A chance for a better life

Нурменгард, 1931 г:        Он уже не думал, что когда-то будет жить так спокойно.       Например, проведёт обычный выходной вечер, гуляя по красивым улочкам Германии, наслаждаясь изысканными блюдами в роскошном ресторане, чувствуя лёгкое дуновение летнего ветерка, смеясь над шутками любимого человека...        Он не думал, что когда-то вновь испытает счастье.       И будет испытывать его каждый день, засыпая и просыпаясь в объятиях любимого человека, завтракая вместе, обсуждая обыденные новости, читая книги в библиотеке и дискутируя по поводу содержания той или иной рукописи.       Делая такие обычные вещи, которые когда-то ему казались совершенно чуждыми.       Геллерт легонько усмехается собственным мыслям, откладывает газету в сторону и лениво поворачивает голову набок. Чувствует, как губы медленно растягиваются в улыбке, когда взгляд падает на такое родное и любимое лицо.       Альбус       Человек, который перевернул жизнь Гриндевальда с ног на голову. Благодаря которому Геллерт понял, каково это - любить, сострадать. Желать заботиться просто потому, что человек дорог сердцу. ***        Гриндевальд помнит день их знакомства так ясно, будто это было вчера. Помнит прекрасный летний день, чай, запах горячих свежих булочек, слова Батильды: "Дорогой, хочу познакомить тебя с одним прекрасным юношей". Тётушка отчего-то не сомневалась, что мальчики найдут общий язык, что они сблизятся.       Как же она оказалась права.       Геллерт понял это не сразу. В первую встречу Альбус в основном общался с Батильдой, лишь изредка кидая заинтересованные взгляды на него. Лишь на следующий день, когда они случайно столкнулись на улице, Геллерт предложил ему зайти:       – На мой взгляд, наше вчерашнее знакомство получилось неправильным. Может, узнаем друг друга поближе, поговорим? – сказал он тогда.       И что-то в нем затрепетало, когда новый знакомый ответил согласием.       С этого дня началась их новая жизнь.       Первые разговоры, вначале самые обычные, о школе, любимых предметах, жизни до этого лета. Потом речь зашла об увлечениях и целях, и Геллерт, не сразу правда, но рассказал Альбусу об истинной цели своего приезда в Годрикову Впадину. О желании отыскать все Дары смерти, о мечте изменить мир к лучшему. И не пожалел. В глазах Дамблдора он увидел огонь, который до этого видел лишь в своих.       С тех пор они общались практически постоянно. Даже ночью подолгу не смыкали глаз, обмениваясь письмами, в которых обсуждали цели, составляли планы, делились, мечтали. Каждый день они заходили друг к другу домой и подолгу гуляли по Годриковой Впадине. Вскоре у них появилось любимое место: небольшая поляна около реки. Там росло прекрасное огромное дерево, в тени которого юноши укрывались в жару, прихватив с собой лишь книги, палочки и немного еды.       Геллерт наслаждался общением с новым другом. Альбус оказался безумно интересным собеседником и отличным дуэлянтом. Юноши нередко устраивали шуточные поединки, обучая друг друга новым заклинаниям и приёмам и указывая на ошибки.       Однако в какой-то момент Геллерт понимает, что что-то не так. Что он хочет проводить с Альбусом все свое время не только из-за увлекательных дискуссий, обсуждений изменения мира и поиска даров смерти. Он хочет обсуждать с ним обыкновенные вещи, хочет чаще обмениваться нелепыми анекдотами, просто, чтобы чаще видеть улыбку на его губах, хочет узнать его страхи и переживания, хочет быть для него опорой и поддержкой. Хочет прикасаться к нему, обнимать, держать за руку, нежно заправлять длинную прядь волос за ухо, когда та выбивается из причёски.       Геллерт понимает это.       И пугается, чертовски пугается.       Он не хочет сближаться ещё больше, боится привязаться. Это когда-то сломает его, причинит боль.       Но тот летний вечер изменил всё.       Гриндевальд помнит, как они с Альбусом шли домой, болтая ни о чем – как же ему нравились такие разговоры – и шутили. Помнит, как Дамблдор мягко смеялся, а он сам украдкой посматривал на друга, внутренне наслаждаясь его улыбкой. Помнит, как Альбус в пылу веселья отпустил какой-то двусмысленный комментарий, который заставил Геллерта решится.       Он остановил друга, схватив его за рукав рубашки. Альбус замер, а потом медленно повернулся к Гриндевальду.       – Что такое? – мягко, но немного неуверенно спросил он. Не понимая, что происходит.       Геллерт и сам не до конца понимал.       – У тебя прядь из причёски выбилась...