Секрет Салазара

5 сентября 1999г. Подземелья Хогвартса    Драко. Люциус. Малфой.  Гнев. Разочарование. Вина  Имя  слизеринца и три чертовски навязчивых и противоречивых чувства метались из стороны в сторону в сознании Гермионы уже вторые сутки подряд. Рон был прав, нельзя столько чувствовать одновременно, ведь видит Мерлин девушка явно была на грани взрыва, но мысли о противном блондине не оставляли её в покое ни на минуту.    Казалось бы, всё было как всегда: школа, факультетские войны,  они опять наговорил кучу гадостей, она назвала его папиным сынком, а он её в ответ грязнокровкой, обычный день двух школьных врагов. Было лишь одно но, которое меняет всё. Война. Их жизни раскололись на до и после и больше никогда не станут прежними.    Драко Малфой больше не папенькин сынок, он глава рода Малфой. Он больше не сможет пожаловаться Люциусу, когда Гермиона вновь обойдет его по баллам в трансфигурации, он в принципе больше не сможет с ним поговорить. Люциус Малфой был приговорен к поцелую дементора одним из первых пожирателей, как верный последователь Волан-де-Морта. Его жену -  Нарциссу Малфой от поцелуя спасла её помощь Гарри в финальной битве и всё золотое трио давшие показание в её защиту. Самого Малфоя от участи отца уберёг его возраст и помощь всей троице в Малфой Мэноре.    Гермиона же больше не обычная грязнокровка, она героиня войны. Верная соратница Гарри Поттера. Та самая умнейшая ведьма столетия, что уничтожила крестраж. Та, что добилась введения закона о наказании за произнесение столь низкого и отвратительного слова "Грязнокровка". Добилась, но не воспользовалась им когда подвернулся случай..    — Как он тебя назвал? — вскочив с кровати вскрикнула Джинни на всю комнату. — Прости, но кажется я что-то не понимаю. Почему при том, что он буквально в сотый раз нарушил закон, ты не только не позвала авроров, но и собираешься извиниться перед ним?  — Джинни, пожалуйста, сядь, — прикрыв глаза от усталости и опустив голову умоляла Гермиона. — Ты же знаешь, что если на него поступит ещё хоть одна жалоба его посадят. А я не хочу, чтобы на моей совести ещё и это было и неужели наши с Гарри слова в его защиту были бессмысленны? — Гермиона подняла голову посмотрев прямо в глаза девушки, — Это же Малфой, он не может измениться за пару месяцев, понимаешь? Всем нужен второй шанс и время, Джинни.  — Гермиона, ты хорошо себя чувствуешь? — притворно обеспокоенно спросила девушка,— Головой не ударилась? Он нарушил закон! Я и перед судом говорила, что нельзя его оправдывать, но вы ведь не послушали, даже Рона в это втянули, — казалось ещё немного и Гермиону ждёт самое страшное проклятье из арсенала Уизли младшей, девушка была в ярости, — Неужели вы не понимаете, кто он такой? Он чертов пожиратель, он сражался против нас, он был таким же, как его мерзкий папаша, таким же, как тот, что убил моего брата и кучу наших друзей, разве Фред не заслуживает второго шанса? Или Люпин? Тонкс? Пожиратели монстры и убийцы, каждый из них причастен к этому и все они должны гнить в Азкабане. Неужели мне стоит напоминать вам об этом каждый грёбаный раз, Гермиона? Что с вами чёрт возьми не так?    Навернувшиеся слёзы на глазах у подруги и сильный хлопок двери — это худшая картинка в голове Гермионы, которая крутилась словно на повторе снова и снова, сменяясь мыслями о Малфое и так по кругу. Боль от потерь и до сих пор не ушедший страх в глазах Джинни жили в каждом из них. В особенности страх, он витал в воздухе за ярким фасадом радости от победы, проникая в каждого кто участвовал, либо хотя бы слышал об ужасающей части истории Магической Британии. С каждым оправданным волшебником, что сражался за Тёмного Лорда, страх лишь усиливался. И настойчивые речи Министерства о том, что эти люди не заслужили столь жестокого наказания не успокаивали ровным счётом никого. Люди помнили прошлые ошибки Министерства, такие, как Люциус Малфой и боялись повторения.  