Los temores Josette.

Мы шли по темному тоннелю, пахшему сырой землей, в котором изредка встречались тусклые лампочки. Не знаю, почему, но я держала в руках гитару, самую обычную; какой-то незнакомец шел рядом - в черном длинном пальто, с понурым вытянутым лицом. Казалось, будто я в канализационной трубе, и вот-вот из-за угла на меня хлынет поток того, что мы смываем в бачок унитаза каждый день, и грязи с улиц, иными словами - я ждала чего-то внезапного и неприятного. К несчастью, именно это и произошло. Спустя какое-то время, мой спутник остановился, так резко, что я, не успев среагировать, прошла еще шага четыре. Я окинула его вопросительным взглядом, а он лишь, покачав головой и указав рукой на гитару, спросил: -Как давно ты ее чистила? - голос был басистый и недовольный, но отнюдь не громкий, однако акустика сделала свое дело. Я вздрогнула от неожиданности, казалось голос пронизывал меня насквозь. Не давая ответа на вопрос, я все так же вопросительно смотрела на своего спутника. Тут он, недовольно закатив глаза, выхватил гитару из моих рук и освободил из чехла. Вжик - расстегнулась молния, вшух - чехол, выскользнув из рук, упал на пол; звук падения эхом раздавался не только по тоннелю, но и в моей голове. Освободившийся от "оболочки" инструмент был весь в пыли, лак на корпусе потрескался, а струны и вовсе отсутствовали, колок тоже не было. Он засунул руку в резонаторное отверстие (это движение меня смутило, оно показалось каким-то неприличным, да и вообще весь процесс напоминал мне соитие, только вместо женщины - гитара), и я слышала, как он соскребает ногтями что-то внутри гитары, в которой, судя по звукам что-то было. И когда незнакомец вытащил руку из отверстия, я поняла, что оказалась права. Не просто что-то, а нечто по-настоящему мерзкое . На его руке был сгусток грязи, стекающей на пол, вокруг которого кружили мошки, с выползающими оттуда червями и какими-то отбросами. Присмотревшись поближе я увидела гнилую банановую кожуру, спутанные клоки волос или чего-то подобного. Когда же все то, что он оттуда достал, стекло на пол, он проделал то же самое снова, и снова, и снова, поток грязи увеличивался и уже будто сам вытекал из отверстия, при этом лицо этого человека становилось бледнее, и теперь уже черные глазницы смотрели в пустоту, а рот изогнулся в зловещей ухмылке. Я остолбенела настолько, что и не замечала, как отверстие становилось больше в размерах; вместо стоящего передо мной остался размытый силуэт, со временем и вовсе исчезнувший. И так: я видела перед собой большое отверстие в стене тоннеля, за которым находилась комната, похожая на тюремную камеру – две койки, одна сверху и одна снизу, с одной стороны, и две такие же с другой. Комнатка была освещена чуть более ярко, чем сам тоннель, свет от лампы раз в несколько секунд ненадолго прерывался; на кроватях лежали непонятные полупрозрачные существа разных размеров и форм, но все они смотрели на меня своими черными, как бездны, глазами и наводили ужас. Монстры начали медленно сползать со своих мест и, тяжело дыша, тянуться ко мне. Один даже коснулся моей щеки (рукой или щупальцем, не знаю, как это назвать), но я сделала резкий шаг назад, и все, увиденное мной только что, исчезло – передо мной снова стоял человек с гитарой, который доставал из нее нескончаемые потоки грязи. Чертовщина какая-то. Я решила сделать все цивилизованно – поговорить с этим чудаком. Я окликнула его раз – ответа не последовало, попробовала оскорбить – даже глазом не моргнул, и снова – все бесполезно. От безысходности будто разрывало изнутри. Я подумала, что, если разговором его не проймешь – значит поможет грубая сила. Подойдя к нему, мне хотелось сильно оттолкнуть его, но получилось так, что я прошла насквозь и чуть не вспахала носом землю. Как будто там и вовсе никто не стоял, и опять же, что я увидела? Верно, подобие тюремной камеры, с одним только отличием – их было намного больше и, судя по всему, длились они на протяжении всего тоннеля. Что это? Чья-то глупая шутка? Тогда у кого-то хорошее чувство юмора, потому что мне было очень смешно. Наверное у меня началась истерика, ведь я никак не могла остановить смех. Более или менее успокоившись, я пригляделась внимательней: непонятных существ было больше, намного больше, пустых камер не было. И вот еще одна особенность: все камеры были завалены мусором, точно таким же, как и тот, что был внутри гитары. Хлам был разный: объедки, бутылки из-под лимонада, фантики, даже окурки, клочья пыли и шерсти – все это было неотъемлемой частью любой камеры. Отвлекшись от рассмотрения мусора, я заметила, что меня разглядывают уже целые десятки любопытных глаз (если им было, конечно, чем смотреть). Потом непонятные существа, так же, как и предыдущие четверо, начали медленно приближаться ко мне, но теперь не только с тяжелыми вздохами, а с какими-то стонами, возможно это были слова, но их невозможно разобрать. Ясно одно – я чем-то их не устраиваю, вот только, чем? Тем, что я явилась сюда, или же наоборот – тем, что сбежала тогда? Я шагнула назад, потом еще и еще - с места не сдвинуться, я просто бежала на месте, ползти тоже не получалось; непонятные существа уже выбрались из своих нор, а я беспомощно лежала на земле, пытаясь сдвинуться хоть куда- нибудь, безысходность волной захлестнула меня, сдавливая горло, будто вымывая оттуда всхлипы и слезы. Было трудно дышать, и я думала, что умру не от лап этих чудовищ, а от собственного страха. Одно из них схватило меня за ногу и потянуло в камеру, и я на удивление легко оторвалась от того места, к которому меня словно приклеило "моментом". Несмотря на мое недавнее желание хоть как-то сдвинуться , теперь я цеплялась, скребла руками по сырой земле, ломала ногти , но это действие ни на секунду не отсрочивало "приговора" - меня затащили в камеру, но в ней не было пола, как я того ожидала - вместо него была пропасть длиною в бесконечность. Я медленно сползала вниз и на самом краю остановилась - странное существо, держащее меня за ногу, стало (как мне показалось) рассматривать красное, распухшее от слез лицо и светло-серые глаза, наполненные мольбой и ужасом; глаза-бездны, нарочито ухмыляющиеся, будто вглядывались в мою душу, ища в ней что-то, возможно ответы на бесчисленные вопросы о том, что происходит и как они здесь оказались. Быть может, это я их там заперла, возможно это - мои потайные страхи, выбравшиеся наружу и подчинившие меня себе, захватившие мой разум, утащившие меня в свою тюрьму, из которой нет выхода, потому что тоннель бесконечен, и даже если в нем изредка попадаются лампочки, хоть как-то освещающие путь, он словно замкнутое кольцо.