так что пустая болтовня завершилась, и он, пристыженный, удалился в комнату, откуда вышел. Я же направился прямо к ванной комнате. Звукоизоляция в этом подвале была божественная, никто из живущих в доме людей даже представить не мог, что одна из страшнейших преступных группировок обосновалась и ведёт бурную жизнь прямо под ними. Сняв с Чуи ботинки, штаны и рубашку, оставив того только в нижнем белье и чокере, я аккуратно уложил парня на дно ванны. Сам не знаю, что на меня нашло, я никогда не ухаживал не то что за пленниками, в принципе ни за кем. Смыв с его тела кровь, а из волос — землю, траву и мелкие веточки, я вытащил мирно спящего Накахару и обтёр махровым полотенцем. Не моим личным, я не настолько поехавший. Ванино вполне сойдёт для этой цели. Я натянул на уже чистого парня штаны, рубашку кинул в стиральную машинку. Невольно залюбовавшись его голым торсом, я поймал себя на мысли, что Чуя привлекателен. Даже в таком виде. Мокрые волосы, завившиеся в кудри на кончиках, с которых капает с мерным стуком об пол вода, прикрытые глаза, подрагивающие ресницы. Медленно вздымающаяся грудь при каждом вдохе. Его тело регенерирует гораздо быстрее, чем любой другой человек. С этим ему повезло, у нас не нашлось бы должной медицинской помощи. Я знал это и раньше, прочитав информацию обо всех эсперах влиятельных организаций Йокогамы. Пункты об этом мафиози меня сильно заинтересовали, я потратил немало времени, чтобы найти правду об Арахабаки, его происхождении и слиянии с Накахарой. Я отнёс мафиози в одну из комнат. Здесь не было каких-либо украшений, лишь голые стены, стул посередине, стол в углу и кровать. Обстановка больше напоминала камеру, нежели комнату для проживания, но для камеры здесь был слишком удобный матрас. Чуе нужно отдохнуть. Скрепив его руки наручниками чисто для формального поддержания статуса «пленник», я уложил его на кровать и закрыл дверь на ключ. Вытащив из машинки уже чистую рубашку, я аккуратно развесил её досушиться и направился спать сам. Утречка. Глянув на часы, я обнаружил, что уже двенадцать. Чувствуя себя полностью отдохнувшим, я потянулся и слез с кровати. Надо бы озаботиться завтраком своему «пленнику». Ничего лучше тарелки бульона я ему предложить не смогу, да и он не в тех привилегиях, чтобы требовать. Взяв в одну руку стопку одежды — плащ, рубашку и шляпу, а в другой тарелку с едой, я направился к запертой комнате. М-да, как мне её открывать с забитыми руками? Я положил одежду на пол, просунул ключ в замочную скважину, остановился. За дверью послышалось судорожное копошение и тихий лязг металла. Значит, Чуя уже проснулся. Я провернул ключ в замке два раза, подхватил одежду и локтем нажал на ручку, открывая дверь. — Доброе утро. — Ты?! Чуя был поражён, он явно ожидал увидеть многое, но не меня. Краем глаза я заметил, как он, гремя цепью наручников, вцепился руками в одеяло, натянул на себя, прикрывая торс. — Успокойся, чего я там не видел, — спокойно говорю и прохожу дальше, к столу. Аккуратно кладу стопку на один край, тарелку — на другой. — Есть сам сможешь, или с ложки покормить? Я отошёл в другой угол комнаты, повернул стул и сел на него, упершись руками в спинку. Склонил голову, наблюдая за дальнейшими действиями Накахары. — Что ты со мной сделал? — не унимался парень, пока не слезая с кровати, но одеяло отпустил. Теперь белый кончик свисал с кровати на пол. — Сам подумай, вроде не глупый. — Нашёл… Отнёс сюда. Где я? — Одна из баз Крыс. — спокойно отвечаю на вопрос. — Помыл. Судя по ощущениям, даже не бил и не насиловал. Я усмехнулся. Вот, значит, какого мнения обо мне окружающие. Интересно, кто такие слухи распускает? — Даже не думал. Трахать безвольное тело — весь интерес пропадает. Накахара замолк, задумался, пристально вглядываясь мне в глаза. Как будто пытался понять, я сейчас серьёзно или шучу. — Благодарности ждёшь? Что тебе от меня надо? — оскалился рыжеволосый. Он вызвал этим только полуулыбку у уголков моих губ. — Ты мой пленник, Чуя. — Накахара, — прорычал парень. Я шутливо поднял руки. — Накахара. — И за каждым пленником ты так ухаживаешь? Вещи вон принёс, покормить