Tout commence par la lutte/ Все начинается с борьбы

      О появление на свет наследника и наследницы Блэк было объявлено на следующий день. Марлин строго запретили подниматься с постели несколько дней, чтобы придти в себя и немного восстановить силы. По этому поводу спорить девушка не стала, но настояла на том, что кормить своих детей она будет сама. Вальбурга явно не оценила эту идею, но бывшая Маккиннон подарила роду сразу двоих детей, а значит некоторые вещи можно было ей уступить. К тому же Сириус не был против, когда Лина попросила поставить детскую кроватку в их спальне, так как отпускать ее даже на время восстановление в спальню леди молодой лорд отказался.       Блондинка с удивлением смотрела, как муж без всякого ворчание сам встает ночью, чтобы помочь укачать детей. Даже с энтузиазмом помогает ей в уходе за двойняшками. Впрочем маленькие Блэки быстро стали любимцами всей семьи. Вальбурга и Орион, радуясь внуку и внучке, и сами неожиданно даже для своих детей, стали игнорировать многие устоявшиеся мнения о воспитание детей-аристократов.       Хотя у Блэков нашлась и та, кто был против такого поведения, особенно со стороны Сириуса, которого теперь в основном можно было застать именно с детьми и супругой. Друэлла придерживалась мнения, что мужчине, особенно лорду, не пристало возится с младенцами и их воспитание в этом возрасте полностью должно было быть на женщине. Бродяга сразу пресёк подобные разговоры, с легкой и несколько саркастической усмешкой сказав, что детей они делали вместе, а значит он будет помогать жене всем, что в его силах.       В начале августа Лине пришло письмо от Лили, в котором рыжеволосая девушка делилась, что тоже стала мамой. После этого письма Марлин вспомнила о своей просьбе, прося Сириуса наконец поговорить с Поттерами. Блэк сдался уже через несколько дней, но вот только адреса лучшего друга вспомнить не мог.       Бродяга понимал, что это может значить. Единственным выходом из ситуации было зеркало, которое он все это время держал в своем кабинете. Анимаг долго смотрел на эту вещь, пытаясь прикинуть в голове, насколько реален тот факт, что Джеймс ответит и что он вообще носит зеркало с собой. — Ладно, была не была, — вздохнул Блэк, сжимая в руке зеркало и проговаривая всего два слова. — Джеймс Поттер.       Молодой лорд подождал несколько минут, после чего вновь повторил имя гриффиндорца. Он не ждал больше ответа, делая это лишь для формальности, но удивлению молодого человека не было придела, когда в зеркале появилось лицо Сохатого. — Марлин хочет поговорить с Лили? — поинтересовался Поттер, стараясь не показывать никаких своих эмоций. — Иначе я просто не вижу другого повода. — Я удивлен, что ты вообще ответил, — несколько неуверенно протянул Сириус.       Он замолчал, а Джеймс и вовсе не спешил больше ничего говорить, ровно как и отключаться, вглядываясь в лицо некогда лучшего друга. — Не Марли хочет поговорить, — вновь заговорил Бродяга. — Я хочу поговорить с тобой и это важно. Пожалуйста, Джим.       Поттер нахмурился, пытаясь понять, что произошло и чем вызвана эта весьма странная ситуация. Они очень рисковали с Ремусом и Питером, но все равно продолжали пользоваться зеркалами в крайних случаях. Оно почти постоянно находилось при нем, но увидеть лицо Блэка он никак не ожидал. — Это какая-то ловушка? — спросил Джеймс, в его взгляде прекрасно читалось недоверие. — Магией клянусь, я просто хочу поговорить, — вздохнул Сириус, смотря куда-то по верх зеркала.       Все это было слишком странно и слишком непривычно. Обоим казалось, что прошло слишком много времени с тех пор, как они нормально общались в последний раз, пусть и виделись не так давно. Тем не менее не смотря на всю произошедшую между ними ситуацию, возможно никто никогда не признается в этом, но эти двое все еще не теряли надежды на примирение. Слишком уж много моментов их связывало.       