Пятьдесят оттенков запоя

— Вы садист? — Я зельевар (с) snapetales.com

Я толкаю дверь и захожу внутрь. Здесь пахнет паленой кожей и Костеростом. Я люблю этот запах. Он возбуждает. Магический свет, мягкий и приглушенный, обволакивает все вокруг. Темно-красный потолок и стены в серо-буро-малиновый цветочек зрительно уменьшают достаточно просторную комнату. Прямо напротив двери к стене крест-накрест прибиты две широкие деревянные планки с ремнями для фиксации. Красное дерево смотрелось бы весьма эффектно, если бы на одной из планок не красовалась витиеватая, с озорными завитками, надпись: «Снейп — морщерогий кизляк». Ее нацарапала моя бывшая саба с Когтеврана. Та еще была затейница. А что она вытворяла со своим ожерельем из пробок от сливочного пива… Я перевожу взгляд. Неподалеку от двери стоит огромный комод — конечно же, из красного дерева, — на котором лежит множество незаменимых в сексуальных утехах вещей: веревки, цепи, кнуты, стеки, лопатки, метла с отполированной ручкой, мухобойка, дуршлаг и моя гордость — старинный утюг гоблинской работы, подарок тети Беллы на День садиста. Со стороны кровати, занимающей большую часть комнаты, раздается несмелый девичий стон. Я улыбаюсь, подхожу ближе и вижу обнаженную по пояс Грейнджер. Она стоит на коленях, ее голова опущена. Готов поспорить, ее внутренняя богиня уже отплясывает канкан. Руки Грейнджер связаны за спиной, миниатюрная фарфоровая грудь четвертого размера подрагивает в такт участившемуся дыханию. Уверен, ее внутренняя богиня готовится станцевать лезгинку. Грейнджер поднимает на меня затравленный взгляд и томно шепчет: — Малфой, а ты не охренел?! Я в ужасе открываю глаза и скатываюсь с постели. Надо мной возвышается пошатывающийся Блейз, в его глазах вселенская тоска, в руках — пустая бутылка из-под огневиски. — Я прилег всего на полчасика, а ты все допил! — возмущенно восклицает Блейз. — В одну аристократическую глотку, заметь, — с укором во взгляде добавляет он и, грустно вздыхая, бредет к своей кровати. Когда до цели остается не больше пары дюймов, он медленно оседает на прикроватный коврик, с нежностью обнимает вожделенную бутылку и засыпает безмятежным сном законченного алкоголика. Через несколько мгновений оттуда раздается мелодичный заливистый храп. Да чтоб я еще раз пил с Забини!