захотел, помыл, спать уложил. Может, ещё и в лобик поцеловал и сказку прочитал? Я тихо рассмеялся. — Не за каждым, далеко не за каждым. Можешь считать себя счастливчиком. Чуя, видимо, осмелел и откинул одеяло. Он подошёл к столу, к еде даже не притронулся. Наверняка думает, что отравлена. А зря, Ваня готовит неплохо. Вместо этого он потянулся к одежде. Раздался то ли щелчок, то ли хлопок, и наручники, сломанные его способностью, упали на пол, разломанные на мелкие осколки. Накахара потянулся к рубашке. Неслышно подойдя к нему со спины, с положил руки на его худую талию. — Она не понадобится. Я почувствовал, как парень вздрогнул. Рубашку всё же положил. Вот молодец. Руки оставил на столе, немного опираясь на них. Он замолчал, перестал шевелиться. Казалось, даже дыхание затаил. — Ты меня боишься? — спрашиваю, опускаясь чуть ниже. Я шепчу на ухо, опаляя горячим дыханием нежную кожу, а затем провожу кончиком носа по раковине. Накахара медлил с ответом, собирался с мыслями, но тихо и твердо отчеканил «нет». Я ухмыляюсь. От мафиози другого ответа и не ожидалось. Я начинаю поглаживать талию Чуи, постепенно спускаясь на бёдра. Пока что через одежду, но это только пока. — Убери свои руки, крыса, — я чувствую, как воздух словно становится тяжелее. Хотя, учитывая красноватое сияние, исходящее от Чуи, воздух может стать тяжелым буквально. — Мне кажется, или ты забыл, где и на каких правах находишься? — холодно отвечаю. Я не люблю, когда мои действия встречают неповиновение. — Пытаешься меня запугать, ха? Слово «пленник» мне ни о чем не говорит. — Может, и мне стоит воспользоваться способностью, чтобы ты не чувствовал себя безнаказанным? — Мафии известно о твоей способности, но раз ты не убил меня раньше, значит, я зачем-то тебе нужен, и убивать меня ты не станешь, — Чуя хоть и говорил уверенно, но поостерегся продолжать давить на меня гравитацией, он ослабил действие способности, но не убрал полностью. — Я могу не только убивать, даруя облегчение и смерть грешным людям. Я умею причинять страдания, при которых люди молят о смерти, захлебываясь кровью и болью. Так ли ты этого хочешь? — Я тебе ничего не скажу, если это пытка, — какой же упрямый парень. Для главы исполнительного комитета Порта его избрали совершенно обоснованно. — Я умею развязывать языки. Накахара не ответил, прикрыв глаза и закусывая губы. Он не трус, чтобы меня бояться настолько сильно, но он и не глупый мальчишка, чтобы продолжать словесную перепалку. Скорее всего, решил подчиниться. А мне это на руку. Тусклое свечение, исходящее от него, прекратилось, как и давление гравитации. Ну что же, продолжим начатое. — Мне остановиться? — я продолжаю насмехаться над парнем. Он полностью в моей власти, и теперь сам это осознаёт. Пока он медлит с ответом, надавливаю на одну точку на внутренней поверхности бедра, ближе к паху. Раздаётся сдавленный стон. — Я не слышу ответа. — мой голос становится твёрже и холоднее, я специально делаю его более глубоким, и надавливаю туда ещё раз. Чуя крепко сжимает губы, чтобы не вырвался ни один позорный стон. Пусть играет в недотрогу, я ещё заставлю парня покричать. Одной рукой продолжаю наглаживать его бедро, а другую поднимаю чуть выше. Ловкие пальцы быстро справляются с пуговицей и опускают собачку молнии. Накахара больше не пытается сопротивляться и протестовать. Аккуратно поддеваю резинку его боксёров, спускаю их и брюки до колен. Одна рука снова опускается на бедро, а другая обхватывает член. — Я. Не слышу. Ответа. — медленно, с расстановкой произношу прямо на ухо Чуе, несильно сжимая руки. Он тихо вскрикнул, а затем, еле слышно, прошептал. — Нет… — Как быстро сменился его настрой, но мне это даже нравится. — Хороший мальчик. Накахара судорожно выдохнул. Ему, видимо, не понравилась такая похвала. Что ж, его проблемы. Я начинаю поглаживать его член, довожу ласками до твёрдого состояния. Мой стоит уже давно. Не прекращая играться с членом Чуи, я провожу другой рукой снизу вверх по его животу, обводя выраженный пресс, задеваю бусинку розовых сосков. Пальцы касаются его кадыка, чувствую, как он сглатывает. Надавливаю пальцем на нижнюю