Поттер тяжело вздохнул, а в его голове невольно всплыла фраза Марлин, что он ошибается в своих выводах. Возможно девушка так пыталась спастись, хотя выглядела она наоборот действительно счастливой. — Допустим я поверил, — протянул Сохатый. — Говори, что хотел. — Это личный разговор, — покачала головой Блэк. — Я не настаиваю, но если у тебя есть возможность, то давай встретимся. Я буду ждать тебя завтра в Визжащей хижине ближе к вечеру.       Джеймс кивнул, а лицо Сириуса почти сразу исчезло. Джим посмотрел на жену, все это время сидевшую рядом с ним. Она молчала, укачивая их сына. — Что ты думаешь? — тихо спросил гриффиндорец. — Делай так, как считаешь нужным, — отозвалась Лили, взглянув на мужа. — Если тебя это успокоит, то Лина говорит, что он не такой плохой, каким кажется. Не думаю, что это ловушка.       Поттер вздохнул. Он помнил просьбу Дамблдора не покидать дом не при каких обстоятельствах. Но он мог признать, что ему не хватает Бродяги. Чтобы он не задумал на этой встречи и для чего бы не просил ее, Джеймс принял решение.       Весь следующий день Блэк был в заметном напряжение. Марлин старалась успокоить мужа, но в этот раз выходило не очень хорошо. В хижине молодой человек оказался первый, нервно меря шагами комнату, которую они с мародерами назвали гостиной.       Сохатый появился в обговоренном месте уже затемно. Он сжимал в руке палочку, направляя ее в сторону некогда лучшего друга. Сириус выдохнул, кинув свою палочку на истерзанный диван. — Во-первых у тебя их всегда несколько, — знающе закатил глаза Поттер. — А во-вторых ты владеешь беспалочковой магией.       Бродяга хмыкнул. В чем-то его однокурсник был прав. Откинутая палочка была запасной, а его основная палочка лежала под рукой, чтобы можно было быстро достать ее. — Говори, что хотел, — требовательно проговорил Джеймс. — Это долгая история, — вздохнул Сириус, садясь на диван. — Но все не так, как кажется. Я не на Его стороне.       Поттер нахмурился, непонимающе взглянув на друга. Рука с палочкой непроизвольно опустилась. Блэк мрачно посмотрел на собеседника, словно одним взглядом готовя к долгому разговору. — Я на своей собственной стороне, — продолжил сын Вальбурги и Ориона. — Тогда я хочу знать все, — отозвался Сохатый, с прищуром глядя на собеседника. — Со всеми подробностями, Бродяга.       Бродяга кивнул, начиная вводить одного из мародеров в курс дела. Джеймс внимательно слушал представителя древнего рода, лишь изредка задавая уточняющие вопросы. Когда спустя пару часов Сириус замолчал, смотря на задумчиво ходившего по комнате Поттера. В голове лорда Блэка невольно промелькнула мысль, что почему-то жене рассказывать обо всем было труднее. — Мне интересно, почему ты не додумался сказать об этом сразу, ну или не тянуть с этим так долго? — проворчал Поттер, возмущенно посмотрев на сокурсника. — Я думал, мы друзья, Бродяга. К твоему сведенью это значит, что мы должны доверять друг другу. — Я посчитал, что так будет лучше, — отозвался Блэк. — Я должен был спасти свою семью, Сохатый. Должен был сконцентрировать все свое внимание на них. — Марлин простила тебя? — вопросительно изогнул бровь Джим. — Дала мне второй шанс, — усмехнулся Сириус. — По крайне мерее мы все еще спим в одной комнате, да и в одной постели, раз уж на то пошло. Мы разговариваем, и она вроде не стремится меня убить, так что у нас все в порядке в каком-то роде. — Я разочарован, что ты не сказал мне обо всем, может быть я мог бы помочь, — серьезно проговорил Джеймс, будто изрекая вердикт для лучшего друга. — Но по-моему мнению Марлин ты обидел больше. Я не забуду это время, но раз она смогла тебя простить, то я в деле. Надоело сидеть без дела. — Ты же в Ордене, — напомнил Блэк. — Лина говорила, что вы дежурите каждый день. — Разговор не для этого места, — покачал головой Поттер, хмуро посмотрев на однокурсника.       