– Геллерт пропустил момент, когда его обычно громкий и уверенный голос сменился на тихий и немного смущенный.       Он поднёс руку к лицу Альбуса.       Медленно, словно боялся, что друг оттолкнет.       Но не оттолкнул.       Геллерт мягко и нежно заправил рыжую прядь волос Альбуса за ухо. Но руку не убрал, а отчего-то переместил ему на щеку.       Дамблдор стоял неподвижно, в его глаза было непонимание и...еще что-то, чего Гриндевальд не мог определить.       – Геллерт...       Несколько секунд стоял молча, вглядываясь в лицо друга. Потом слегка наклонился, закрыл глаза и прикоснулся своими губами к его.       Нежный короткий поцелуй, длившийся всего пару секунд. Не почувствовав ответной реакции Альбуса, Геллерт отодвинулся.       – Ал, если...       Но тот не дал договорить, обхватив лицо Гриндевальда руками и впившись в его губы поцелуем.       Геллерт пылко ответил, одной рукой приобняв Дамблдора за талию и притянув ближе к себе. Он мягко целовал Альбуса, проникая в его рот языком, чувствуя, как друг зарывается рукой в его длинные светлые волосы.       Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем они оторвались друг от друга. Геллерт нежно улыбнулся Дамблдору.       – Давно ты хотел это сделать? – спрашивает тихо, боится разрушить момент.       Альбус не отвечает, смущённо отводит взгляд, его щеки покрываются румянцем. Тихонько усмехнувшись, Геллерт берет ладонь друга, переплетая свои пальцы с его. Дамблдор переводит взгляд на Гриндевальда, затем на их соединенные руки и мягко улыбается.       После этого вечера юноши расставались лишь на ночь, да и то не всегда. Они стали обмениваться ещё большим количеством писем, в которых теперь помимо обсуждения грандиозных планов были и трогательные нежные признания. И ещё больше узнавали друг о друге.       Геллерт помнит день, когда Альбус узнал о его видениях. Тот, увидев тогда друга бледным и уставшим, долго расспрашивал его, пытаясь выяснить, в чем дело. И в конце концов Гриндевальд сдался.       Рассказывая о причине своих переживаний, Геллерт смотрел куда угодно, но не на Альбуса. Он боялся, что потеряет его. Единственного человека, с которым ему было так хорошо.       Но когда вместо ожидаемой негативной реакции он увидел лишь нежность и волнение в голубых глазах, ощутил мягкие объятия и услышал: "Мы разберёмся, я рядом.", он почувствовал, как с души пропал огромный груз.       После этого дня Альбус нередко оставался с Геллертом на ночь, когда тот не мог уснуть из-за ужасающих видений. Дамблдор лежал рядом, сжимал его руку, шептал, что они справятся, что всё будет хорошо. И в это хотелось верить. Лишь мягкий шёпот, успокаивающие слова и нежные объятия Альбуса не позволяли Геллерту окончательно утонуть в кошмарах возможного будущего.       О проблемах Дамблдора в семье Геллерт знал ещё с самого начала их дружбы. Ворчливый братец друга не понравился ему сразу, а тихую и скромную Ариану было жаль. Гриндевальд знал о проблеме девочки и старался помочь Альбусу в поиске решения, изучая вместе с ним различные книги. Однако, придя однажды придя к другу и заставь его плачущим в своей комнате, Геллерт опешил.       Он не умел успокаивать людей и с трудом находил слова поддержки. Однако, увидев страдания друга, в нем что-то перевернулось. Просто сидеть рядом и бездействовать впервые казалось до ужаса неправильным.       Тогда они провели весь вечер в комнате Альбуса. Геллерт нежно обнимал его, поглаживал по спине и утешающе целовал в макушку, пока Дамблдор с тихими всхлипами рассказывал о ссоре с Аберфортом и очередном приступе сестры. Гриндевальд практически ничего не сказал вслух, но старался передать свою поддержку через мягкие касания и нежные жесты.       Они пролежали так, пока Альбус, уставший и измотанный, не уснул в его руках.       Но, несмотря на тяжёлые, наполненные болью и отчаянием моменты, юноши наслаждались каждым днем. Они подолгу обсуждали все на свете, начиная с планирования великих свершений, заканчивая беседами ни о чем. Часто устраивали шуточные дуэли, обучая друг друга, гуляли, купались, смеялись. И прикасались. Лежали в обнимку, держались за руки, целовались, проводили ночи вместе. Они были влюблены и счастливы.       Пока в один день все не разбилось за несколько минут.       Геллерт навсегда запомнил ужасные события того дня. Разъяренный Аберфорт. Отчаяние в глазах Альбуса. Дуэль. Сверкающие вспышки заклинаний. Ариана с вытянутыми руками. Крики боли Дамблдора и неверящий взгляд его самого. Быстрая аппарация из Годриковой впадины. Собственные громкие отчаянные рыдания в какой-то подворотне. Клятва на крови, сжатая в руке. Единственное, что осталось от их счастливых отношений.       