А вот в СССР геев не было!

Его влажный и теплый поцелуй отдался любовью и нежностью на моей щеке. — Свободен. Я не мог сказать ни слова и просто вышел из кабинета. 'Что?..' - подумал я, тронув место поцелуя подушечками пальцев. Я услышал грохот в кабинете и, испугавшись, заглянул в него, чтобы проверить, все ли хорошо. — Генерал?.. - неожиданно для себя дрожащим голосом пролепетал я. — Уходи. — С вами все?.. Не успел я договорить, как в меня полетела стопка бумаг, но я успел увернуться и закрыть за собой дверь. Похоже, генерал не в духе. Но что это было? Сегодня ночью мне не спалось. Может, он давно не видел свою жену или возлюбленную, и ему просто захотелось нежности? Я не в праве осуждать его. Возможно, этого больше никогда не будет. Но... мне даже... понравилось?.. С утра мы выдвинулись на задание. Я держал крест ближе к сердцу, чувствуя его, когда моя грудь то, вздымалась, то опускалась от моего тяжелого дыхания. Воздуха мне не хватало. Место, куда поцеловал меня генерал, как будто фантомно жгло. Я ощущал его мягкие и нежные губы на своей щеке. Я не мог нормально сосредоточиться. — Эй, что с тобой, сержант? - меня взяли за плечо. я как будто очнулся, - Слышишь меня, эй? — Да, все... все в порядке, простите... Рука слегка подрагивала, и я не мог точно прицелиться. Я все думал о том, что же все-таки значит этот поцелуй. Вечером мы с отрядом собрались на базе, чтобы обсудить дальнейшие действия. Наше длинное, монотонное обсуждение прервал легкий скрип двери. В комнату зашел генерал. — Сержант Пелевин, надо кое-что обсудить. зайдите ко мне в кабинет. — Так точно, товарищ генерал. Он даже не поднял на меня глаза. Я поплелся в его кабинет, не ожидая от него ничего, но в то же время всего... — Насчет вчерашнего, сержант. - он сидел полубоком и говорил в пустоту, не поднимая на меня глаз, - Я хочу извиниться. — Все нормально. Я не в праве осуждать вас. Он встал с кресла и подошел ко мне. На моем лице выступил пот, а ноги стали совсем ватными. Он злобно, но одновременно нежно посмотрел мне в глаза. — Что вы хотите этим сказать, сержант? — Я ... возможно думал, что вам просто... - я замолчал, а потом пролепетал, - Просто... просите, генерал, я не могу этого сказать. Его взгляд стал злее, он схватил меня за рубашку и слегка поднял. мои носки еле касались пола. — Отвечайте, сержант. что вы обо мне подумали? — Вы... вы просто использовали меня, потому что вам не хватало любви, генерал... Он опустил меня обратно на ноги и посмотрел на меня. В его глазах читалось что-то вроде грусти. — Что ж... Давайте просто забудем об этом. и о том, что я сейчас сделаю. Не успел я ничего ответить, как мое лицо оказалось в крепкой хватке генерала. Его подрагивающие руки держали меня как какую-то игрушку, настолько я был хрупок и мал по сравнению с ним. — Я влюблен в вас, сержант. И об этом забудьте. Простите. Он поцеловал меня в губы, и меня будто обожгло. Тепло пошло по всему телу, а я не мог пошевелиться, будучи в руках генерала. Мне это так нравилось, безумно, безумно нравилось, я весь дрожал от эйфории и не мог признести ни слова. Он все целовал меня, в губы, в шею, в лицо... его сладкие и нежные поцелуи покрыли всего меня... наверное, он никогда никого так нежно не целовал. Он подхватил меня и посадил на стол, раздевая и целуя меня. Мне это нравилось, нравилось, но я был в смятении. Неужели я понравился такому серьезному человеку? Было удивительно осознавать, что ему на самом деле нравились молодые парни... — Тебе не нравится, сержант? - тяжело дыша, произнес генерал — Нет... Все прекрасно... Он застегнул обратно мою рубашку, поцеловал меня в шею и дал закурить. — Прости, мальчик мой. Прости. - сказал он, выйдя на балкон и закуривая сигарету. Его поцелуи невероятно нежно обжигали меня, и сердце заиграло новыми красками, яркими, возможно, это даже любовь... Я ощущал его руки, его губы, его всего... Я подошел к генералу, он потрепал меня по волосам, погладил по затылку и нежно произнес: — Не зря ты попал ко мне в отряд, малыш. Не зря.