В ответ Сириус нахмурился, но кивнул, не задавая лишних вопросов. Это место действительно было не для дальнейших разговоров. — Мне нужно идти, Джеймс, — вздохнул Бродяга, взглянув на время. — Кстати, поздравляю с рождением сына. — А тебя с рождением сына и дочки, — усмехнулся Сохатый, хлопнув собеседника по плечу. — Утомительно, правда? — Но интересно, — хмыкнул сын Вальбурги и Ориона. — Хотя двойня поразила всех нас.       Никто из них двоих так и не решился обсудить, являются ли они вновь друзьями после всего произошедшего, но попрощались они вполне по дружески. Лили и Марлин, будто сговорившись, не задавали никаких вопросов по поводу этой встречи.       Лина решила об этом заранее, итак прекрасно зная, что муж расскажет все сам как только соберется с мыслями. Хотя она и сама нервничала, стоило Сириусу отправится в хижину. Больше всего ее удивило неожиданное появление Регулуса в их с мужем личной гостиной. Юноша молчал несколько минут, с интересом глядя на маленьких племянника и племянницу. — Я вел себя грубо, прошу меня извинить, — тихо проговорил слизеринец, взглянув на невестку. — Все нормально, Регулус, — покачала головой блондинка, укачивая дочку, пока ее сын уже спокойно спал в кроватки. — Нет, я не должен был так себя вести, — уверено сказал Блэк. — Если бы ты сказала Сириусу о моем поведение, то мне бы мало не показалось. — Я отчасти понимаю, почему ты так себя вел, поэтому не обижаюсь, — отозвалась Марлин. — Мое предложение относительно этой ситуации. Давай просто все забудем? Ничего катастрофического не произошло. — Ты слишком хорошая для нашей семьи, — вздохнул младший брата Сириуса. — Вот уж нет, — хмыкнула Лина, осторожно положив девочку рядом с собой на диван. — Каждый в жизни совершил что-то плохое, я не исключение.       Регулус нахмурился, глядя на жену своего брата. Та лишь улыбнулась ему, переключив свое внимание на детей. — Можно спросить? — неуверенно протянул Рег, в ответ получив лишь молчаливый кивок и заинтересованный. — Ты простила Сириусу то, как он поступил?       Девушка удивленно взглянула на него, никак не ожидая, что слизеринец был в курсе их прошлых отношений с его братом. Юноша отвел взгляд, вспоминая случайно подслушанный разговор Сириуса и Андромеды. — Не знаю, откуда тебе это известно, но да, простила. — Как? — Это как-то связанно с той девушкой, которая тогда так быстро убежала из мэнора? — с понимающей улыбкой в ответ поинтересовалась Марлин. — Ладно, можешь не отвечать. Нас с твоим братом связывает определенная история и взаимные чувства. Они сыграли не последнюю роль в наших отношениях.       Блэк кивнул, чувствуя себе несколько неловко от того разговора, который сам завел. Но когда он думал над всем этим, Лина показалась ему единственным собеседником, который мог просто ответить. Разговаривать с кузинами на тему отношений было странно, а брат после может еще долго шутить по этому поводу. — А если бы ваши взгляды с Сириусом отличались, ты бы все равно простила его? — Наши взгляды с ней и так различаются на многие вещи, Реджи, — серьезно проговорил Бродяга, прислонившись ко входу в гостиную и поглядывая на брата и жену. — Что происходит? — Ничего, Сириус, мы просто разговаривали, — пожала плечами Лина, повернувшись к мужу лицом.       