Воображение Перси Джексона

Люди всегда были очень странные В мировоззрении людей наблюдался Согласно мнению многих ученых, влияние Нет, это невозможно. Перси скомкал листок, швырнул мимо урны, вытащил новый и поставил жирную точку в начале строки. Напрягись, давай. Мистер Орлеан поставит тебе третий «неуд» подряд – и здравствуй, летняя школа. Никаких лагерей, никакого моря – учебники, душный класс и зубрёжка. Перси вперился взглядом в точку – и, проведя в умственных потугах пять долгих неплодотворных минут, сдался и заныл жалобно: – Аннабе-е-т, помоги мне. – Лентяй, сам пиши свое эссе, – равнодушно отозвалась подруга, не отвлекаясь от собственного задания. Десятки чертежей шуршали на полу, звякали металлические линейки и транспортиры – Аннабет выполняла задание по черчению, проектируя что-то невероятно масштабное. – Отвлекись, чего тебе стоит, – Перси запустил в неё бумажным комочком, за что получил гневный взгляд и предупредительно поднятый кулак. – Скажи, что ты думаешь по поводу различий влияния на мировоззрение людей монотеистических и политеистических религий? – Как это ты выговорил все без запинки? – пробормотала Аннабет, забавно хмурясь – в чертежи закралась ошибка. – Я даже не знаю, что взять за пример, – пожаловался Перси, сползая на пол и подкрадываясь к Аннабет. – Не смей меня трогать! – воскликнула она гневно, но было уже поздно – Перси схватил её в охапку и, довольно улыбаясь, повалил на пол. – Хочу услышать твое мнение касательно всей этой фигни, – потребовал он невнятно, пытаясь дотянуться до губ Аннабет, но дотянулась она – кулаком ему в живот. – Возьми в пример Грецию. – И что там? Перси остался валяться на полу, умудрившись положить голову на колени Аннабет, – она теперь вынуждена была видеть его широкую ухмылку каждый раз, когда обращалась к чертежам. Аннабет только вздохнула, но не стала спорить: или так – или придурок вообще не даст ей позаниматься. – Как что, – она закусила губу, размышляя, какой угол наклона выбрать, сорок пять или сорок, – там язычество сменилось христианством… вот тебе пример изменения воззрений людей… просто проанализируй – и все… Перси задумался – но не о влиянии религии на мироощущение славных греков. Нет, это было слишком сложно – он не мог «просто проанализировать», изложить скучный анализ – фу, кому это интересно? Зато загореться вдруг безумной фантастической идеей Перси мог вполне. Перси долго молчал – и разглядывал сосредоточенную Аннабет. Хм, интересный экземпляр. Палевые крупные локоны, безжалостно собранные в тугую «баранку» на затылке, дымные темные глаза – и покусанные в волнении тонкие губы. Удивительное умение анализировать – «просто анализировать» – и сопоставлять вещи совершенно несопоставимые. Почти патологическая тяга думать – и мысли направлять в верное русло. – Хм, ты была бы дочкой Афины. – Что?.. – Аннабет занесла над бумагой карандаш – и уставилась на Перси. Он широко улыбнулся и легонько щелкнул Аннабет по носу. – Ну смотри, – начал объяснять он, воодушевленно размахивая руками и мешая Аннабет вернуться к работе. – Вот если представить, что монотеизм – выдумка, что живут на самом деле эти греческие божества… ну, которые на той волшебной горе… то ты была бы дочкой Афины. – Богини мудрости? – Аннабет польщенно улыбнулась, лукаво подмигивая Перси. – Весьма изящный комплимент, хм. – Это не… впрочем, может и за комплимент сойти, – не стал спорить Перси. – Но суть в том, что ты идеально подходишь… ну, в смысле, твоя мать… нет, извини, – вдруг смутился он. – Не хотел тебя обидеть. Аннабет пожала плечами – она давно перестала переживать о том, что непутевая мать бросила её, двухмесячную малышку, на попечение непоседы-отца. В конце концов, о чем ей жалеть, если отец – самый близкий человек на свете, а она – самая успешная и амбициозная ученица выпускного класса? Аннабет хитро улыбнулась – и пихнула Перси в бок. – М-м, а знаешь, кто был бы твоим отцом? – Ну?.. – Посейдон, бог морей. То-то у тебя мозгов, как у рыбы. – Как мило с твоей стороны, – обиженно проворчал Перси. Аннабет расхохоталась – и весело чмокнула его в макушку. – Все, вали писать свое эссе, Рыбьи Мозги. Перси закатил глаза – ну вот, доигрался, схлопотал новую кличку. Не дай бог ещё кто узнает – станет так же величать. Брр. Перси неохотно поднялся на ноги, вернулся к столу, почесал макушку – и застрочил по листку, на котором ранее красовалась только беспомощная жирная точка. * – Джексон, раздай. Мистер Орлеан передал Перси стопку