А потом была война. Вербовка сторонников, громкие речи и большие обещания. Постоянные битвы. Смерти.       И надежда.       Геллерт не спал сутками, составляя планы и продумывая стратегии. Но все это сразу откладывалось, как только его взгляд падал на очередную фотографию Альбуса в газете, на очередную статью о нём.       Он безумно скучал. И злился, когда понимал, что Дамблдор не перейдёт на его сторону, не поддержит в действиях.       Однако все негативные эмоции меркли по сравнению с проблеском надежды, появившемся в душе Геллерта, когда он распечатал письмо с просьбой Альбуса встретится в ресторане в определённую дату.       Лист пергамента растворился сразу после прочтения. Сердце Гриндевальда бешено колотилось в груди. Он увидит его. После 30 лет разлуки.       И, может быть, они снова будут бороться за общее благо вместе. ***       Придя в назначенный день – как же невыносимо тянулось время до него – и увидев Альбуса, так изменившегося за долгих 30 лет, Геллерт замер на входе в зал. Он не мог сдвинуться с места, глядя на человека, до сих пор владеющего его сердцем.       Что-то кольнуло в груди, когда Геллерт, сев напротив Альбуса, заметил клятву туго оплетающую его ладонь, и красные, явно свежие шрамы.       Тот заметил пристальный взгляд бывшего друга на своей руке и попытался скрыть увечья от его глаз, однако Гриндевальд схватил ладонь Альбуса и нежно накрыл её своей.       – Я так ясно помню тот день..Словно это было вчера. –прошептал он.       И не лгал. Он навсегда запомнил их сплетенные руки, объятия, когда Альбусу стало плохо во время ритуала, сияющий флакон с их кровью. Счастливые и влюбленные взгляды.       Однако Альбус мягко, но настойчиво убрал свою ладонь от руки Геллерта и серьёзно посмотрел на него.       – Мы можем освободиться от неё.       Геллерт слегка дёрнулся, словно от удара. Он понимал, что разговор может зайти на эту тему, но всё же слышать это было слишком больно.       – Так не может продолжаться, Геллерт. Ты творишь безумие!       – Лишь то, чего мы оба хотели. – Геллерт старался говорить ровно, но раздражение прорывалось сквозь маску спокойствия. – Ты поддерживал меня, обещал помогать. Говорил, что мы изменим мир!       Альбус поднял на него взгляд. В нем ясно читалось неодобрение и...боль.       – Всё это давно прошло! Я шёл за тобой, потому что...– Альбус резко замолк.       – Потому что..? – Геллерт выжидающе смотрел на него. Внутри всё замерло. Он хотел это услышать.       – Потому что люблю тебя.       От этих слов внутри все перевернулось. Геллерт отвернулся от Дамблдора, не желая показывать истинных эмоций. Не "был влюблен", не "любил". "Люблю".       Гриндевальд поднял взгляд на бывшего друга. Может...у него есть шанс?       – Ещё не поздно...Альбус, пойдём со мной. – стараясь говорить уверенно, произнёс он. – Мы можем вместе...       Тот лишь грустно усмехнулся.       – Ты же знаешь, что я так не могу. Прости..       Дамблдор быстро встал из-за стола, собираясь уйти.       Геллерт, в ту же секунду вскочив, быстро подошёл к Альбусу и схватил его за руку.       – Что ты...– лишь успел проговорить тот, прежде чем они аппарировали в небольшую комнату - одно из укрытий Гриндевальда. ***       Этот разговор был самым тяжёлым и мучительным в жизни обоих. Они долго кричали друг на друга, давили на самые болезненные раны прошлого, обвиняли друг друга во всех грехах. В какой-то момент Альбус хотел уйти, закончить эту невыносимую пытку, и Геллерт хотел того же. Но оба не сдвинулись с места, пока внутри них что-то не разбилось.       Поцелуи были пылкими и влажными от слез, прикосновения долгожданными и иступленными. Они упивались друг другом, прижимались друг к другу, вновь становясь единым целым. Воскрешая то, что потеряли в то же время, когда нашли. Летом 1899.       Геллерт согласился пойти на переговоры.       Они были не менее долгими, нервными и тяжёлыми для обоих. Альбус использовал все силы, все возможные связи, дабы убедить власть в необходимости переговоров с Геллертом и в выгоде, которую смогут извлечь обе стороны.       Он встречался с Гриндевальдом почти каждый день в Нурменгарде, обсуждая условия мирного договора. Они корректировали их, спорили, не раз расходились во мнениях. Но в результате все труды не были напрасными.       