Тайна проклятых зеркал клана Учиха

Простите за просто огромнейшую задержку! Сначала проблемы со здоровьем, потом экзамены... Мне нет оправдания, но всё же слёзно прошу простить меня за стоооль долгое отсутствие. С первого июля я полностью в вашем распоряжении, дорогие читатели! Приятного вам прочтения! P.S. Отдельное спасибо Vadimka-сану за нужные автору пинки:):):):) Секционный зал, где проводились вскрытия, выглядел опрятно. Неоновые лампы беспощадно освещали каждый сантиметр просторного помещения. На безукоризненно чистом кафельном полу стояли столы из нержавеющей стали. Некоторые столы были заняты мертвыми телами, некоторые свободны. Вдоль стен, на длинных железных стеллажах теснились прозрачные пластиковые контейнеры с наклейками. В контейнерах хранились неприятно серые и бледно-коричневые фрагменты органов, предназначенные для дальнейших исследований. У раковины в углу возилась светловолосая женщина в зелёном хирургическом халате. Она вытирала полотенцем мокрые руки. В ледяном воздухе пахло формалином и смертью. – Цунаде-сама? – окликнул Хокаге мужчина, стараясь не смотреть на занятые столы. Рядом с ним стояла высокая женщина, которая держала на своих руках милого поросёнка. Повесив белое полотенце на крючок, женщина повернулась к человеку, который её окликнул. Перед её глазами предстал Хатаке Какаши, а затем её взгляд зацепился за свою ученицу, Шизуне. Блондинка тяжело вздохнула, смахивая мешающие пряди светлых волос со своего лба. И жестом попросила следовать за ней. – Не знаю, что Наруто мне пытался втереть … – устало произнесла Принцесса Слизней, хмуря брови. От неё слегка тянуло спиртным, да только по ней и не скажешь, что она пьяна или что вообще прикасалась к алкоголю. Шизуне поморщилась. Она не любила, когда её учитель прикасалась к спиртному. – Но Учиха от этого живее не становится. Я могу только сказать, что последние слова старшего брата Саске были предсмертным бредом. Он просто не хотел верить или не до конца осознавал того, что убил свою сестру собственными руками. Я вообще удивлена тому, что Итачи смог дожить до двадцати одного года… – Настолько всё было запущено? – спросила брюнетка, крепче прижимая к своей груди Тон-Тон. Хокаге хмыкнула. – Запущено – это мягко сказано. Можно сказать, что от его лёгких практически ничего не осталось. – Туберкулёз? – подал голос Хатаке. – Нет. Это что-то другое… – губы главы деревни скривились. – Что-то намного ужаснее, чем туберкулёз и намного болезненнее. Эта болезнь разрушала не только лёгкие, но и систему циркуляции чакры. Только я не понимаю, что держало этого парня в мире живых… И Наруто чертовски повезло, что брат Саске откинул копыта раньше, чем тот смог размазать Узумаки по стенке. Мангёке Шаринган – это не детские штучки… – А вам не кажется, что если бы Итачи хотел убить Наруто, то он не стал бы играть с ним в кошки мышки? – Возможно, но не будем забывать о том, что Учиха-старший был на предсмертном одре… – Цунаде открыла очередную металлическую дверь. Та отозвалась противным скрипом и с шумом захлопнулась за спутниками этой женщины. Холодный влажный воздух вместе со смешанным запахом каменной сырости, ладана и мертвечины дохнул на этих людей с новой силой. Здесь было темно. Хокаге нащупала на стене кнопку и нажала на неё. Раздался характерный щелчок и с некоторым промедлением свет зажегся, даря возможность осмотреть это помещение. В принципе оно не отличалось от предыдущего, только здесь было намного холоднее и все столы были заняты мёртвыми телами. Женщина подвела Какаши и свою ученицу к столу, на котором находилось тело мужчины. Оно лежало на спине. Скальп был снят с черепа, обнажив лобную кость. Два длинных разреза пересекали живот. Края разрезов были схвачены грубыми железными скрепками. – Мма… – вылетело с губ копирующего ниндзя. Цунаде бросила на него полный насмешки взгляд. – Куда ты смотришь, Какаши? Этот дыроголовый явно не Итачи, – бодро сказала Сенджу, разворачивая посетителей в другую сторону. – Он на том столе. По соседству с жутким трупом без скальпа лежал мёртвый брат Саске: полностью обнажённый, отмытый, бледный под лампами дневного света. Разрезы на его груди были аккуратно зашиты. Только была одна деталь, которая сразу бросалась в глаза – помимо того, что он был бледен, вены сильно выделялись на фоне обескровленной кожи. Жуткая синева выделялась на кожном покрове… Где-то Какаши уже доводилось видеть подобное. Впрочем, Цунаде уловила взгляд наставника седьмой команды. Её бровь заинтересованно взлетела вверх. – Тебе уже доводилось видеть подобное? Вопрос Сенджу заставил мужчину врасплох. Мысли его были далеко от этого места. Шизуне же с интересом уставилась на витавшего в облаках джонина. – Да. Это было несколько лет назад в особняке клана Учиха. Тогда Саске попросил…ла меня прийти, чтобы попросить у меня помощи… Глаза цвета охры прищурились. – Помощи? – Ей угрожал Данзо, она хотела, чтобы я помог ей спрятать архив клана или уничтожить его. Шимура давно не давал девочке спокойно жить. Я был свидетелем их разговора, но перед этим, Саске мне показала несколько трупов в кабинете отца… И один из них выглядел практически также, как сейчас Итачи. Цунаде в ярости сжала край металлического стола. Он со скрежетом прогнулся под железной хваткой грозной женщины. Глаза её метали молнии. – И ты молчал? Чёрт всех задери! И ты молчал! Хатаке на всякий случай сделал шаг назад. – Она просила никому не говорить. Мало ли что мог предпринять Данзо, если бы узнал, что Саске кому-либо что-либо рассказала… Много голов бы с плеч полетело… – Так. Ладно, мы это позже обсудим, – пытаясь успокоиться, сказала блондинка, переводя глаза с Какаши на тело Учихи-старшего. – Этот старый маразматик ходатайствовал, чтобы тела последних представителей когда-то великого клана передали патологоанатомам Корня. – Вы же отклонили ходатайство? – подала голос темноволосая женщина, на руках которой трясся от холода поросёнок. – Конечно… – ответила Хокаге. – Только вот он отправил его в совет… И если они одобрят это решение, то тела придётся передать им. Поэтому я кремирую их раньше, чем это произойдёт. Глаза Какаши и Шизуне расширились от удивления. – Поэтому вы нас позвали, Цунаде-сама? – Да, Шизуне, – доставая откуда-то из одежды плоскую жестяную фляжку, зря украшенную символом листа. – Будете? – А что это? – поинтересовался Хатаке, хотя по определению это было саке. – Спирт. Медицинский. Питьевой. Или, по-научному, живая вода. – Что?! – выдохнула ученица Пятой. – Саке нынче не в моде? – удивился копирующий ниндзя. – Саке нынче не помогает, – сказала женщина и отпила из фляги несколько глотков, даже не поморщившись. – Я не знаю, как это сообщить Наруто, когда он вернётся с горы Мьёбоку… – Вы специально отправили его подальше? – А что мне ещё оставалось? На него было жалко смотреть! Он то и дело твердил о Саске… – женщина сделала очередной глоток спирта. – Он был так опечален, что днями напролёт не выходил из своей квартиры. Парень практически ни с кем не разговаривал, ел он мало, с каждым днём всё меньше, и меня охватила жуткая тревога… Я не могла позволить этой девчонке потянуть его за собой в могилу… Хатаке угрюмо кивнул, соглашаясь с Пятой. Смерть Учихи-младшей сильно подкосила его ученика. Блондинка приложилась к фляжке, потом подала её Какаши. Тот, не ломаясь, выпил. Чтобы побороть холод в зале, Шизуне, поморщившись, тоже взяла в руки фляжку, отпила немного алкоголя, и потом ещё раз пришлось сделать ещё один большой глоток спирта. Кто пил от горя, кто от холода. Спустя несколько глотков живой воды этим шиноби холод уже не казался таким нестерпимым. Цунаде молчала. Тишина, установившаяся между ними, никого не напрягала. Она была естественной. Каждый из них погрузился в свои невесёлые мысли. Но тишина была внезапно нарушена криком Шизуне и поросячьим визгом. – Шизуне! Прекрати сейчас же! Ты так всех покойников распугаешь, – недовольно прикрикнула Сенджу на свою ученицу. Она не понимала причину столь внезапного крика и испуганных глаз брюнетки. Та только показывала указательным пальцем правой руки в сторону дальней стены. У дальней стены вдруг раздался хриплый стон. Все живые в зале вздрогнули. Чтобы не упасть, брюнетка схватилась за холодную ногу Итачи. Какаши и Цунаде оторопело замерли напротив друг друга. Неестественный для этого траурного места звук повторился с прежней силой. Ну чем не фильм ужасов? – Что это? – прошептал побелевшими губами джонин. Ученица пятой вообще не смогла выжать из