Шагая по тёмному и холодному лестничному пролёту ведущему в подземелья Хогвартса, Гермиона тысячу раз пожалела о своей чертовой гриффиндорской упрямости, но отступать было поздно, ведь она уже сделала выбор. И выбор пал на чёртовы извинения перед слизеринцем, в конце концов она не может позволить себе пасть настолько низко, чтобы задевать людей смертью близких, даже если это Малфой.  Тишина подземелий была устрашающей, шагая мимо различных кладовок,  девушка раздумывала, как ей начать диалог с парнем и при этом сожалела, что не решилась сделать это раньше, хотя бы после уроков, выловить его было бы гораздо проще, чем идти вечером по темным коридорам в направлении гостиной Слизерина совершенно одной. Сквозь тьму коридора по левую сторону мигал маленький луч света выбивающийся из приоткрытой двери заброшенного кабинета Зельеварения. Подойдя ближе девушка начала различать приглушённые голоса, один из этих голосов принадлежал виновнику её появления здесь, а второй явно девушке.  — Драко, я не могу, ты же знаешь, если Тео узнает нашей помолвке наступит конец, а наша семья итак лишились выгодного брака между тобой и Асторией. —  очень громко и отчетливо для шёпота произнесла уже не незнакомка, а Дафна Гринграсс.   — Салазар, Гринграсс, ты серьёзно думаешь, что он не знает о том, что мы трахались всё лето на пролёт, скажи ещё, что он верит в наши занятия по трансфигурации? Для этого не надо быть когтевранцем, даже Гойл бы понял, — скучающий тон Малфоя, который даже не скрывал свои слова полу шепотом. — Давай мы просто перепихнемся как всегда, а после я найду кого-нибудь другого, возможно даже твою сестричку. М?  На пару секунд  повисла тишина, лишь изредка издавались какие-то шорохи и Гермиона решилась всё таки зайти внутрь и прервать эту прелюдию пока всё это не переросло в нечто горизонтальное и достаточно продолжительное. За скрипом двери девушка не услышала протяжный стон Гринграсс  означающий, что буквально через минуту она попадёт в самую нелепую ситуацию из всех, что ей приходилось пережить.  — Малфой, я ...   Тёмный кабинет профессора Снейпа был освящён лишь двумя лампами стоящими на партах учеников, но света было достаточно, чтобы разглядеть картину на профессорском столе. Гринграсс раскинулась на столе с прикрытыми от удовольствия глазами и приоткрытым ртом издающим томные стоны удовольствия, руки зарылись в платиновые волосы Малфоя направляя в нужном направлении его поцелуи. Малфой склонившийся к обнаженной груди девушки с  нескрываемым удовольствием облизывающий сосок Дафны и черт возьми ухмыляющийся от похотливых стонов девушки под ним.   — Присоединиться решила, Грейнджер? — громкий оклик Малфоя пронесся, через весь кабинет и вывел Грейнджер, застрявшую в дверном проходе,  из транса, как и Дафну мигом осознавшую, что их застали врасплох.  В считанные секунды Гермиона вылетела из кабинета и прижалась к холодной стене подвалов. Это было просто ужасно, зачем она вообще зашла внутрь? Она ведь могла подождать, а не вламывается и пялиться на них, как какая-то извращенка. Через пару минут из кабинета вылетела Дафна с какими-то криками и ещё через минуту вышел Малфой с явно не дружелюбной улыбкой и взглядом в направлении Гермионы. Схватив девушку за руку он быстро открыл дверь и зашёл в кабинет и с силой захлопнул её за Гермионой.  — Скажи мне Грейнджер, у тебя какая-то цель в этом году? Решила отправить меня за решетку за своё убийство или ты просто тупая? — развернувшись лицом к девушке злобно прошипел парень.    — Нет, я... — взгляд серых глаз безумно смотрел прямо на неё, руки судорожно искали палочку в слоях мантии, казалось он просто сейчас разорвёт её на месте. — Я просто...    — Что просто Грейнджер? — рявкнул парень толкнув девушку к двери,  — Решила лично мне сообщить о приезде авроров за нарушение закона об оскорблении магглорождённой в поезде и заодно обломав последний секс перед Азкабаном? — больно схватив девушку за запястья он приковал их двери, — Отвечай мне.    — Я просто хотела извиниться, Малфой, — всхлипнув от резкой боли в руках прокричала Гермиона прямо в лицо парню.    — Ты, что? — опешивший слизеринец замер, как статуя, продолжая сжимать руки девушки.    — Мне больно Малфой, — вскрикнула девушка, резко выдергивая руки из цепких лап парня, — Я просто хотела извиниться, за то, что упомянула твоего отца, но знаешь, видимо Джинни была права и ты просто не заслуживаешь второго шанса. И можешь не ждать авроров, их не будет, твой лучший друг, чью невесту ты здесь лапаешь, отговаривал меня всю дорогу до другого вагона в тот день.  Девушка смахнула рукой накатившие от боли в запястьях слезы и вздёрнула подбородок посмотрев прямо на парня. Малфой стоял выпучив глаза совершенно не скрывая свой шок от тирады гриффиндорки, осознав, что он стоит всё ещё слишком близко к девушке, тем самым не давая ей развернуться и уйти он сделал пару шагов назад, озадаченность сменилась усмешкой. Парень подошёл к парте собирая свои вещи.  — Что ж, ладно, я принимаю твои извинения, — продолжая стоять спиной к девушке скучающе произнес он, —  но в следующий раз, если захочешь извиниться не стоит обламывать мне свидания с дамами, — собрав последние тетради и закинув сумку на плечо он обернулся и окинул девушку пронзительным взглядом. — Если конечно не захочешь заслужить извинения другим образом.  От похотливой ухмылки и оценивающего взгляда Гермиону передёрнуло. Что он вообще себе позволяет, наглый, напыщенный хорёк на прямую намекал ей на секс. Мерлин от одной только мысли к горлу подкатывала тошнота.    — Никогда в жизни, Малфой, — злобно прошипела Гермиона не человеческим голосов, — Мерзкий, похотливый, хорёк! — развернувшись на 180 градусов девушка распахнула дверь и вылетела в коридор, направляясь к башне Гриффиндора. 6 сентября 1999 г. Кабинет Истории Магии Нет лучше места, чтобы обдумать ссору с лучшей подругой, провал разговора с Малфоем и переосмыслить где Гермиона так согрешила, чем урок Истории Магии с профессором Бинсем. Так думала девушка садясь за последний стол, а не как всегда на первые ряды, наблюдая, как остальные ученики сонно передвигая ногами заполняли кабинет. Но не все идёт по плану даже у Гермионы Грейнджер и именно сегодня её планы решил нарушить Теодор Нотт, разместившись рядом с ней. — Доброе утро, — сияя ослепительной улыбкой поздоровался парень посмотрев на Гермиону, — Я надеюсь, ты не против, что я решил скрасить своё утро такой приятной компанией, иначе просто так лекцию Бинса я бы просто на просто не пережил. — скрестив руки на груди и трагично вздохнув парень закрыл глаза притворяясь мертвым, чем вызвал смешок со стороны девушки. — Мне кажется, что ты слишком преувеличиваешь степень трагедии, Теодор. — всё ещё посмеиваясь произнесла Гермиона. — Тео — Что, прости? — нахмурив брови спросила девушка. — Можешь звать меня Тео, девушкам с таким великолепным смехом и потрясающей улыбкой, я разрешаю называть меня просто Тео, - смахнув рукой кудри со лба произнес Нотт. — Это очень мило, Тео, — ярко выделив его имя прошептала Гермиона, поглядывая на профессора начавшего свою длинную лекцию, — Но знает ли Дафна Гринграсс об этих исключениях для дам? — А причем тут Гринграсс? — обворожительная улыбка спала с юношеского лица, а тон вмиг стал холодным. — Если до тебя уже долетели слухи о наших с ней якобы отношениях, то спешу тебя уверить, всё это лишь фарс. — Сомневаюсь, что Дафна думает так же, как и ты. — Перед глазами проплыли кадры вчерашнего вечера. Гринграсс под Малфоем выстанывает и прижимает его ближе к себе. Взгляд в миг нашёл парту слизеринки и её испуганный взгляд в сторону Гермионы и Тео. — Слушай, я не знаю, что ты услышала, но между мной и Дафной ничего нет и не было, кроме договорной помолвки, которую мой отец сейчас пытается расторгнуть. — абсолютно уверенный и спокойный тон, с нотками холода. — Дафна абсолютно точно знает об этом, если бы не знала, то не проводила вечера за изучением трансфигурации с Малфоем, в которой кстати говоря, они оба отлично разбираются, если ты понимаешь о чём я. — Ты знаешь о них? — удивленный вздох вылетел раньше, чем она успела подумать, парочка гриффиндорцев за соседним столов даже обернулась. — Конечно я знаю об этом Гермиона, я лучший друг белобрысого креатина, меня больше удивляет, что об этом знаешь ты. — вопросительно приподнятая бровь говорила о том, что Тео и правда не знал о произошедшем вчера, что же, видимо Малфой не всё рассказывает своему лучшему другу. — Я...