мальчик мечтал

«...and stories you were told

but all those fantasies are true:

fairies, mermaids, pirates toо...»

abandon ship by fin

***

      чану почти семь – его первый раз приводят к океану.       — мам, здесь так красиво! — восторженно подпрыгивает на месте и умоляюще поджимает губы, — можно я поближе подойду, пожалуйста?       мать смотрит на него устало и неохотно кивает. немного сжимает руку мальчика и отпускает. он долго уговаривал ее сходить к океану и посмотреть на волны, которые он видел только издалека и на иллюстрациях своей единственной книжки, доставшейся ему от отца.       чан наспех снимает сандалии, радостно бежит босиком по песку и шлёпает по кромке воды, царапает ноги об камни, но улыбается сильно-сильно. идёт все дальше в воду, разглядывая редкие камушки и ракушки на дне, не слышит замечаний матери, чувствует щекотку водорослей и ощущает себя таким счастливым. его светлые кудри пропитываются запахом морской соли, который мать будет старательно потом вымывать. она спрячет книжку чана и строго-настрого запретит ему ходить в гавань и подходить к воде. она думает и боится, чувствует – океан так же может забрать ее сына, как когда-то мужа.       чану десять – он находит свою старенькую книжку, учится читать. он читает про путешествия на кораблях и жизнь мореплавателей, читает и заучивает отцовские заметки о рыбах и прочих подводных обитателей, читает легенды о глубинных чудовищах и мистических жителей океана, и тайком от матери бегает на пляж.       сбегает из дома, чтобы почувствовать дуновение той свободы, которую он хочет ощутить, чтобы окунуть ноги в прохладную воду, сидя на заброшенном стареньком пирсе, откуда уже давно никто не рыбачит, чтобы просто слушать шум прибоя и смотреть на океан, такой завораживающий и зовущий к себе. приходит сюда, чтобы помечтать о том, что он тоже однажды сможет бороздить эти воды, будет сражаться с морскими чудовищами, изучать морскую флору и фауну, а может даже повстречает русалок. подружиться с русалкой чан хочет больше всего на свете.       легенды о русалках – его любимые. он перечитывает их снова и снова, запоминает сказания о чудесных свойствах их слез и поцелуев, о губительных чарующих голосах и такой же, смертельно прекрасной, внешности. мальчик так очарован этими морскими легендами, что иногда, сидя на пристани, ему мерещились большие рыбьи плавники и длинный изящный хвост. чан даже готов поклясться, что однажды, он всё-таки отчётливо видел что-то похожее на плавник хвоста над водой, что исчез также быстро как и появился, стоило ему приблизиться к поверхности воды. но горожане лишь насмехалась над рассказами маленького мальчика, говоря что это была просто какая-то крупная рыба или дельфин. но чан был уверен наверняка – никаких похожих на это рыб тут не водилось.       он приходит даже к бывалым морякам с просьбой рассказать об этих созданиях побольше, но они либо прогоняют его с насмешками, либо их рассказы оказывались слишком пугающими и жестокими для мальчика. лишь один старый рыбак поведал ему печальную легенду, которая гласила что все русалки – девушки и юноша, что были утопленны насильно или от несчастной любви, а одежда их стала для них хвостами и плавниками. это океан забирает проклятые и обречённые души себе. рыбак рассказал о том, что топят они людей со злости, желая отомстить всему человеческому роду за свои страдания в прошлой жизни, утаскивая дно и превращая их в жемчужины.       несмотря на все это, чан все же грезит найти русалок и узнать о них что-то большее, чем легенды и сказки. он не хочет верить, что они столь жестоки. он больше всех верит, что они существуют.       чану исполняется четырнадцать. он получает в подарок от матери последнее наследие отца – почерневший от времени медный кулон размером с монету, с изображением корабля, чан знает – отцовской бригантины. кулон становится самой дорогой мальчику вещью и он клянётся никогда его не снимать. тихонько добавляет, что даже в сражениях не снимет, даже если самая красивая русалка прикажет ему. мать лишь рассеянно улыбается в ответ и просит прекратить наивно мечтать о морской жизни и верить в глупые легенды. просит пойти к кому-нибудь подмастерьем, лишь бы не юнгой, лишь бы не в гавань. не хочет чтобы сын пошел по стопам отца.       чану уже пятнадцать – мама тяжело болеет, слабеет на глазах и не может встать с постели. чан истаптывает себе все ноги, пытаясь найти лекаря, который сможет ей помочь. подмастерьем у кузнеца работает усерднее, в надежде на прибавку. по ночам помогает в тавернах и в гавани, пока мать спит, чтобы хоть немного наскрести денег на лекарства. у него теперь совсем нет времени на детские глупые мечтания – чан трудится и трудится, не показывает свою тревогу и печаль, ищет новых целителей, собирает травы и готовит отвары, ухаживает за матерью, а ей все не становится легче.       чан приходит на тот, такой особенный, пирс и больше не может сдерживать свои чувства, дрожит и плачет – от бессилия, от продолжительной тревожной бессонницы, от ощущения полного одиночества и брошености. шмыгает носом, прячет кулон-монетку под одежду и сжимает, жалеет и жалеет себя, своих родителей и совсем-совсем не может поверить. а холодный, печально тихий океан впитывает его горечь и успокаивающее шепчет волнами. чану только исполнилось шестнадцать. он полная сирота.       