себя ни слова, но Хокаге уже пришла в себя. Она молниеносно оказалась у дальней стены. Её подчинённые неохотно последовали за женщиной. Там, на столе для вскрытий, лежало еле двигающееся «мёртвое» тело, накрытое белой простыней. На ноге живого трупа болталась бирка с номером. Блондинка стянула с тела простыню, обнажая тело юной девушки, из горла которой вырывались хрипы и стоны. Тело её содрогалось в конвульсиях. Копирующий сглотнул. – Что вы стоите и пялитесь, как бараны на новые ворота?! Шизуне, подготовь одиночную палату и всё необходимое! А ты, – она указала на Какаши взглядом, попутно снимая свой медицинский халат и свою зелёную накидку, накидывая последнюю вещь на худые плечи еле живого подростка. – Помоги мне…

***

Я очнулась в угольной тьме, сердце моё колотилось в каком-то невообразимом ритме. Даже открыв полностью свои глаза, не смогла прогнать чувство глубокого ужаса. Грудная клетка ныла. Боль с неимоверной силой пульсировала по всему телу. Было невыносимо больно. Сделала глубокий вдох. И лучше бы я вообще этого не делала! Вдыхаемый воздух показался мне ледяным и в то же время безумно горячим, словно раскалённая лава, и я захлебнулась кашлем. Из носа потекла кровь, тонкой струйкой капая на белоснежные простыни. Оказывается, снова ощущать себя живой не так приятно, как раньше… – Пациент пришёл в себя! Срочно зовите Цунаде! – кто-то подошёл к кровати, на которой я лежала, на ходу вливая в стакан с водой какую-то жидкость. – Пей, и даже не смей морщить нос. Медсестра говорила нарочито бодрым голосом, но лицо было бледным осунувшимся от беспокойства. Как только я всё выпила, с моего лица стёрли кровь, которая будто по волшебству перестала течь. Медсестра была какой-то знакомой… Розовые волосы? У кого-то из знакомых вроде бы были розовые волосы… Точно. Сакура. Это была Сакура. – Что происходит? Где Наруто? – Как ты себя чувствуешь? – игнорируя вопрос, спросила розоволосая куноичи. – Холодно, жутко больно. Сложно говорить, – отрывисто закончила я. И закричала, резко вскочив, в попытке сесть на постели, но руки противно задрожали, и моё тело рухнуло обратно на больничную койку. – Саске, тебе не следует вставать! – Сакура, это действительно ты? – сипло прошептала я, пытаясь восстановить дыхание. – Где я? – Ты в больнице Конохи, – сообщила мне это молодая светловолосая женщина, которая влетела в палату, снеся при этом хлипкую, как оказалось дверь. – Сакура, ты свободна. – Но… – Я сказала, что ты свободна! Ей ничего не оставалось, как покинуть меня. Она ободряюще сжала напоследок мою ладонь, улыбнулась и вышла из помещения. Её рука была тёплой. Очень тёплой. Вошедшая женщина нахмурилась, подошла ко мне и села на край койки. Она пристально изучала моё лицо. – Чёрт меня возьми, если я хоть что-то понимаю! – она задумчиво почесала затылок. – Ты умерла двадцать первого июля. Все признаки указывали на практически мгновенную смерть. Когда твой труп доставили в Коноху, и твоё тело лежало передо мной на операционном столе. Сомнения в том, что ты мертва у меня не было. Спустя некоторое время после смерти начались необратимые изменения организма, что мне и приходилось наблюдать при твоём вскрытии, – она невесело ухмыльнулась, наблюдая меняющимся выражением на моём лице. Меня препарировали. Замечательно. – По словам Сакуры, через два часа твое тело стало холодным, были уплотнены жевательные и мимические мышцы. И прочие признаки указывали на трупное окоченение. – А когда было решено тебя кремировать, ты каким-то чудом ожила на столе для вскрытий… – Что? – меня хотели сжечь? Чёрт подери, я вовремя очнулась… Только по правде сказать, каким образом я снова душу, понятия не имею. – Только приняли это решение, как мы услышали твои хриплые стоны. И ты дышала! Тяжело, с хрипами, как отъявленный курильщик, но дышала! Чёрт. Я даже решила, что сошла с ума и зареклась больше не пить! Ну, хоть какая-то польза… – А вы кто собственно такая? – я только сейчас поняла, что эта блондинка с шикарной грудью мне не знакома. Она удивилась, но ответила. – Я Пятая Хокаге, Цунаде Сенджу. Из моей груди вырвался хриплый стон. – А где Наруто? – Он… Её прервали. – Хокаге-сама! У нас чрезвычайная ситуация! На деревню напали! Мне даже ожить спокойно не дали…