я, кажется, услышала об этом в туалете девочек, кто-то из младшекурсниц бурно обсуждал их тайный роман. Врать Гермиона не умела от слова совсем, но парень либо считал абсолютно иначе, либо решил не узнавать правдивости сказанного и просто пожал плечами, начиная записывать лекцию профессора. Оставшееся время занятий Нотт молчал, как и Гермиона записывая каждое слово на пергамент, чтобы ничего не пропустить, ведь тема сегодняшнего занятия обязательно попадёт в ЖАБА. Под конец урока, когда вся важная информация была проговорена и записана, а учебники и пергаменты сложены а сумку, парень всё же решил заговорить вновь. — Слушай, Гермиона. — почесав затылок и избегая прямого взгляда девушки, как мальчишки, когда им срочно надо было что-то списать, проговорил он. — Я всё ещё чувствую себя виновным в том, что произошло в поезде и хотел бы загладить вину. — Нотт, то есть, Тео, тебе не зачем себя в чём-то винить, ты абсолютно точно не виноват в произошедшем. — серьезным тоном отчеканила Гриффиндорка. — Да, но всё же мне было бы спокойнее, если бы я мог хоть немного исправить ситуацию, например вкусным ужином в эту субботу? — Ужином? — повторила за парнем девушка. — Да, ужином, но это не свидание, — поспешно добавил он, — Если ты не хочешь, это может быть просто дружественный ужин или всё же свидание. Салазар, я идиот, — закатив глаза и зарывшись лицом в ладони отчаянно простонал парень. — Я не против, — поспешила ответить Гермиона, пока парень не успел по на придумывать ещё чего-нибудь. — Не против ужина, как друзья. — Правда? — выглянув из-за ладоней недоверчиво переспросил Тео и получив утвердительный кивок мгновенно улыбнулся, — Что же, тогда дружеский ужин в субботу, я пришлю сову с местом и временем. До встречи, Гермиона. — До встречи, Тео. Попрощавшись, молодые люди разошлись по разным кабинетам. День казался мучительно бесконечным и явное игнорирование со стороны Джинни было настолько ощутимым, на сколько это вообще было возможно, если девушку пересекались в одном помещении, то Гермионе казалось, что из комнаты полностью высасывали весь воздух. Гарри первый попал под их конфликт, с одной стороны была любимая девушка, с другой лучшая подруга и бедный парень, просто бегал то за одной, то за другой, не решаясь выбрать чью-то сторону. — Гермиона, подожди! — запыхавшийся парень бежал вслед за девушкой, попутно закидывая пергаменты в сумку. — Я за тобой еле успеваю. — Гарри? — обернувшись на зов, произнесла Грейнджер, — Разве сегодня по очереди ты не должен провожать Джинни, или у неё снова тренировка в обед? — Да! — измученно выдохнул Избранный и увидев приподнятую бровь подруги, понял, как облажался. — То есть, нет...то есть, да, у Джинни тренировка, но у меня нет никакого расписания, чтобы проводить свою лучшую подругу на обед! Я могу сделать это когда посчитаю нужным! — Значит, ты не считал это нужным позавчера? Или скажем в пятницу и среду? — наигранно удивлено произнесла девушка, улыбаясь от того, как быстро менялись эмоции на лице друга. — Гермиона, ну за что ты со мной так? — измученно парень вскинул голову к потолку, закрывая ладонями лицо, — Я ведь правда не знаю, что мне теперь делать, неужели вы просто не можете помириться? — Мы упрямые Гриффиндорки, разве у нас что-то может быть просто? — хихикнула девушка поворачивая за угол. — Я и сама думала сегодня подойти к ней, тем более она оказалась права и Малфой полный кретин. — потерев синяк на запястье, который она успела заметить сегодня утром, девушка потянулась к дверям Большого зала. — Он что-то сделал тебе? — остановил её руку Поттер, взволнованно посмотрев на подругу. — Он опять нагрубил и оскорбил тебя? Гермиона, если он опять, что-то ляпнул, клянусь Годриком, та Сектумсемпра покажется ему цветочками и... — Гарри, — остановила она его яркую речь, — Всё хорошо, просто это Малфой. — пожав плечами, девушка распахнула дверь ведущую в Большой Зал. Скопление людей и взгляды остальных факультетов на стол Слизерина не предвещало ничего хорошего. — Гарри, это что Пэнси Паркинсон?