первый не последний.

Школьные экзамены, как и сама школа, позади. Джисок сейчас чувствует свободу, понимая, что ей больше не придётся сидеть в одном классе и жить только для результата, который требовали все. Сейчас в толпе незнакомцев, которые танцуют под последние хиты, она ощущает себя полностью свободной и раскрепощённой. Спасибо подружкам, которые наконец-то смогли вытащить её куда-то за пределы комнаты с гнетущей атмосферой. Громкая музыка заглушает, все голоса в голове просто молчат , коктейль в организме, который дала попробовать Хэвон ранее, разгорячил, а толпа давила, но ей нравилось. После ежедневной рутины, всё кажется таким нереальным. Из чувства эйфории выводит столкновение плечами. Мимо прошла девушка, оставив за собой шлейф приятного аромата, который растворился также быстро, как и появился. В толпе резко стало душно и некомфортно, захотелось подышать и выпить чего-нибудь. Выбраться было трудно, так как заиграла песня любимая народом и все начали танцевать интенсивнее и людей резко прибавилось. Возле барной стойки людей совсем нет, музыка тише и есть хоть какая-то свежесть. На стульях сидят в основном уже взрослые люди, которые зашли немного расслабиться после работы или поговорить о своих проблемах с главным психологом мира – барменом. Но сидела одна, выделялась среди всех. Молодая девушка, с длинными темными кучерявыми волосами, в коротком топе, который открывал обзор на изящную спину, тонкую талию и худенькие руки, на предплечье правой красовалась миленькая тату с кроликом. Один вид со спины заставил Джисок вспомнить, что той вообще-то очень нравятся девушки. Квак подходит к стойке и становится совсем рядом с незнакомкой, которая уже поселилась в её голове. Она старается не смотреть в сторону девушки, а лишь выискивает глазами бармена и где написано какие напитки тут имеются. По названию она, конечно же, ничего не поймёт. Да и даже если бы ей были известны ингредиенты, то ей всё равно будет трудно выбрать что-то. – Можно повторить и сделать такой же для этой девочки? – сразу же спрашивает девушка, когда парень возвращается на своё рабочее место. Голос у неё такой же мягкий и глубокий, как и запах духов. Джисок поворачивает голову и наконец-то видит её лицо. Короткая вьющаяся чёлка, пирсинги в обеих бровях, а на тонкой нижней губе отражает свет фиолетовых ламп лабрет, по которому проводят языком. Так и хочется сказать «вау», но дыхание спирает и единственное, что говорится это хриплое от смущения «спасибо». – Можешь подвинуть стул ко мне поближе и составить компанию на этот вечер, – она кивает на стул, который стоял примерно в одном метре от неё. – А.… Ой... Да! – Квак замельтешила, пододвинула деревянный стул и с трудом на него залезла. Ростом она была чуть выше самого предмета. – И как же зовут очаровательную девочку? – уголки губ девушки поднялись в кроличью улыбку. Джи смотрит по сторонам, думая, что это говорят не про неё. Вдруг рядом стоит какая-нибудь Рюджин. Но никого по близости не было, даже за барной стойкой никто уже не сидел. – Квак Джисок, – и кивает себе, будто подтверждает, ведь конечно же она могла ошибиться, произнося своё имя. – А самую сексуальную девушку, которую я когда-либо видела, как? – Хан Хёнджун, – она улыбается шире на комплимент. *** Джисок заходит в квартиру следом за Хан, держа её за руку. Она была грубой, сухой, но держать её было приятно. Ещё чувствовалась некая безопастность. Хотя какая опасность могла настигнуть Квак в квартире девушки? Она сама не знала. Покинули они стены клуба чисто по инициативе Джисок. Или выпитого ей алкоголя. Его было немного, всего три бокала. Но это были её первые три бокала спиртного. Разум затуманило быстро, поэтому голоса в голове стало слышно сильнее, а один особенно громко. Он постоянно повторял “ты должна её поцеловать”. Она и послушала его. Квак коснулась своими губами чужих, просто чмокнула, задержавжись ненадолго. Отскочила быстро, словно ошпарилась. Лицо стало ещё краснее, там появился след не только от опьянения, но и смущения.00:24 – Не бойся, – Хёнджун приблизилась и положила ладонь на щёку. – Я же тебя не укушу за твои желания, – проводит большим пальцем по нижней губе – Хотя съела бы с большим удовольствием, – с каждым словом расстояние между ними сокращается. – Могу же? Джисок кивает. Хан целует. И делает это не так, как поцеловала Квак. Она медленно двигает губами, сминая то верхнюю, то нижнюю. Джисок теряется, но всё равно отвечает. Закидывает руки на плечи, прижимается, когда Хёнджун углубляет поцелуй. – Мама будет сильно ругаться, если я вернусь домой пьяная, – медленно шепчет Джи, смотря прямо в хитрые глаза – А если не вернёшься? – Будет о-о-очень сильно ругаться, – протягивает младшая. – Тогда может лучше перенести всё это на дальний срок? Хочешь? – Хан убирает отросшую чёлку девушки за ухо. – Хочу. За время поездки у Джисок, наверное, успело выветриться всё выпитое за вечер, а внизу живота поселиться черви, которые вроде и неприятно, а вроде и наоборот поедают всё нутро от волнения. На месте уже вся уверенность в себе, которая была там, в клубе, улетучилась. Хёнджун собралась отпустить руку, но вот Джисок нет. – Я просто быстренько в ванную схожу. Квак быстро моргает, на её лице появляется то самое удивление, которое обычно показываю во второсортных дорамах не очень хорошие актёры. – Что такое? – Джун только хихикнуть может с лица девушки. – Ааа… Я просто ожидала.