Там, где дом.

Со стороны улицы доносится отдаленный грохот. Эмметт Браун фиксирует это каким-то отдаленным уголком сознания, потому что он очень занят одним важным научным экспериментом. Который, в случае неудачи, может закончиться грохотом посерьезнее. А еще через несколько минут, когда Док с чувством удовлетворения уже снимает защитные очки и перчатки, в дом заходит Марти МакФлай. Только не влетает, как обычно, а идет, заметно прихрамывая. Доктор Браун мгновенно оценивает ситуацию – на лбу мальчика сияет внушительная шишка, одежда вся в пыли, а на штанине джинсов пониже колена расплывается кровавое пятно. - Господи, Марти, опять? Когда Док поминает имя Господне вместо своего любимого святого Скотта, это означает, что он очень расстроен. - Док, это так, ерунда. Просто перевяжи и все. – Марти усаживается на диванчик в углу и с безграничным доверием смотрит на друга. Поскольку подобные происшествия далеко не редкость, алгоритм действий уже давно выработан. Браун приносит аптечку, чистую воду и перевязочный материал. И еще ножницы. - Ох, Марти, ты хоть иногда включай режим самосохранения. Или однажды тебя принесут ко мне в разобранном виде. - Кто бы говорил, - отзывается мальчик. Шишка на его лбу на глазах приобретает зловещую пурпурную окраску. - А ну-ка посмотри на меня. В глазах не двоится? Не тошнит? – Док берет в ладони лицо Марти, очень осторожно запрокидывает его голову. - Нет у меня сотрясения, честное слово. – говорит юный МакФлай. С близкого расстояния Браун замечает у него на скуле у него еще один синяк, а на подбородке – ссадину. - Опять гонял на своем скейтборде, как сумасшедший? Вообще-то читать нотации совершенно не в духе Эмметта Брауна, безумного гения, но, когда речь идет о Марти, все меняется. И вообще, Марти МакФлай занимает в его мыслях так много места, что даже наука частенько отступает на второй план. Что, разумеется, совершенно недопустимо с точки зрения истинного ученого. - Да просто какой-то олух чуть не врезался в меня на своем велике. Пришлось резко повернуть, ну и… - Ясно, - вздыхает Док. – Вот, приложи пока к голове. – он протягивает Марти пакет со льдом. Он наклоняется, чтобы осмотреть ногу своего юного друга. То, что он видит, ему совсем не нравится. Колено распухло, сквозь прореху в джинсовой ткани видно, что кожа содрана до мяса. И кровь не останавливается. - Марти, придется разрезать твои джинсы. Иначе никак. - Конечно, Док. Все равно им конец. И это далеко не первые штаны, которых постигнет подобная участь. Кстати, в самую первую их встречу Браун тоже перевязывал разбитое колено пятнадцатилетнего Марти, который на своем скейте едва не перелетел через его забор. - Надеюсь, кость цела, - озабоченно бормочет Док, смывая кровь с ноги мальчика. – Ох, Марти… Он снизу вверх смотрит на своего «пациента», встречается с виноватым взглядом синих глаз. Мальчик, разумеется, и виду не подает, что ему больно, только лицо бледнеет так, что на носу и скулах резче проступают веснушки. «Ребенок, он же совсем еще ребенок» с нежностью думает Браун, стараясь действовать с удвоенной осторожностью. Когда он обрабатывает рану антисептиком, Марти делает судорожный вдох и зажмуривается. Он резкой боли у него темнеет в глазах - Почти все, малыш. Потерпи еще немного, - Док перевязывает колено и подкладывает под вытянутую ногу подушку. – Вот так. Если до вечера опухоль не спадет, отвезу тебя в больницу. А пока давай-ка обработаем остальные раны. - Да какие там раны, Док. Подумаешь, обычные царапины… - бормочет Марти, тем не менее с готовностью подставляя лицо заботам своего «врача». Кожа у мальчика очень нежная, покрытая золотистым пушком, как персик. Браун заклеивает пластырем шишку на лбу и приносит из кухни новую порцию льда. А еще Док ловит себя на непреодолимом желании поцеловать каждую ссадину на этом милом детском лице. Но он, конечно, не делает этого. Ограничивается тем, что приглаживает растрепанные волосы Марти. - Теперь отдохни немного. Хочешь есть? Марти отрицательно качает головой. Его клонит в сон, глаза закрываются сами собой. Это не ускользает от внимания Брауна. Он аккуратно перекладывает обе ноги мальчика на диван, стараясь не потревожить больное колено. - Оставайся у меня сегодня, малыш. Я присмотрю за тобой и твоей ногой. - Спасибо, Док. – Марти сонно улыбается, по-детски складывая ладони под щекой. Через минуту он уже спит, а Эмметт Браун не может заставить себя отойти от своего юного друга. Он поправляет подушку, накрывает юношу пледом. Присутствие Марти привносит уют в его странное жилище. Видимо, поэтому доку всякий раз хочется подольше задержать у себя мальчика. Да и самому Марти нравится проводить у друга много времени. Браун догадывается, что одна из причин этого – равнодушное отношение родителей. А здесь, рядом с ним, юный МакФлай окружен заботой и вниманием. Браун наклоняется и осторожно гладит спящего по голове. Пожалуй, он посидит с ним еще немного, а работа... работа подождет. И надо знать доктора Эмметта Брауна, чтобы понимать, как много значит этот его выбор в пользу дорогого человека. Док устраивается поудобнее прямо на полу возле дивана, прислушивается к ровному дыханию мальчика. И, скорее всего, сам не замечает, что улыбается.