С закрытыми глазами

      Незуко закрывала глаза, и ей казалось, будто ветер дует в лицо так сильно, что слёзы катятся по щекам. Но ветра не было, и не было слёз.       Незуко представлялось, что она скачет на лошади, такой непокорной и сильной, такой быстрой… а впереди скачет Санеми, не оборачиваясь. Но не было лошади, и не было Санеми.       Незуко чудилось, будто она — свободная, бежит по траве босиком, спотыкается и падает в руки Столпа Ветра. Он целомудренно целует её в уголок губ, а потом тянет за руку дальше, и Незуко снова бежит, снова ветер бьёт по глазам, но ей не больно, а радостно. Потому что ветер — это свобода, и Санеми, держащий за руку — это свобода. И их отпущенные лошади, скрывающиеся за горизонтом — это тоже свобода.       Незуко не хотела открывать глаз.       С закрытыми глазами Незуко видела над собой ярко-синее, безоблачное небо, чувствовала сочно-зеленую траву под ногами и слышала хрипловатый смех Санеми. И свой смех. Когда она закрывала глаза… он вновь был с ней. Он был живым и свободным. Свободным от метки и проклятья.       Но стоило ей действительно посмотреть перед собой, миражи испарялись. Образы тускнели и таяли. И звонкий смех в голове смолкал.       Перед ней, на тумбочке, стояло огромное множество баночек со снадобьями; по их маленькому городку ходили сплетники, говорящие лишь о том, что она не может забеременеть; а спальня, её с Зеницу спальня, казалась ей клеткой. Она потеряла свою свободу два года назад. Она вышла за Зеницу лишь потому, что обещала Санеми не гробить свою жизнь, когда он уйдёт… Она обещала, что попытается стать счастливой, но…       Взгляды всех в городке были обращены лишь на её невыпуклый (ко всеобщему сожалению) живот, и ждали от неё, ждали…       Ждал Зеницу, ждал Танджиро, ждали Аой и Канао, а Незуко так безумно хотелось выбросить все эти баночки со снадобьями в окно, заорать на весь дом, так, чтобы услышал каждый: «Отстаньте!» Взять бы коня, ускакать подальше, развалиться на траве, услышать смех Санеми, почувствовать себя свободной от долга, замужества и всего мира.       Но Незуко никогда не стать свободной. Ведь рядом с ней больше нет ветра… И она лишь закрывала глаза.