… Ну, знаешь. Как в манхвах показывают или в фанфиках пишут! Сразу с порога. – Мне ещё подготовиться надо. Подготовить защиту ещё надо. Не всё так просто, – Хан чмокает в лоб и наклоняется к уху. – Я бы с радостью набросилась на тебя. Так и хочется тебя съесть, – в доказательства своих слов кусает за мягкую щёчку. – Но это твой первый раз, всё должно пройти как надо. Джисок вот здесь на месте готова расплакаться от такой заботы. Она быстро кивает, как маленький пёсик, и отпускает чужую руку. – Какая ты милая. Проходи в спальню, я скоро. Квак заходит в комнату, сразу же начиная осматривать её. Она была в стиле девушки, можно было ожидать увидеть такой скромный, но со вкусом дизайн. Вокруг одна чистота, которой в комнате Джисок можно увидеть раз в полгода, когда мать надоест, есть мозг с уборкой. Она садится на заправленную кровать, сама заправляет кровать только по праздникам, не видя в этом смысла. Глаза разбегаются по разным углам комнаты. Шкаф с зеркалом, тумбочка на который стоит, только антисептик и лежат наушники, стол, на котором сразу видно, что всё лежит на своих местах. Рядом стоит стеллаж с коллекцией CD дисков разных рок групп 00-ых. Джисок видит отдельную полку с Green day и готова пищать, внутри таиться надежда, что это не на одну ночь, и они найдут много тем для общения, вкусы в музыке уже сходятся. За мыслями и рассматриваниями мебели она даже не замечает, как в комнату заходит её хозяйка. На ней больше нет макияжа, волосы собраны в пучок, в руках небольшая коробка. Она садиться рядом с Квак. Та сразу же поворачивает голову в сторону, где по ощущениям матрас проваливает от веса. – Ого, ты даже без макияжа, – Хан искренне удивляется данному факту, в клубе не была заметно из-за темноты. – Я не умею. – И не надо уметь, ты очень красивая и без него. Джисок приближается, смотря прямо в глазах, от комплимента на щеках появляется алый румянец, а сердце забилось сильнее. – Ты тоже, – прошептала она. Хёнджун целует, уже более настойчиво, Джисок уже уверенней отвечает и утягивает за собой в объятиях. На языке остаётся вкус мяты, видимо девушка решила почистить зубы, пока находилась в ванной комнате. Она убирает руки с талии на спину и проводит по ней, залезия под топ. Захотелось стянуть его. Хочется – делай. Хёнджун разрывает поцелуй, который мог длиться, наверное, вечно, учитывая то, как Джисок вошла во вкус, дабы помочь избавиться от элемента одежды. Кусок ткани, на самом деле по-другому это не назвать, летит куда-то в угол, Квак про него сразу же забывает. Вид оголённой груди и смущает и завораживает одновременно. Она впервые видит не свою, ещё и такую красивую. Маленькая и аккуратная. Джисок считается свою некрасивой. Она большая и совсем неаккуратная. Квак проводит по соску большим пальцем и услышала томный вздох. Червяки в животе начали превращаться в бабочек, казалось, что они решили полетать по всему телу и сеть где-то внизу живота. – Смелее, – Хан наклонилась и прошептала в самое ухо. Джисок слушается и сминает грудь, как ей хочется. Она целует за ухом и спускается поцелуями бабочками, одновременно с этим поднимая футболку, оголяя живот и касаясь пальцами кожи. Джисок дрожит от касаний, тяжело дышит и сжимает плечи ладошками. Футболка вместе с лифчиком летит куда-то в сторону топа. Холодный воздух касается разгорячённого тела, заставляя выпустить из груди полустон от нового ощущения. Хёнджун открылся новый вид, который хотелось исследовать, что она и приступила делать. Пальцы обводят очертания пресса, губы касались острых ключиц, а следом оставались несильные укусы. Тела хотелось касаться, касаться и ещё раз касаться. И оставить на десерт грудь, соски которой от возбуждения уже стоят затвердевшие соски. Хан зажимает их между большими и указательными пальцами. По телу проходится как будто электрический заряд от одного касания. – Ещё хочу, – ноет Джисок, выпячивая грудь. – Вот так? – она скручивает соски, можно сказать, начала с ними играться. – Д-да… Квак дрожит. Хочется сбежать от таких приятных касаний, из-за которых