губу, заставляя приоткрыть рот. Какой же Чуя послушный. Неужели настолько боится меня? Проталкиваю два пальца внутрь, слегка давлю на язык. Рыжеволосый покорно начинает облизывать мои пальцы, и через некоторое время я добавляю ещё один и уже беззастенчиво трахаю его рот. — Это же не первый твой раз? — как будто невзначай интересуюсь я. Чуя что-то стонет в ответ, из чего могу разобрать, что я у него не первый. Ну и отлично, тем лучше для него. Вытащив пальцы изо рта, приставляю один к его сжимающейся дырочке, обвожу колечко мышц. Он, зная, что нужно делать для того, чтобы получить не только боль, но и удовольствие, старается расслабиться. Я вхожу одним пальцем сразу на всю длину, чем выбиваю из Накахары вскрик. — Не сдерживайся, тебя никто не услышит. — Дьявол. — сквозь сжатые зубы бормочет Чуя, но его слово обрывается стоном, когда я нащупываю простату и надавливаю. Не давая привыкнуть, ввожу второй палец, тут же разводя их ножницами. Чуя явно сдерживается, не хочет пасть ещё ниже. Наконец я добавляю и третий, начинаю методично давить на комок нервов. С каждым разом мафиози всё хуже сдерживается. Я снова усмехаюсь, припадаю к его ключицам и впиваюсь зубами в нежную кожу шеи, оттягивая и сразу же зализывая покрасневший след. Наконец растянув его достаточно, я расстёгиваю молнию на своих брюках, достаю член. Размазывая сочившийся предэякулят, который сойдёт за смазку, я приставляю головку ко входу Чуи. Тот что-то проскулил, когда я вытащил пальцы, и даже попробовал насадиться, но почувствовав головку члена, рефлекторно отпрянул вперёд. Я же обхватил его за талию и, не торопясь, вошёл на всю длину, сразу же проезжаясь по простате. Чуя не стал сдерживать полукрик-полустон. — Хороший мальчик, — снова хвалю его и начинаю двигаться, набирая темп. Когда Чуя вот-вот был готов кончить от ощущений сзади и моей стимуляции руками, я пережимаю его член у основания, не позволяя. — Попроси. Парень цыкнул. Наверняка сейчас думает, что такого позора не допустит, так как ответа не последовало. Я ускоряю темп, вынуждая парня сорваться на крик. — Ф-Фёдор! Я… хочу кончить. — Попроси. — Пожалуйста! — Чуя сбивается на крик, когда я в очередной раз попадаю по комку нервов. Я молчу, не отпуская руку, и Накахара снова хнычет. — Пожалуйста, Дос… Фёдор, дай мне кончить! Я хмыкаю. Надо же, как быстро мы перестали быть гордыми. Отпускаю руку, держащую член Чуи, и тот с громким стоном изливается, пачкая край стола. — Слизывать будешь. Я делаю ещё несколько толчков и кончаю внутрь Накахары, вытаскивая из него обмякший член. Из пульсирующей дырочки тут же начинает вытекать моё белёсое семя, стекая по ноге. Я засовываю внутрь два пальца, снова надавливаю на простату. Чуя мелко задрожал, его член дёрнулся, капая на пол остатками спермы, а я вытащил испачканные пальцы и снова приставил их ко рту мафиози. Тот отвернулся, но я надавил сильнее. Накахара повиновался и открыл рот, тут же начиная вылизывать мои грязные пальцы. — Хороший мальчик, — в очередной раз произношу я, поднимая голову и ухмыляясь. Накахара на это слегка прикусывает мою руку. Не больно, но ощутимо. Я надавливаю сильнее на язык, причиняя дискомфорт, а затем с размаху шлёпаю его по ягодицам. Раздаётся тихий вскрик, но он тут же замолкает. А я с наслаждением смотрю, как на ягодице появляется красный отпечаток моей ладони. — Тебе понравилось? Чуя колеблется, сжимая губами мои пальцы, которые продолжал покорно обрабатывать острым язычком. Как оказалось, он не только болтать хорошо умеет, но и работать им. — Я не слышу тебя. — Да! Да, понравилось… — он тараторит, словно боится, что я за неповиновение сделаю хуже. — Душ налево по коридору. У тебя десять минут, чтобы помыться, одеться и свалить отсюда. Ты был хорошим, так что если успеешь — спокойно уйдёшь, однако если нет — устрою настоящий допрос, целым уже не выберешься. Накахаре дважды повторять не пришлось. Парень схватил свои вещи и помчался в душ, а через пять минут его уже и след простыл из этого подвала. Я бросил взгляд на одиноко стоявшую в углу стола тарелку с бульоном и усмехнулся своим мыслям. — А ведь он даже не отравлен был…