чан закрывается в себе, не смотрит в ответ на полные жалости взгляды соседей и понимает – больше его в этом портовом городке ничего не держит. он учиться справляться: решает уйти с места подмастерья кузнеца и устраивается в гавань. упорно изучает все, что связанно с мореплаванием и кораблестроением. надеется, что его возьмут юнгой хотя бы на торговое судно. почти перестает плакать, а руки уже не дрожат. иногда он навещает пирс и подолгу сидит в умиротворённой тишине, смотря на волны, вспоминает о теплом и беззаботном детстве, думает о том, как бы ему хотелось сбежать из этого города.       когда бессонные ночи и тревога снова берут верх, чан снова приходит на пристань. ночной морской ветерок перебирает его светлые кудри, пропитанный солью воздух успокаивает и юноша прикрывает глаза, расслабляясь и позволяя себе нежно улыбнуться океану – он всегда чувствовал себя лучше, приходя сюда.       ночной горизонт постепенно светлеет и розовеет, обдавая водную гладь новыми бликами. решая искупаться, чан наклоняется, на пробу погружая руку в прохладную воду, и замирает, видя мелькнувший, длинный, будто бы русалочий, хвост. чан думает, что он совсем тронулся после стольких рабочих дней и ночей без сна, но все же водит одной рукой по водной глади, а другой сжимает кулон-монетку под рубахой. щурит глаза и замирает снова, замечая – из-под воды за ним кто-то наблюдает.       когда этот кто-то всплывает на поверхность, он оказывается темноволосым юношей. чан резко отстраняется от края пристани, испугавшись, а странный незнакомец осторожно кладет руки на тот самый край и, смотря прямо в глаза, глубоким голосом произносит:       — ты сегодня наконец-то улыбнулся.       чан пытается собраться и что-нибудь предпринять, но в ответ лишь удивлённо хватает ртом воздух и не может оторвать взгляд – юноша был необычайно красив. чан никогда не видел подобной красоты, один лишь незнакомца вид заставлял его трепетать. бледная кожа как будто-то бы светилась под лучами восходящего солнца – воинственное остроскульное лицо, такие же острые выпирающие ключицы и широкие плечи были усеяны каплями воды и маленькими вкраплениями, похожими то ли на разноцветные стёклышки, то ли на чешуйки. но слипшиеся от воды черные, как смоль, волосы, взъерошились от ветра, добавляя мягкости незнакомцу. на шее у него висят ракушки-подвески, ниточки с жемчугом разных цветов и размеров, переливающимся на свету.       — мне намного больше нравится когда ты улыбаешься, — так и не дождавшись ответа, говорит он, склонив голову набок, — но ты всегда был такой измученный, а потом долго не приходил...       — ты что, следил за мной? — нервно перебивает чан, неосознанно наклоняясь к темноволосому. его тело покрывается мурашками от полного осознания – он правда видит хвост. русалочий хвост. темный, кажется, синеватого оттенка, чешуйчатый хвост с полупрозрачным плавником на конце.       — ты...у тебя хвост...ты русалка? нет. русал?       незнакомец усмехается, обнажая островатые зубы, и подтягивается ближе к лицу чана, тихо произнося:       — ага. не боишься, что утащу тебя на дно?       чана откровенно ведёт от пристального чужого взгляда, кажется, он и вовсе перестал дышать. к русалу тянет. и чан не хочет сопротивляться этому чувству. а глаза чёрные, что не видно зрачков, но все же самые прекрасные и самые чудные. как он и читал в своей книжке, как и рассказывали бывалые моряки — эти существа слишком сильно действуют на людей. от звука его голоса мысли судорожно путались, а уши закладывало от громкого стука собственного сердца. чан просто сам не свой. ему же это все не привиделось? это же не какие-то странные галлюцинации из-за переутомления и бессонницы?       — а зачем я нужен тебе, русал? — придушенным голосом спрашивает чан.       русал лишь улыбается лукаво и, взмахнув хвостом, посмеивается и произносит:       — понравился ты мне. может хочу к себе забрать?       чан завороженно наклоняется еще ближе, разглядывая его, отмечая россыпь пятнышек-веснушек среди чешуек и ниток жемчужин на шее. все ближе и ближе, русалу останется лишь протянуть руки и юноша сам, добровольно, пойдёт с ним ко дну. ведь всё, во что он когда-то верил — правда, а русал перед ним смертельно прекрасен. сам не замечает как улыбается и шепчет:       — можно узнать твое имя?       русал тихонько посмеивается, выдавая милые ямочки на бледных щеках, а глаза превращаются в полумесяцы. перестав смеяться, он неуверенно улыбается и произносит:       — мне уже пора. нужно возвращаться, – взмахнув изящным хвостом, русал отплывает от пирса.       — что? стой, погоди! — чан заливается румянцем и не понимает, — не уходи так! прошу...       — возможно, у тебя ещё будет шанс узнать мое имя, – говорит русал и, даря последний, пронизывающий и как будто-то бы полный надежды взгляд, уходит в водную глубину.       все ещё сидя на пирсе, чан смотрит на качающиеся волны, на то место, где только что был русал и не понимает что чувствует. что-то между счастьем вперемешку с надеждой и печальным опустошением. а солнце поднимается все выше над горизонтом, даря мягкое тепло и подсвечивая глубину океана.       чан думает о той старой книжке, о рассказах и легендах старых рыбаков, вспоминает про те самые глупые детские мечты – где-то в грудной клетке и правда зарождается надежда. теперь все, во что он верил в детстве, в миг оказалось правдой. теперь у него есть не только надежда. у него есть твердая уверенность в том, что он сможет собрать силы и сделать то, о чем грезит так долго – сбежать из этого душного городка и наконец-то стать свободным. ведь, если русалки и правда существуют, то и всё остальное тоже? он ведь сможет отыскать этого загадочного русала?...       чан хочет сжать кулон, спрятанный под одеждой, но не находит его.