Мирный договор был подписан весной 1931 года. ***       Жизнь обоих вновь стала меняться. После недолгих уговоров Геллерта Альбус переехал жить в Нурменгард.       Они по крупицам восстанавливали отношения. Учились заново доверять друг другу. Вспоминали прошлое. Проводили время вместе. Меняли обстановку внутри и снаружи замка. Гуляли по окрестностям. И много говорили обо всём.       Это был долгий и непростой путь для обоих. Было сложно снова полностью доверять друг другу, научиться жить спокойно, без страхов, без сражений, без продумывания очередных стратегий и планов.       Было сложно поверить, что война позади. Что они могут жить счастливо, наслаждаясь друг другом.       Но судьба дала им шанс. Они должны были его использовать.       И они справлялись.       Из неприятных вещей оставались только кошмары обоих. *** Нурменгард, 1931 г:       Геллерт недолго наблюдает за спящим Альбусом с лёгкой улыбкой, после чего поворачивается за палочкой, чтобы выключить приглушенный свет и присоединиться к возлюбленному.       Однако его останавливают внезапные шорохи и невнятные тихие бормотания.       Геллерт с беспокойством в глазах поворачивается к Альбусу. Тот ворочается в постели, что-то шепча и всхлипывая.       – Нет...Геллерт...пожалуйста,я не могу...– он хмурится во сне. – пожалуйста....       – Альбус, — Геллерт перебираться ближе к нему и аккуратно трясёт за плечо, пытаясь вытянуть из кошмара, – Ал, проснись!       Резко вскочив, Дамблдор испуганно озирается по сторонам. Замирает, когда взгляд натыкается на Гриндевальда. В глазах страх, словно он все ещё мысленно в ужасном сне.       – Ал..– Геллерт говорит тихо и мягко, желая успокоить возлюбленного. – Всё хорошо. Слышишь? Война окончена, мы дома, я рядом. Всё в порядке. И с тобой, и со мной.       Последние слова не совсем правда, но Гриндевальд видит, что Альбусу становится легче. Взгляд проясняется, словно он только сейчас стал понимать, где находится. Он медленно выдыхает и вытирает глаза рукой.       – Иди ко мне. – шепчет Геллерт, обнимая возлюбленного. Альбус притягивает Гриндевальда ближе, прижимая к себе так, словно это их последний разговор.       Геллерт чувствует влагу на своей пижамной рубашке.       – Тише, всё хорошо. – мягко говорит он, поглаживая Альбуса по спине, зарываясь рукой в короткие каштаровые волосы. – Всё в порядке, я рядом, все плохое позади.       Геллерт ласково шепчет утешающие слова, одновременно чувствуя невероятную боль в груди. Он слышал, как Альбус произносил его имя и понимает, что кошмары Дамблдора так или иначе связаны с ним. Хочется забрать всю боль возлюбленного себе, лишь бы избавить его от страданий.       Альбус, в последний раз всхлипнув, медленно отодвигается. Вытирает глаза и берет Геллерта за руку.       – Спасибо...       – Прости..       Они произносят одновременно. И оба удивлённо смотрят друг на друга после сказанных слов.       – Прости? За что, Геллерт? – тихо спрашивает Альбус.       – Я слышал...как ты шептал моё имя... – произносить это было больно, но Гриндевальд заставлял себя говорить спокойно. – Я понимаю, что мои деяния - вина твоих кошмаров, они - причина, по которой всё это происходит с тобой...       – Геллерт! – восклицает Альбус, – Я простил тебя! Не скрываю, это произошло не сразу, и это было непросто, но я простил тебя. Главное - сейчас у нас есть шанс. Шанс на счастливую жизнь. И на мирные преобразования. И мы должны использовать его.       Геллерт удивлённо смотрит на возлюбленного. В его глазах такая нежность и любовь, что Гриндевальд готов сделать все, что угодно, лишь бы Альбус продолжал так смотреть на него.       – И...когда я шептал твоё имя...– тихо продолжил Дамблдор..– Я видел твою смерть...– слезы вновь катятся по его щекам.       Геллерт мгновенно заключает любимого в объятия.       – Я здесь. И обещаю тебе, что не допущу повтора того, что происходило...– он быстро шепчет эти слова, мысленно клянясь себе в том, что сделает все, что угодно для счастья человека, который сейчас крепко обнимает его в ответ.       Проходит несколько минут, прежде чем Дамблдор отстраняется. Он ничего не говорит. И не нужно. Все слова в его мягком любящем взгляде. Он произносит лишь:       – Я люблю тебя..       – Я тебя тоже, Ал. –тихо произносит Геллерт.       Они засыпают в обнимку под утро. Скоро наступит очередной день с разбором документов и обсуждениями реформ. Они точно будут в чем-то не согласны, но больше не упустят шанс на счастливую совместную жизнь.