внизу живота всё тяжелее и тяжелее. Она тянется для объятий, чтобы спрятаться, но ей не дают это сделать. И грудь в покое не оставляет. Хёнджун обводит ореол соска языком. – Божеее, – протянула Джисок, обводя шею руками и прижимая к себе. Хан свободной рукой спускается вниз под юбку, проводит по внутренней стороне бедра указательным пальцем, вызывая у Джи новый стон и желание сдвинуть ноги вместе. Последнее сделать не получается из-за девушки. Она аккуратно касается уже мокрой ткани нижнего белья. – Давай снимем эти ненужные вещи, – Хёнджун отстраняется от груди, не забыв слегка укусить напоследок. Она медленно тянет за бегунок, ослабляя пояс, и следом и медленно стягивает юбку и нижнее бельё. Бёдра манят, на них бы по-хорошему оставить много укусов и отметок. И противостоять себе было очень трудно, один засос девушка всё же оставила на внутренней стороне бедра и отстранилась. Джисок резко подскакивает, когда перестаёт чувствовать хоть какое-то чужое тепло рядом. – Тише. Всё в порядке. Я тут, даже с кровати не ухожу, – она хихикнула и начала стягивать с себя штаны вместе с бельём. Из коробки, которая осталась лежать забытая на углу кровати, достаёт упаковку латексных перчаток и бутылёк со смазкой и возвращается уже на нагретое место между чужих ног. – Если тебе будут какие-то ощущения неприятны, то сразу говори, не терпи. Хорошо? – она смотрит прямо в глаза, в которых всё плыло, и натягивает латекс на руки. – Угу, – кивает Квак и поднимает таз вверх. Хёнджун выливает немного смазки на пальцы и размазывает её. Проводит между половыми губами, смазывая естественные соки с химозой. Она касается клитора, надавливая на него с небольшой силой. Джисок стонет, закатив глаза. Всё тело, резко стало лёгким, все узлы, которые завязались, распутались – Мило, – ухмыльнулась Хан. – Кончила от пары касаний. – Ты меня, вообще-то, много трогала. – Хорошо-хорошо. Мне продолжить? – Да. Хочу ещё! – А ты капризная, – Хёнджун целует в лоб и вводит один палец внутрь. Джисок сжимает плечи девушки и сама начинает двигать тазом, прося большего. Хан вводит второй палец и начинает двигать ими, постепенно ускоряясь, по требованиям девушки, которая как в бреду повторяла “ещё". Ей хотелось, и сжать ноги вместе, и наоборот раздвинуть как можно шире, хотелось соскользнуть с пальцев, которое доставляли так много удовольствия или наоборот начать насаживаться. Довело её, когда Хёнджун большим пальцем начала массировать клитор круговыми движениями. После этого и оргазм не заставил себя долго ждать. Хан высовывает пальцы, а Джисок смахивает слезинки с уголков глаз. – Сядь мне на лицо – вдруг выпаливает Квак, немного отдышавшись. – Заманчивое предложение, но давай я лучше сегодня полежу, – и в доказательство своих слов Хёнджун плюхается рядом. – Если хочешь отлизать, то возьми салфетку. Хан сгибает ноги в коленях и раздвигает их, пока вторая тянется за коробочкой, в которой находилась и упаковка с латексными салфетками. Джисок впервые такое видит, но такая подготовленность к любым ситуациям не может не удивлять. – Не забудь смазку, она тоже нужна, – Квак кивает и подхватывает бутылочка, которая валялся с краю. – Вылей немного на вагину, – указывает она, когда девушка села перед ней. Та без вопросов щёлкает крышкой и выливает содержимое, как ей и сказали. – Теперь можешь положить салфетку и приступать. Джисок делает указания и устраивается удобнее. Она накланяется и как будто на пробу проводит языком по складкам, останавливаясь на клиторе. После стона понимает, что делает всё правильно и обводит кончиком языка чувствительное место. Ноги от стимуляции начинают дрожать, намереваясь упасть, но Джисок их удерживает на месте, сжимая. Будь её ладошки больше, то могли бы обвести их вокруг полностью, такие бёдра худые. – Умничка, – выдыхая, говорит Хан, запуская руку без перчатки в волосы девушки. Квак нравится, что её хвалит, возможно, сейчас она выявила, что у неё кинк на похвалу. С новой уверенностью она спускается ниже и вводит язык чуть внутрь. Хёнджун выгибается, тихо ругаясь. Получать такую реакцию на ласки до жути приятно. Джисок продолжила толкаться, увеличивая темп. Она резко вспоминает про комок нервов и думает, что идея его укусить хорошая, так и есть, ведь Хан вскрикивает, пытаясь сжать ноги вместе, но этому мешает голова между ног. После нескольких цикличных движений она не выдерживает, волна удовольствия проходится по всему телу, заставляя дрожать от разрядки. Квак тянется за поцелуем, как за наградой за хорошую работу, и получает её и поглаживания по голове. Они быстро убирают весь бардак и ложатся в кровать уже под одеяло. – Green day моя любимая группа, – говорит Джисок, смотря на уставшее лицо партнёрши. – Замечательная группа.