проверенных эссе – и одарил странным задумчивым взглядом. Перси прошелся между рядами, возвращая недовольным ученикам низко оцененные – в большинстве своем – работы. – Знаешь, Джексон, – не выдержал мистер Орлеан, – я не думал, что ты способен на такие… сложные ассоциативно-логические цепочки. Твоя эта идея… живущих поныне греческих богов… изложенная тобой – впечатляет. – Что?.. – не поверил своим ушам Перси. Он замер посреди класса – и совершенно забыл, что десяток учеников ждут, пока им отдадут листок с их именем. Мистер Орлеан важно покивал. – Не знаю, откуда в твоей… несмышленой голове подобного рода идеи, но, должен признать, это довольно интересно. Да, чтобы ты перестал трястись: я не поставлю тебе «неуд». По классу пробежал негромкий ропот – всем хотелось узнать, за что Джексону досталось такое счастье. – Да-да, не поставлю… но и «отлично» не поставлю тоже, ты слишком сузил тему… тихо, класс! – повысил голос мистер Орлеан, поднимаясь с места. – Перескажу вам идею мистера Джексона. Он написал, что древнегреческим людям свойственно было придавать богам характерные человеческие черты – и их мировоззрение строилось на том, что вселенной управляют ретивые боги, которым не чужды человеческие распри. Весьма интересными являются примеры переложения черт греческих богов на людей – на учащихся вашего класса – и предположение, ребенком какого бога вы могли бы быть признанными в древней Греции, будь вы героями. Перси очнулся – щеки пылали – и продолжил раздавать работы, ловя заинтересованные взгляды одноклассников. – Я поставил тебе «хорошо», Джексон, потому что психологический аспект твоей работы показался мне слишком интересным и продуманным, чтобы ставить заслуженное тобой по всем другим показателям «удовлетворительно». Так вот, – мистер Орлеан улыбнулся несколько коварно, – мистер Джексон приписал каждому из вас характерные черты греческих богов… мисс Чейз, к примеру, достались мудрость и терпение Афины Паллады. Ученики загалдели, кто-то выкрикнул: «Круто!», кто-то потребовал назвать его предполагаемого божественного родителя. – Не так быстро, – мистер Орлеан постучал по столу, призывая к порядку. – Да сядь ты уже, Джексон, все раздал? Перси опустился на стул, мечтая как можно скорее покинуть класс, – кое-кто, с кем он был далеко не в приятельских отношениях, подозрительно на него косился и разминал кулаки. – Мисс Талии Грейс, которая снова получает замечание за ненадлежащий внешний вид, – девчонка в черной косухе фыркнула, встряхивая выкрашенными в смоляной цвет волосами, – были приписаны черты самого Зевса, главного олимпийского бога. Почтите за честь, мисс Грейс, вас назвали импульсивной и властной особой. Перси поймал прищуренный взгляд Талии, которая не решила ещё, обрадоваться ей – или разозлиться и надавать тупому Джексону пинков. – Господам Стоулам, – мистер Орлеан усмехнулся, – в отцы угодил Гермес – и, полагаю, нет нужды комментировать, потому что Гермес покровительствовал ворам и хулиганам. – Молоток, Перси! – восторженно прошептал Коннор, хлопая пунцового Перси по спине. – Крутого папашку выдал! – подхватил довольный Тревис. – Мисс Ла Ру, – пытаясь перекричать поднявшийся нетерпеливый гвалт, обратился мистер Орлеан к напряженной девице в бандане. – Могу я попросить вас снять бандану – и заодно угадать, чьей дочерью стали в воображении мистера Джексона вы? Перси застонал, качая головой, – нет, только не это. Кларисса его убьет – в прямом смысле, впечатает в стену и задушит, он даже пикнуть не успеет. Аннабет рядом засмеялась, шутливо толкая его в плечо: – Не бойся, думаю, Арес придется ей по вкусу. – Арес? – Кларисса услышала и с сомнением покосилась на Перси. – Он хоть крутой? – Вполне, – опасливо отозвался Перси. – Э-э… ну, он типа брутального боксера-байкера-мафиози… – Сойдет, – благосклонно отозвалась Кларисса – и вдруг оскалилась радостно: – Слышь, Джексон, а на кого этот перец очкастый похож? Очкастый перец нахмурился, но выжидательно уставился на Перси. – Э-э… – Перси почти физически ощутил, как его вожделенное «хорошо» насадили на вертел – и угрожающе подвесили над костром. «Черт, – горько подумал Перси, – хорошо быть сыном Посейдона: взорвал пару труб – и смыло бы мистера Орлеана куда подальше… не говорить же ему, что он только сатира – со своими кривыми ногами! – и напоминает!» – Э… а почему бы вам не остаться просто человеком, мистер Орлеан?.. – Джексон, ты чего-то не хочешь мне говорить?.. «Пожалуйста, Посейдон, усынови меня!..»