Гриффиндорец вопросительно изогнул бровь, взглянув на мрачного и чересчур задумчивого младшего брата. Сириус снова посмотрел на жену, но та только покачала головой, не считая нужным встревать в их отношения. — Рег, что случилось? — аккуратно спросил молодой лорд, видя, что тут явно что-то не так. — Я не слепой, Регулус. Рассказывай.       Слизеринец покачал головой, переведя взгляд на свои руки. Он не хотел впутывать в свои проблемы старшего брата, считая, что он больше не маленький и может сам разобраться во всем. — Я хотел принять Метку, — чувствуя на себе пристальный взгляд брата, наконец сдался младший сын Вальбурги и Ориона. — Ты совсем идиот! — прикрикнул Сириус. — То есть все, что я делаю, ерунда! Я рисковал, пытаясь тебя защитить, а ты сам готов отправится на смерть? — Сириус, — вздохнула Марлин, ставя звуковой барьер на кроватку. — Пожалуйста, не надо. — А мне кажется надо, — фыркнул Бродяга. — Ты хоть думаешь, чем могло это закончится? — Я просто хотел, думал, что тебе так проще будет, — тихо проговорил Регулус. — Малфой и Нотт тоже закрылись в особняках. У тебя нет человека в ближнем кругу.       Лорд Блэк шумно выдохнул, напряженно потерев виски. Видимо ему все же стоило что-то рассказывать младшему брату, а не держать в неведенье происходящего. — Тебя вероятно убили бы, стоило тебе встретиться с кем-то из них, — сказал Сириус. — Мне бы никак не помогла твоя смерть. Родителям тоже. — Я хотел помочь, — развел руками слизеринец. — Ты сам сказал, что рискуешь. — Послушай, Реджи, — прервал брата Бродяга. — Я твой старший брат, и я обещал родителям защищать тебя. Я лорд Блэк, моя обязанность защищать свой род и дом. Я благодарен тебе за то, что хочешь помочь, но не ценой своей жизни. Ни я, ни родители не переживем твоей гибели. — Но я не маленький и могу… — Я не считаю тебя маленьким, — покачал головой лорд Блэк, взглянув на жену. — Наоборот, ты вырос, и правда горжусь тобой. Но я еще раз повторяю, что если ты погибнешь, пользы от этого не будет никакой. Если вдруг случится так, что я не переживу этой войны, кто-то должен будет позаботиться о родителях, о моей жене, моих детях и о роде Блэк.       Марлин отвернулась, стирая вмиг набежавшие слезы. После рассказа Сириуса она прекрасно понимала, что его действия могут привести к непоправимым последствия, но думать о них не хотелось. Не тогда, когда у них только только все наладилась.       Регулус наоборот смотрел на брата удивленно, будто никогда не задумывался о возможности его смерти. — Я делаю то, что делаю, зная, что у рода будет хороший регент до совершеннолетия Альтаира в случае моей смерти, — продолжил Бродяга, глядя на брата. — У наших родителей должен остаться хотя бы один из нас.       Гостиная погрузилась в молчание. Слизеринец почувствовал себя несколько виноватым, но в своих размышлениях он даже не подумал о родителях. — Если мы все решили, то давайте прекратим разговаривать о грустном, — проговорила бывшая Маккиннон, посмотрев на братьев Блэк. — Никто не умрет. А ты, Сириус, обещал мне медовый месяц. Я тебя с того света достану.       Гриффиндорец рассмеялся, покачав головой и притянув супругу в свои объятия. Регулус усмехнулся, когда брат шутливо поклонился и сказал, что не смеет ослушаться супругу. Его мысли вновь остановились не первоначальной теме, которую он и хотел изначально обсудить с Марлин. — Возможно я совершил еще одну глупость, — протянул слизеринец, вновь привлекая к себе внимание брата и его супруги.                                                       *****       Не смотря на лето, день выдался весьма дождливым и холодным, впрочем, как и настроение некоторых магов. Северус не знал, насколько верным было его решение, но тем не менее он сидел в гостиной Лестрейнджей и рассказывал двум братья о недавно услышанном моменте. — Ты сказал милорду? — мрачно уточнил Родольфус, прохаживаясь по гостиной. — Только вам, — покачал головой зельевар, сжимая в руке стакан с огневиски. — Это плохо, — проговорил мужчина. — Если кто-то донесет до милорда, и он узнает, что ты, а теперь и мы, в курсе этого, то нам не жить. — Это просто ерунда, — закатил глаза Рабастан, взглянув на брата. — Как ребенок сможет победить Темного лорда? — Смотря в какой семье он родился, — заметил его брат, скользнув взглядом по замолчавшему гостю. — К тому же это явно не все пророчество. Не все пророчества являются фальшивками. Это тоже может оказаться правдой.       Лорд Лестрейндж нахмурился, задумчиво посмотрев на свои руки. Темному лорду предсказано умереть, а это значит, что их сторона проиграет. Умирать или попадать в Азкабан не хотелось, то есть пришло время что-то решать. — Я устрою тебе встречу с милордом, расскажешь, что услышал, — отозвался Родольфус, взглянув на Снейпа. — Пока иди, я пришлю домовика за тобой.       Зельевар кивнул, все еще находясь в сомнениях над сделанным выбором, но его в любом случае уже не исправить. Хозяин мэнора проводил гостя задумчивым взглядом, после чего переключил свое внимание на младшего брата. — Беллатрисе пока не слово, — истолковав взгляд брата по своему, кивнул Рабастан. — Верно, ровно как и то, что я тебе сейчас скажу, — тихо проговорил Руди, на всякий случай ставя барьеры на гостиной, чтобы их не могли услышать даже домовики. — Басти, я не знаю, чем все это закончится, но я обещал матери защищать тебя и планирую сдержать это обещание. — О чем ты? — Послушай, — качнул головой Родольфус. — Я серьезно верю в пророчества, даже если они звучат, как полный бред. Свяжись с Регулусом Блэком, я знаю, что вы общаетесь. Тебе стоит рассказать Сириусу о том, что ты здесь услышал. У него несколько дней назад родились дети, не совсем исход месяца, но это как посмотреть. Даже если случится так, что наша сторона проиграет, он найдет способ остаться на плаву, кого бы на самом деле не поддерживал. И если вдруг я не смогу защитить тебя, то возможно он сможет.       Рабастан вздохнул, не понимая такого резкого перехода в настроение брата. С чего он вообще решил, что такого сильного мага, как Темный лорд, сможет победить ребенок? — Ты говоришь о предательстве, — осторожно напомнил брату слизеринец. — Если твоя жена узнает… — Я говорю о сохранение рода, — поправил мужчина. — И о сохранности твоей жизни. Сейчас это важнее для меня, поэтому пожалуйста сделай, как я прошу.       Рабастан кивнул, но позже, уже сидя за письмом для Регулуса, он подумал, что его старший брат похоже сошел с ума, хотя его забота все равно была приятна.       Снейп же через пару дней уже стоял перед Темным лордом, а тот считывал воспоминания из его головы. Причем делал он это не один раз, после чего неожиданно похвалил его и отпустил, обратив свое внимание на присутствующих при этом Розье и Беллатрису. — Ребенок, родившийся на исходе седьмого месяца способен победить меня, — прошипел маг, поднимаясь на ноги. — Вас не способен победить никто, мой лорд, — проговорила Лестрейндж. — Особенно негодный ребенок.       Волан-де-морт резко повернулся к ней и вскинул руку с палочкой, произнося одно единственное заклинание. Круцио. Пытка длилась несколько минут, после чего темный маг прекратил обращать внимание на дрожащих Пожирателей. — Я приказываю, — наконец заговорил Темный лорд, с яростью во взгляде глядя на остальных магов. — Узнать у кого родились дети в конце седьмого месяца и убить всех. Найти мне ведьму, которая произнесла эта пророчество.       Трое пожирателей низко поклонились, покидая помещение не поднимая глаз на своего Лорда. Не смотря на всю преданность, получить новую порцию круциатуса не хотелось никому.